Впечатляющий масштаб движения против фальсификации результатов выборов ошеломил левых активистов. Как будто в душной, прокуренной, зашторенной комнате вдруг настежь распахнули окна. Как тут не закружиться голове? Увы на сантименты у нас нет времени. Ключевая дата противостояния власти и масс уже назначена ходом истории на 4 марта, день президентских выборов. Времени осталось совсем мало.
Либералы делают все возможное и невозможное, чтобы представить движение как «гражданский» протест людей внезапно возмущенных «чудовищным» обманом и несправедливостью. По страницам газет и сайтам рунета гуляет в разных версиях история про девушку, которая каким-то образом попадает в наблюдатели на выборах и за один день из мельчайшего элемента офисного планктона становится несгибаемым борцом с системой. Это была бы замечательная, и, в-общем, правдивая история тысяч людей, если бы не одно «но». Почему эти люди оказались в числе наблюдателей и, заметим, отнюдь не от Единой России?
Настроение общего недовольства начало формироваться в разгар кризиса 2008 года, и последующая экономическая стабилизация не смогла не только устранить эту тенденцию, но даже прекратить ее развитие. Это связано с тем, что «тучные» для бизнеса времена дешевого и доступного кредита безвозвратно ушли в прошлое. Вместе с ними ушли и иллюзии украшенного долларами пути, если не страны, то хотя бы Москвы, фирмы, офиса, себя лично к процветанию и ширящемуся потреблению. Понимание того, что за все надо платить, у кого-то вызвало депрессию, у кого-то протест. Чем в большей степени люди были вовлечены в этот бум, тем глубже оказалось возмущение и разочарование, толкнувшее их на Болотную площадь.
Офисные киты и селедки потянули за собой офисный планктон. В конечном счете, любой свежий политический анекдот, рассказанный утром генеральным, дойдет к вечеру до уборщицы. Политическая фига, которую периодически показывали Путину олигархи, впервые была замечена. Комбайны и бадминтоне толкнули на улицы. Собственно, Путин с Медведевым и раньше делали множество глупостей. Над ними смеялись и раньше, теперь им свистят!
Между тем представление об офисном планктоне, хомячках Немцова, как о реакционной мелкобуржуазной массе верно лишь отчасти. Загнанные в тесные загородки огромных залов, опутанные с ног до головы проводами и инструкциями, придавленные усталостью и непомерными штрафами, сотни работниц call-центров являются одним из самых угнетенных и бесправных отрядов современного пролетариата. Они сидят в метре друг от друга, но не могут даже разговаривать между собой. Миллионы людей продающих свой труд, самое дорогое, что есть у человека, годы своей жизни, за копейки тем, кто летом и зимой живет на Канарах, распиханы по клетушкам офисов, оторваны друг от друга, окружены чуждой им идеологией, политически дезориентированы. А ведь, это наши товарищи по классу и мы должны сражаться за каждого из них.
Они «За честные выборы» потому, что в офисе не принято признаваться, что ты неудачник. На самом деле, они вышли на площадь потому, что без бонусов стало невыносимо трудно платить по кредитам, что каждого из них может, походя, оскорбить и унизить любая шваль оказавшаяся, благодаря блату, выше по должности, потому, что отвечают, вплоть до тюрьмы они, а воруют, на самом деле, те, что на Канарах. Потому, что не видно никаких перспектив кроме очередного сокращения…
Даже протест учащейся и студенческой молодежи, самой гибкой и отзывчивой на несправедливость социальная группы, вызван не столько самими выборами, сколько общей атмосферой затхлой реакционности, цензуры, мракобесия, идеологической монополии импотентов. Выборы стали лишь дополнительной порцией бесконечной лжи в канализационном потоке так называемых новостей, изрыгаемых СМИ. Всюду, куда бы не обратил свое внимание житель России: экология, охрана культурных ценностей, система образования, он сталкивается с разрушительными интересами безжалостного капитала, опекаемого чиновничеством и полицией. Поражения в локальной борьбе, толкают молодежь к борьбе политической. Мы можем и должны доказать им, что единственный способ возможно полного разрешения этих проблем, создание более совершенной политической системы, свободной от всеобъемлющего диктата денег. При капитализме деньги являются всеобщем эквивалентом. Может быть куплено и продано абсолютно все: вечерний закат над горным озером, дом, лестничные пролеты, которого помнят звук шагов Достоевского и Некрасова, пионерский лагерь, санаторий, дом престарелых. История, культура, здоровье, честь, совесть. Никакое «гражданское общество» и «социальное движение» не может повлиять на это, сколько бы народу за ним не стояло, если, конечно, они не могут собрать достаточную сумму денег.
