Российские ученые готовятся 24 мая прийти к Белому дому на акцию протеста. Они возмущены проектом правительства по реформированию науки, который, по их мнению, приведет к ее полному уничтожению. Министр Андрей Фурсенко, напротив, обещает довести зарплаты до 1000 долларов и продвигать перспективные проекты. Подробности — в материале Екатерины Некрасовой.
14 мая в профсоюз Российской академии наук пришла из правительства папка с 60 листами. Это был ни много ни мало проект реформирования РАН, который уже через 12 дней министры планировали обсудить в Белом доме. Содержание документа ласкает ученое ухо: увеличение финансирования науки в два раза к 2008 году, зарплаты по 30 тысяч рублей в месяц, поддержка перспективных направлений. Есть и еще один пункт: те НИИ, которые до сих пор получали госзаказы от разных ведомств, лишаются базового финансирования и должны самостоятельно искать себе спонсоров. По словам министра образования и науки Андрея Фурсенко, таким образом ученые наконец-то сменят старые госплановские рельсы на новые — рыночные.
ФУРСЕНКО: Положение, которое сегодня есть в российской науке, не может устроить никого. Наука должна быть принципиально другой, гораздо более мощной, гораздо более конкурентоспособной, гораздо лучше обеспеченной...
Ученое сообщество, которое еще пару недель назад в глаза не видело документ о собственном реформировании, возмутилось прежде всего тем, что составляли проект без широкого обсуждения, а ознакомившись, возмутилось еще больше. Громкие цифры по удвоению финансирования — маловыполнимы, считают ученые. Если увеличить фонд зарплаты до 70 процентов, то на оставшиеся 30 никак не получится обновить оборудование. Реально можно говорить о зарплате в 13-16 тысяч, но и за это придется заплатить массовыми сокращениями — из полутора тысяч научных организаций предлагается оставить около 200, а число государственных научных центров (ГНЦ) довести до 35 с нынешних почти 60. По мнению председателя Ассоциации профсоюзных организаций ГНЦ Надежды Гаркуши, сокращение происходит наобум и почти что по закону джунглей. С начала года ни один институт не получил финансирования по госконтрактам. И, как она подозревает, только те, кто сумеет в таких условиях выжить, попадут в новую систему полноценной господдержки.
ГАРКУША: Сейчас самые квалифицированные научные работники в прикладной науке практически не у дел. А самое страшное для научного работника, конечно, заработной платы нет, но самое страшное — это невостребованность твоей работы. Если эти коллективы распадутся, то за такие копейки уже больше сюда они не вернутся.
Ученые считают, что, объявляя о реформе, правительство далеко не в последнюю очередь подумывает о приватизации имущества РАН. Сколько могут принести денег опустевшие НИИ, можно только догадываться. А вот смогут ли оставшиеся найти для себя выгодные контракты, неясно. Ссылаясь на мировой опыт, ученые говорят, что в других странах наука тем эффективнее, чем больше ее поддерживает государство. Нобелевский лауреат Жорес Алферов вспоминает свою поездку в Сингапур, где госфинансирование составляет 90 процентов бюджета науки и лишь 10 — это частные вложения.
АЛФЕРОВ: Я спросил, как же так? И получил ответ: промышленность будет платить за то, что ей нужно сегодня, а платить за то, что ей нужно завтра, она не будет.
Пока то, чего удалось добиться ученым, — это освистать министра на ежегодном собрании РАН, впервые, кстати, в истории, и отметить правительственное обсуждение проекта 26 мая. На 24 мая намечены акции протеста в Москве и Новосибирске.