Нет теперь такого государственно-мыслящего умника (а равно и дурачка), который не знал бы, что для спасения России необходима беспощадная борьба с "анархией слева и контр-революцией справа". В этом состоит в сущности вся программа "Известий", "Дела Народа", "Рабочей Газеты"... "Историческая" речь Керенского на "историческом" государственном совещании свелась к вариациям на эту же тему. "Кровью и железом против анархии слева, контр-революции справа!"
Это звучит очень хорошо, во всяком случае -- симметрично. Но какой тут собственно смысл? Когда речь идет о контр-революции, то имеют в виду не какие-нибудь настроения или случайные беспорядочные действия, а определенно классовые интересы, несовместимые с упрочением и развитием революции. Носителями контр-революции являются помещики и империалистический капитал. Какие же классы являются носителями "анархии"?
На этот вопрос дал очень яркий ответ московский городской голова г. Руднев, эсер. Он приветствовал "государственное совещание" от имени "всего" московского населения -- за вычетом тех "анархических элементов", которые устроили в Москве всеобщую стачку протеста. Но кто устроил стачку? Московские профессиональные союзы. Против воли правительства, московских военных властей, эсеро-меньшевистского большинства Московского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, профессиональные союзы постановили и провели всеобщую стачку протеста против того, что правительство навязало Москве парламент контр-революции. Профессиональные союзы -- это наиболее чистые, беспримесные организации пролетариата, т.-е. того класса, который своим непрерывным трудом создает богатство и мощь Москвы. И вот эти-то профессиональные союзы, которые объединяют цвет рабочего класса, являющегося основной двигательной силой современного хозяйства, эти-то союзы эсеровский городской голова назвал анархическими элементами. И против них, против сознательных и дисциплинированных тружеников, должно быть направлено "железо" правительственного насилия.
Разве не то же самое мы видим в Петрограде? Фабрично-заводские комитеты -- не политические организации. Они создаются не на летучих митингах. В их состав масса выдвигает тех, которые на месте, в повседневной жизни завода доказали свою стойкость, деловитость и преданность интересам рабочих. И вот эти заводские комитеты, как снова показала последняя конференция, в подавляющем большинстве состоят из большевиков. В петроградских профессиональных союзах повседневная практическая работа, как и идейное руководство, целиком лежит на большевиках. В рабочей секции Петроградского Совета большевики в подавляющем большинстве. Между тем большевизм -- это же и есть "анархия". На этот счет Керенский согласен с Милюковым, Церетели -- с Сувориными-сынами, Дан -- с контр-разведкой. Таким образом, анархия -- это организованное представительство петроградского пролетариата. И против этой классовой организации передовых рабочих обещает и впредь бороться кровью и железом г. Керенский со своими Авксентьевыми, Бернацкими, Прокоповичами, Скобелевыми и прочими Салтыковыми.
"Против анархии слева, контр-революции справа" означает, следовательно, если назвать все вещи своими именами: против пролетариата -- с одной стороны, против помещиков и империалистического капитала -- с другой. Это и есть позиция мелкой буржуазии (городского мещанства, мелкобуржуазной интеллигенции, крестьянских верхов). В своем основном лозунге эсеры и меньшевики раскрывают, стало быть, дочиста свою мелкобуржуазную, анти-пролетарскую природу. Рабочий класс для них не опора и даже не союзник; нет, это враг, "анархия слева"; с этим врагом нужно бороться -- и не идейно, а кровью и железом.
Было бы, однако, непростительно верить вождям мелкой буржуазии, когда они обещают с одинаковой силой бороться направо и налево. Этого нет и этого не может быть. Несмотря на свою численность, мелкая буржуазия экономически и политически слабый класс. Она крайне разрознена, хозяйственно зависима, политически неустойчива. Вести одновременно борьбу против двух таких могущественных сил, как революционный пролетариат и контр-революционная крупная буржуазия, мещанская демократия совершенно не в состоянии. Это доказано всем опытом истории. Для серьезной политической борьбы современная мелкая буржуазия городов и деревень нуждается не только в союзнике, но и в руководителе. Выступая на борьбу с "анархией", в лице организованного пролетариата, "демократия" Керенского -- Церетели, какие бы слова они ни говорили, неизбежно подпадает под руководство империалистической буржуазии. Вот почему удары направо остаются только в проекте, а на деле заменяются униженными поклонами направо.
