Новый закон об иностранцах вступил в силу 1 ноября. Более неудачный момент трудно было бы себе представить: как раз тогда, спустя неделю после «Норд-Оста», дополнительный инструмент для борьбы с «чужими» мог стать в руках правоохранительных органов особенно опасным. Действительно, уже 15 ноября МВД выслало из страны 12 пойманных в Подмосковье граждан Таджикистана. За ними 22 ноября последовали еще 115 нелегалов-таджиков. Впрочем, этим дело пока и кончилось: остальные нелегальные гастарбайтеры — а их, по подсчетам МВД, в России от трех до четырех миллионов — могут пока не беспокоиться. До реального начала применения нового закона пока далеко.
Согласно новым правилам, каждый иностранец при пересечении российской границы должен получить персональную карту мигранта — даже если он прибывает в Россию на три дня. При выезде из страны карту надо будет сдавать. Если иностранец захочет работать в России, он должен будет получить разрешение на работу — их будут выдавать в рамках квоты, устанавливаемой правительством. На 2003 год разрешения получит 538 тысяч человек, из них 90 тысяч будут работать в Москве. Все данные миграционных карт должны собираться в едином информационном центре, что призвано помочь правоохранительным органам следить за деятельностью гостей. Цель закона, вполне похожего на аналогичные акты западных стран — вывести из тени деньги, которые зарабатывают нелегалы, и защитить местное население от конкуренции на рынке труда.
На подготовку к вступлению закона в силу у правительства было три месяца. Но никаких миграционных карточек никто пока не получил. Они просто пока не напечатаны: глава Федеральной миграционной службы Андрей Черненко теперь обещает, что 8 миллионов будут напечатаны к 1 января. Сотрудница иностранной фирмы Анна (имя вымышленное) говорит, что в ее компанию постоянно обращаются взволнованные телевизионными сюжетами «белые воротнички» — их пугает возможность оказаться в СИЗО вместе с таджиками, вьетнамцами и молдаванами. Пока их не ловят — но Черненко обещает, что тех, кто не получит миграционные карты до 1 июля, депортируют. Впрочем, Анна считает, что «белым воротничкам» опасность не грозит — лимита в 538 тысячи с лихвой хватит для тех, кто собирается декларировать свою трудовую деятельность.
Согласно новому закону, за каждого сотрудника-иностранца работодатель обязан внести некоторую сумму денег, на которую в случае депортации ФМС сможет купить нарушителю билет на родину. «Пока нет реквизитов, деньги класть некуда, — рассказывает Анна. — Миграционная служба потребовала от нас гарантийное письмо, что мы переведем деньги, как только счета откроются». Собственно перспектива уплаты этих взносов законопослушных работодателей не пугает, считает Анна, — импортируемые специалисты и так стоят работодателям огромных денег. Куда больше руководителей иностранных фирм тревожит совершенно неясная пока процедура оформления документов и возможные осложнения. Новый закон требует, чтобы сами фирмы получали разрешения на наем иностранных сотрудников; полностью все инстанции — от службы занятости до правительства — никто, судя по всему, еще не прошел. Поэтому не очень ясен статус иностранцев, которые пересекли границу после 1 ноября — придется ли им покинуть Россию и дожидаться оформления документов на родине, или можно остаться здесь.
В действительности новый закон нацелен в основном на гастарбайтеров из бывших советских республик, но на их жизни пока никак не сказывается. Татьяна П. с двумя подругами приехала в Москву из Молдавии, с которой у России безвизовый режим. Никакой регистрации они не получали, милиции иногда платят. Зарабатывают мелким ремонтом: клеят обои, красят стены, белят потолки. Работу находит знакомый бригадир, иногда звонят старые клиенты. Тысячи долларов, заработанной за три месяца в Москве, хватает на пристойную жизнь дома. После 1 ноября документы стали проверять чаще, но непонятно, из-за нового ли закона или в связи с терактом в «Норд-Осте». Никакого разрешения на работу они получать не собираются. Раз в три месяца выезжают на родину: по новому закону, более 90 дней иностранцы не могут находиться в России без разрешения на временное проживание. Потом все снова.
