20 января 1926 года, в дни наибольшего обострения борьбы право-центристского блока с зиновьевской оппозицией, Томский говорил на Путиловском заводе:
"Партия понимает учение Владимира Ильича, понимает, что главная опасность в расколе. Эту опасность видел и Владимир Ильич, это была его последняя думка, зовущая работников ЦК и ЦКК смотреть, не взирая на лица, за тем, чтобы разногласия (?) и раскола не допускать. Если кто-либо ошибся, надо осудить. Не надо распинать, не надо отсекать, как хотели это сделать с Троцким. Но сделайте хотя бы одну четверть того, что было сделано с Троцким. Ведь то, что было сделано с Троцким, ведь этого не вынес бы даже индийский слон!"...
Выполняя в то время поручения Сталина, Томский пытался застраховать себя, установив черту, дальше которой нельзя итти в травле: в качестве стандарта намечалась выносливость индийского слона. Критерий оказался у Томского слишком примитивным. В революционной политике выносливость определяется прежде всего значительностью и правильностью идей, представляемых данным лицом или данной группой. Исторический опыт показывает, что подлинные революционеры, опирающиеся на научную доктрину, способны, в борьбе с врагами и враждебными течениями, оставлять далеко позади все рекорды выносливости, установленные самыми толстокожими индийскими слонами.
В период XII съезда партии, когда "тройка" (Сталин, Зиновьев, Каменев) впервые открыто выступила на арену, в качестве ядра "старой ленинской гвардии", в борьбе против Троцкого, Сталин следующими прочувствованными словами защищал нерасторжимость ленинского ядра:
"Я не могу, товарищи, пройти мимо той выходки тов. Осинского, которую он допустил... в отношении тов. Зиновьева. Он похвалил тов. Сталина, похвалил тов. Каменева и лягнул тов. Зиновьева, решив, что пока достаточно отстранить одного, а потом дойдет очередь и до других. Он взял курс на разложение того ядра, которое создалось внутри ЦК за годы работы, с тем, чтобы постепенно, шаг за шагом, разложить все... Если тов. Осинский серьезно думает предпринять такие атаки против того или иного члена нашего ЦК, я должен его предупредить, что он наткнется на сплошную стену, о которую, я боюсь, он расшибет себе голову".
Дальнейший ход событий показал, что "сплошная стена" старой ленинской гвардии оказалась состоящей из полу-социал-демократов, полу-меньшевиков, буржуазных либералов и пр.
"Надо высказать это прямо: у партии не было ясности и решимости, каких требовал революционный момент. У нее их не было, потому что ей не хватало определенной установки на социалистическую революцию. Агитация и вся революционная партийная работа в целом не имела прочной основы, ибо мысль не дошла еще до смелых выводов относительно необходимости непосредственной борьбы за социализм и социалистическую революцию".
Так изображает Молотов положение в партии до прибытия Ленина в Россию в апреле 1917 года в немецком издании "Рабочей литературы", N 1 -- 2, стр. 36. В этой же статье Молотов говорит:
"Со времени прибытия Ленина в Россию в апреле 1917 года наша партия почувствовала прочную почву под ногами... До этого момента партия лишь слабо и неуверенно нащупывала свою дорогу" (стр. 35).
Цитаты нами приведены в обратном переводе с немецкого языка, так как русского издания статьи у нас нет под руками. Будем очень благодарны, если кто-либо из друзей доставит нам троцкистскую контрабанду Молотова в оригинале.
В Примечании к XVI тому сочинений Ленина, вышедшему при жизни автора, говорится:
"Сказки о разногласиях Ленина и Троцкого в период гражданской войны были широко распространены среди буржуазии и обывателей и порой докатывались до деревни, усиленно раздуваемые кулаческим элементом". (Н. Ленин, т. XVI, стр. 505).
Буржуазия, обыватели и кулаческий элемент нашли затем себе преемников и продолжателей, в лице сталинской бюрократии.
1 марта 1920 года Ленин говорил на Всероссийском съезде трудовых казаков:
"Английские писатели писали, что армия во всем мире разлагается, что если есть во всем мире страна, где армия крепнет, то это Советская Россия. Они пытались оклеветать т. Троцкого и говорили, что это потому, что русскую армию держат в железной дисциплине, которая проводится беспощадными мерами"... (т. XVII, стр. 32).
Английские писатели школы Черчиля не остались, как известно, без последователей и подражателей.
