Когда Андрей Нин, руководитель ПОУМ'а был арестован в Барселоне, не могло быть ни малейшего сомнения в том, что агенты ГПУ не выпустят его живым. Намерения Сталина раскрылись с исключительной ясностью, когда ГПУ, которое держит в своих когтях испанскую полицию, опубликовало заявление, в котором Нин и все руководство ПОУМ'а обвиняются в том, что они являются "агентами" Франко.
Вздорность этого обвинения ясна всякому, кому известны хотя бы самые простые факты испанской революции. Члены ПОУМ'а героически боролись против фашистов на всех фронтах Испании. Нин -- старый и неподкупный революционер. Он защищал интересы испанского и каталонского народов против агентов советской бюрократии. Именно поэтому ГПУ избавилось от него при помощи хорошо подготовленного "рейда" на барселонскую тюрьму. О том, какую роль сыграли в этом деле официальные испанские власти можно делать только предположения.
Телеграфное извещение, инспирированное ГПУ, называет Нина "троцкистом". Погибший революционер часто и совершенно обоснованно протестовал против этого наименования. Под руководством Маурина, как и под руководством Нина, ПОУМ был одинаково враждебен Четвертому Интернационалу. Правда, в течение 1931-33 г.г., Нин, который тогда не был членом ПОУМ'а, поддерживал со мной дружескую переписку. Но уже с начала 1933 г. разногласия по принципиальным вопросам привели к полному разрыву между нами. В течение последних четырех лет мы обменивались только полемическими статьями. ПОУМ исключил троцкистов из своих рядов. ГПУ называет троцкистами всех тех, кто находится в оппозиции к советской бюрократии. Это облегчает кровавую расправу.
Независимо от разногласий, которые разделяют меня с ПОУМ'ом, я должен признать, что в борьбе, которую Нин вел против советской бюрократии, прав был Нин. Он старался защищать независимость испанского пролетариата от дипломатических махинаций и интриг клики, стоящей в Москве у власти. Он не хотел, чтоб ПОУМ сделался орудием в руках Сталина. Он отказался от гибельного для интересов испанского народа сотрудничества с ГПУ. Это было его единственным преступлением. И за это преступление он заплатил своей жизнью.
Л. Т.
8 августа 1937 г.
(Перевод с французского)