Более серьезные бригады живут еще более нелегальной жизнью. Юрий, тоже из Молдавии, набрал себе помощников уже в Москве — из соотечественников и корейцев с торгового рынка. Они живут в ремонтируемом здании, на улицу без надобности не выходят — никаких законных документов у них нет. Когда надо куда-то поехать, их перевозят на «газели». Если останавливает милиция — откупаются. Узаконить свою деятельность они не хотят, да и не могут: оформлять своим работникам все необходимые документы выйдет нанимателю дороже, чем взять москвича — а так он не платит ни налогов, ни пенсионных отчислений. Новый закон и квоты бригады Юрия не коснутся — они как были нелегалами, так и останутся.
Помимо гастарбайтеров и белых воротничков, в Москве есть еще иностранные студенты. В основном они приезжают из стран, откуда студенты ездили еще в советские времена: Индии, Пакистана, Камеруна и т.д. В столичных вузах их любят: они все учатся на платных отделениях. Многие приезжают не за хваленым «советским образованием», а за дешевым дипломом — на родине дороже. Многие разочаровываются — студенты одного столичного медицинского института рассказали, что преподаватели рассматривают их как лишний способ заработать. В результате диплом оказывается не таким уж дешевым. За общежитие тоже надо платить. При этом, в отличии от, скажем, Франции, в России студенческий статус не дает права на работу. Новый закон практически ничего не меняет: Более серьезные бригады живут еще более нелегальной жизнью. Юрий, тоже из Молдавии, набрал себе помощников уже в Москве — из соотечественников и корейцев с торгового рынка. Они живут в ремонтируемом здании, на улицу без надобности не выходят — никаких законных документов у них нет. Когда надо куда-то поехать, их перевозят на «газели». Если останавливает милиция — откупаются. Узаконить свою деятельность они не хотят, да и не могут: оформлять своим работникам все необходимые документы выйдет нанимателю дороже, чем взять москвича — а так он не платит ни налогов, ни пенсионных отчислений. Новый закон и квоты бригады Юрия не коснутся — они как были нелегалами, так и останутся.
Помимо гастарбайтеров и белых воротничков, в Москве есть еще иностранные студенты. В основном они приезжают из стран, откуда студенты ездили еще в советские времена: Индии, Пакистана, Камеруна и т.д. В столичных вузах их любят: они все учатся на платных отделениях. Многие приезжают не за хваленым «советским образованием», а за дешевым дипломом — на родине дороже. Многие разочаровываются — студенты одного столичного медицинского института рассказали, что преподаватели рассматривают их как лишний способ заработать. В результате диплом оказывается не таким уж дешевым. За общежитие тоже надо платить. При этом, в отличии от, скажем, Франции, в России студенческий статус не дает права на работу. Новый закон практически ничего не меняет: студенты-иностранцы могут работать только в своем же институте или во время каникул. Студентам, которым родители не способны оплатить все расходы, приходится работать нелегально.
Райкумар, студент одного из московских пединститутов, приехал в Москву из Индии учить русский язык. Он, как и большинство его соотечественников, работает в ресторане. Хозяева национальных ресторанов нуждаются в соответствующих работниках, а иногда берут соотечественников просто чтобы помочь им свести концы с концами. Впрочем, у них есть и своя выгода: работникам-нелегалам платят вдвое меньше — порядка 5-6 тысяч рублей в месяц. По словам Райкумара, менеджеры ресторанов стараются запрятать нелегалов подальше, в кухню, — их берут помощниками повара, посудомойщиками или уборщиками. В случае милицейской проверки нелегалов там могут и не найти. Про новый закон Райкумар вообще ничего не слышал и неприятностей не ждет: он в России законно, по студенческой визе. А проблемы с нелегальной работой решаются просто: хозяин сказал ему, чтобы он при проверке прикидывался клиентом. По закону с ресторана должны взять большой штраф, а Райкумара — депортировать. Но на практике все ограничивается взяткой в не очень крупных размерах: связываться с депортацией никому не охота, а нагреть лишний раз руки — можно.