1. Чтобы ответить на первый вопрос, я должен строго расчленить два понятия: советский режим, как режим диктатуры пролетариата, и сталинский режим, представляющий бюрократическое извращение советского режима. Во имя упрочения и развития советской системы я веду борьбу против сталинского режима.
2. Я никогда не говорил, что нынешняя стадия революции является "термидорианской". Историческое понятие термидора имеет очень определенное содержание: оно означает завершенный первый этап победоносной контр-революции. Термидор в СССР не мог бы означать ничего другого, как приход к власти, хотя бы, на первых порах, в полузамаскированной форме, буржуазии и, следовательно, крушение Октябрьской революции. Нигде и никогда я не говорил, что Октябрьская революция потерпела крушение. Эту мысль мне упорно приписывает пресса Сталина в целях, не имеющих ничего общего с интересами истины.
На самом деле я утверждал и утверждаю, что на фундаменте Октябрьской революции сформировался могущественный слой бюрократии, в котором очень сильны активные и пассивные термидорианские тенденции. Однако, до победы их еще далеко. Противодействие этим тенденциям состоит в борьбе за самостоятельность коммунистической партии, профессиональных союзов и Советов и за их бдительный контроль над бюрократией.
Этот взгляд ни в каком случае не сложился у меня после моей высылки из СССР; наоборот, он послужил причиной высылки: бюрократия не выносит покушений на ее командную роль.
Опасность термидорианских тенденций бюрократии была совершенно ясна Ленину. Он предостерегал против этой опасности в своей последней речи на XI-ом съезде партии в 1922 году. Последняя моя беседа с Лениным была посвящена тому же вопросу. Ленин предложил мне союз с ним против бюрократизма, центром которого он считал, как и я, руководимый Сталиным аппарат партии. Вторая болезнь Ленина оборвала выполнение этого плана.
3. Вопрос об индустриализации, в частности, о пятилетнем плане, был одним из главных пунктов борьбы между сталинской фракцией и левой оппозицией, к которой я принадлежу. До февраля 1928 года сталинская фракция считала необходимым опираться на крепкого крестьянина и отказывалась возлагать на него жертвы в интересах индустриализации. Плановое начало подвергалось бюрократией осмеянию: "мы зависим от дождя, а не от плана". В 1925 году я выпустил книгу "К капитализму или к социализму", в которой доказывал, что, при правильном руководстве, промышленность может давать 20% и более годового прироста. Сталин и Молотов считали эти цифры фантастическими и обвиняли левую оппозицию в "сверхиндустриализаторстве". Уже эти беглые исторические намеки достаточны для того, чтоб объяснить мое отношение к пятилетнему плану: я считаю его, несмотря на грубые ошибки руководства, вытекающие из бюрократической непредусмотрительности, величайшим шагом вперед в развитии не только СССР, но и человечества.
4. Вы поднимаете вопрос о социализме в отдельной стране? Неизбежность социализма вырастает исторически из того, что нынешние производительные силы человечества стали несовместимы не только с частной собственностью на средства производства, но и с нынешними национальными границами, особенно в Европе. Как средневековый партикуляризм стеснял развитие молодого капитализма, так достигший наивысшего развития капитализм задыхается в рамках национальных государств. Социализм не может укладывать производительные силы в прокрустово ложе национальных государств. Социалистическое хозяйство будет развиваться на основе мирового разделения труда, могучие предпосылки которого созданы капитализмом.
Советское хозяйственное строительство является, в моих глазах, частью будущего европейского, азиатского и мирового социалистического здания, а не самостоятельным национальным целым.
5. "Компромисс" между советской системой и капиталистической есть вопрос не будущего, а настоящего. Он уже сегодня является фактом, хотя и не очень устойчивым. Как дальше будут развиваться взаимоотношения между изолированным Советским Союзом и капиталистическим миром? Конкретные предсказания не легки. Но в общем, я бы поставил такой гороскоп: европейский капитализм гораздо ближе к социалистической революции, чем Советский Союз -- к национальному социалистическому обществу.
6. Советское правительство заинтересовано в поддержании мирных отношений. Свою волю к миру советское правительство доказало и доказывает всеми теми способами, какие только могут быть в распоряжении правительства. Правда, в Париже считают, что предложение Советами всеобщего разоружения есть доказательство воинственных намерений Москвы и, наоборот, отказ Франции стать на путь разоружения есть выражение ее миролюбивых намерений. Сообразно той же логике официозная французская печать считает, что вторжение японцев в Китай есть акт цивилизации. Отпор китайцев -- акт варварства. Бандитами именуются не те, которые вторгаются в чужой дом, а те, которые защищают свой собственный. Но с этим трудно согласиться.
