25 ноября в Нью Иорк Таймс опубликовано было письмо за подписью Джон Стюарт Гамильтон, которое начинается со слов: "письмо Льва Троцкого в Таймс наполнено недоказанными инсинуациями." Это очень серьезное обвинение.
Вы позволите мне, надеюсь, доказать, что оно ложно, и попутно обнаружить, какими недостойными методами Москва и ее агенты вводят в заблуждение значительную часть общественного мнения всего мира. Данный повод особенно благоприятен, так как теоретический и политический вопрос, затронутый в моем письме, сам по себе, представляет огромный интерес для всякого мыслящего человека, независимо от идеологического направления; и так г. Гамильтон -- по неведению или по неосторожности -- нажал на клапан, особенно богатый неприятными сюрпризами, как для него самого, так и для его подзащитного, Сталина.
В моем письме заключалось утверждение, что Ленин и вся большевистская партия, без единного исключения считали невозможным построение социалистического общества в отдельной стране, тем более столь отсталой, как Россия; и что Сталин только в конце 1924 г. совершил в этом вопросе поворот в 180°, об'явив при этом свой собственный вчерашний взгляд контр-революционным троцкизмом". Политическая причина поворота Сталина состояла в том, что советская бюрократия успела к этому времени построить свой собственный "социализм", т. е. прочно обеспечить свою власть и благополучие... в отдельной стране. Вопрос этот давно уже вышел за пределы внутренних споров в марксизме. Нельзя понимать ни эволюции правящей партии СССР, ни характера нынешней советской власти и ее международной политики, если не отдать себе ясный отчет в том, как и почему Сталин порвал с традицией большевизма в вопросе о международном характере социалистической революции.
Чтобы доказать, что никакого разрыва не было, г. Гамильтон приводит следующую цитату из статьи Ленина, написанной в 1915 г.: "Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма. Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране. Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капиталистов и организовав у себя социалистическое производство, встал бы против остального, капиталистического мира, привлекая к себе угнетенные классы других стран, поднимая в них восстания против капиталистов, выступая в случае необходимости даже с военной силой против эксплоататорских классов и их государств."
Эти строки выражают на самом деле ту элементарную мысль, что социалистическая революция не может возникнуть в одно и то же время во всех странах мира, а должна неизбежно начаться "первоначально" в немногих или даже в одной стране. Под "победой социализма" Ленин понимает здесь, как видно из всей цитаты, завоевание власти пролетариатом и национализацию средств производства, отнюдь не построение изолированного социалистического общества. Наоборот, Ленин прямо говорит, что завоевание власти должно дать в руки пролетариата средства для развития революции в международном масштабе. Весь аргумент Гамильтона, как и его московских учителей, опирается на отождествление победы социалистической революции с построением социалистического общества. Это грубый софизм! Октябрьскую революцию мы не раз называли "победой социализма". Но мы видели в ней лишь начало исторической эпохи, которая должна преобразовать человеческое общество в международном масштабе.
Разве не поразительно, в самом деле, что по вопросу о построении социализма в отдельной стране Гамильтон не находит ничего, кроме ложно истолкованной цитаты 1915 года? Власть была завоевана большевиками в 1917 году. За пять лет, в течение которых Ленин стоял во главе советской страны, он несчетное число раз в статьях и речах высказывался об условиях осуществления социалистического общества. В своей "Истории русской революции" я привожу десятки высказываний Ленина (за годы 1917-1923). Позвольте привести здесь немногие из них. После февральской революции Ленин писал: "Русский пролетариат не может одними своими силами победоносно завершить социалистическую революцию. Но он может... облегчить обстановку для вступления в решительные битвы своего главного, самого надежного сотрудника, европейского и американского социалистического пролетариата!" 23 апреля 1918 г. Ленин говорил на заседании московского Совета: "Наша отсталость двинула нас вперед, и мы погибнем, если не сумеем удержаться до тех пор, пока мы не встретим мощную поддержку со стороны восставших рабочих других стран." В третью годовщину Октябрьского переворота Ленин говорит: ..."Наша ставка безусловно была верна... Мы всегда подчеркивали, что в одной стране совершить такое дело, как социалистическая революция, нельзя"... В 1921 году он говорил на с'езде партии: "В России мы имеем меньшинство рабочих в промышленности и громадное большинство мелких земледельцев. Социалистическая революция в такой стране может иметь окончательный успех лишь... при условии поддержки ее своевременно социальной революцией в одной или нескольких передовых странах"... Я ограничиваюсь этими немногими цитатами не потому, что они самые яркие, -- далеко нет! -- а потому что они самые короткие.
