Когда мы изучаем любую науку, будь то физика, химия или математика, мы берем от различных ученых лишь то, что доказано опытом, проверено практикой. Мы не заучиваем цитат из трудов И.Ньютона, нас интересуют лишь открытые им три закона механики и закон всемирного тяготения. К сожалению, в марксизме на сегодняшний день господствует иной подход, догматический, когда все сказанное классиками считается верным на все времена и в любой ситуации, а высшим аргументом в споре является: «А вот Маркс сказал...».
Изучая работы Маркса, Ленина, Сталина, особенно те, которые касаются не фундаментальных основ науки, а вопросов конкретной практической деятельности, мы должны четко представлять себе историческую ситуацию того времени и чем она отличалась от нынешней. Бесполезно искать у Ленина готовых рецептов для нашей сегодняшней деятельности, но постараться понять, почему в той ситуации Ленин поступил так, а не иначе, понять, чем руководствовался Ленин при решении того или иного вопроса, безусловно необходимо и полезно для нас.
Работа Ленина «Что делать?» была написана в 1902 году. Это был период, когда стихийная борьба рабочих и крестьян за свои права нарастала, а единой партии, способной организовать и возглавить эту борьбу не существовало. I Съезд РСДРП, состоявшийся в 1898 году не привел к фактическому созданию партии. Социал-демократическое движение было раздробленно на мелкие кружки, идейно и организационно почти не связанные между собой, а зачастую и не хотевшие ничего знать, кроме своей местной практической работы.
Более того, в партии имелась довольно значительная группа людей, которая стремилась теоретически обосновать разброд и шатания, выступая против создания единой центральной организации. Это были так называемые «экономисты», печатными органами которых являлись газеты «Рабочая мысль» и «Рабочее дело». Борьбе с «экономизмом», как основной разновидностью оппортунизма на тот момент, и разработке плана создания единой марксистской рабочей партии и была посвящена работа Ленина «Что делать?».
Прежде чем перейти к изложению самого произведения, я бы хотел обратить ваше внимание на следующие моменты.
Сейчас наши «коммунистические» партии, включая КПСС (Ленина-Сталина), имеют весьма призрачные связи с рабочими и потому пытаются бороться за «социализм» без них. Какие у нас связи со стачечными комитетами? Много ли рабочих присутствуют сейчас в этом зале?
Если тогда рабочим можно было и не объяснять во всех подробностях устройство будущего общества, то сейчас нам необходимо еще показать, как построить социализм, не скатывающийся в итоге к «застою» и Перестройке, как создать рабочую партию, не перерождающуюся после прихода к власти в привилегированный клан, оторванный от рабочих. И пока такой работы не сделано, у нас не будет почвы под ногами, нам некуда звать рабочих, не за что агитировать.
Такая проблема не стояла перед Лениным. Ее предстоит решить нам. В этом основная сложность стоящей перед нами задачи.
Теперь я перехожу к изложению содержания самой брошюры «Что делать?». Учитывая все вышесказанное, я остановлюсь лишь на некоторых, наиболее актуальных, с моей точки зрения, на сегодняшний день положениях этой работы.
В ходе полемики между «Искрой» и «Рабочим Делом» «экономисты» выдвинули лозунг «свободы критики», которую, якобы, зажимают «догматики». Уже сама по себе такая постановка вопроса должна показаться странной стороннему наблюдателю, т.к. во-первых, «люди, действительно убежденные в том, что они двинули вперед науку, требовали бы не свободы новых воззрений наряду со старыми, а замены последних первыми», а во-вторых, чтобы зажимать критику, нужно обладать определенной властью.
«"Критики» хотят, чтобы их продолжали считать марксистами и обеспечили им ту «свободу критики», которой они во всех смыслах пользовались (ибо никакой партийной связи они, в сущности, никогда не признавали, да и не было у нас такого общепризнанного партийного органа, который мог бы «ограничить» свободу критики хотя бы советом)".
Ленин показывает на конкретных примерах, что красивый лозунг «свобода критики» есть на самом деле требование свободы искажать и опошлять марксизм и не подвергаться за это критике. «Свобода критики» сводится «экономистами» к отсутствию всякой критики, к боязни открытой полемики и т.п.
