ИЗ СССР

ИЗ СССР

Москва, 21 июня.

После порядочного перерыва мне удалось побывать в Москве. Чрезвычайно скверно обстоит дело с продовольствием, а в Москве, все же много лучше, чем в провинции. Зимой было трудно, в прошлом году было трудно, но так трудно еще не было. Положение рабочих не только скверное, но и ухудшается. Успехи строительства на рабочих не отразились, а от них требуют энтузиазма... на голодный желудок. Рабочие жалуются на отчаянную бесхозяйственность и бюрократизацию режима на фабрике, в профсоюзе, повсюду. Прорывы стали "перманентными". "Ударничество" ("ударяемся" говорят теперь рабочие) не дает эффекта. Нет никакого сомнения, что под все более тонкой дымовой завесой казенных криков о непрерывных успехах, идет ускоренное накопление противоречий. Это видят очень многие. "Летуны" существуют попрежнему. И это не смотря на то, что при переходе на новый завод рабочий не имеет права получать больше, чем он получал на последнем месте (сумма проставлена в книжке)... Продовольствие рабочий получает в кооперативе при заводе. Помимо этих кооперативов -- для "I-ой категории" (индустриальный пролетариат), II-ая категория (неиндустриальные рабочие) и III-ья (служащие) получают продукты в кооперативах по месту жительства. Существует еще целый ряд закрытых распределителей: для дипломатов (неограниченно), для иностранных специалистов, для крупных бюрократов и т. д. Все это дифференцировано соответственно чинам и постам.

Кроме этого, теперь, как вы знаете, созданы кооперативы, где все продается по ценам рынка. Здесь все в 5 -- 10 раз дороже; цены совершенно недоступные. Моссельпромторг, одно из учреждений, где можно купить все, но по баснословным ценам, прозван музеем Рамзина (или Сталина. Музеем, так как продукты можно только видеть, но не купить, -- слишком дорого).

...Говорил я кое с кем из работников, ранее критически относившихся ко многому. Говорить с кем-нибудь "по душам" сейчас еще труднее, чем год тому назад. Большинство из них очень сочувствовали нашей установке в период "перегибов" и "головокружений". Что партийная мысль задушена, что партийной жизни не существует, -- с этим они все согласны. Об этом мы не спорим. Один из них -- крупный хозяйственник -- ответил мне приблизительно следующее: ничего не поделаешь, надо терпеть сталинский режим. У нас нельзя руководить без крепкого кулака. Только так можно построить пятилетку, а это сейчас все. На Коминтерн расчитывать нечего. Он слаб и держится лишь нашей поддержкой. Нет вождей; за исключением немецкой, нет и партий. Это все мы прекрасно знаем и понимаем. На Коминтерне далеко не уедешь, надо поэтому развивать то что есть, т. е. Советский Союз. Это реальная задача. -- Подобная национал-социалистическая установка не редкость, я думаю, что она дается сверху. (Совершенно верно. То же самое Сталин говорил Ломинадзе. См. Бюллетень N 19. Ред.).

Интересно отметить, что к травле против Рязанова многие относятся так же: ничего не поделаешь. Конечно, мои собеседники отражают лишь небольшой слой партии, но для этого слоя настроения, мне кажется, симптоматичны...

ГОЛОС ИЗ ССЫЛКИ.

Июнь.

...С весны я нахожусь на новом месте. Зимой и весной, как вы знаете, всю ссылку перетасовали и кто, -- как я -- пока не попал в изолятор, того перевели в более "гиблое" место. Попрежнему очень плохо с продовольствием и с почтой: весточки от друзей редкая радость. Но не очень давно с большим удовлетворением прочли "Что такое перманентная революция". Х. Г. Раковский выпустил тезисы "Законы социалистической диктатуры"; они нам известны. Если вы последних работ Христиана Георгиевича не имели, могу сказать, что они целиком совпадают с работами старика.

...Отовсюду сообщают о новом потоке репрессий. В мае в Москве сидело много "рецидивистов" (т. е. бывших оппозиционеров, вернувшихся в оппозицию). Некоторых из них приговорили к Соловкам, к концлагерю до десяти лет и пр. Двое товарищей, как нам писали, объявили смертельную голодовку и находились в очень тяжелом положении. Что с ними теперь -- к сожалению не знаем.

Весной этого года многим истек срок (3 года) ссылки, но большинство еще до окончания срока получило "надбавку", часто -- в изолятор. Некоторые товарищи были вновь арестованы за месяц, иногда даже меньше до окончания срока ссылки. Линия старая: на истребление... Те товарищи, которые не были вновь арестованы получили "минусы". Фактически это сводится к переводу на новое место ссылки.

...У нас большой интерес к испанской революции и к ее перспективам. Интересно было бы узнать мнение старика. Из его работ об испанской революции до нас пока ничего не дошло.