Г. Гамильтон ссылается на то, что цитата Ленина 1915 года мне известна и что я, следовательно, сознательно скрываю ее от читателей N. Y. Times. Но дело в том, что мне известна не только эта цитата, но все вообще произведения Ленина и весь ход его мыслей. Между тем ложно истолкованная цитата 1915 г. составляет единственный капитал Кремля и его агентов. Дело дошло до того, что прокурор Вышинский включил в обвинительный акт против меня и других эту цитату. Она составляла, поэтому, предмет особого разбирательства со стороны комиссии доктора Джона Дьюи.
Можно не соглашаться с Дж. Дьюи и его сотрудниками в области философии и политики: таково именно мое положение. Но вряд ли есть на свете здравомыслящий человек, который посмел бы отрицать исключительную интеллектуальную честность Дьюи, не говоря уже об его способности анализа текстов. Его сотрудники: Эдвард Алсворт Росс, Джон Чемберлен, Сюзан Лафоллет и другие, являются сплошь людьми высокой умственной и моральной квалификации. Более авторитетного исследования, особенно для американского общественного мнения, нельзя себе представить. Послушаем заключение комиссии: "Статья Ленина (1915 г.) ... может быть истолкована в том смысле, что социализм может быть окончательно установлен в отдельной стране только в том случае, если выпустить решающее слово "первоначально" и вырвать цитату из контекста. ...Троцкий и Ленин были по существу солидарны в том, что социалистическая революция может начаться на национальной основе, но закончиться интернационально."
И далее: "Тщательное изучение соответственного исторического материала убедило Комиссию в том, что действительный взгляд Ленина на этот вопрос был таков, что социалистическая революция может восторжествовать первоначально в отдельной стране, но не может быть в дальнейшем успешной без помощи победоносных социалистических революций в других странах... Вопрос о правильности ленинского взгляда ни в малейшей степени не затрагивает нас. То, что нас затрагивает, это во-первых, что прокурор фальсифицировал позицию Ленина; и во-вторых, что Троцкий, отнюдь ненаходясь в оппозиции к Ленину по вопросу о "социализме в одной стране", был, наоборот, в основном солидарен с ним. Еслибы, в самом деле, Троцкий не занимал этой позиции, он бы противился Октябрьской революции, вместо того, чтобы со всей силой поддерживать ее".
Г. Гамильтон только повторил, как видим, давно разоблаченную фальсификацию прокурора Вышинского. Инициатива фальсификации принадлежала, однако, не Вышинскому, а Сталину. В апреле 1924 г., в брошюре "Основы ленинизма" Сталин писал: ..."Свергнуть власть буржуазии и поставить власть пролетариата в одной стране еще не значит обеспечить полную победу социализма. Главная задача социализма -- организация социалистического производства -- остается еще впереди. Можно ли разрешить эту задачу, можно ли добиться окончательной победы социализма в одной стране без совместных усилий пролетариев нескольких передовых стран? Нет, невозможно. Для свержения буржуазии достаточно усилий одной страны, -- об этом говорит нам история нашей революции. Для окончательной победы социализма, для организации социалистического производства, усилий одной страны, особенно такой крестьянской страны, как Россия, уже не достаточно, -- для этого необходимы усилия пролетариев нескольких передовых стран"... Изложение этих мыслей Сталин заканчивает словами: "Таковы в общем характерные черты ленинской теории пролетарской революции."
В конце того же года он в новом издании изменил это место следующим образом: "Упрочив за собою власть и поведя за собою крестьянство, пролетариат победившей страны может и должен построить социалистическое общество". "Может и должен!" После этого следуют те же заключительные строки: "Таковы в общем характерные черты ленинской теории пролетарской революции."
Таким образом в течение одного полугодия Сталин приписал Ленину два прямо противоположных взгляда по основному вопросу революции. Доказать правильность его новой точки зрения было возложено на Ягоду, начальника ГПУ.
Г. Гамильтон попытался -- мы видели с каким успехом -- обвинить меня в сокрытии одной цитаты Ленина. Я обвиняю Коминтерн не в сокрытии цитаты, а в систематической фальсификации идей, фактов и цитат в интересах правящей клики Кремля. Кодифицированный сборник такого рода фальцификаций, "История ВКП," переведен на все языки цивилизованного человечества и издан, в СССР и заграницей, в десятках миллионов экземпляров. Я берусь доказать перед любой беспристрастной комиссией, что в библиотеке человечества нет книги, более бесчестной, чем эта "История", которая служит ныне основой не только политической пропаганды, но и директивой для советской живописи, скульптуры, театра, фильма и пр. К сожалению, не приходится сомневаться, что противники не примут моего вызова.
Л. Троцкий.
Койоакан, 4 декабря 1939 г.