XI.
Мелкая буржуазия занимает промежуточное положение между крупной буржуазией и пролетариатом. Огромное большинство этого класса состоит из мелких крестьян-собственников и арендаторов. В городах к тому же имеется многочисленная армия мелких лавочников, ремесленников, представителей свободных профессий, -- как профессора, врачи, адвокаты, -- и мелких государственных чиновников, угнетаемых крупной буржуазией и империалистами.
Крестьянство в силу своего промежуточного и зависимого социального положения, своей разобщенности, из-за громадных территорий, разнообразия своей структуры, своего индивидуализма и собственнических инстинктов, своей культурной отсталости, неспособно, несмотря на свое численное превосходство, играть какую бы то ни было политически руководящую и самостоятельную роль в китайском обществе. Оно не может даже разрешить своих собственных насущнейших проблем и освободиться от гнета ростовщиков и феодалов. Оно еще менее способно реорганизовать все земельное хозяйство и поставить его на новый, более высокий уровень, создав коллективные фермы в большом масштабе. Вырождение и исчезновение, так называемой, китайской советской республики, полный отказ от аграрной революции со стороны сталинских крестьянских вождей, бросивших огромное аграрное движение в сети Гоминдана -- крупного земельного собственника -- является новым историческим доказательством политической слабости крестьянства. Крестьянство, как класс, не может быть руководителем, оно может быть только руководимым. Оно всегда, во всяком движении, находится под руководством либо пролетариата, либо буржуазии.
Городская мелкая буржуазия столь же слаба и зависима и не может играть никакой руководящей политической роли. Разгром больших студенческих движений, направленных в течение последних лет против Гоминдана и империализма, является непосредственным результатом того, что эти движения не имеют никакой серьезной опоры в активном пролетариате.
XII.
Вследствие реакционного характера буржуазии, ее слабости и зависимости, политической слабости мелкой буржуазии, демократические и национальные задачи (независимость от империалистов, создание единого государства, аграрная революция) -- стали задачами пролетариата, единственного из всех общественных классов, преследующего независимые и прогрессивные социальные цели, не имеющего никаких общих интересов ни с империалистами, ни с национальными эксплоататорами, класс, который, несмотря на то, что он является меньшинством, обладает такой концентрированной силой, которая может поставить его во главе всего общества. Перед пролетариатом стоит двоякая задача: завершить разрешение национальной проблемы и, поднявшись, в союзе со всеми эксплоатируемыми массами города и деревни, до положения господствующего класса, проложить путь для социалистической реорганизации общества.
В 1925-1927 г.г., во время наростающей революционной волны, революционная политика настоятельно требовала вступления пролетариата на этот путь. Недостаточная численность пролетариата компенсировалась крестьянством и городской беднотой, являющихся колоссальным резервуаром революционных сил. Прогрессивное руководство крестьянством было обеспечено пролетариатом. Эти классы, вместе взятые, представляют собой непобедимую силу, против которой все армии империализма и буржуазной и феодальной реакции оказались бы бессильными, если бы во главе этих масс стояло твердое революционное руководство.
XIII.
Но руководство Сталина-Бухарина в Коминтерне, пренебрегая всем предыдущим революционным опытом, включая недавний опыт русской революции, применило в Китае ту меньшевистскую политику, проведению которой оно помешало в России в 1917 году. Противопоставляя национальные задачи китайской революции освободительной борьбе рабочих и крестьян, произвольно разделяя обе эти задачи в соответствии с безжизненной теорией "этапов", они провозгласили непосредственной задачей Китая -- национальное об'единение и изгнание империалистов. Больше того, советская бюрократия из-за своих узких националистических концепций, уже тогда игравших преобладающую роль в советской политике, рассматривала китайскую буржуазию, как возможного союзника против Великобритании, возглавлявшей тогда антисоветский капиталистический фронт.
Вот почему Сталин и Бухарин отвели китайской буржуазии руководящую роль в национальной борьбе. Они подчинили компартию Гоминдану, а пролетариат и крестьянство буржуазии. Политической формулой этого подчинения явился "блок четырех классов", предпосылкой которого было об'единение пролетариата и крестьянства с буржуазией и мелкой буржуазией для борьбы с империализмом. Китайские коммунисты получили от Сталина и Бухарина приказ поддерживать забастовочное движение и активность крестьянства в пределах, приемлемых для буржуазии, чтобы не поколебать "об'единенного национального фронта". Молодому и неопытному китайскому пролетариату и еще более молодой и неопытной китайской компартии это оппортунистическое предательство революции преподносилось как большевизм. В момент высшего под'ема революционной волны буржуазия, ценой нескольких жалких уступок ее национальному чувству, заключила, под руководством Чанг-Кай-Ши, мир с империализмом и с жестокостью набросилась на неподготовленных к этому рабочих и крестьян; коммунисты ведь приучали их к мысли, что буржуазия является их руководителем и спасителем. Кровью восставших масс буржуазия скрепила свой союз с империализмом.
XIV.
На развалинах китайской революции 1925-1927 г.г. вырос контрреволюционный режим Гоминдана. Рабочие вернулись к состоянию рабства, оттягченному жестоким террором и военной диктатурой Чанг-Кай-Ши, уничтожившей все рабочие организации. Войны между отдельными генералами -- признак полного разброда в стране -- начались, в невиданных до сих пор размерах, в тот момент, когда Чанг-Кай-Ши захотел распространить свою власть на весь Китай. Под пятой феодалов, ростовщиков и тяжестью военных реквизиций положение крестьянства оказалось еще более отчаянным. Империализм, против которого то и был направлен "блок четырех классов", сумел укрепиться на всех своих командных высотах. Этим была открыта дорога для японского нашествия, с его явной угрозой Советскому Союзу. Таковы результаты политики Сталина и Бухарина в Китае.
XV.
Власть Гоминдана, вышедшая из событий 1925-1927 г.г., представляет собой победу буржуазной контрреволюции над народным движением масс. Чанг-Кай-Ши, стоящий во главе вооруженных сил Гоминдана, установил режим железной диктатуры. Растоптав последние искры революции, он "экспроприировал буржуазию политически, чтобы спасти ее экономически". Мелко-буржуазные массы, которые на гребне революционной волны были силой Гоминдана в его борьбе против отдельных военных сатрапов, вернулись к состоянию политической пассивности; лишь часть крестьянства стала, под бременем усилившейся эксплоатации, на путь открытой гражданской войны против старых и новых поработителей. Так Гоминдан возродился, как партия буржуазии.
Новые руководители оправдывали свое поведение в деле подавления масс обращением к мелко-буржуазным доктринам Сун-Ят-Сена, программой Гоминдана и, в особенности, так называемыми "принципами демократии", рекомендующими в определенные периоды брать массы под политический надзор. Военная диктатура, развивающаяся под руководством Гоминдана, -- все другие течения были раздавлены, -- изображалась, как подготовка масс к "демократическому" строю. Но демократия сегодня не более близка к осуществлению, чем 11 лет тому назад. Этот факт является живым доказательством того, что между военной диктатурой Гоминдана и осуществлением диктатуры пролетариата не может быть никакой промежуточной или переходной "демократической" стадии. Те же, кто, как сталинцы, утверждают, что такая стадия возможна -- даже неизбежна -- обманывают и дезориентируют массы и таким образом подготовляют предательство и поражение китайской революции.
(Окончание в следующем номере)