Конечно, посещает митинги и откровенная сволочь. Мелкий буржуй, насилующий своих продавщиц, торгующий гнилым мясом и возмущенный необходимостью платить за это взятки СЭС. Их кумир Навальный ликвидирует СЭС, отменит все налоги и они опять будут счастливы, как в 90-е. Это тоже типаж, и он тоже опосредованно влияет на сознание множества людей, включая отсталую часть рабочего класса, принимающего из-за недоступности пролетарской, буржуазную идеологию. Борьба с ней неизбежна, но должны ли мы капитулировать лишь из-за ее гегемонии на трибуне Болотной площади и, в меньшей степени, среди участников митинга? Конечно, нет. Но как может быть организована такая борьба? Как было показано выше, мы можем и должны сражаться за студенческую молодежь, за офисных служащих, но ключевой вопрос это вопрос о движении индустриального рабочего класса.
Естественно организованный в процессе труда рабочий класс всегда инерциален. Почему? Интеллигент убеждает самого себя. Спор, полемика для него скорее средство самоутверждения, чем способ поиска истины. Люди, работающие в одной комнате, встречаются на митинге и удивленно смотрят друг на друга. В рабочей среде такое почти невозможно. Спор здесь всегда публичен (и часто ограничен лишь размерами курилки) и ставит своей целью выработку общей позиции. Это не может быть быстрый процесс.
Более того, и демагогия Навального и клоунада Быкова-Ефремова, задела рабочий класс лишь мельком. Чуждые интересы, чуждая культура, даже чуждый рабочим язык. Это не значит, что индустриальный рабочий класс не может самостоятельно найти путь на улицу. Успеет ли он это сделать до 4 марта? Вместо того чтобы посыпать голову пеплом в отчаянии от речей, звучавших на Болотной площади, или адаптировать свои идеи, свой политический лексикон к «моральному» порыву интеллигентов, мы должны предложить рабочему классу понятную политическую платформу.
Такая платформа не может быть отделена от политического движения против фальсификации выборов или шире, Путина лично. В конечном счете, массовое революционное движение ставит вопрос ребром: за ты или против. Да, мы против фальсификации выборов. Более того, мы, определенно, за честные выборы. Но, что такое «честные выборы»? Звучат голоса, предлагающие, своего рода, условия проведения таких выборов: регистрация и допуск к выборам всех партий, народный контроль на избирательных участках и так далее вплоть до Учредительного собрания и «новой» демократии. Замечательные меры. Но могут ли они решить проблему кардинально? Нет.
При капитализме, как уже говорилось выше, все продается и покупается. Деньги являются всеобщим эквивалентом. Это значит, что имея достаточно денег, можно купить места в Думе, уже избранных депутатов, даже партию. Нельзя купить только рабочий класс, потому, что его цена больше той прибыли, которую извлекает из него капитал. Иначе говоря, можно купить каждого, но нельзя купить всех. Для этого потребуется вернуть рабочим все, что у них украдено — непосильная задача для правящего капиталистического класса.
Это дает технический способ честного представительства — право отзыва депутатов избирателями. Буржуазная традиция всегда отвергает эту демократическую норму. И не удивительно. Будь она реально претворена в жизнь, постоянные собрания по отзыву коррумпированных депутатов превратятся в бесконечный процесс, участники которого вынуждены будут судить власть, по существу каждого вопроса политической жизни. Последующие перевыборы же превратятся в миниреферендумы по ключевым вопросам, в том числе, по самым важным, финансовым, которые никогда не могут быть вынесены на референдум в буржуазном обществе. И в самом деле, если люди начнут коллективно решать все касающиеся их жизни вопросы, то парламент окажется просто не нужен.
Люди могут и должны непосредственно, напрямую, используя современные технологии, иметь возможность принимать участие в разработке законов, касающихся всех аспектов повседневной жизни общества, включая разработку местного и федерального бюджета. В современном мире не может быть места отживающему мусору представительной демократии. Депутаты, за редким исключением, не имеют никаких специальных знаний и способностей, позволяющих им управлять страной лучше, чем эта будет делать любая повариха. Что же касается домработницы, то многие члены профильных комитетов Думы смогу поучиться у нее финансовому планированию. Уровень образования масс сегодня позволяет им переложить на свои плечи функции законотворчества и контроля, это будет делать каждый. Но как же исполнительные органы власти, спросите вы? Уж тут, то никак нельзя обойтись без представительства? Можно!
Критиковать можно и по-одиночке. Реализовывать планы можно только вместе. Разобщенные участники референдумов лучше спаянной банды думских коррупционеров, но они также бессильны перед масштабам исторических задач. Им надо объединиться! Как это можно сделать? Нет общего рецепта, но есть общее направление действий — политическая активность, прямое участие в жизни общества. Как показывает исторический опыт промышленные рабочие объединяются там где они проводят большую часть своей жизни (не считая сна и еды), то есть по производственному признаку. Конечно, возникнут наряду с рабочими советами и солдатские советы, советы студентов, жильцов, ветеранов, врачей и даже, наверное, филателистов. В конечном счете, есть люди для которых собирание марок — смысл жизни. Без какой-либо специальной иерархии, рабочие советы, контролирующие экономическую жизнь общества, неизбежно займут решающие позиции в многообразии организационных форм общественного самоуправления.
