У европейской буржуазии сейчас нет уверенности в том, как сложатся события завтра, послезавтра. Она живет сегодняшним днем. Хозяйственная почва истощена, кризис переходит от судорог к временному улучшению, которое сменяется новыми судорогами. Международные отношения неустойчивы. Вчерашние союзники и главные из них, Англия и Франция, все более и более противостоят враждебно друг другу во всех плоскостях капиталистических отношений, и вот почему ни одно европейское правительство неспособно сейчас, хотя бы в такой мере, как это было до последней империалистической войны, вести политику, рассчитанную на пятнадцать, десять и даже пять лет вперед. Все буржуазные правительства живут внушениями данной минуты, стараются заклеить, заделать наиболее вопиющие противоречия -- и только. И так -- от противоречия к противоречию, от конфликта к конфликту, переезжая с одного дипломатического курорта на другой, они стараются отодвинуть наиболее острые вопросы. Вот откуда их дипломатическое бессилие, родственное их прежнему военному бессилию. Имеют мощные армии -- и не могли нас разбить. Имеют опытную вековым опытом дипломатию -- и неспособны довести с нами ни одного дела до конца.
Мы говорим о наших отступлениях. Конечно, мы много отступали, но сравните нашу дипломатическую платформу в феврале и апреле 1919 г. (я ее вам только что прочел) с той платформой, с какою мы пришли в Геную и ушли оттуда. В Генуе мы сказали: "Россия не отдается и не распродается, Россия не капитулирует перед ультиматумом европейского мирового империализма". И что же? Через короткое время после этого обращается к нам представитель биржевых светил Великобритании Уркварт97, представитель миллиардных предприятий в разных частях света (он владел многими предприятиями и на Урале и в Сибири), и подписывает предварительный условный договор с тов. Красиным98 на девяносто девять лет. Большой срок! Я думаю, что немногие из самых молодых товарищей, здесь находящихся, увидят конец этого срока...
Вы можете сказать: если буржуазия сейчас неспособна заглядывать даже на пять, на десять лет вперед, то как же Уркварт заглядывает на девяносто девять лет вперед? В том-то и дело, что буржуазия, правящая, как класс, как государство, должна иметь план -- с кем заключить союз, кто больший, кто меньший враг, и ей нужно предвидеть, как сложатся отношения через пять, через десять-пятнадцать лет. Уркварт же выступает как собственник -- и только, и его рассуждения очень просты и в простоте своей очень правильны. Он говорит: "Если мы, Уркварты, т.-е. капитал, удержимся в Англии, во Франции, во всем мире, то мы раньше или позже задушим Советскую Россию". И он прав. Если же, -- рассуждает Уркварт, -- нас, капиталистов, опрокинут и в Англии, и во Франции, мы, конечно, потеряем нашу собственность и на Урале и в Сибири, но кто теряет голову, тот уже не плачет по волосам; если капитал будет во всем мире экспроприирован, то, конечно, концессия господина Уркварта истечет в более короткий срок, чем девяносто девять лет. Вот почему его расчет вполне реалистичен, вполне правилен. Я не знаю, говорил ли ему это тов. Красин. Вероятно, говорил ему в частной беседе: "До тех пор пока вы -- сила во всем мире, разумеется мы отдельно вас экспроприировать не будем. Если же английский рабочий вас экспроприирует и возьмет ваше имущество в свои руки, то мы с английским рабочим как-нибудь уже об этой концессии договоримся". (Смех.) Но вы скажете, что советское правительство отвергло и этот договор! Безусловно отвергло. Политика Англии не дает минимальной гарантии для заключения такого рода ответственного и крупного договора, предполагающего возможность нормальных сношений между странами. Англия препятствует Турции восстановить возможность своего национального существования в естественных границах турецкого государства. Англия вела фактически с Францией войну: Англия выступала под псевдонимом Греции, а Франция оказывала фактически поддержку Турции. Война привела к победе Турции, чему мы вполне сочувствуем, ибо Турция воевала за свою независимость, в то время как Греция выполняла империалистические и хищнические планы Великобритании.
Встал вопрос о Черном море и о проливах. У Черного моря живут государства, входящие в нашу федерацию, у Черного моря, кроме того, живут Турция, Болгария и Румыния. И вот вопрос о Черном море Англия хочет решать совместно с Францией и Италией, но без участия тех стран, для которых Черное море является внутренним морем, а берега его -- порогом в их дом. В этих условиях попирания Англией элементарных прав и интересов народов нашей федерации, Советское правительство не сочло возможным подписать договор с английским гражданином: выполнение договора, повторяю, предполагает минимум лойяльных отношений между странами и правительствами.
Можем ли мы, однако, обойтись без иностранного капитала? Этот вопрос буржуазная пресса Европы и Америки ставит перед собой, ожидая, что по мере нашего хозяйственного ослабления мы будем все более и более уступчивы. Я уже показал, на документах напомнил дипломатические акты, которые свидетельствуют, что, в общем и целом, уступчивыми приходится становиться не нам, а нашим врагам. Но с хозяйственной точки зрения -- можем ли мы обойтись без иностранного капитала?