Что ближе: опасность крушения советской власти, подточенной бюрократизмом, или час об'единения пролетариата вокруг новой партии, способной спасти Октябрьское наследство? На такой вопрос нет априорного ответа; решит борьба. Соотношение сил определится на большой исторической проверке, которой может явиться и война. Ясно, во всяком случае, что одними внутренними силами, в обстановке дальнейшего распада мирового пролетарского движения и расширения фашистского господства, удержать советскую власть долго нельзя. Основным условием, при котором только и возможна коренная реформа советского государства, является победоносное развитие мировой революции.
Возродиться революционное движение на Западе может и без партии, победить оно может только под руководством партии. На всю эпоху социальной революции, т.-е. на ряд десятилетий, интернациональная революционная партия остается основным орудием исторического прогресса. Урбанс, кричащий о том, что "старые формы" отжили, что необходимо нечто "новое" -- что именно? -- обнаруживает только путаницу... в довольно старых формах. Профессиональная работа в условиях "планового" капитализма, борьба с фашизмом и надвигающейся войной, несомненно, выдвинут те или другие новые методы и типы боевых организаций. Нужно только не фантазировать, как брандлерианцы, насчет нелегальных профессиональных союзов, а внимательно присматриваться к действительному ходу борьбы, подхватывать инициативу самих рабочих, развивать и обобщать ее. Но как раз для того, чтоб выполнять эту работу, нужна прежде всего партия, т.-е. политически сплоченное ядро пролетарского авангарда. Позиция Урбанса суб'ективна: он разочаровался в партии после того, как с успехом пустил собственную "партию" ко дну.
Некоторые из новаторов заявляют: мы "давно" говорили, что нужны новые партии, теперь это признали, наконец, и "троцкисты"; когда нибудь они поймут и то, что Советский Союз -- не рабочее государство. Эти люди делают астрономические "открытия", вместо того, чтобы исследовать реальный исторический процесс. Секта Гортера и германская "Рабочая Компартия" еще в 1921 году решили, что Коминтерн погиб. Таких заявлений с того времени было не мало (Лорио, Корш, Суварин и проч.). Однако, из этих "диагнозов" решительно ничего не выходило, ибо они отражали лишь суб'ективное разочарование кружков и лиц, а не об'ективные потребности исторического процесса. Именно поэтому крикливые новаторы и остаются сейчас в стороне.*1
Ход событий не следует заранее данному маршруту. В глазах масс, а не одиночек, Коминтерн погубил себя капитуляцией перед фашизмом. А советское государство, правда, с крайне пониженным революционным авторитетом, существует и после крушения Коминтерна. Нужно брать факты, как они даны действительным развитием, не капризничать, не надувать губы, как Симон Вейль, не обижаться на историю и не поворачиваться к ней спиной.
Чтобы строить новые партии и новый Интернационал, нужны прежде всего надежные принципиальные основы, стоящие на уровне нашей эпохи. Мы не делаем себе никаких иллюзий относительно недочетов и пробелов в теоретическом инвентаре большевиков-ленинцев. Однако, их десятилетняя работа подготовила основные теоретические и стратегические предпосылки для построения нового Интернационала. Рука об руку с новыми союзниками мы разовьем эти предпосылки и конкретизируем их на основе боевой критики.
*1 По самому существу своему сказанное не может относиться к тем организациям, которые сравнительно недавно откололись от социал-демократии или имели вообще свой особый тип развития (как голландская Революционная Социалистическая Партия) и которые естественно отказывались связывать свою судьбу с судьбой Коминтерна в период его упадка. Лучшие из этих организаций становятся сейчас под знамя нового Интернационала. Другие станут завтра.