Пикет у проходной завода Хейнекен

В пикете солидарности с бастующими рабочими Хейнекена, который прощел у проходной завода, приняли участие около 80 человек. Примерно половина — бастующие рабочие. Поддержать коллег пришли и представители других предприятий: Ford, Caterpillar, «Кока-Кола», «Электросила». Развевались знамена профсоюза немецких пивоваров NGG и Международного союза Пищевиков. Выдежаные в «фирменных» зеленых тонах плакаты гласили: «Рабочих губит не пиво! Рабочих губит нищета!», «Прекратить давление руководства на рабочих!», «За достойную зарплату через переговоры между профсоюзом и администрацией!», «Хейнекен», плати за вредность!», «Даешь 13 зарплату!», «Переговоры по зарплате — наше право!» — такие плакаты держали участники акции. В интервью профсоюзные активисты рассказывали о ходе забастовки: по их информации, в ночную смену с 26 на 27 апреля с линий снято около 1100 поддонов вместо 1 500 обычных, отгружено 4 вагона вместо 8, с завода ушло около 20 машин вместо 40.

На пикете состоялся импровизированный митинг. С приветственным словом от Комитете Солидарных Действий выступил Вадим Большаков, призвавший участнико пикета к участию в первомайской демонстрации. Аплодисментами приветствовали участники пикета Алексея Этманова. О необходимости борьбы с заемным трудом говорил лидер профорганизации завода Алексей Велеулов. С призывом к солидарности выступил представитель профсоюза АПК ФНПР. Взял слово и наш товарищ:

Выступление Ивана Лоха на пикете у проходной завода Хейнекен

Товарищи, Забастовка продолжается уже почти, что две недели. Пока безуспешно. Почему так получается? Из-за штрейкбрехеров. Транснациональные корпорации, вроде Хейнекена, везут в Россию не только технологию варки пива, но и технологию управления персоналом, как это они называют. Попросту говоря, приемы подавления борьбы рабочих за свои права. Она тоже в разных странах апробирована, эта «технология», «разделяй и властвуй», называется. Она с каждого цеха начинается: поделить рабочих по квалификации, по специальности, по зарплате. Отделить тех без кого производство встанет точно и наверняка, их не так много здесь, поманить их пряником премий, похвалить их мастерство и навыки, а если, что можно и кнутом пощелкать можно — специальность у тебя редкая, все работодатели друг друга знают — все на перечет.

Для рабочего человека — позор продолжать выполнять свои должностные обязанности, когда в шаге от тебя бастуют твои товарищи. Но пока демократическим путем не объявлена настоящая забастовка, работать на своем месте — лишь позор. Встать на рабочее место забастовщика, сесть на его погрузчик, это уже больше — «скаб», штрейкбрехер — нет худшего преступления перед товарищами. Западные корпорации привезли сюда технологии «управления». Рабочий класс должен взять у рабочего класса Западной Европы уроки противодействия этой мерзости. В первую очередь научиться бороться со штрейкбрехерами. Как это происходит во Франции, например?

В рабочих пригородах Парижа или Марселя нет более презираемого человека чем штрейкбрехер. Отверженные — это про них. Как говорят там: «Лучше дочь проститутка, чем сын штрейкбрехер!» Они бояться ходить на стадионы. В рабочих районах их не обслуживают в барах. У них есть одно право — получить по морде. Страховые компании либо не страхуют их здоровье и жизнь вовсе, либо относят их высшей группе риска — наравне с мотогонщиками и летчиками-испытателями. Сбивающиеся в банды себе подобных изгои — они презираемы и ненавидимы всеми, даже теми кто обязан их защищать. У полицейских, кстати, тоже есть свой профсоюз. Они могут порой нажиться на трудностях других рабочих, но нет шанса вернуться к своему классу.

Также должно быть и у нас. Штрейкбрехеров надо давить. Презрение и ненависть. Бутылку с таким раздавить нельзя — вымажешься в дерьме. Если пьяная драка — его начинают бить первым — заканчивают последним. Если несчастный случай... плевок на могилу. Большего подонки предавшие своих братьев не заслуживают.