II
Зависимость Чилийской буржуазии.

В гораздо более ярко выраженных формах, чем в остальных странах Латинской Америки, интересы чилийских крупных землевладельцев, банкиров и капиталистов выразились в мощной олигархии, которая вместе с империализмом контролирует экономическую жизнь страны. Поэтому практически невозможно провести четкую разграничительную линию между крупными землевладельцами и чилийской буржуазией., т.к. эти группы правящего класса, быстро осознав общность своих интересов, объединились в более или менее однородный блок, противостоящий радикальным изменениям в структуре чилийского общества. Это объясняет отсутствие буржуазно-демократической революции в Чили и крушение всех попыток провести реальную земельную реформу, являющуюся одной из наиболее важных задач буржуазно-демократической революции. Достижение целого ряда демократических прав в Чили в прошлом было не результатом буржуазно-демократической революции, которой в действительности никогда не было, а благодаря существоваванию мощного рабочего класса и сильных профсоюзов. Давление чилийского рабочего класса вынудило олигархию сделать ряд уступок, на которые она пошла, т.к. чилийская экономика находилась в относительно привилегированном положении в период между двумя мировыми войнами.

После завоевания Чили независимости в 1818 г. лучшие и наиболее радикальные элементы в армии, будучи под глубоким впечатлением от Французской революции, попытались провести ряд реформ, направленных против интересов церкви и крупных землевладельцев. Но эти попытки натолкнулись на сопротивление феодальной клики, навязавшей в 1833 году реакционную конституцию.

Во второй половине 19-го столетия развитие капиталистических тенденций провоцировало столкновение между либералами и консерваторами. Но уже в конце этого же столетия они объединились и поделили между собой сферы влияния в правительстве и государственном аппарате. Важной причиной этого объединения были непрерывные войны против Перу и Боливии за обладание минеральными богатствами северной зоны. С завоеванием Арауканской пустыни ценные месторождения селитры оказались в руках чилийской олигархии. В 1883 г. Тихоокеанская война решила вопрос об этих месторождениях в пользу Чили. Чили получила во владение старинные перуанские провинции Такна и Арика с обязательством проведения в них референдума (который, конечно, не был проведен). Чилийские капиталисты были не против делить свою власть с классом феодалов и военной кастой, чьи военные победы открыли возможности для беспрецедентного обогащения. Доходы от селитряных рудников стали стартовым трамплином для чилийского капитализма, не имевшего причин конфликтовать с феодалами и военными, которые, в свою очередь, охотно участвовали в буржуазном предпринимательстве.

Таким образом, с самого момента своего зарождения чилийская национальная буржуазия проявила все признаки старческого вырождения.Вместо непримиримой борьбы против крупных землевладельцев она подчинилась холопскому альянсу, передав лендлордам большую часть государственной власти и разделив с ними богатства, извлекаемые из сверх-эксплуатации рабочих и крестьян. Буржуазия владела землями, а латифундисты имели свою долю в индустрии горной промышленности и торговле, оба класса были тесно связаны банковскими и финансовыми интересами.

По этим причинам чилийская буржуазия оказалась совершенно неспособной решать основные задачи буржуазно-демократической революции, которые были решены английской и французской буржуазией в 17 и 18 вв.

Мы видим, что союз между буржуазией и землевладельцами усиливается после военной победы 1883 г. и окончательного разгрома индейцев-арауканов в том же десятилетии. Этот союз дал его участникам весьма удовлетворительные результаты: расширение национальных границ, огромный рост национальных доходов от селитряных рудников. «Исторический компромисс» между различными фракциями правящего класса нашел свое выражение в длительном периоде парламентаризма. Мировой экономический бум 1891-1913 годов позволил Чили получить определенное пространство для маневра. Нейтралитет Чили в Первой мировой войне также имел благоприятные экономические последствия для страны. Объединение банков, латифундистов и большого бизнеса было завершено. Кардинальной разницы между политическими партиями представленными в парламенте, не существовало.

Следующие цифры раскрывают секрет процветания «чилийской демократии» тех дней:

Рост мировой торговли и спрос на Чилийскую селитру увеличили цены на этот продукт, которые за период с 1910 по 1918 гг. выросли на 75%

Нечто похожее произошло с медью, которая постепенно вытесняла селитру как наиболее выгодный экспортный продукт. Производство меди возросло до среднегодового значения в 33000 тонн. В 1901-10 гг. и до 68000 тонн в год в 1911-20 гг. Внешнеторговый баланс страны с 140 млн.песо в 1886г. до 580 млн. песо в 1906г.

Но точно так же как чилийская буржуазия была неспособна провести земельную реформу, даже в области индустрии и горной промышленности в этот «золотой век» она самым беспомощным образом капитулировала перед иностранным капиталом. Уже в годы первой мировой войны около 50% инвестиций в горную промышленность были иностранного происхождения. Очень скоро империалисты, в первую очередь американские, прибрали к своим рукам медную индустрию. В 1904 году медный рудник Эль Теньенте, который давал третью часть от общенациональной добычи меди, стал собственностью американской компании. Медный рудник Чукикамата был куплен другой американской компанией в 1912 году; этот рудник давал около половины от общенациональной добычи меди. В 1927 году американские компании Анаконда и Кеннекот коппер производили одну шестую часть от общенационального производства меди. За более чем пол столетия такие компании как Анаконда и Кеннектикот Коппер, совершили настоящее разорение минеральных ресурсов страны, создав огромные богатства за счет чилийского рабочего класса.

То же самое можно сказать и о других отраслях промышленности, таких, например, как железорудная. Железо в Чили в изобилии и хорошего качества. В 1913 г. американская компания Бетлехем стил получила контроль над железным рудником Эль-Тойо и разрабатывала его до полного истощения. Большая часть чилийской стали ушла в США.

В этом отношении чилийская буржуазия дала еще одно доказательство своей полной неспособности выполнить другую фундаментальную задачу буржуазно-демократической революции: освобождение страны от господства иностранного капитала. Перед Первой Мировой войной Чили была полу-сателлитом британского империализма. После двух мировых войн чилийская буржуазия сменила свое ярмо и стала зависимой от американского империализма. Те люди, которые теперь так много говорят об «отечестве» и «национальной идее», всегда были и являются теперь совершенно неспособными освободить Чили от унизительной зависимости от империализма. Очевидно, что они довольны ролью местных распорядителей империалистических интересов. При попустительстве чилийской буржуазии огромные богатства Чили были разграблены империалистами или растрачены олигархами. Чилийская буржуазия не была в состоянии даже модернизировать страну, обеспечив развитие минимально приличной инфраструктуры, о чем свидетельствует плачевное состояние дорог. Наибольшее количество хороших дорог на севере было построено иностранными компаниями на рудниках. Большая часть чилийского экспорта вывозится на иностранных судах.

Все это свидетельствует о необходимости решения в Чили целого ряда исторических задач, что было сделано в Западной Европе в эпоху буржуазно-демократических революций. Но вся история Чили демонстрирует полную неспособность национальной буржуазии решить эти задачи.