Что долго, злобно и трусливо намечалось в канцелярских министерствах, о чем тайно совещались ползучие гады Царского Села, то теперь возвещено миру в торжественной форме манифеста, как державная воля того, кому судьба и наследственность отказали в среднем человеческом разуме, но кому монархический строй дал право распоряжаться судьбами миллионов220. Царь нанес Финляндии удар в сердце. Он упразднил 14 марта те права и вольности, которым присягали и клятву приносили он сам, его отец, его дед и прадед; он растоптал основные законы страны и отдал ее народ на растерзание ненасытным псам своей бюрократии.
У Финляндии есть демократический сейм. Теперь царь обрекает его на роль местного земства. Важнейшие дела передаются в Петербург, в руки царских министров, Государственной Думы и Государственного Совета. За сеймом остается ненужное право подавать бессильное мнение, -- власть постановлять и решать передана Пуришкевичу с Гучковым в Думе, Дурново с Витте -- в Государственном Совете.
Финляндцы имеют свободу собраний, союзов и печати. Ныне над всем этим ставится крест. Столыпин с Крупенским дадут Финляндии новые законы о печати. Марков 2-й укажет финляндским социал-демократам, в каких пределах они смеют говорить о бедствиях народных масс.
В царскую армию будут введены сыновья Финляндии. Отцы этих сыновей будут платить на содержание полков, которые растопчут свободу их страны. И петербургские властители будут решать, сколько свежей финской крови потребно ежегодно царю России.
Эту тиранию, возвещенную клятвопреступным манифестом, Государственная Дума должна теперь на основе правительственного законопроекта превратить в новый "основной" закон. Кому же, как не ей, из государственного переворота рожденной Думе, быть повивальной бабкой государственного переворота в Финляндии!
Они сделают, что могут -- царь, его министры, его депутаты, -- если не встретят отпора в самой России. Бросить в лицо разнузданным безнаказанностью насильникам протест масс, это -- революционный долг социал-демократии, это -- требование политической чести для партии рабочего класса.
Кто бездействует -- тот пособничествует. Кто молчит -- тот укрывает. Ни укрывательства, ни пособничества не найдут у Российской социал-демократии душители Финляндии и России. Она неутомима в обличеньи. Мерзостью их насилий, позором их клятвопреступлений потрясет сердце масс. И когда люди третьего июня будут оттачивать параграфы финляндского бесправия, социал-демократическая фракция перенесет к ним под своды Таврического дворца непримиримый клич рабочих кварталов:
Долой палачей Финляндии и России!
Да здравствует свободная Финляндия!
Да здравствует Российская Республика!
"Правда" N 11,