(Резолюция конференции IV Интернационала)
XVI.
От гибельной оппортунистической политики 1925-1927 г.г., во время наростающей революционной волны, китайские коммунисты -- в контрреволюционный период Гоминдана -- перешли к прямой противоположности: к авантюризму. После незначительных восстаний, -- опрометчивых и гибельных, закончившихся трагическим поражением кантонского восстания, -- которые отрезали их от их собственного базиса, т.-е. от рабочего класса, коммунисты перенесли свою активность внутрь страны, в деревню. Покинув на произвол судьбы разбитый рабочий класс в городах, они возглавили крестьянские армии, организовавшиеся во время революционного прилива в результате аграрных бунтов, и поставили себе задачей создание "демократической диктатуры пролетариата и крестьянства", т.-е. именно той переходной демократической стадии, которая исторически исключена для Китая, как и для всех колониальных стран.
Хотя крестьянская война и велась под боевым лозунгом войны Советов, лозунгом отвергнутым коммунистами на гребне революционной волны, но санкционированным потом политикой "третьего периода", она не нашла отклика в рабочих массах. Согнутые в бараний рог военной диктатурой Чанг-Кай-Ши и жестоким экономическим кризисом, в конец дезорганизованные коммунистической тактикой "красных профсоюзов", доведенные до полной пассивности отказом коммунистов от программы борьбы за демократические лозунги, столь необходимые в новой контрреволюционной стадии, рабочие ушли от политической жизни. Не встречая сопротивления со стороны пролетариата, Чанг-Кай-Ши в конце 1934 года окончательно раздавил изолированные крестьянские советы, несмотря на героическую защиту крестьянской Красной армии.
XVII.
Японское нашествие на Манчжурию в 1931 году застало правительство Гоминдана в состоянии истребительной войны против восставших крестьян и усиливающейся реакционной диктатуры над рабочими. Провозгласив политику "несопротивления" японскому империализму, Чанг-Кай-Ши поставил себе целью окончательное подавление повстанческого крестьянского движения, нашедшее свое выражение в утверждении личной власти Чанга над его противниками в провинциях. Оборотной стороной медали политики "несопротивления" был решительный рост анти-японского движения в стране. Выявив вновь органическую общность интересов империалистов и национальной буржуазии, политика "несопротивления" Гоминдана облегчила японское вторжение в Китай. Империалисты со своей стороны, оказались более чем великодушны в своей поддержке Гоминдана в деле подавления крестьян и сохранения рабочего движения в состоянии прострации.
XVIII.
Продолжая политику подавления масс и отступая шаг за шагом перед японскими интервентами, Гоминдан сблизился с английскими и американскими империалистами; он надеялся, что эти государства, опасаясь за свои собственные интересы в Китае, будут вынуждены остановить наступательное движение Японии. Существовала также надежда на то, что Китай, вследствие все более обостряющихся отношений между Японией и Советским Союзом, добьется передышки.
Но опустошения, вызванные мировым экономическим кризисом, совпавшим с колониальной экспансией Японии, в соединении с их собственной военной слабостью, заставили Англию и Америку придерживаться выжидательной политики на Д. Востоке, продолжая поощрять Гоминдан -- поскольку у него хватит на это смелости -- к сопротивлению Японии. Сталинская бюрократия, стоящая в данный момент за политику статус кво, была готова на какие угодно уступки Японии, чтобы обеспечить возможность дальнейшего строительства "социализма" внутри Советского Союза. Рост внутренних осложнений и пассивность главных ее соперников толкали Японию на все более решительные кампании в 1937 году, в целях завоевания Северного Китая и наступления на бассейн Янг-Це. Гоминдан стоял перед альтернативой: уступить Японии и уйти или сопротивляться, заручившись материальной поддержкой заграницы. В отличие от первых японских экспедиций, последняя кампания до основания потрясла Гоминдан и поразила буржуазию в самое сердце, показав совершенно определенно, что дальнейшее продолжение политики "несопротивления" невозможно.
Гоминдан решился на чисто-оборонительную военную кампанию против Японии, не являющейся и в отдаленной степени подлинной борьбой против империализма в целом и борьбой за национальную независимость Китая. Решение Гоминдана к сопротивлению было обусловлено иными факторами. С помощью финансовой поддержки Англии и Америки и благоприятной экономической кон'юнктуры, а также ободренный своими победами над китайскими Советами, режим Гоминдана окреп, вырос и стал более уверенным в себе. Кроме того, политика "несопротивления", в соединении с ростом анти-японских настроений во всей стране, все более успешно использовывалась против Чанг-Кай-Ши его противниками в китайских провинциях.