Москва, ЦК ВКП(б), ОГПУ, Н.-Сибирск, Крайком ВКП(б), ППОГПУ.
Одним из звеньев административной подготовки к предстоящему партс'езду является развертывание полицейских репрессий против левой большевистской оппозиции. В Москве, Ленинграде и др. промышленных центрах идут беспрерывные аресты за малейшую причастность к оппозиции. Тюрьмы переполнены большевиками. Лучшие, наиболее активные, революционеры выхватываются из рабочих рядов и подвергаются изоляции.
Огонь налево тем бешеннее, чем дальше направо отступают запутавшиеся мелкобуржуазные политики, поставившие страну перед лицом невиданного еще экономического кризиса. Банкротство сталинского курса иезуитски прикрывается, якобы... "левыми", якобы... "троцкистскими" перегибами. Это -- беззастенчивая ложь и клевета сталинских монополизаторов печати и трибуны. Левая большевистская оппозиция (т. назыв. "троцкистов" и "децистов") никогда ни в одном из своих документов не стояла на позиции, подсовываемых ей теперь "перегибов". Создавшиеся "перегибы" -- это не случайное явление -- они носят сплошной характер и являются неот'емлемой сущностью сталинского курса. Теряющие политический разум банкроты, используя в своих фракционных целях принудительное могущество государственного аппарата пытаются свалить с больной головы на здоровую свои тяжкие ошибки и преступления перед пролетарской революцией...
Если другие меры не действуют, тогда им на поддержку, даже в тюрьме и ссылке пускаются в ход репрессии. В тюрьмах завинчивается каторжный режим, доводящий заключенных до изнурительных и даже смертельных голодовок, или вымученных признаний "генеральной" линии. В ссылке "прижимы", ущемления и издевательства сменяются почтовой блокадой, обысками, арестами, перебросками, расселением в глухие места, одиночками, чтоб этим вынудить, под полицейским прессом выжать покаяния. Лихие исполнители разлагательных директив сверху -- местные органы власти занимаются, тоже за хорошую плату, своего рода спортом по уловлению, якобы, заблудших душ. А кто эти исполнители -- блестяще иллюстрирует ниже состав кадров Каменской парторганизации.
В порядке подобных директив на Каменскую колонию большевиков-оппозиционеров обрушились обыски и переброски. 3-го апреля весь ответственный состав сотрудников ГПУ рыскал 6-7 часов по квартирам ссыльных большевиков-оппозиционеров в поисках крамолы и в своем полицейском усердии отбирал в качестве крамолы, выписки из сочинений Маркса, Энгельса и Ленина. На другой день, не успев обсосать результатов обыска, предложили шести товарищам в 24 часа собраться в переброску. На вопросу Нач'у ГПУ Шкитову -- за какие провинности такая кара -- он ответил: за использование суда, как трибуны, и за выступление ваших представителей среди рабочих на постройке элеватора.
Ни к первому, ни ко второму ГПУ не попыталось подойти иначе, как по полицейски, в порядке "тащить и не пущать". Как было дело в действительности?
В первом случае по вине руководителей Окрисполкома трудовой конфликт был доведен до Окрсуда. Сущность конфликта заключалась в том, что Окрисполком отказался заплатить двум нашим товарищам (Денсову и Майзлину) за работу по составлению торговой части пятилетки округа. В оплате труда было отказано, как выяснено судебным разбирательством, не потому, что не полагалось, а потому что эту работу, как и плату за нее в размере 150 рублей, незаконно присвоил себе пред. Окрплана Гаврилов. Попытка наших товарищей, еще до суда разоблачивших жульничество Гаврилова, нормальным путем, -- через РКК, Отдел Труда и РКИ добиться оплаты своего труда, ни к чему не привела. Все эти органы, вплоть до Окрпрофбюро, отказались даже разбирать дело, только потому, что "истцы принадлежат к группе троцкистов". (Так ответила рабочая часть РКК в согласии с Зам. пред. Окрпрофбюро). Об этом цинично-наглом ответе знал и руководитель Окрисполкома (Зуев-Ратников), по предложению которого (Окрисполкома) т.т. Денсов и Майзлин работали над пятилеткой.
Встретив всюду единый фронт бюрократического издевательства т.т. Денсов и Майзлин обратились к суду. На заседании суда они с неопровержимыми документами в руках публично разоблачили не только волокиту и незаконное сутяжничество Окрисполкома, но и преступную попытку руководителей Окрисполкома и РКИ прикрыть воровство и плагиат предокрплана Гаврилова. В этом только и состояло так наз. использование суда, как трибуны.
