Есть много памятных дат в календаре — круглых и некруглых, громких и тихих. Среди прочих — 22 июня. Грозная память 1941 года заслонила от нас другое событие этого дня, другую годовщину — 1378 год, начало восстания чомпи во Флоренции. Это было первое в истории вооруженное выступление пролетариата, людей наемного труда за свои права, за лучшую жизнь.
Кто были чомпи? В северных городах-государствах Италии — Флоренции, Перудже, Сиене и других, раньше, чем где-либо в Европе, начали возникать мануфактуры, начал формироваться класс буржуазии — собственников средств производства. Одновременно возникли и первые отряды наемных рабочих. Большинство мануфактур было текстильными, и чомпи называли чесальщиков шерсти и других рабочих-текчтильщиков.
Условия, в которых жили и работали чомпи, легко узнаваемы — их буржуазия создавала для трудящихся во всех странах и во все времена примерно одинаковыми. Рабочий день 14-16 часов, система штрафов, запрет на создание своего цеха (объединения рабочих), полное отсутствие политических прав — при том, что чомпи составляли, например во Флоренции, четверть населения государства. Также узнаваем и результат — когда чаша терпения людей переполнилась, они взялись за оружие.
В этом восстании очень много того, что потом повторялось из века в век во многих странах. И стихийность восстания. И то, что человек, вышедший из чомпи и вставший во главе их, в последствии их же и предал. И то, что мелкие ремесленники торговцы (прообраз нынешней мелкой буржуазии) сначала примкнули к восстанию, а потом отошли от рабочих. И методы борьбы властей с восставшими — продовольственная блокада. (Вспомним продовольственную блокаду Парижской коммуны или слова Рябушинского летом 1917 г. — «Пусть костлявая рука голода возьмет за горло...») И, в конце, кровавое подавление восстания 31 августа (а стена коммунаров на кладбище Пер-Лашез в Париже?, а ограды парка Павлика Морозова в Москве?).
Также узнаваемы и требования повстанцев, их программа: повышение заработной платы на 50% (а сколько получают в России промышленные рабочие, учителя, инженеры? да и те деньги приходится добывать борьбой); предоставление чомпи политических прав, закрепление за ними 25% мест в правительстве (а в российском парламенте на 450 мест один рабочий); создание цеха чомпи, что дало бы им политические права (а в России нет ни одной легальной партии, открыто заявляющей о защите интересов трудящихся, по новому же правительственному закону о партиях их и быть не может); образование народного ополчения (а России правительство упорно стремится заменить армию наемным воском, именуемым то профессиональным, то контрактным); равенство всех жителей города (а кого защищает закон в России — только богатых).
Из многочисленных, из века в век, поражений рабочих восстаний, буржуазия черпает уверенность в своих возможностях и дальше сохранять существующий порядок вещей. Те, кто из этого опыта выводит мысль об «исчерпании лимита на революции», черпают из него готовность довольствоваться подачками власти. Мы, коммунисты, черпаем из неотвратимой череды восстаний уверенность в том, что у трудового народа нет иной дороги к счастью, кроме этой.
С забытыми ныне пенями, мечами и пиками, бубнами как чомпи Флоренции ; с Марсельезой, винтовкой Гра и митральезой, как коммунары Парижа; с Интернационалом, трехлинейкой и Максимом, как рабочие Петрограда; с другими, неведомыми нам песнями и оружием люди труда поднимались и впредь будут подниматься на борьбу до тех пор, пока не утвердят на Земле царство справедливости.
« Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой!»