Социалист Леон Блюм и консерватор Чемберлен, в одинаковой мере друзья "мира", стояли за невмешательство в испанские дела. С ними рука об руку шел Сталин, экс-большевик, через своего посла Майского, экс-меньшевика. Оттенки программ не мешали им дружно работать во имя одной и той же высокой цели.
Сейчас, однако, Чемберлен заявляет, что, если после признания Франко Италия и Германия не выведут из Испании так называемых "добровольцев", то Англия готова применить самые крайние меры, не останавливаясь перед войной. Радикал-социалист Даладье, тоже известный сторонник политики "невмешательства", поддерживает в этом вопросе полностью Чемберлена. Из любви к миру эти джентльмены отказались от вооруженной защиты демократии. Но всему есть предел, даже и миролюбию этих испытанных друзей человечества. Чемберлен открыто говорит: пребывание итальянских и немецких войск на Пиренейском полуострове нарушило бы "равновесие" в Средиземном море. Этого потерпеть никак нельзя! Англия и Франция отнюдь не склонны были поддерживать испанскую демократию; зато теперь, когда они помогли Франко задушить ее, они вполне готовы поддержать оружием "равновесие" в Средиземном море, причем под этим таинственным термином механики надо понимать защиту рабовладельцами своих колониальных владений и морских путей, ведущих к этим владениям.
Мы почтительно спрашиваем господ из Второго и Третьего Интернационалов, какие собственно нужны исторические, политические и иные условия, чтобы осуществился обещанный нам великий союз для защиты демократий во всем мире? Правительство Франции опиралось на "Народный фронт". Борьба "Народного фронта" в Испании велась во имя демократии. Какой еще можно изобрести пример, когда бы долг защиты демократии предстал в более повелительном виде? Если "социалистическое" правительство, опирающееся на "Народный фронт", отказалось от защиты демократии, тоже возглавлявшейся "социалистами", то спрашивается, где, когда и какое именно правительство займется задачей защиты демократии? Может быть авгуры социалдемократии и Коминтерна все-таки раз'яснят нам это?
На самом деле две империалистские демократии, в лице своих правящих классов, с самого начала были целиком на стороне Франко; они только вначале не верили в возможность его победы и боялись скомпрометировать себя преждевременным обнаружением своих симпатий. По мере того, однако, как шансы Франко возростали, подлинное лицо имущих классов "великих демократий" обнаруживалось все ярче, все откровеннее, все бесстыднее. И Великобритания и Франция прекрасно знают, что командовать колониальными, полуколониальными и просто слабыми нациями гораздо легче через военную диктатуру, чем через демократический или хотя бы квази-демократический режим.
Союз с консервативным правительством Великобритании для "социалистического" мелкого буржуа Блюма является такой же непреложной заповедью, как и для самых крайних реакционеров французской палаты депутатов. Эта заповедь исходит от французской биржи. План Англии в отношении Испании был составлен с самого начала: пусть дерутся; кто бы ни победил, ему понадобятся деньги для восстановления хозяйства страны. Этих денег не смогут дать ни Германия, ни Италия; следовательно, победителю придется обратиться в Лондон и, отчасти, в Париж. Тогда можно будет продиктовать условия. Блюм прекрасно знал с самого начала мистерию английского плана. Он не мог иметь своего собственного плана потому, что его почти-социалистическое правительство целиком зависело от французской буржуазии, а французская буржуазия -- от великобританской. Блюм кричал о спасении мира, как о задаче, более даже священной, чем спасение демократии. По существу же он прикрывал замысел британского капитала. После того, как он выполнил эту грязную работу, он оказался отброшен французской буржуазией в лагерь оппозиции и снова получил возможность кричать о священном долге помощи испанским республиканцам. Без дешевой левой фразы он не мог бы сохранить возможности в критический момент снова оказать столь же предательскую услугу французской буржуазии.
Московские дипломаты тоже, конечно, цедят что-то такое сквозь зубы в пользу испанской демократии, той самой, которую они своей политикой погубили. Но в Москве выражаются ныне очень осторожно, ибо там нащупывают пути в Берлин. Московские бонапартисты готовы предать все демократии в мире, не говоря уж о международном пролетариате, лишь бы продлить на лишнюю неделю свое господство. Возможно, что и Сталин и Гитлер начали с блефа: каждый хочет испугать Чемберлена, Даладье и даже Рузвельта. Но если "демократические" империалисты не испугаются, то блеф может зайти гораздо дальше, чем предполагалось первоначально в Москве и Берлине. Для прикрытия своих маневров кремлевская клика нуждается в содействии вождей Второго и Третьего Интернационалов, тем более, что это не так уж дорого стоит.
Грубо говоря, господа социалпатриоты делятся на сознательных негодяев и полуискренних глупцов. Немало, впрочем, переходных и комбинированных типов. В свое время эти господа терпели подлую комедию "невмешательства", помогая Сталину резать пролетарскую Испанию. Когда же оказалась зарезана и республиканская Испания, они стали протестующе размахивать руками, нимало не отказываясь, однако, ни от "Народного фронта", ни от "союза демократий". В мистериях империализма эти люди выполняют неизменно самые унизительные и постыдные роли.
В жилах испанского народа еще осталась неизрасходованная кровь. Кто будет распоряжаться ею: Гитлер-Муссолини или Чемберлен с его французским помощником, этот вопрос решится соотношением империалистских сил в ближайший период. Борьба за мир, за демократию, за расу, за авторитет, за порядок, за равновесие и за десяток других высоких и невесомых вещей означает борьбу за новый передел мира. Испанская трагедия войдет в историю, как эпизод на пути подготовки новой мировой войны. Господствующие классы всех мастей боятся ее и в то же время готовят ее изо всех сил. Шарлатанство "Народных фронтов" служит одной части империалистов для прикрытия их замыслов от народных масс, как другой шайке служат для той же цели фразы о крови, чести и расе. Мелко-буржуазные болтуны и фразеры только облегчают империалистам подготовку войны, мешая рабочим видеть голую правду. Так, с разных концов и разными методами подготовляется новая свалка народов. Спасти человечество от крушения и гибели можно только, оторвав авангард пролетариата от империализма и его лакеев. Полная независимость пролетарской политики. Полное недоверие к мистериям империализма, фашистским и демократическим. Беспощадная борьба против Второго и Третьего Интернационалов. Упорная, систематическая, неутомимая подготовка международной пролетарской революции!