На основании найденного на VI конгрессе 3-го периода, веддингский партийный с'езд об'явил во всеуслышание о конце капиталистической стабилизации и наступлении непосредственно-революционной ситуации в Германии. Громкоговоритель Тельман приложил все усилия, чтобы доказать это в своих рефератах. Партийные официозы посвящали этому открытию, изо-дня в день, длинные статьи. Шла речь о массовых боях, о "прорывных сражениях" (Durchbruchschlachten), которые разгромят капиталистическое государство. Нас, -- которые эту немарксистскую, механическую оценку положения об'явили неправильной, -- называли пессимистами, людьми, потерявшими всякую веру в победу революции. Главный лозунг, который официальная германская партия выбросила в этот сконструированный партийным чиновничеством период, гласил: "Пролетарии, ведите борьбу за советскую Германию". На основании подобной оценки положения оказалось излишним подойти вплотную к вопросам дня рабочих масс, эксплоатируемых буржуазией с помощью социал-демократии.
Каждому марксисту было ясно, что это провозглашение непосредственно-революционной ситуации есть не что иное, как преступная фразеология, ничего общего не имеющая с реальной действительностью. Руководство Коминтерна политика которого привела коммунистические партии и пролетариат к сильнейшим поражениям (1923 год в Германии, 1925-1927 г.г. в Китае, 1926 г. в Англии, в России, Болгарии, Эстонии, Польше) это руководство, начиная с 1928 года проделывает ультра-левый зигзаг, не желая учитывать действительной ситуации в Германии.
Посмотрим, какова эта реальная действительность. Что говорят нам цифры и факты, показательные для борьбы и настроения рабочих масс?
В 1928 году общее число забастовочных дней в Германии равняется 10,4 миллионам; оно падает в 1929 году до 4,4 милл. В 1928 году бастовали 780.000 рабочих, в 1929 всего 233.000 Статистические данные о забастовках есть барометр боевой воли рабочих масс. Вышеприведенные числа говорят о том, что боевая воля рабочих масс в Германии пала.
На выборах в Ландтаги и городские общины К.П.Г. потерпела поражения: она потеряла много голосов по сравнению с результатами выборов 1928 г. в Рейхстаг. Социал-демократическая партия, наоборот, удержалась на позициях, а в ряде мест даже выиграла много голосов. Национал-социалисты (фашисты) имели в Саксонии, Тюрингии и других местах большой успех. В красной Тюрингии коммунистическая фракция Ландтага имеет 6 человек, фашистская -- 7. Кто касается самой партии, то число ее членов не только не увеличилось, но даже уменьшилось. Можно считать, что максимальное число членов германской партии равняется 70.000 человек. (После об'единения с независимцами партия насчитывала свыше полумиллиона человек).
Во всех пролетарских массовых организациях, а особенно в профсоюзах, партия потеряла почти всякое влияние. Успехи, которые партия имела на выборах фабзавкомов, являются в первую очередь выражением недовольства рабочих масс, протестом против капиталистического угнетения, против помощников буржуазии -- реформистов. Но эти успехи, отрадные сами по себе, ни в коем случае не означают еще готовности рабочего класса тотчас подняться на разгром капиталистического государства. Лучшее доказательство того, что наша оценка правильна -- это итоговые данные выборов 30-го года в фабзавкомы. Так, например, на химических заводах Леуна социал-демократическая партия впервые за 10 лет получила больше представителей в завкоме, чем коммунисты (13 против 11). Так же обстоит дело в Рурской области и средней Германии, которые раньше считались оплотом коммунистического движения. Несколько статистических данных:
| Представители в завкоме | В Рурской области | Средн. Германии |
|---|---|---|
| Свободные профсоюзы | 913 | 523 |
| Христианские профсоюзы | 613 | 27 |
| Красные списки | 404 | 19 |
| Желтые списки | 72 | 29 |
В каменоугольных копях Саксонии (Цвикау, Плауен) влияние партии настолько упало, что она даже не была в состоянии выставить свои списки. Катастрофичны результаты выборов на берлинских предприятиях городского сообщения (Berliner V.A.G.), на предприятиях гамбургского трамвая, портовых предприятиях Гамбурга, автомобильных фабриках Опеля. Нижеприведенные таблицы илюстрируют наглядно результаты выборов на химических заводах Леуна и берлинских предприятиях городского сообщения в 1929 и 1930 годах:
| Хим. зав Леуна | Берлин. предпр. городск. сообщ. | |||
|---|---|---|---|---|
| 1929 г. | 1930 г. | 1929 г. | 1930 г. | |
| Красные списки | 51,3% | 34,7% | 52,4% | 28% |
| Свободные профсоюзы | 32,7% | 37% | 29% | 45% |
| Хр. профсоюзы | 3,2% | 5,3% | 7,3% | 8,6% |
| Отечеств. союзы | 9,6% | 16% | -- | -- |
| Союзы немецких националистов | -- | -- | 9% | 7,2% |
| Национал-социал.(фашисты) | -- | -- | -- | 6% |
А как обстоит дело с последним доказательством наступления непосредственно-революционной ситуации -- с демонстрациями? Выступления партии, назначенные по календарю, все более и более слабы. При наличии 4 миллионов безработных партии удается охватить в демонстрациях всего лишь 5-7% этого количества. Последние февральские и мартовские выступления потерпели, как известно, фиаско.
И это все, несмотря на то, что положение в Германии было об'ективно благоприятно для отрыва больших масс рабочего класса от социал-демократии, для создания массовой коммунистической партии в Германии.