«...Большинство „экономистов” совершенно искренне смотрит (и, по самому существу „экономизма”, должны смотреть) с недоброжелательством на всякие теоретические споры, фракционные разногласия, широкие политические вопросы, проекты сорганизовывать революционеров и т.п.»
Между тем, теоретические споры, критика различных политических направлений является одной из важнейших задач революционной борьбы.
Сейчас у нас в стране существует более десятка партий и движений, называющих себя «коммунистическими». Но, как писал Ленин, «можно ли представить себе что-либо более „поверхностное”, как это суждение о целом направлении на основании того, что говорят сами про себя представители этого направления?». Настоящие коммунистические партии не могут отличаться друг от друга отношением к таким основным вопросам, как скажем «диктатура пролетариата» или собственность на средства производства. Как же определить, кто подлинный коммунист, а кто нет, кто действительно отстаивает интересы рабочего класса, а кто старается запутать и расколоть рабочий класс?
Помочь здесь может только открытая полемика между партиями на страницах коммунистических газет. Только тогда читатели смогут оценить подлинное лицо каждой «партии». Только тогда рабочие увидят, кто на самом деле отстаивает их интересы. И если Ленину тогда удалось победить «экономистов», то только потому, что он не побоялся вступить с ними в полемику.
А что мы видим сейчас? Можно ли найти хотя бы одну газету, которая вела бы последовательный теоретический разбор взглядов, высказываемых различными «компартиями»? Лишь изредка можно встретить «хлесткую» ругань в адрес какого-либо непонравившегося автору лидера, голословные обвинения его в различных грехах. Такие же газеты как «Молния» вообще напрочь обходят теорию, занимаясь лишь самовосхвалением, да крикливыми «обличениями» существующего строя.
Как объединить разрозненные «коммунистические» партии? Часто приходиться слышать, что дескать лидеры встретятся и договорятся. А теоретические разногласия мы как-нибудь забудем. Не до споров сейчас. Родину спасать надо. Ничего не выйдет! «Прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединятся, необходимо сначала решительно и определенно размежеваться,» — писал Ленин. Сперва необходимо разобраться в разногласиях, выяснить, кто есть кто.
«Если уже надо было соединяться — писал Маркс вожакам партий — то заключайте договоры, ради удовлетворения практических целей движения, но не допускайте торгашества принципами, не делайте теоретических „уступок"."
Поведение современных «коммунистических» лидеров, «боязнь критики», проявляемая ими наглядно показывает их оппортунизм, их теоретическую беспомощность.
«Без революционной теории» — писал Ленин, — «не может быть и революционного движения». От того, насколько правильна у партии теория, зависит успех или неуспех всей ее деятельности. А для того, чтобы обладать правильной теорией, необходимо изучать весь предшествующий исторический опыт рабочего движения. Ленин приводит следующие слова Энгельса: «Как немецкий теоретический социализм никогда не забудет, что он стоит на плечах Сен-Симона, Фурье и Оуэна,... так немецкое практическое рабочее движение не должно никогда забывать, что оно развилось на плечах английского и французского движения, что оно имело возможность просто обратить себе на пользу их дорого купленный опыт, избежать теперь их ошибок, которых тогда в большинстве случаев нельзя было избежать.»
Как видим, ни Энгельс, ни Ленин не считали, что всю теорию для рабочего движения на все времена разработал Маркс. Так и нам сейчас недостаточно простого изучения трудов Ленина и Сталина. Необходимо изучать также «дорого купленный опыт» всего периода советской власти в СССР, чтобы в дальнейшем избежать ошибок, допущенных КПСС.
Без этого у нас не будет революционной теории, а следовательно, и революционного движения.
Основным пунктом разногласий между сторонниками «Искры» и «Рабочего Дела» являлся вопрос о соотношении стихийного и сознательного элемента в рабочем движении. Могут ли рабочие самостоятельно выработать социалистическое сознание? Какова роль социал- демократической партии в рабочем движении?