Выступление же на постройке элеватора заключалось в том, что один из товарищей об'явил десятнику постройки Федосову, считающему себя ссыльным оппозиционером, хотя в оппозиции он никогда не состоял, в присутствии нескольких рабочих, что за его недопустимо грубое отношение к рабочим, оппозиция ответственности не несет.
Совершенно очевидно, как первая, так и вторая "провинности" только удобный повод для разгона непокорной и непримиримой колонии, не давшей за последние полгода ни одного покаяния.
Небезинтересно посмотреть, на кого опирается на местах, в данном случае в Камне, сталинская диктатура, преследующая изоляторами и ссылкой левую большевистскую оппозицию. Каменская парторганизация, при наличии тончайшей прослойки рабочих (да и то не индустриальных), насквозь пропитана мелкобуржуазными элементами. Кроме того, она во всех звеньях, сверху до низу, густо насыщена белыми, колчаковцами.
За два года нашего пребывания в Камне, даже при некотором только знакомстве с составом парторганизации и ее кадрами, у нас имеется достаточно фактов, подтверждающих эту общую оценку. Начнем с руководящей верхушки.
До недавнего времени, в течение нескольких лет, был предокрисполкомом Насорков, колчаковский офицер из кулаков; при чистке был бесспорно оставлен в партии, но переведен в другой округ на ответственную работу.
Хаит, до недавнего времени член бюро Окружкома и редактор окружной газеты. Служил фельдшером в бандах Анненкова, отступал с ними в Китай и поэтому попал в ВКП только в 1925 году; два его брата -- белые эмигранты: один в Берлине, другой в Китае. Несмотря на столь махровую белую биографию признан на чистке стопроцентным ленинцем и выдвинут в другой округ на более ответственную работу.
Общим отделом Окружкома заведует Евшевин-Митрофан, бывший колчаковский каратель.
Особенно густо до последнего времени сидели белые в Окрсуде под покровительством разложившегося предокрсуда Глушкова. Кытманов -- зампредокрсуда -- бывший начальник колчаковского военно-полевого суда, герой нашумевшего процесса об издевательствах над крестьянами Петропавловского района в хлебозаготовительную кампанию 29 года. С ним вместе подвизался на этом процессе, оспаривая первенство в издевательствах, другой ответственный уполномоченный Окрисполкома по хлебозаготовкам -- Иноземцев -- бывш. колчаковский каратель в команде хорунжего Бессмертного. Кстати, суд, разбиравший контр-революционные "перегибы" этих ответственных представителей окружной власти обошел странным молчанием их белогвардейское прошлое. Может быть суд для того смолчал, чтобы облегчить Хаитам, в порядке борьбы с оппозицией с трибуны и в печати, квалифицировать колчаковские "перегибы" Кытмановых, как "левые", "троцкистские"? Членом Окрсуда был Шукан -- колчаковец, кулак, в 1925 году был исключен из партии, как разложившийся, затем снова восстановлен, в 1929 году опять исключен, но очень скоро "отвоевал" свой партбилет. Такой немаловажный винтик, как секретарство в Окрсуде, находился в руках активного колчаковца -- Абрамова, который теперь на ответственной работе в Окрфо. Прокуратура тоже не обошлась без представительства белых -- Глазачева, бывш. колчаковца, водившего крестьян на расстрел. За "чистосердечное" признание в этом на чистке был исключен из ВКП и вскоре восстановлен.
Особым вниманием белые почтили Окротдел ОГПУ. Здесь до недавнего времени при начальнике Узлихове был зам. нач'а Макаренко, бывший скромный писарь колчаковского штаба; выдвинут в край, тоже, как будто, по линии ГПУ. Начальником СО*1 и секретарем ячейки состоит Рубан -- колчаковский офицер из кулаков, поровший своих солдат, по свидетельству бывших в его полку крестьян дер. Подопинково. Братья его в с. Прылкиеево кулаки, пробравшиеся в колхоз и вычищенные из него за кулацкое вредительство (см. сообщение об этом в газете "Наша деревня"). Может быть порка солдат и есть работа Рубана в пользу красных, как он теперь пытается оправдаться сомнительными свидетельствами, таких же сомнительных партийцев, как и он сам. Секретарем ГПУ много лет прочно сидел до нашего январьского протеста -- Лысгалов Николай -- колчаковец, служивший в команде воинского начальника, который порол крестьян и участвовал в расстрелах на берегу Оби; отступал с белыми до полного их разгрома, чистку в ячейки прошел без сучка и задоринки, переведен в край, как будто по линии ГПУ. Служебное свое положение использовал для покровительства своему белому дяде и своему тестю кулаку домовладельцу Кленову. Уполномоченным ГПУ был колчаковец Кульгускин -- ныне на той же работе в Ачинске. Он брат еще более ответственного Кульгускина -- председ. Колхозсоюза, скрывшего на чистке кулацкое происхождение и поддержку кулацкого хозяйства отца. Сотрудником ГПУ является Бирюков -- сын тюменьцевского кулака. Его жена -- бывш. машинистка ГПУ Пыхтина из семьи, в доме которой был притон белогвардейских офицеров. Во главе Кредитсоюза был еще недавно, а теперь ответственный кооператор -- Богданович Иван -- при царизме волостной писарь в Столбовой, выдавший тогда полиции бежавшего ссыльного большевика Козлова П. Г. (ныне член общества политкаторжан). При Колчаке был контр-разведчиком.