7. 8. 9. Нынешний экономический кризис является несомненным выражением того, что мировой капитализм пережил себя, как система. Вопрос об исторических сроках его смены другой системой решается, разумеется, неодинаково для разных стран и особенно для разных частей света. Нынешней Европе нет выхода. Если автоматическая работа законов рынка и приведет через год-два к смягчению кризиса в Европе, то через сравнительно короткий срок он вернется с удвоенной силой. Производительные силы задыхаются в национальных клетках Европы. Диллетантский план г. Бриана объединить Европу не вышел и никогда не выйдет из лаборатории канцелярий и редакций. Правящие классы лечат кризис дальнейшим экономическим раздроблением Европы, усилением протекционизма и милитаризма. В этих условиях я не вижу никаких перспектив для действительной стабилизации европейского капитализма.
10. Этот вопрос тесно связан с первыми двумя. Экономические успехи чрезвычайно усилили, разумеется, Советский Союз. Вместе с тем они чрезвычайно ослабили позиции сталинского аппарата. В этом нет никакого противоречия. Прежде всего для всех сознательных элементов населения СССР совершенно ясно, что успехи в области индустриализации и коллективизации стали возможны только потому, что сталинская бюрократия, наткнувшись вплотную на противодействие протежированного ею кулака, отказавшего государству в хлебе, вынуждена была усвоить и применять программу левой оппозиции. Сталин поступил с нашей программой, так, примерно, как фритредер Макдональд -- с протекционистской программой Жозефа Чемберлена, жестоко разбитого в свое время на выборах. Сегодня Чемберлен (отец, а не сыновья) во всяком случае популярнее в Англии, чем Макдональд. Правда, Чемберлен давно сошел в могилу. Но главные деятели русской оппозиции живы. Раковский из Барнаула внимательно следит за всеми процессами в хозяйстве и политике Советов.
Вторая, еще более важная причина ослабления позиций сталинской бюрократии состоит в том, что экономические успехи чрезвычайно повысили не только численность русских рабочих, но также их культурный уровень, уверенность в своих силах и чувство независимости. Все эти черты плохо мирятся с бюрократической опекой. Между тем сталинский аппарат в борьбе за свое господство доводит бюрократический режим до последних выводов.
Я особенно подчеркиваю это обстоятельство: экономические успехи, как это не раз бывало в истории, не укрепили, а, наоборот, подорвали позиции правящего слоя. Серьезные перемены в методах советского режима я считаю совершенно неизбежными, притом в более или менее близком будущем. Эти перемены будут означать удар по диктатуре сталинской бюрократии и несомненно расчистят путь для расцвета советской демократии на основах, заложенных Октябрьской революцией.
11. 12. Я думаю, что эти изменения сделают возможным и неизбежным возвращение левой оппозиции к активной работе в Советском Союзе.
13. 14. Сообщение о том, будто я призывал немецких коммунистов к поддержке правительства Брюнинга, разумеется, ложно. Такого рода план приписан мне сталинской печатью и подхвачен затем плохо разбирающимися журналистами. Я предлагал германским коммунистам проводить политику так наз. единого фронта. Социал-демократия находится в антагонизме с национал-социалистами. Коммунисты должны предложить социал-демократии и руководимым ею профессиональным союзам программу совместимой практической борьбы против наступления фашистов. Социал-демократические массы вполне искренне хотят вести такую борьбу. Если вожди откажутся, они себя скомпрометируют в глазах собственых масс. Если вожди согласятся, массы на практике пойдут дальше вождей и поддержат коммунистов. Надо уметь использовать разногласия в лагере противников и врагов. Только при такой гибкой политике можно подниматься со ступеньки на ступеньку вверх. Стратегия знает не только штурм, но и маневр. Я нисколько не сомневаюсь, что германская коммунистическая партия, несмотря на сопротивление сталинской бюрократии, усвоит себе ту стратегию, благодаря которой большевизм только и мог притти к власти.
15. Я думаю, что в результате нынешнего кризиса перевес американского капитализма над европейским еще более возрастет: так в результате каждого кризиса возрастает перевес крупного предприятия над мелким, треста над изолированным предприятием.
Однако, неизбежный рост мировой гегемонии Соединенных Штатов внесет дальнейшие глубокие противоречия как в экономику, так и в политику великой американской республики.
Утверждая диктатуру доллара над миром, господствующий класс Соединенных Штатов включает противоречия всего мира в самый фундамент своего господства. Экономика и политика Соединенных Штатов будут все более и более непосредственно зависеть от кризисов, войн и революций во всех частях света. Позицию "наблюдателя" долго сохранить не удастся, даже и по форме. Я думаю, что Америка создаст самую грандиозную систему сухопутного, морского и воздушного милитаризма, какую только можно себе представить.
Окончательный выход Америки из рамок старого "провинциализма"; борьба за рынки; рост вооружений; активная мировая политика; опыт нынешнего кризиса -- все это неизбежно внесет глубокие изменения во внутреннюю жизнь Соединенных Штатов. Появление рабочей партии неизбежно. Оно может начать расти "американскими" темпами, ведя к ликвидации одной из двух старых партий, как в Англии исчезли либералы.
Резюмируя, можно сказать: Советский Союз будет технически американизироваться; Европа будет советизироваться или -- варваризироваться. Соединенные Штаты будут политически европеизироваться.
Л. Троцкий.
Принкипо, 15 февраля 1932 г.