Временное Правительство закрыло "Правду"213 и десяток других большевистских газет, являющихся руководящими органами передового пролетариата. Авксентьевским ударом направо было закрытие... "Народной (Маленькой) Газеты". Но разве "Народная Газета" была руководящим органом контр-революционной буржуазии? Нет, она была лишь подзаборным органом черносотенной сволочи. Ту роль, какую "Правда" играла для революционного рабочего класса, в среде империалистской буржуазии играла газета "Речь", но не ясно ли, что при одной мысли о закрытии "Речи" у храбрейших носителей сильной власти должны трепетать все поджилки. Центральный Комитет кадетской партии является бесспорным -- даже в глазах эсеров и меньшевиков -- штабом буржуазной контр-революции. Тем не менее представители этого штаба заседают в министерстве, тогда как признанные представители пролетарского штаба поставлены вне закона. Вот как на деле выглядит эсеро-меньшевистская борьба на два фланга.
Но вернемся на минуту к московской стачке. "Рабочая Газета", этот жалчайший орган, примиряющий Маркса с Авксентьевым, источает из себя очередной запас брани по адресу стачечников, нарушителей воли "революционной демократии". Тут и "предательство", и "удар в спину", и "анархия". Мы уже знаем, что нарушенная московским пролетариатом верховная воля есть воля революционной демократии минус организованный пролетариат, а это значит воля мелкой буржуазии. Таким образом, "Рабочая (!!) Газета" вменяет в преступление рабочим то, что они не подчиняют своей классовой борьбы во всех ее проявлениях воле непролетарской части Московского Совета. Команда мелкой буржуазии над пролетариатом возводится в верховный принцип социал-демократической политики. Для коалиции с империалистической буржуазией Церетели и его партия готовы на чудовищные уступки и унижения, но коалиция пролетариата с мелкой буржуазией сводится для них к простому отказу пролетариата от своей классовой самостоятельности. Иначе сказать: вожди мещанства требуют от рабочих такого же отношения к мелкой буржуазии, какое они сами проявляют по отношению к представителям капитала.
Самостоятельная политика рабочего класса, на деле противопоставляющая интернационализм империализму, -- вот где "анархия", ненавистная имущим классам во всем мире, независимо от государственной формы, под которой укрываются интересы капитала. И в то время, как Авксентьев, который никого не поразил мудростью на Московском совещании, считается все же достаточно мудрым, чтобы громить рабочую печать и заточать "внесудебным порядком" большевиков; в то время, как Керенский упражняет свое железо на партии пролетариата, -- за ними ковыляют Церетели, Чхеидзе, Даны, кропят водой меньшевизма на репрессии бесконтрольных "диктаторов" и распространяют отвратительную клевету, будто организованный пролетариат сеет "анархию" в стране и на фронте. Но политическое возмездие не медлит. В то время, как Церетели, которого меньшевистские царедворцы называли "совестью революции", униженно извиняется в Москве за демократию, которая-де по молодости и неопытности слишком поздно открыла истребительный поход против большевиков; в то время, как Церетели пожинает аплодисменты матерых врагов народа, -- в Петрограде даже рабочие-меньшевики вышвыривают Церетели из списка кандидатов в городскую думу.
Возмездие не медлит. Гонимая, преследуемая, оклеветанная, наша партия никогда не росла так быстро, как в последнее время. И этот процесс не замедлит перекинуться из столиц на провинцию, из городов на деревни и на армию. Крестьяне видят и слышат, что одни и те же власти и по тем же самым причинам давят земельные комитеты и преследуют большевиков. Солдаты наблюдают дикое улюлюкание по адресу большевиков и в то же время чувствуют, как все туже затягивается на их шее контр-революционная петля. Все трудящиеся массы страны научатся в новых испытаниях связывать свою судьбу с судьбой нашей партии. Ни на минуту не переставая быть классовой организацией пролетариата, наоборот, становясь ею в полной мере только теперь, наша партия в то же время превратится в огне репрессий в истинную руководительницу, в опору и надежду всех угнетенных, придавленных, обманутых и затравленных масс...
Т.
"Пролетарий" N 5,
31 (18) августа 1917 г.