Отказ от лозунга "реформы" по отношению к официальной германской компартии может вызвать сомнения у некоторых товарищей. Попытаемся предвосхитить возможные возражения:
а) мы всегда повторяли о своей преданности официальной партии; теперь мы хотим повернуться к ней спиной, -- это оттолкнет от нас коммунистов;
б) партия перешла сейчас на нелегальное положение, на местах многие организации и ячейки проявляют активность, -- необходимо их поддержать;
в) Урбанс и др. скажут, что они были правы против нас, когда провозгласили КПГ мертвой;
г) мы слишком слабы, чтоб ставить себе задачей создание новой партии.
Все эти соображения несостоятельны. Мы исходили из того, что ключ от позиции -- в руках КПГ. Так оно и было. Только своевременный поворот КПГ мог спасти положение. Противопоставлять себя в этих условиях КПГ, об'являя ее заранее мертвой, значило априорно провозглашать неизбежность победы фашизма. На это мы не могли итти. Надо было исчерпать возможности старой ситуации до дна.
Сейчас положение в корне изменилось. Победа фашизма есть факт, как и катастрофа КПГ. Дело идет уже не о прогнозе, не о теоретической критике, а о грандиозном историческом событии, которое будет все глубже входить в сознание масс, в том числе и коммунистических. Всю перспективу и всю стратегию надо строить на неизбежных последствиях этого события, а не на каких-либо второстепенных соображениях.
Можно не сомневаться, что многие суб'ективно-революционные элементы старой партии попытаются спасти ее, не покидая старых принципиальных основ. В ближайшее время, как только первый столбняк пройдет, можно ждать оживления нелегальной коммунистической работы. Однако, без коренного пересмотра всего идеологического багажа, выработки новых методов, нового отбора людей и пр., и пр., вся эта работа не имеет будущего. И усилия и жертвы на старом фундаменте будут означать не признаки возрождения, а конвульсии умирания. В легальных условиях политика бюрократического центризма, основанная на фальши, аппарате и кассе, может долго обманывать видимостью силы. Нелегальная же организация может держаться только на беззаветной преданности своих сторонников, а преданность может питаться только правильностью политики и идейной честностью руководства. Без этого условия нелегальная организация гибнет неизбежно (пример: Италия).
Недопустимо делать себе какие бы то ни было иллюзии насчет нелегальных перспектив сталинского аппарата или руководствоваться в отношении него сентиментальными соображениями, а не революционно-политическими. Аппарат раз'еден наемными чиновниками, авантюристами, карьеристами, сегодняшними или завтрашними агентами фашизма. Честные элементы -- без компаса. Сталинское руководство установит в нелегальной партии еще более гнусный и постыдный режим, чем в легальной. При таких условиях нелегальная работа окажется только вспышкой, хотя бы и героической. Результат может быть только один: гниение.
Левая оппозиция должна стать полностью и притом сейчас же на почву новой исторической обстановки, созданной победой фашизма. Нет ничего опаснее, как пытаться при крутых поворотах истории цепляться за старые, привычные, удобные формулы: это верный путь к собственной гибели.
Урбанс и К-о скажут: мы всегда говорили, что нужна новая партия. Но так называемая "Коммунистическая Рабочая Партия Германии" говорила это раньше Урбанса, в те годы, когда Урбанс еще помогал губить официальную партию против нас. Суть сектантства состоит в том, что оно меряет исторический процесс метром собственного кружка. Новая партия начинается для Урбансов с того момента, как они поссорились с официальной бюрократией. Марксист же меряет все организации и все кружки метром об'ективного исторического процесса.
За последние два года мы не раз писали, что наше отношение к официальной партии не имеет догматического характера, и что большие исторические события, радикально меняющие положение рабочего класса, могут заставить нас изменить нашу позицию. В качестве примера таких больших событий, мы чаще всего называли победу фашизма в Германии или крушение советской власти. Таким образом, в нашем повороте нет ничего суб'ективного или произвольного: он целиком продиктован ходом развития, причем политика сталинской бюрократии вошла в этот ход развития важнейшим элементом.
"Мы слишком слабы, чтобы провозгласить новую партию". Но никто этого и не предлагает. Как и когда создастся новая партия -- это зависит от многих об'ективных обстоятельств, не только от нас. Но от нас требуется -- взять правильный курс. Поддерживая иллюзии насчет жизнеспособности старой партии, мы можем только тормозить формирование новой.
Нельзя, к тому же, ни на минуту упускать из виду, что процессы распада пойдут теперь не только в официальной компартии, но и в социал-демократии, САП, во всех организациях, группах и сектах. В этих условиях надо создать самостоятельный стержень кристаллизации для всех революционных элементов, независимо от их партийного прошлого.
Можно попытаться возразить: логика требует, в таком случае, разрыва и с Коммунистическим Интернационалом. Формальная логика может быть и требует этого, но исторический процесс развертывается не по формальной, а по диалектической логике. Мы не отказались от надежды спасти советскую власть от гибели, куда ее толкают сталинцы. Мы не можем заранее знать, какова будет реакция в других секциях Коминтерна на победу фашизма. Здесь надо еще предоставить проверку событиям -- при нашей активной помощи.
Вопрос об открытом разрыве со сталинской бюрократией в Германии имеет сейчас огромное принципиальное значение. Совершенного сталинцами исторического преступления революционный авангард не простит. Поддерживая иллюзии относительно жизнеспособности партии Тельмана-Неймана, мы выступали бы, как прямые адвокаты банкротов перед массами. Это значило бы самим сползать на путь центризма и гниения.
Г. Гуров.
29 марта 1933 г.