Первоначальный широкий план: добиться массового движения за изгнание Троцкого из Мексики, потерпел полное крушение. ГПУ пришлось встать на путь террористического акта. Но необходимо было попытаться подготовить к этому акту общественное мнение. Так как ГПУ не собиралось признать свое авторство в убийстве, то необходимо было связать террористический акт с внутренней политической борьбой в Мексике. "Ля Вос", "Эль Популяр", "Эль Футуро" пытались уже и раньше связать меня то с генералом Седильо, то с генералом Амаро, то с Васконселосом, то с Атлем, не говоря уже о нефтепромышленниках и комиссии Дайеса. Теперь им дан был приказ удесятерить свои усилия в этом направлении. Президентская кампания с перспективой острых конфликтов создавала, казалось, более благоприятную обстановку для таких попыток. Интеллектуальные участники покушения зачислили меня в лагерь генерала Альмазана, что не помешало им позже приписать альмазанистам организацию покушения. Эти люди руководствуются в своей деятельности тем правилом, которое Сталин применял раньше, чем его формулировал Гитлер: "чем грубее ложь, тем скорее ей поверят".
"Моральная" подготовка покушения началась одновременно с технической. Усиление травли против "троцкизма" становится явственным в декабре прошлого года. В N "Ля Вос" от 24-го декабря, в статье:
"Роль троцкизма", Гонзало Бельтрана.
"... "Что касается нового папы Льва XXX, -- XXX из-за тридцати серебренников грязнейшего из Иуд -- то он выполнил роль, выработанную для него комитетом Дайеса ... Лев XXX вмешивается в дела Латинской Америки на стороне империалистических государств и завершает свою работу декларацией, что "экспроприация нефти дело рук коммунистов..." слова "экспроприация нефти -- дело рук коммунистов" взяты в кавычки, как если бы они представляли цитату из какой-либо моей статьи, как если бы я был противником национализации нефтянных предприятий. Не зачем говорить, что это ложь. В мировой печати я, как умел, защищал право мексиканского народа стать хозяином собственных богатств. Но фальсификаторы ГПУ не останавливаются перед такими мелочами.
В своем докладе мартовскому с'езду член ЦК компартии Андрес Гарсия Сальгадо превзошел все рекорды лжи, установленные международным сталинизмом. Побеждая брезгливость, приведу несколько образцов.
"... Правительство Карденаса разрешило в'езд Троцкого вопреки мнению рабочих организаций; это дало Троцкому возможность создать в нашей стране руководящий центр его интернациональной организации шпионажа на службе всех контрреволюционных сил; и все это было возможно исключительно в виду того, что империалистические страны были заинтересованы в превращении нашей страны в центр их деятельности по шпионажу и провокации".
Как ни невежественны эти суб'екты, но они не могут не знать, что ни одна из империалистских стран не допускает меня в свои пределы; что вожди империализма всех стран относятся ко мне, как к врагу N 1; что мои единомышленники преследуются во всех империалистских странах; что Мексика оказала мне гостеприимство именно потому, что это не империалистская страна, и что ее правительство серьезно относится к праву убежища. Но фальсификаторам, занятым "моральной" подготовкой покушения, нет времени останавливаться над такими мелочами. Сальгадо продолжает:
"Таким образом троцкистские шпионы всегда работали совместно с армией Франко, согласуя свои восстания и агитацию в тылу лойялистов с операциями врага".
"Троцкий, -- человек, которому апплодируют хозяева из Монтеррей, тот который поставлял аргументы для нефтяных компаний против рабочих организаций и против правительства, -- строит свою деятельность в согласии с планами реакционеров и нуждами империализма".
"Товарищи, да послужит это нам примером, чтоб усилить нашу борьбу против троцкизма и чтоб изгнать шефа этой банды шпионов из нашей страны".
("Изгоняйте врагов народа из революционных рядов").
Таков доклад "вождя" на с'езде "Коммунистической" (!) партии. В какую клоаку кремлевская олигархия превратила то, что было некогда Коммунистическим Интернационалом! В силу естественного и искусственного отбора место революционеров заняли постепенно карьеристы, плуты и профессиональные клеветники. К их числу относится и г. Сальгадо.
В "Ля Вос" от 1-го мая 1940 г., где требуется полная свобода действий для незаконно преследуемого полицией Д. Сикейроса, напечатан официальный Манифест партии к народу, который гласит:
"Изгнать агентов империализма из Мексики! Иностранные шпионы и провокаторы должны быть изгнаны из страны, и в первую очередь их самый злостный и опасный главарь: Лев Троцкий"..."
