Демонстрации в Праге, ставшие продолжением недавних протестов в Сиэтле и Лондоне, стали выражением того тупика в котором оказался капитализм в эпоху своего старческого маразма, и, как следствие, отражением этого тупика в сознании молодежи. Их международный характер демонстрирует готовность всего мира к социалистической революции.
Также они стали выражением тупика в которых оказались реформистские партии Запада. Неспособные мобилизовать стремление молодежи к лучшему будущему. В результате этого мы видим молодежь с ультра-левыми, анархистскими идеями, и рабочих с их ограниченных профсоюзными рамками сознанием на стадии, объясненной Лениным в работе «Что делать?»
Подобно описанным Лениным бунтам в Петербурге в 1890-е, пражские события пока лишь тщетный бунт против системы, а не попытка изменить ее. Масса демонстрантов крушила Мак-Дональдcы и сражалась с полицией. Они участвуют в компании против МВФ, ВТО и Мирового Банка не имея никаких четких идей о том, что может стать их альтернативой. Их активизм первичен — теория на заднем плане.
Спонтанное проявление зачатков сознательности обнаружилось, главным образом, среди студентов — выходцев из среднего класса. Это не удивительно. Причиной стала не бедность, а нестабильность — для этого поколения неопределенность будущего много больше чем для их родителей.
В то же самое время, даже среди студенческих активистов в национальном студенческом движении есть ощущение. что студенты ничего не могут изменить. Нет никаких противоречий меду слабостью национального движения и 100 000 участников протестов в Праге. В отдельных странах их мало — в Праге они собрались вместе.
Молодежь не имеет никакого опыта успешного массового движения, которое придало бы им веру в свои общие силы. В то время как большинство студентов пассивны, протест меньшинства выливается в спонтанные взрывы.
Кроме того, меньшинство активистов мобилизуется вокруг узконаправленных компаний: против расизма, задолженности стран третьего мира, разрушения экосистемы планеты. Классовый вопрос часто откладывается в сторону, с уверенностью, что эти неотложные проблемы можно решить без социалистической революции.
Также налицо скептицизм в том, что власть рабочего класса способна изменить общество, и, как следствие, отсутствие единения с рабочим классом. Даже во Франции, например, несмотря на единство студентов и рабочих в 1968 и опыт всеобщей стачки 1995 года, радикализовавшей студентов, боевые студенческие союзы не искали единства с рабочим классом, и в результате были разгромлены правительством Жоспена.
Пессимизм, программа и тяготение к рабочему классу могли бы появиться под влиянием массовых парий рабочего класса. Вместо этого, как и во Франции, представители этих партий в правительстве атаковали молодежь так же как и в Германии, Италии, Британии, до последнего времени в Австрии... В Греции, это происходили на протяжении 16 из последних 19 лет при правлении ПАСОК.
И даже когда они находятся вне правительства, они все равно противостоят молодежи. В США компартия поддерживает Гора на выборах. В Италии лидеры «Рефондационе комуниста» много говорят о Сиэтле. Но не потому, что они хотят выдвинуть социалистическую альтернативу. Напротив, они используют анархистские идеи некоторых участников протестов, для того чтобы запутать членов партии.
Фактически, именно из-за того, что участники протестов в Праге не являются частью традиционных движений рабочего класса, их не смогло удержать реакционное руководство реформистских партий и профсоюзов. Кроме того, отсутствие опыта коллективного массового движения, а значит и опыта прошлых поражений, привело к тому, что их пессимизм был преодолен быстрее (хотя и в конвульсиях), чем у старших рабочих.
Вместо того, чтобы отворачиваться от гнилого реформистского руководства партий рабочего класса и организовываться вне их, боевая молодежь должна повернуться к ним и завоевать их революционной социалистической программой. Необходима международная борьба против международного явления — реформизма.
Если молодежное движение не изменит свою ориентацию, то оно по прежнему останется раздробленным, разделенным на группы озабоченные частными, обычно местного значения проблемами, изолированным от рабочего класса. Впрочем, движение молодежи неизбежно будет меняться, по мере того как, активисты будут делать выводы из своего опыта.
Активисты нуждаются в перспективе мировой революции, направляющей их активизм. Даже если молодежь добьется в каких-то компаниях, это не приведет ни к каким фундаментальным изменениям, до тех пор пока они не свяжут свою сегодняшнюю борьбу с задачей свержения капитализма. Молодежь особенно нуждается в том, чтобы осеменит ее энергию и энтузиазм пониманием марксизма. В противном случае, их нетерпение в изменении мира, превратиться в ощущение тщетности попыток его изменения.
Сегодня молодежь задается вопросом: «Что делать?» Ответ — изучать идеи Маркса, Энгельса, Ленина и Троцкого, опыт действий молодежи в революции 1917 года, проверять эти идеи и методы на собственном опыте и организовывать международную социалистическую революцию на новом, более высоком, историческом базисе.