Октябрь.
Дорогие друзья!
...Характерно, что в кругах капитулировавших начинают вспоминать нас, просят писать о новостях, жалуются на скверное настроение, оправдываются тем, что они будут ближе к событиям (физически) когда они развернутся. "Заявление о восстановлении в партии пока не подавали, да и не думали подавать -- пишут они -- лучше оставаться честным беспартийным". Люди шли с верой и надеждой на "левый" курс центристов, а напоролись на бюрократическую падаль и начинают просить, нельзя ли у нас напиться живой влаги: марксизма-ленинизма. Что ж, мы не отказываем и охотно даем. Такие настроения имеются главным образом среди молодых. Есть настроения и поактивнее. Что же касается стариков, то они дают два образчика одного и того же процесса, именно гниения. Одни (меньшая часть) повинуясь приказу Наркомторга -- свиньям стричься -- выползают на страницы "Правды" (Радек, Сафаров) и так неистово чешутся, что только микояновское Политбюро может надеяться найти потребителя и рынок для радековских и сафаровских щетин. Другая часть стариков дремлет плакучими ивами, низко склонясь над центристской мутью, смиренно шамкает губами, в ожидании, когда им приоткроют щель служебных или надворных пристроек.
Всесоюзный бег рабочих от завода к заводу, из деревни в город и обратно продолжается. Лозунгу "пятилетка в четыре года" рабочие все настойчивее начинают противопоставлять вопросы курсака (курсак по узбекски значит желудок). Насколько остро стоит этот вопрос, видно хотя бы из того, что бюрократия вынуждена была опубликовать список контр-революционных вредителей во главе с Кондратьевыми, Чаяновыми, Рязанцевыми, против которых ленинская оппозиция развивала борьбу, и которых "мастер" держал в холе. Жизнь показала (да еще и не раз покажет), что врангелевские офицеры и их идеологи идут с теми, кто ведет борьбу против марксистско-ленинских позиций революционного крыла большевизма. Эта истина стала непреложной, массы скоро усвоят ее, вопреки лжи и клевете бюрократического руководства.
Каковы настроения аппаратной бюрократии? Печально выглядит сталинское поколение. Взводный не знает, что скажет фельдфебель, фельдфебель не знает, одобрит ли его юнкер, юнкер смотрит в рот поручику, поручик ест глазами начальство и т. д., вплоть до главковерха, коронованного в вожди 16-м с'ездом, который в политической арифметике может досчитать до трех, а дальше -- полная политическая прострация. Широкий слой гос-парт-аппаратчиков растерянно задерган и безинициативен; боится попасть в правый или в левый уклон, хоть и продолжает баском аллилуить последнюю шпаргалку: выполнить сверх-перевыполнить, сверхударничать, переоб'ективить, незабегать, неотставать, генлинить, середнячить, кулачить, беднячить, (так сказал сам Сталин" и т. д. Но у каждого из них на губах трусливое вопрошание: что день грядущий мне готовит?
Вся эта трескотня весь этот приказистый тон прессы вгоняет во внутрь все наростающее недовольство среди рабочих и партийцев, не разрешая наболевших вопросов. Социализированные колхозники начинают борьбу за свой паек в борьбе с государственной хлебозаготовкой. Трудно сейчас сказать, с каким материальным и политическим балансом закончат этот хозяйственный год колхозник, с одной стороны, и государство, с другой. Над цифрами сидит Яковлев, -- как прикажут, так и выведет, ведь ему это не впервые. Вредительские черви не прекращают обнаруживаться... Мы ясно отдаем себе отчет в опасности, которую представляет собою распыленная партия. Оставшийся твердый костяк ленинской оппозиции должен всемерно подготовлять партию и рабочий класс к решающим схваткам с классовым врагом, и возрождая ее на ленинских основах, помочь овладеть событиями... В нашем районе построили электростанцию, убухали 3 млн. рублей, с помпой ее открывали, а заводы, которые рассчитывали получить энергию, вот уже 3 месяца не могут ее получить. Специальная комиссия установила, что через полтора года вся трехмиллионная электростанция вылетит в трубу. Вообще вопросы качества сданы в архив. Весь брак приказано выбрасывать на рынок. Недавно получили приказ торгующих организаций: ко всем прочим надбавкам на промтовары произвести надбавку еще на 25 процентов. Это, конечно, не мешает сталинскому аппарату снова возобновить против нас клевету, будто мы требуем повышения цен на промтовары первой необходимости для трудящихся.