Председателем ЦРК в 1924-29 г.г. был Лучников, колчаковский каратель и контр-разведчик, участвовал в обысках и расстрелах, до чистки перевелся в другой округ на ответственную работу. Ныне членом правления ЦРК и членом комиссии по чистке ОКРЗУ состоит крупный растратчик Демин. Заведует Акортом бывший волостной писарь при Колчаке, спекулянт с.-х. машинами -- Федько. Секретарями партячеек таких учреждений, как ОКРЗУ и Союз Союзов с.-х. кооперации состоят Пьянков Ив. Ив. -- при Колчаке сотрудник завьяловской полиции, участвовавший в порке крестьян, сочувствовавших соввласти, и Каршиков -- активный колчаковец.
До последнего времени заведывал мельницей "Партизан" ответственный коммунист "рабочий" Мохтин Андрей -- при Колчаке контр-разведчик, приезжал в сентябре 1919 г. в г. Ганьхово конфисковать на маслозаводе и у крестьян продовольствие для контр-разведки. При чистке был исключен, но вскоре за какие-то "заслуги" восстановлен. Он же прикрывал на мельнице в качестве рабочих колчаковских карателей Прокопьева, Белкина. Брат Михтина тоже белый, утоплен партизанами в проруби.
Не обошли белые и советскую школу. В качестве ответственн. инспектора Совцова ОКРОКО подвизался Сидякин -- из кулаков, в квартире которого в 1919 году был "салон" штабных колчаковцев. Теперь он травит детей бывш. красных партизан и покровительствует учителям из активных колчаковцев: Шукевичу -- ссыльному белогвардейцу, командиру польского карательного отряда "голубых улан" и такому же Решетняку.
Этот список махровой белогвардейщины, ныне делающей политику в качестве 100-процентных "ленинцев", можно было бы продолжить, но для характеристики кадров каменской организации и этого хватит. Что эти персонажи не случайные элементы, не редкостные "белые вороны", показывает чистка 1929 года. Все исключенные белые очень быстро были восстановлены, заручившись поддержкой, а может и в силу круговой поруки, т. к. и чистят то колчаковцы. Так, например, членом комиссии по чистке ЦРК был назначен некий Редько, который на собрании был разоблачен одной крестьянкой, как колчаковский каратель из отряда хорунжего Бессмертного, расстрелявший ее мужа и выпоровший ее плетью. И после этого Редько все же был оставлен членом комиссии по чистке.
В условиях такой парторганизации, с такими кадрами, -- а Камень не является исключением, -- сталинские репрессии против левой большевистской оппозиции находят широчайшую и искреннюю поддержку, ибо для таких кадров борьба против большевистской оппозиции есть борьба против большевизма и пролетарской диктатуры за буржуазно-кулацкую контр-революцию.
Если сталинское руководство потеряло способность это понимать, тем хуже для него. Мы заявляем, что, вопреки единому фронту Сталина с бывшими колчаковскими карателями, левая большевистская оппозиция будет продолжать борьбу за подлинный большевизм-ленинизм, против опошления оппортунистической сталинщиной, за пролетарскую диктатуру -- против сталинской диктатуры.
Балмашнов, Баскаков, Денсов, Козлова, Майзлин, Старовойтов, Столовский, Харечко*2.
4 мая 1930 г.
*1 СО -- Секретный Отдел ГПУ.
*2 Колония в результате своей непримиримости подверглась разгрому; часть товарищей переведена в изоляторы, часть разбросана по Сибири. Ред.