Бытие рабочего, жестокая эксплуатация, которой он подвергается при капитализме волей-неволей толкают его на борьбу с буржуазией. Изначально такая борьба носит стихийный характер. Таковы были стачки 60-х-70-х годов XIX века в России, в ходе которых рабочие, не выставляя никаких требований, попросту разрушали машины. По словам Ленина, «это было все же гораздо более проявлением отчаяния и мести, чем борьба». По мере накопления опыта рабочими, их борьба приобретает более сознательных характер. Выставляются определенные требования, заранее рассчитывается наиболее удобный момент для начала стачки, изучается опыт других заводов и т.п.
Но, как утверждает Ленин, «взятые сами по себе, эти стачки были борьбой тред-юнионисткой, но еще не социал-демократической, они знаменовали пробуждение антагонизма рабочих и хозяев, но у рабочих не было, да и быть не могло сознания непримиримой противоположности их интересов всему современному политическому и общественному строю, то есть сознания социал-демократического.»
«История всех стран свидетельствует, что исключительно своими собственными силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионисткое, т.е. убеждение в необходимости объединятся в союзы, вести борьбу с хозяевами, добиваться от правительства издания тех или иных необходимых для рабочих законов и т. п.»
Подняться выше профсоюзной борьбы, осознать необходимость свержения капитализма, разработать план построения нового общества рабочие не в состоянии. Для этого нужны глубокие научные знания. Подобно тому, как на производстве нельзя поручить рабочим самим проектировать новые изделия, готовить самим себе чертежи и технологические карты (для этого нужны инженеры), так и в политике, социалистическое сознание может быть привнесено в рабочую среду только извне, из среды людей грамотных, из буржуазной интеллигенции. Именно к этому сословию принадлежали и Маркс, и Энгельс, да и сам Ленин.
Однако оценить на основании своего жизненного опыта правильность революционной теории, понять, насколько позиция того или иного политического деятеля соответствует их интересам, рабочие в состоянии. Поэтому и была возможна победа большевиков над многочисленными буржуазными партиями и течениями.
Таким образом, основная роль интеллигенции в рабочем движении состоит именно в том, чтобы поднимать сознание основной массы рабочих до социалистического. И, как показывает Ленин, русские социал-демократы периода 90-х годов понимали это. Ленин приводит содержание первого номера «Рабочего Дела», номера, который не вышел в свет, т.к. был конфискован полицией. В этой газете уделялось внимание не только экономической борьбе рабочих, но и политической ситуации в стране, историческим задачам рабочего класса и т.д.
Но социал-демократы того поколения очень скоро оказались в тюрьмах и ссылках, а на их место пришли «экономисты», провозгласившие, что кроме экономической борьбы рабочих, ничем заниматься, собственно, и не надо. «Рабочие для рабочих», «стачечные кассы дороже для движения, чем сотня других организаций», — писали они, — «Такой живучестью рабочее движение обязано тому, что рабочий сам берется наконец за свою судьбу, вырвав ее из рук руководителей,» и т.п. Вместо того, чтобы поднимать сознание рабочего до социалистического, экономисты призывали ориентироваться на «среднего» рабочего, видели свою задачу лишь в том, чтобы по возможности помогать рабочим вести их экономическую борьбу.
Ленин очень метко назвал такие настроения «хвостизмом», обвинил «экономистов» в «преклонении перед стихийностью», в том, что они идут по пути наименьшего сопротивления, отказываясь выполнять свои непосредственные обязанности перед рабочим классом.
Та же болезнь — преклонение перед стихийностью — лежит в основе другого, казалось бы, далекого от «экономизма» оппортунистического направления — терроризма. «Экономисты» преклоняются перед стихийностью «чисто рабочего движения», «террористы» — перед стихийностью самого горячего возмущения интеллигентов, не умеющих или не имеющих возможности связать революционную работу в одно целое с рабочим движением. Пусть рабочие сами ведут свою экономическую борьбу с хозяевами, а интеллигенты — своими силами — политическую борьбу при помощи террора. И «экономисты» и «террористы», по сути дела, отлынивают от обязанности вести теоретическую работу и политическую агитацию среди рабочих.
