(К заключительной речи Вышинского)
Есть трагический символизм в том факте, что московский процесс заканчивается под звуки фанфар, возвещающих вступление Гитлера в Австрию. Совпадение не случайно. Берлин, разумеется, отлично осведомлен о той деморализации, которую правящая клика Кремля, в борьбе за самосохранение, внесла в армию и население страны. Сталин пальцем о палец не ударил в прошлом году, когда Япония захватила два русских острова на Амуре: он подготовлял тогда расстрел лучших красных генералов. Тем увереннее может Гитлер теперь, во время нового процесса, вводить свои войска в Австрию.
Как бы ни относиться к обвиняемым московских процессов, как бы ни оценивать их поведение в когтях ГПУ, все они -- Зиновьев, Каменев, Смирнов, Пятаков, Радек, Рыков, Бухарин, Раковский и многие другие -- всем делом своей жизни доказали свою бескорыстную преданность русскому народу и его освободительной борьбе. Расстреливая их и тысячи менее известных, но не менее преданных делу трудящихся, Сталин продолжает ослаблять моральную силу сопротивления страны в целом. Карьеристы без чести и совести, на которых он все больше вынужден опираться, предадут страну в трудный час. Наоборот, так называемые "троцкисты", которые служат народу, а не бюрократии, займут в случае нападения на СССР боевые посты, как они занимали их в прошлом.
Но какое до всего этого дело Вышинскому, который в годы революции скрывался в лагере белых, и примкнул к большевикам лишь после их окончательной победы, когда открылась возможность карьеры? Вышинский требует 19 голов, и прежде всего головы Бухарина, которого Ленин не раз именовал "любимцем партии" и которого он в своем завещании назвал "лучшим теоретиком партии". С каким неистовством агенты Коминтерна апплодировали докладам Бухарина, когда он был еще в зените! Но стоило кремлевской клике низвергнуть его, как вчерашние "бухаринцы" почтительно склонились пред чудовищными фальсификациями Вышинского.
Обвинитель требует головы Ягоды. Из всех обвиняемых Ягода один заслужил несомненно суровой кары, хотя совсем не за те преступления, в каких обвиняется. Вышинский сравнивает Ягоду с американским гангстером Ал Капоне и прибавляет: "Но мы, слава богу, не в Соединенных Штатах". Никакой вредитель не мог бы сделать более опасного сопоставления! Ал Капоне не был в Соединенных Штатах начальником полиции. Между тем Ягода свыше 10 лет стоял во главе ГПУ и был ближайшим сотрудником Сталина. По словам Вышинского, Ягода "организатор и вдохновитель чудовищных преступлений". Но ведь все аресты, высылки и убийства оппозиционеров, включая процесс Зиновьева-Каменева, совершены были под руководством московского Ал Капоне. Не нужно ли заново пересмотреть десятки тысяч репрессий? Или же действия тайного "троцкиста" Ягоды переставали быть "чудовищными преступлениями", когда направлялись против троцкистов? Нет возможности разобраться в этом клубке противоречий и лжи.
Вышинский требует головы Левина и других врачей Кремля, которые, вместо продления жизни, занимались будто бы ускорением смерти. Но, ведь, если верить судебному следствию, они совершали эти преступления не ради политических или личных видов, а из страха перед тем же Ягодой. Начальник ГПУ, мажордом Сталина, угрожал врачам истребить их семьи, если они не отравят определенных пациентов. И так велика была власть Ягоды, что даже высокопоставленные врачи Кремля не решались разоблачить Капоне, а покорно выполняли его приказания. Вышинский строит на этих "покаяниях" свое обвинение. Выходит, что Советским Союзом неограниченно правил Капоне. Правда, сейчас его место занял Ежов. Но где гарантия, что он лучше? В обстановке тоталитарного деспотизма, при задушенном общественном мнении, при полном отсутствии контроля меняются только имена гангстеров, но система остается.
Пять с половиной часов говорил Вышинский, требуя 19 расстрелов, по 17 минут на голову. Для Раковского и Бессонова великодушный прокурор требовал "всего" лишь 25 лет тюрьмы. Таким образом, Раковский, отдавший 50 лет делу борьбы за освобождение трудящихся, может надеяться искупить свои мнимые преступления к 90-ой годовщине своего рождения!
Единственное утешение пред лицом этого страшного и вместе шутовского процесса -- это радикальный поворот общественного мнения. Голос мировой печати совершенно единодушен. Нигде никто не верит больше обвинителям. Все понимают действительный смысл процесса. Не может быть сомнения в том, что и население СССР не состоит из слепых и глухих. Организаторы подлога изолировали себя от всего человечества. Нынешний процесс есть одна из последних конвульсий политического кризиса в СССР. Чем скорее диктатура Ал Капоне сменится самоуправлением рабочих и крестьян, тем крепче СССР будет стоять перед угрозами фашизма извне, как и извнутри. Час возрождения советской демократии прозвучит похоронным звоном для Гитлера, Муссолини и Франко!
Койоакан, 12 марта 1938 г.