Мы уже сказали выше, что "Самоуправа" -- орган старорадикалов и официоз правительства. "Одъек" -- орган левой части младорадикалов. Раскол радикальной партии произошел еще до переворота 1903 года по той же приблизительно линии, по какой европейская демократия отмежевывалась от либерализма. После падения Милана радикалы обнаруживали склонность войти в соглашение с правительством Александра. Против этой "соглашательской" тактики восстало более решительное левое крыло, оформившееся потом в младорадикальную партию. В полном соответствии с политикой старорадикальной партии у власти, "Самоуправа" развила в себе искусство во многих словах не выражать никакой определенной мысли. В этом отношении она непосредственнее всего отражает линию Николы Пашича, этого политика в чисто ориентальном стиле, который дальновидность вынужден подменять хитростью и замысловатый зигзаг считает кратчайшим расстоянием между двумя точками. "Самоуправа" имеет отвечающее положению ее партии влияние, но не имеет подписчиков.
Во главе "Одъека" стоит Яша Проданович, интеллигент, литератор, идеолог, последовательный по-своему демократ, перевод якобинца на язык сербской общественности и культуры. В качестве министра промышленности он провел, идя тут нога в ногу с социал-демократией, демократический промысловый устав с лучшей в Европе организацией фабричного инспектората. Но и группа Продановича все более теряет почву под ногами.
Будущее принадлежит тому крылу младорадикалов, во главе которого стоит финансист Милорад Драшкович, человек "дела", который демократию подменяет банкократией. Одна из задач, связывающих старорадикалов с группой Драшковича, состоит именно в том, чтобы реформировать сербский промысловый устав в духе капиталистических интересов.
Чтобы покончить с партийными органами, нужно еще упомянуть о возникшей год тому назад "Србской Заставе" -- официозе либералов. Партия эта, старейшая в Сербии, возникла еще в конце 50-х годов и выдвинула против доморощенного патриархального абсолютизма европейскую либеральную программу, приспособленную к условиям сербской общественной убогости. Но, не имея социальной опоры под ногами, либералы быстро выродились в придворную клику, которая все свои задачи ставила в зависимость от династии и европейских дипломатий. Выступившие в 80-х годах им на смену напредняки (прогрессисты) скоро проделали ту же эволюцию и стали главной опорой короля Милана. Скомпрометированные всем своим прошлым либералы перелицевались в националистов, и "Србска Застава", насчитывающая не более тысячи подписчиков, отражает собою ничтожество этой партии.
Из десятка непартийных изданий главное место принадлежит, бесспорно, панславистской "Политике". Это -- не ответственный официоз в вопросах внешней политики, а орган умеренной, но настойчивой оппозиции справа -- в вопросах внутренней. Личная интрига -- самое действительное орудие в ее руках, ядовитый намек -- самая излюбленная литературная форма. Если искать аналогий, то ближе нашего "Нового Времени" ничего не найти. Во время "аннексионного" кризиса "Политика" пользовалась огромным влиянием, она подняла тогда принца Георга на щит, она же стала официозом воинственной "Народной Отбраны". Организация эта выделилась три года тому назад из словенского юга, противопоставив его программе культурного единения южного славянства боевую революционно-милитаристическую программу действий. "Политика" стоит в постоянных закулисных сношениях с правительством, получает от него информации и, можно думать, не одни только информации.
Следующая за нею по влиянию газета -- "Правда". Ее основная линия -- вражда к заговорщикам 29 мая 1903 года, к новому режиму, к старорадикальной партии и династии Карагеоргиевичей. Из политических партий, "Правда" стоит ближе всего к одной из напредняцких клик, или, вернее, "Правда" пользуется связью с этой кликой для своих политических интриг.
Одно крыло старой напредняцкой партии, имеющее своим знаменем старика Новаковича, примирилось с переворотом, хотя и не открыто, не декларативно. Другая группа, руководимая профессором Живоином Перичем, начисто "отрицает" существующий режим, как исчадие революционного заговора, и выражает открытое тяготение к австрийскому триализму, которым должна быть поглощена и Сербия. Третья группа напредняков тяготеет к "Правде", которая не менее Перича ненавидит режим демократии, но, в отличие от дон-кихотского формалистического бойкотизма, стремится использовать все методы и формы демократии для того, чтобы подкопаться под ее основы. Все приемы изощренной лжи, уголовно-неуловимой клеветы и цинического глумления над всем и всеми пускаются "Правдой" в оборот с пряной приправой бульварного остроумия. За спиной журнальных забияк "Правды" стоит финансист Милорад Павлович, хозяин Привредной банки, делец и демагог, ожидающий своего часа. "Правда" имеет от пяти до шести тысяч тиража.