Посмотрим теперь, как проявляется эта болезнь в современном коммунистическом движении. Ни для кого не секрет, что все наши многочисленные «компартии» бесконечно далеки от рабочих. Много ли рабочих в так называемом «Рабочем совете» при КПСС(Ленина-Сталина)? Не пенсионеров, когда-то бывших рабочими, а именно рабочих, связанных с большими коллективами, со стачечными комитетами? Ведь именно такими связями, а не формальным социальным происхождением своих членов, определяется классовый характер организации.
А вот, что говорят про наши «коммунистические» партии действующие представители рабочего движения, те, кто перекрывал дороги, кто жил в палаточном городке с шахтерами на Горбатом мосту.
«Собирался РИК, собирались РКРПэшники, там было 90% пенсионеров, а остальные — просто сумашедшие. И они говорили там о всеобщей политической стачке! Смешно...»
«…Представитель Анпилова приехал в Ясногорск и сказал: „Вы подготовьте тут крупный митинг, приедет Виктор Иванович и научит, что делать”. На что ему ответили: а кто он такой, чтобы собирать ему митинги? Ну, как кто такой, он Виктор Иванович. Записывайтесь, будем летом Кремль брать. Несколько человек записались — потом в Анпиловской газете читаем, что вот у него там партячейка создана…»
«Мы знаем, что сегодня у нас есть несколько компартий, и они, естественно, оказывают негативную роль на рабочее движение. Они не являются признанным авангардом. Осколки КПСС и та борьба, которую они ведут — это те еще драчки за право командовать рабочим классом.»
«Компартии мешают организоваться, объединиться. Они плодят под себя бумажные советы, а с другой стороны они дезорганизуют остальных трудящихся»
(Из выступлений делегатов Съезда стачечных комитетов. Самара 17 апреля 1999г.)
Налицо отрыв «коммунистических» партий от рабочего движения. И это притом, что наши газеты распространяются вполне легально, что нас не преследуют так, как преследовали большевиков царские жандармы.
Что делать? Казалось бы, разобраться, почему рабочие нас не поддерживают, почему наши газеты им не интересны. Так нет же! Сплошь и рядом слышны речи о том, что у нас сейчас нет рабочего класса, что он обуржуазился, люмпенизировался и т.п. Порой доходит и до истошных воплей типа: «Народ сдурел!» или «Все кругом предатели!» и т.п.
Это ли не «преклонение перед стихийностью»?! Это ли не отлынивание «коммунистов» от своих обязанностей перед рабочим классом?
Экономисты, с которыми полемизировал Ленин, считали, что политическую агитацию следует вести на экономической почве, т.е. изобличать только те проявления гнета самодержавия, которые непосредственно касаются экономической борьбы за лучшие условия продажи рабочей силы.
Ленин, в свою очередь, выступал за всестороннюю политическую агитацию. «Сознание рабочего класса не может быть истинно политическим сознанием, если рабочие не приучены откликаться на все и всяческие случаи произвола и угнетения, насилия и злоупотребления, к каким бы классам ни относились эти случаи.»
Надо сказать, что в настоящее время «экономизм» в чистом виде можно встретить только среди рабочих профсоюзных групп. Но, как ясно из предыдущей главы, так это и должно быть, когда рабочие предоставлены сами себе, когда нет групп революционеров-коммунистов, способных заниматься «политическим воспитанием» рабочих.
Современные «коммунистические» партии нельзя обвинить в «экономизме». Как раз наоборот. Оторванные от рабочих масс, эти «партии» занимаются чем угодно, но только не руководством экономической борьбой рабочих. Между тем по Ленину революционная борьба лишь тогда эффективна, когда включает в себя все три составляющие: экономическую, политическую и теоретическую.
Ленин никогда не отрицал значения экономической борьбы.
«Одним словом, экономические (фабричные) обличения были и теперь остаются важным рычагом экономической борьбы. И это значение сохранится за ними, пока будет существовать капитализм, порождающий необходимую самозащиту рабочих».
В наших «коммунистических» газетах можно прочесть и о выборах и об «американском империализме» и о жизни в странах Латинской Америки, узнать много «полезной» информации о наших «внутрипартийных» (точнее было бы сказать — «внутри клановых») делах. Но там практически отсутствует информация о положении дел на наших заводах и фабриках. Во времена Ленина положение в этом отношении было куда лучше.