Под зорким товарищеским контролем, авторитетные члены Советов будут в свободное от работы время осуществлять повседневное руководство экономикой и государственной машиной, пока в ней будет необходимость. Это не утопия. В конечно счете, сегодня министры находят время заниматься своими профессиональными обязанностям, руководя десятками коммерческих фирм, числящихся на их родственниках, пописывая книги и не вылезая из фуршетных залов. Честность и здравый смысл, гораздо важней сборника незамысловатых рецептов на руководству ООО и торговле акциями, составляющего «фундаментальную» подготовку современных экономистов и управленцев.
То, что написано выше выглядит безумной утопией. Но это не так. Все это можно реализовать уже завтра. Вернее не так, это можно реализовать на следующий день после того как миллионы людей выйдут на улицы для того чтобы сместить Путина. Как только это движение захватит, в своей массе, рабочий класс, начнется всеобщая политическая стачка, которая свергнет режим. Власть выпадет не только из рук Путина, но и из рук высшего чиновничества, армии, полиции, даже из рук правящего капиталистического класса. Все шестеренки приводящие в движение этот мир, находятся в руках рабочего класса.
Мы не можем вызвать массовое движение, скорее всего, не можем связать с ним рабочий класс. Эти процессы тектонического масштаба идут вне нашей политической воли. Но если политический процесс пойдет по такому сценарию, а так случалось за последнее столетие не раз, не два, а добрую сотню раз, начиная с Февраля 1917 года, вплоть до Египетской революции, настанет этот момент, когда судьба общества в очередной раз будет зависеть от идей стремительно овладевающих массами. Недели, может быть дни, когда миллионы трудящихся станут единой силой, думающий, говорящей, бьющей вместе. Вырвавшаяся из разломов в коре старого мира магма. Ничто не может остановить ее кроме лжи, трусости, обмана, предательства, тех кому доверяет рабочий класс.
Оппортунисты говорят, что лозунг Советов — утопия, а лозунг Учредительного собрания, «народной» демократии — реальность. Это ложь. Сегодня одни равно утопичны. Завтра может случиться так, что один из них станет лозунгом революции и преобразования общества, а второй — лозунгом реакции. Наши лозунги не будут не то, что поняты, даже услышаны сегодня, завтра они могут стать страшной силой. Для этого они должны быть верны. Мы не должны уповать на то, что наша перспектива будет меняться с ходом событий. Невозможно угнаться за ходом революции. Она просто должна быть программой революции, программой изменения общества.
Вопреки распространенной легенде, программа Советов не противоречит конкретным, сиюминутным требованиям рабочего класса. Рабочие практичные люди, и двигаясь они несут с собой экономические, профсоюзные требования. Мы, разумеется, поддерживаем их, но мы понимаем, что эти путь плавного развития экономической борьбы, образования массовых профсоюзов, их политической самоорганизации иже не может быть методически пройден в стремительно меняющуюся, скажем прямо, грядущую революционную эпоху. Даже выдвинуть единые, общероссийские лозунги не простая задача. Это должны быть наступательные требования, таким лозунгом 100 лет назад был лозунг 8-часового рабочего дня, но слишком долго рабочий класс отступал, отвечал отчаянными арьергардными стычками на агрессию капитала, чтобы вот так, запросто, выдвинуть лозунги широкомасштабного наступления. Именно поэтому, борьба будет носить, в большей степени, стихийных характер и пойдет под простейшим политическим лозунгом свержения Путина.
Глупо сортировать буржуазных политиков, пытающихся возглавить движение, на левых и правых, патриотов и либералов. В конечном счете, раньше или позже, они в ужасе отшатнутся от своего детища и сделают все, чтобы убить его. В каждый момент, они делятся по единственному признаку, те кто за свержение власти, отставку президента, роспуск Думы, сдачу мандатов, и те кто против. Это значит, что следующий день мы идем с первыми и бьем вторых, завтра первые расколются снова по тому же революционному критерию. Поэтому мы с радикальной, революционной частью движения. С теми кто дальше всего от думских кресел и президентских покоев.
Мы в движении, потому, что здесь революционный процесс, здесь тысячи недовольных, возмущенных людей, сюда будут подходить новые отряды бойцов. Мы не может перехватить это движение у буржуазии, пока она сама в ужасе не покинет его. Но мы может способствовать этому нашими идеями, нашей тактикой, мы можем внедрять в это движение наши идеи недоверия к парламентаризму, стремления к радикальному переустройству общества.
Интернет технологии позволили миллионам избирателей заглянуть одним глазком на грязную прихожую буржуазной демократии, на ее избирательные участки. Идите ногами и смотрите, как они мухлюют! Убедитесь, что они не могут иначе! И если вы сочтете, что этому хламу, место на свалке истории, то давайте выбросим его туда! Как?
Всеобщая политическая стачка — козырной туз в руках рабочего класса. Каждый рабочий ощущает, так или иначе, это грозное оружие в своих руках. Уже одно это наполняет лозунг всеобщей стачки конкретикой и делает его фактором организации.