Социал-демократия опять вошла в коалицию с финансово-капиталистической буржуазией. Положение социал-демократической партии было на сей раз неизмеримо более тяжелым, чем во времена ее прежней коалиционной политики. Почему? В те годы социал-демократия была еще в силах получить для пролетариата некоторые минимальные реформы. У буржуазии была еще свежа в памяти революция. Октябрьское настроение 1923 года носилось еще в воздухе. К тому же буржуазия не была к этому времени настолько политически и экономически сильна, чтобы, вопреки сопротивлению рабочего класса, осуществить на деле свои желания и стремления. Экономическая и политическая сила буржуазии не была еще в достаточной мере развита, и потому она должна была пойти на известные уступки рабочему классу. Вот почему социал-демократия была тогда в состоянии путем коалиции привести к некоторым минимальным реформам (повышение заработной платы, социальное законодательство, квартирный вопрос и т. д.). Начиная с 1928 года коалиционная политика Мюллера -- Гильфердинга была открытым предательством насущных интересов пролетариата (мы уже не говорим, конечно, об исторических интересах). Социал-демократическая партия работала не только на укрепление капиталистического государства (броненосцы, полиция, закон о защите республики и т. д.), не только поддерживала дальнейшее наступление банков и трестов (концентрация, рационализация и т. д.), но предала все то, что рабочий класс в период революционного прилива вырвал у буржуазии. Социал-демократический министр труда Виссель провел уменьшение заработной платы. Социал-демократия была за уменьшение поддержки безработным. Правительство Мюллера внесло предложение, которое ведет к ухудшению положения больничных касс. Благодаря вместе с Шахтом предпринятой кампании за лишение городских общин прав (запрещение общинам делать займы), она уничтожила квартирное строительство и социальное обеспечение. "Культурная" политика социал-демократии способствовала усилению реакционного движения (конкордаты). А в довершение всего она преподнесла трудящимся массам Германии увеличение косвенных налогов (пошлины, монополии). Одним словом, социал-демократическая партия Германии, благодаря ее "национальной" политике, не только не дала каких-либо реформ трудящимся массам, но наоборот, она помогла буржуазии отнять у пролетариата все то, чего он достиг путем классовой борьбы. Иначе говоря: то, что составляет основную линию социал-демократии -- минимальные реформы путем коалиции с буржуазией, совсем испарилось. Положение в Германии было, таким образом исключительно благоприятно для успешной работы коммунистической партии. Если бы в этот момент коммунистическая партия связала бы свою работу с насущными требованиями пролетариата, то мы имели бы налицо то, что является одной из важнейших предпосылок для победы коммунизма: возможность вбить клин меж социал-демократическими рабочими и их предателями -- вождями.
Находясь в этой благоприятной ситуации, официальные вожди партии ничего другого не придумали, как бороться против социал-демократии путем ругательств. С этой целью был найден лозунг "социал-фашизм". Пропаганда в этом направлении приняла ужасающие формы. Не только берлинский президент полиции Цергибель оказался социал-фашистом, но как таковых клеймили и социал-демократических рабочих. "Вон социал-фашистов из предприятий!". "Вон социал-фашистскую молодежь из предприятий!". "Вон детей социал-фашистов из школ!"... Вот до каких лозунгов докатились руководители германской компартии.
Да, Тельманы и Ремеле дали возможность социал-демократическим предводителям замаскировать, скрыть их предательство насущных требований рабочего класса. Они помогли им перейти из положения самообороны в наступление. Самым лучшим средством для этого послужил лозунг "соц.-фашизм". "Отождествив демократическую служанку капитала с фашистским телохранителем, Коминтерн оказал соц.-демократам наилучшую услугу. В тех странах, где фашизм представляет собою силу, т.-е. прежде всего в Италии, затем в Австрии и Германии, социал-демократии не стоит большого труда показать массам не только различие, но и враждебность между нею и фашизмом. Социал-демократия освобождается таким путем от необходимости доказывать, что она не является демократической служанкой капитала. Вся политическая борьба передвигается в искусственно созданную плоскость к наивысшей выгоде для социал-демократии". (Л. Троцкий. Открытое письмо членам ВКП(б).).
Использовать эту благоприятную ситуацию могло бы только руководство партии, не обремененное злополучными решениями 6-го конгресса и веддингского партийного с'езда. Не лозунги "социал-фашизма", и не брандлеровский единый фронт (вечно в хвосте социал-демократии), а ленинская тактика единого фронта, базирующаяся на насущных вопросах рабочего класса, в тесной связи с его революционными целями, ведущая к изобличению как правых, так и "левых" вождей социал-демократии, ведущая к сплочению рабочих масс вокруг коммунизма.
Центристы были уверены, что Мюллер -- Молденауровское правительство предоставляет собой сплоченное целое. Нам было ясно, что социал-демократия будет выброшена из правительства в тот момент, когда буржуазия в ней не будет больше нуждаться. "Мавр сделал свое дело, мавр может уходить". Только так можно понять пинок ногою, который буржуазия дала правительству Мюллера.
Центристское руководство партии не разглядело действительной ситуации. И плодом его политики является изоляция коммунистической партии от рабочих масс, а с другой стороны -- усиление социал-демократии, несмотря на ее неслыханное предательство насущных интересов пролетариата. Более того, социал-демократическая партия предстает перед рабочими массами в ореоле "оппозиционной" партии.
Партия, суб'ективный фактор в истории, опять упустила благоприятный момент.
Р. Вель.
Расширяющуюся основу для производственно-социалистического кооперирования (коллективизации) может создавать лишь процесс возрастающей индустриализации сельского хозяйства. Без технической революции в самом способе производства, т.-е. без машин в земледелии, без перехода к многополью, без искусственного удобрения и пр. успешная и широкая работа по действительной коллективизации сельского хозяйства невозможна. Платформа Бол.-Ленинц. (Оппоз.) к 15 с'езду ВКП(б) (1927 г.)