«Как только рабочие увидали, что кружки социал-демократов хотят и могут доставлять им нового рода листовки, говорящие всю правду о нищенской жизни, непомерно тяжелом труде и бесправном положении их, — они стали, можно сказать, засыпать корреспонденциями с фабрик и заводов.»
Почему же теперь рабочие не «засыпают» наши газеты подобными корреспонденциями, предпочитая держаться подальше от «коммунистов»? Не потому ли, что эти так называемые «коммунисты» не могут или не хотят найти общий язык с рабочими?
Не желая признавать ошибки КПСС, очевидные для большинства рабочих, и ее вину за развал страны, эти «революционеры» стремятся, тем не менее, командовать рабочими, руководить «всеми проявлениями их классовой борьбы».
Ленин и не мыслил себе революционную борьбу без рабочих, ни минуты не сомневался, что именно рабочий класс является «передовым борцом за демократию». Современные же «коммунисты-ленинцы», не получая поддержки у рабочих, замыкаются на своих узкоклановых проблемах и называют это «революционной борьбой».
Это ли не «преклонение перед стихийностью»?
Этот раздел целиком посвящен вопросу о том, каково должно быть устройство революционной социал-демократической партии в условиях царской России.
Т.к. «экономисты» ограничивали свою деятельность тред-юнионистской борьбой, то и партию они представляли себе в виде профсоюза, причем, по возможности, легального. В свою очередь, Ленин считал, что рабочему движению необходима организация революционеров. По мнению Ленина, партия должна была состоять, во-первых, из узкого круга профессиональных революционеров, живущих на средства партии и обладающих наибольшим опытом нелегальной работы, наибольшими теоретическими знаниями, и во-вторых — из широкой сети пропагандистов и агитаторов, связанных с трудящимися массами.
«Я утверждаю: 1) что ни одно революционное движение не может быть прочно без устойчивой и хранящей преемственность организации руководителей; 2) что чем шире масса, стихийно вовлекаемая в борьбу, составляющая базис движения и участвующая в нем, тем настоятельнее необходимость в такой организации и тем прочнее должна быть эта организация; 3) что такая организация должна состоять главным образом из людей, профессионально занимающихся революционной деятельностью; 4) что в самодержавной стране, чем более мы сузим состав членов такой организации до участия в ней таких только членов, которые профессионально занимаются революционной деятельностью и получили профессиональную подготовку в искусстве борьбы с политической полицией, тем труднее будет „выловить” такую организацию, и — 5) — тем шире будет состав лиц и из рабочего класса и из остальных классов общества, которые будут иметь возможность участвовать в движении и активно работать в нем.»
Следует особо подчеркнуть, что этот план разрабатывался Лениным для условий самодержавной России, что Ленин выступал против демократизма, выборности и сменяемости вождей только потому, что всего этого невозможно было обеспечить в условиях подполья.
Об опыте легальной германской социал-демократической партии Ленин писал: «Всеобщий контроль за каждым шагом человека партии на его политическом поприще создает автоматически действующий механизм, дающий то, что называется в биологии „выживанием наиболее приспособленных”. „Естественный отбор” полной гласности, выборности и всеобщего контроля обеспечивает то, что каждый деятель оказывается в конце концов „на своей полочке”, берется за наиболее подходящее его силам и способностям дело, испытывает на себе самом все последствия своих ошибок и доказывает перед глазами всех свою способность сознавать ошибки и избегать их.» Но в условиях самодержавия подобный «широкий демократизм» — «пустая и вредная игрушка».
Устройство партии, предложенное тогда Лениным, допустимо и необходимо в условиях подполья, когда членство в партии сопряжено с риском для жизни, когда власть руководителя держится исключительно на его авторитете. В нынешних условиях слепое копирование такого партийного устройства не сулит ничего хорошего. Не случайно у нас сейчас каждый лидер каждой, даже самой мелкой организации, мнит себя вождем мирового пролетариата и, зачастую, действует по принципу «партия — это я».
