от Льва Давыдовича Троцкого
Для выяснения обстоятельств и условий моей жизни и деятельности в Вене необходимо допросить, в качестве свидетеля, министра труда М. И. Скобелева. Мы вместе с ним издавали там "нелегальную" газету "Правда", которую доставляли в Россию. М. И. Скобелев был членом редакции и кассиром издательства. Он вел значительную часть сношений с австрийскими с.-д. организациями, в том числе и с той, к которой принадлежали, по их словам, арестованные ныне чехи-военнопленные Бенеш и Кнофличек, т.-е. с организацией чехов-интернационалистов.
Относительно последнего периода моего пребывания в Вене (1913 -- 1914 г.г.), а также относительно моего переезда из Вены в Швейцарию, моего отношения к политике Германии и Австрии, моих публичных выступлений на эту тему и пр. может дать исчерпывающие сведения помощник главнокомандующего Московским военным округом В. В. Шер182, с которым мы совместно редактировали из Вены издававшийся в Петрограде журнал "Борьба"183 (1914 г.).
Показания этих двух лиц дадут следствию исчерпывающий материал и обнаружат вопиющую недопустимость каких бы то ни было заподозриваний меня в связи с австро-германским империализмом, поскольку совершенно неосведомленная следственная власть считает возможным и необходимым проверять грязные инсинуации г.г. Алексинских и Бурцевых. По первому же вызову следственной власти я могу назвать десятки и сотни лиц, на глазах которых протекала моя деятельность за-границей.
Находящийся в Петрограде австрийский военнопленный Отто Бауэр184, известный немецкий писатель-социалист, может подтвердить, что я, в течение всего своего пребывания в Австрии, вел устно и в печати борьбу против национализма вождей австрийской социал-демократии и против их примирительного отношения к австро-венгерскому империализму. Разумеется, эту борьбу я вел не как защитник царской дипломатии, а как русский социалист-интернационалист.
Что касается показаний неизвестных мне свидетелей, будто я призывал к "вооруженному восстанию" и даже рекомендовал демонстрантам "избивать буржуев" (что-то в этом роде), то я еще раз заявляю, что такого рода явно злонамеренные показания навязывают мне поступки, прямо противоположные моим действительным действиям.
Министр земледелия В. М. Чернов слышал мою речь к демонстрантам185 по поводу попытки темных личностей арестовать его, -- речь, которая заканчивалась словами: "кто пришел сюда, чтоб чинить насилие, пусть поднимет руку!". Член Совета Рабочих и Солдатских Депутатов солдат-меньшевик Иоффе, противник моей позиции, стоял у входа в Таврический Дворец во время демонстрации и призывал меня обратиться к солдатам с речами -- именно потому, что все мои речи заканчивались призывом: "Никаких насилий! Мирно возвращайтесь по домам!". То же самое могут подтвердить: член президиума Центрального Исполнительного Комитета Сакиан, социалист-революционер, член Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов Лев Михайлович Карахан186 и сотни других лиц, которых я могу установить при содействии следственной власти: для этого ей достаточно обратиться в Смольный Институт, в президиум ЦИК.
Во всяком случае прошу как можно скорее допросить перечисленных выше лиц.
Как мне сообщают, среди опечатанных бумаг, забранных в типографии "Труд", имеются рукописи двух моих брошюр, написанных до событий 3 -- 5 июля: "Клеветникам" и "Годы великой катастрофы"187. Так как обе эти рукописи имеют прямое и непосредственное отношение к вопросам, составляющим предмет расследования, то прошу означенные рукописи приобщить к материалам следствия.
В заключение позволяю себе выразить уверенность в том, что если бы следственная власть, не задаваясь целью доказать недоказуемое, сделала серьезную попытку проверить свои данные в указанном мною направлении, то она в двадцать четыре часа убедилась бы в том, что у нее нет никакого права держать меня в тюрьме.
"Кресты", камера 487,
8 августа 1917 года.
"Предварительное следствие по делу 3 -- 5 июля".