Защищать от мексиканских властей Д. Сикейроса и одновременно требовать от тех же властей репрессий против Троцкого; все это за три недели до покушения, -- что это такое, как не подготовка покушения?
19-го мая 1940 г., за пять дней до покушения, мы находим в "Ля Вос" статью, холодное бешенство которой достигает апогея:
"Предатель Троцкий".
"Троцкий, "старый предатель", как назвал его однажды тов. Ломбардо Толедано, доказывает нам всякий раз, лишь только он имеет возможность, что чем больше он стареет, тем большей он делается канальей и тем большим шпиком.
"Шпион на службе реакционных сил, агент комитета Дайеса в Мексике..."
"Троцкий должен ответить перед властями страны за свои анти-пролетарские и анти-мексиканские дела и положить конец своему кретинизму.
А теперь предатель, мечтая, вероятно, о возвращении тех дней, когда он мог организовать свой собственный суд и судить себя через своих друзей в доме Диего Ривера, потребовал, чтоб суд рассмотрел брошенные против него обвинения, что он является агентом Комитета Дайеса, в чем он сам сознался в своих публичных выступлениях.
Ясно, что Троцкий ищет трибуну, чтоб продолжать свою гнусную работу против рабочих Мексики. Народ не даст ему этой трибуны.
О Троцком рабочие Мексики уже высказали свое мнение в том смысле, что он должен быть изгнан из страны".
Статья, разумеется, не подписана. Не было бы ничего удивительного, еслиб под статьей значилась коллективная подпись: Давид Сикейрос, Нестор Санчес Хернандес, Луис Ареналь, Давид Серрано, Павон Флорес.
В другой статье того же номера говорится, что Троцкий собирается:
"... поддержать провокаторов и убийц, горящих желанием вмешаться во внутренние дела Мексики".
"Что касается Троцкого, мы вспоминаем, что этот гнусный предатель только что бросил вызов "Эль Популяр" и журналу "Футуро", требуя от них представления в 72 часа своих обвинений, -- которые являются обвинениями всего революционного движения Мексики и всего мира -- против старческой, ничтожной главы "Четвертого Интернационала". Как хитер старикашка-предатель! Он превосходно знает, что в 72 часа едва ли можно только начать список всех его гнусностей, его преступлений, его сообщничества с врагами всех народов, начиная с народов СССР, Китая и Испании".
Последний номер "Ля Вос" перед покушением, посвящен, как видим, главным образом травле Троцкого и представляет собою чудовищное нагромождение фальшивых обвинений и клевет. Так пишут люди, которые собираются завтра сменить перо на пулемет. Редакция "Ля Вос" знала о предстоящем покушении и готовила к нему общественное мнение собственной партии и сочувствующих кругов.
Невозможно ни на минуту допустить, что редактора "Ля Вос", совершеннолетние и вменяемые люди верили тому, что писали обо мне. Они холодно лгут, по приказу свыше. И они лучше всего доказывают свою злонамеренность тем, что к клеветам, получаемым ими в готовом виде из Москвы, добавляют собственные измышления о моем "участии" в восстании Седильо, о моем "союзе" с Дайесом против Мексики, или о моем участии в избирательной кампании. Лжецы отказываются представить доказательства, под тем предлогом, что не хотят дать мне ... "трибуну", или делать мне ... "рекламу". А когда я называю их наемниками Сталина, они грозят заключить меня в тюрьму за "клевету"!
Такова школа сталинизма. Идеологический цинизм и моральное бесстыдство являются ее основными чертами. У этих людей нет никакого уважения к фактам и документам: они неспособны к точному исследованию; они никогда не формулируют ясно и определенно своих обвинений; их клевета имеет характер грязного расплывающегося пятна. Из СССР, где никто не смеет возражать Сталину или его сотрудникам, дух сервилизма, раболепия и лакейства распространился на весь Коминтерн, отравляя поры рабочего движения.
Кто хочет знать, что такое режим Сталина; что такое ГПУ; как в Москве отправляют "правосудие", или как там преподают детям историю революции, -- пусть читает "Ля Вос де Мехико". Несмотря на свое ничтожество, отчасти благодаря своему ничтожеству, "Ля Вос" правильно отражает дух и нравы тоталитарного Кремля.
(Продолжение следует)