И уж тем более недопустимо такое устройство для правящей партии, когда партийный руководитель обладает реальной властью и пользуется определенными привилегиями. Наша страна на собственном горьком опыте оценила все прелести такой формы правления, когда страной руководит «великий» и «непререкаемый» вождь. Можно сколько угодно спорить о том, умышленно или нет разваливали страну Хрущев и его Политбюро, хотели или не хотели они построить коммунизм. Но факт остается фактом: существовавшее тогда в СССР партийное и государственное устройство не позволило партии и рабочему классу вовремя остановить и заменить ревизионистское руководство.
Система, при которой один человек может развернуть политику государства на 180°, порочна и неприемлема. После революции под руководство партии переходят все средства производства, армия, СМИ и т.п. За такой партией необходим жесточайший контроль со стороны рабочего класса. Не разработав эффективной системы такого контроля, мы не можем гарантировать, что партия опять не скатится к ревизионизму, не превратится в оторванный от рабочих привилегированный клан, что кровь, пролитая трудящимися для победы революции, не будет пролита зря.
Последний раздел работы «Что делать?» посвящен практическому плану создания партии. Растущее рабочее движение настоятельно требовало единой руководящей организации революционеров. Но как практически приступить к созданию такой организации? Как собрать воедино разрозненные социал-демократические кружки?
Для объединения необходима общая идеология и общее конкретное дело, вокруг которого готовы сплотиться местные организации. И Ленин нашел такое связующее звено. Это — общерусская политическая газета. План создания партии при помощи газеты был выдвинут Лениным еще в 1901г. в статье «С чего начать?».
«По нашему мнению, исходным пунктом деятельности, первым практическим шагом к созданию желаемой организации, наконец, основною нитью, держась которой мы могли бы неуклонно развивать, углублять и расширять эту организацию, — должна стать постановка общерусской политической газеты. Нам нужна прежде всего, газета, — без нее невозможно то систематическое ведение принципиально выдержанной и всесторонней пропаганды и агитации, которое составляет постоянную и главную задачу социал-демократии вообще и особенно насущную задачу настоящего момента, когда интерес к политике, к вопросам социализма пробужден в наиболее широких слоях населения.»
«Газета — не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор. При помощи газеты и в связи с ней сама собой будет складываться постоянная организация, занятая не только местной, но и регулярной общей работой, приучающей своих членов внимательно следить за политическими событиями, оценивать их значение и их влияние на разные слои населения, вырабатывать целесообразные способы воздействия на эти события со стороны революционной партии.»
И таким коллективным организатором стала «Искра». Благодаря ленинскому плану, российским социал-демократам удалось в кратчайшие сроки провести необходимую объединительную работу. И уже в июле 1903г. открылся II съезд РСДРП, на котором фактически и была создана партия.
Вновь обратимся к сегодняшнему дню. Сейчас у нас в стране издается множество газет, претендующих на роль подобного «коллективного организатора». (Причем, если тогда тираж «Искры» составлял в среднем около 8 тыс. экземпляров, то сейчас тираж одной только «Молнии» — 30 тыс.) Издаются эти газеты уже далеко не первый год, а единой рабочей коммунистической партии по-прежнему не видать. Оказывается, не всякая газета способна сплотить вокруг себя трудящиеся массы, а только та, которая им (массам) интересна.
Каково должно быть содержание такой газеты? Всей своей работой Ленин ответил на этот вопрос.
В газете должно быть, во-первых, широкое освещение забастовочной борьбы рабочего класса. Анализ и обобщение опыта этой борьбы.
Во-вторых — обличения всех безобразий, творимых действующим правительством по отношению к различным слоям общества.
И, в-третьих, значительное место в газете должно быть уделено теоретической работе, которая включает в себя полемику с другими политическими партиями и движениями, изучение исторического опыта революционной борьбы (В нашем случае — прежде всего изучение опыта Советского государства, анализ причин поражения социализма, указание конкретных ошибок и просчетов КПСС) и, наконец, дальнейшее развитие марксизма-ленинизма. (Здесь основной задачей на сегодняшний день является разработка такого устройства партии и государства, при котором было бы невозможно перерождение парии и отрыв ее от рабочего класса, невозможно повторение происшедшей у нас в стране «ползучей» контрреволюции).
Судите сами, отвечает ли хоть одна из нынешних «коммунистических» газет этим требованиям.