Известный левый меньшевик Суханов пишет о своей политической позиции в конце мая 1917 года:
"...я лично вполне присоединил свой голос к тем, кто требовал полного устранения буржуазии от власти; и я стал усиленно оперировать с термином диктатуры демократии".
23 марта 1919 г. Ленин писал на ту же тему:
"У нас иногда пытаются придать этим словам нечто как будто более "крепкое", когда говорят -- "диктатура демократии". Это уже совершенная бессмыслица. Мы из истории прекрасно знаем, что диктатура демократической буржуазии обозначала ни что иное, как расправу с восставшими рабочими" ("Соч.", т. XVI, стр. 141).
Все это не помешало "демократической диктатуре" попасть в программу Коминтерна, в качестве сверхклассового государства.
Большевики-ленинцы отстаивают демократию во всех пролетарских организациях. Но совершенно очевидно, что объем демократии и ее методы будут различаться не только в зависимости от общих объективных условий, но и, прежде всего, от характера самих организаций пролетариата. Демократия профессионального союза должна иметь неизмеримо более широкую базу, чем демократия партии, которая заранее ограничена определенной программой, тактикой и политической традицией. В свою очередь, демократия партии окажется по необходимости шире, чем демократия фракции.
3 июля 1909 года Ленин писал:
"Большевизм представлен у нас большевистской фракцией партии, фракция же не есть партия. Партия может заключать целую гамму оттенков, из которых крайние могут даже резко противоречить друг другу. В германской партии рядом с ярко-революционным крылом Каутского*1 мы видели архи-ревизионистское крыло Бернштейна. Не то -- фракция. В партии -- фракция есть группа единомышленников, составившаяся с целью влиять прежде всего на партию в определенном направлении, с целью проводить в партии в возможно более чистом виде свои принципы". ("Соч.", т. XI, ч. I, стр. 282).
Эту важную мысль, встречающуюся у Ленина не раз, левой оппозиции необходимо особенно серьезно продумать и тщательно усвоить.
Как Ленин представлял себе нормальные отношения между ЦК и местными организациями партии, об этом не плохо свидетельствует письмо Ленина от 6 июня 1917 г. петроградскому комитету:
"Если у вас есть, товарищи, веские и серьезные основания не доверять Центральному комитету, -- скажите это прямо, это долг всякого члена нашей демократически организованной партии, и тогда обязанностью Центрального комитета нашей партии будет особо обсудить ваше недоверие, доложить о нем съезду партии, вступить в особые переговоры для устранения этого печального недоверия местной организации к Центральному Комитету". (Первый легальный ПК, протоколы, стр. 129).
25 января 1921 года Ленин писал:
"Но если есть коренные и глубокие разногласия, -- могут сказать нам, -- разве они не оправдывают даже самых резких и фракционных выступлений? Если надо сказать новое и непонятное, не оправдывает ли это иногда даже раскола? Конечно, оправдывает, если разногласия действительно крайне глубоки, и если исправления неправильного направления политики партии или рабочего класса нельзя достигнуть иначе". ("Соч.", том XVIII, ч. I, стр. 47).
Теория и практика Ленина не имеют, как видим, ничего общего, с тем дисциплинарным кретинизмом, который насажден в ВКП и Коминтерне сталинским аппаратом.
В Примечаниях к сочинениям Ленина, именно к XVII тому, вышедшему еще при жизни автора, дается следующая краткая характеристика Раковского:
"Раковский Х. -- деятель румынского с.-д. движения, участник Циммервальда и Кинталя, член "циммервальдской левой". Во время войны, заключенный румынским правительством в тюрьму за интернационалистскую пропаганду, Р. был освобожден революционными русскими войсками в 1917 году и с тех пор работает в России, занимая пост председателя Совета народных комиссаров Украинской Советской Соц. Республики. Член ЦК коммунистической партии Украины и ЦК РКП. Один из основателей и выдающихся деятелей III Интернационала". ("Соч." Ленина, т. XVII, стр. 448).
В траурной речи, посвященной Свердлову, Ленин, не допускавший хвалебных преувеличений и относительно мертвых, говорил 18 марта 1919 года:
"Если руководящие группы (партии) могли так твердо и единодушно разрешать труднейшие вопросы, то только потому,
*1 Отметим, кстати: в своей "исторической" (по невежеству) статье Сталин уверял, будто Ленин с 1903 г. требовал раскола с каутскианцами. На самом деле Ленин в июле 1909 г. пишет о "ярко-революционном крыле Каутского". Роза Люксембург находилась уже в это время в острой борьбе с Каутским.