Самая распространенная газета -- "Мали Журнал", расходящийся не менее чем в десятках тысяч экземпляров. Все, что есть в сербской печати низменного и циничного, находит в этой газете свое бесстыдно-обнаженное выражение. Это -- орган нравственного босячества, политического непотребства и индивидуального шантажа. Лжет, клевещет, вымогает, продается. Скандальная хроника и порнография -- главные литературные формы, культивируемые "Мали Журналом". Политически он является органом принца Георга, который остается надеждой всех темных спекулянтов, выгнанных офицеров и проворовавшихся бухгалтеров.
Газета "Балкан", расходящаяся в количестве 8 -- 10 тысяч экземпляров, отличается от "Мали Журнала" только своим именем.
Австрофильская "Штампа" стоит на том же самом уровне, но делает свою работу чище и тоньше. Это -- лучше всего редактируемая сербская газета. Злобная ненависть к хозяевам положения, радикалам, составляющая главную черту "Штампы", объединяет вокруг нее отдельные кружки либералов, напредняков и бывшего милановского премьера Владана Георгиевича. Этому последнему принадлежит характеристика конституционного режима, как рульократии, т.-е. господства сволочи, и эту характеристику "Штампа" приемлет целиком. Вместе с "Правдой", "Штампа" является опаснейшим врагом нового режима. Ловко, умело, с выдержкой и тактом она преследует врага по пятам в самых укромных его позициях. Своими информациями и инсинуациями она питает борьбу всей уличной прессы против радикального правительства. В некоторых специальных вопросах она обнаруживает столь деликатную осведомленность, что дает основание "Самоуправе" обвинять ее в интимной близости к австрийской политической полиции.
Вместе с ростом рабочей партии, игравшей здесь за последние годы серьезную роль, росла одновременно вражда к социал-демократии, особенно в тех мелкобуржуазных кругах, которые непосредственно затронуты стачечным движением или законодательной охраной труда. Незачем говорить, что борьба против рабочей партии ведется во всей сербской прессе, которой социал-демократия ненавистна уже одним тем, что имеет определенные цели, организацию, дисциплину. Но в Белграде издается, кроме того, газета, которая борьбу с политической партией молодого сербского пролетариата сделала своей специальностью. Это -- "Стража". Редактором-издателем ее является свободный "анархист" Крста Цицварич. Так как в этой маленькой стране все знают друг друга и не стесняются совать свой нос под фамильные подушки своих политических противников, то и полемика против вождей социал-демократии ведется в такой форме, которая не подлежит переводу ни на один европейский язык.
Остальные газеты не заслуживают поименного перечисления. Они питаются идейными продуктами "Правды", "Штампы" и "Стражи" и, поскольку это возможно, спускаются на еще более низкий уровень. На их столбцах вы встретите нередко сообщение, что в семье г-на Н. Н. произошел на-днях скандал, заслуживающий самого пристального внимания со стороны белградского общественного мнения, и что подробное описание скандального происшествия будет дано в завтрашнем номере. Но тщетно "белградское общественное мнение" станет искать на другой день обещанных подробностей. Это значит, что г-н Н. Н. успел умилостивить беспардонных Катонов общественной морали соответственной (не очень крупной) ассигнацией...
Агитация за войну -- все равно с кем: с Австрией, Болгарией или Турцией, хотя бы со всем европейским концертом, -- придавала единственную политическую ноту всей этой "независимой" белградской прессе. Сейчас она, разумеется, всемерно поддерживает предприятие балканских союзников. Но незачем говорить, что в ее лице идея балканской федерации имеет крайне ненадежную опору. Если политические результаты войны не оправдают лихорадочно-патриотических ожиданий "Политики", "Штампы", "Правды" и их собратьев, -- а эти безбрежные ожидания по самому существу своему не могут найти удовлетворения, -- тогда вся белградская пресса с удвоенной силой направит свое оружие против внутреннего врага, т.-е. против всех зачатков культуры, экономического развития и элементарной гражданственности в сербской общественной жизни.
Без всякой склонности к мрачным пророчествам, можно сейчас же предсказать, что Сербии придется после этой войны пережить тягчайший внутренний кризис.
"День" NN 49 и 51,