ПРИЛОЖЕНИЕ.
ПРИЛОЖЕНИЕ.
Выше упомянуто, что очередные вопросы испанской революции левая оппозиция вынуждена обсуждать в частных письмах. Мы даем здесь некоторые выдержки из этих писем, как дополнение к напечатанной выше работе.
События переживаемого Испанией кризиса развиваются пока с замечательной планомерностью, которая предоставляет пролетарскому авангарду известное время на подготовку...
Когда буржуазия сознательно и упорно не хочет взять на себя разрешение задач, вытекающих из кризиса буржуазного общества; когда пролетариат оказывается еще неготовым взять разрешение этих задач на себя, тогда авансцену нередко занимает студенчество... Революционная или полуреволюционная активность студенчества означает, что буржуазное общество проходит через глубочайший кризис...
Испанские рабочие проявили совершенно правильный революционный инстинкт, когда подперли плечом студенческое выступление. Разумеется, они должны это делать под собственным знаменем и под руководством собственной пролетарской организации. Обеспечить это должен испанский коммунизм, а для этого ему необходима правильная политика...
Этот путь предполагает со стороны коммунистов решительную, смелую и энергичную борьбу за лозунги демократии. Не понять этого было бы величайшей ошибкой сектантства... Если революционный кризис превратится в революцию, то она роковым образом перешагнет через буржуазные пределы и, в случае победы, должна будет передать власть пролетариату.
В своей статье я в очень осторожной форме высказывал ту мысль, что после нескольких лет диктатуры, оппозиционного движения буржуазии, поверхностного шума республиканцев и выступлений студенчества, следует неизбежно ждать выступлений рабочих, причем эти выступления могут застигнуть революционные партии врасплох. Если я не ошибаюсь, некоторые испанские товарищи считали, что я преувеличиваю симптоматическое значение выступления студентов, а вместе с тем и перспективы революционного движения рабочих. С того времени, однако, стачечная борьба получила в Испании гигантский размах. Совершенно не ясно, кто руководит этими стачками. Не думаете ли вы, что Испания может пройти через тот цикл, через который прошла Италия начиная с 1918-19 годов: брожение, стачки, всеобщие стачки, захват заводов, отсутствие руководства, упадок движения, рост фашизма, контр-революционная диктатура. Режим Примо-де-Ривера не был фашистской диктатурой, ибо не опирался на реакцию мелкобуржуазных масс. Не думаете ли вы, что в результате нынешнего несомненного революционного подъема в Испании, при дальнейшей пассивности и несостоятельности пролетарского авангарда, как партии, могут создаться условия для подлинного испанского фашизма? Самое опасное в такой обстановке -- это упущение времени.
Каковы же перспективы?... Насколько я вижу из вашего последнего письма, все организации и группы плывут по течению, т. е. участвуют в движении, поскольку оно их захватывает. Ни одна из организаций не имеет ни революционной программы действия, ни продуманной перспективы.
...Мне кажется, что лозунг советов подсказывается всей обстановкой, если брать советы в том виде, как они возникли и развились у нас: первоначально это были могучие стачечные комитеты. Ни один из первых участников не предпол<а>гал, что это будущие органы власти... Разумеется, советы нельзя создавать искусственно. Но во время каждой местной стачки, охватывающей большинство профессий и принимающей политический характер, необходимо вызывать к жизни советы. Это есть единственная форма организации, которая способна при данных условиях взять в руки руководство движением и внести в него дисциплину революционного действия.
Скажу вам прямо, я очень боюсь, как бы историку не пришлось обвинять испанских революционеров в том, что они упустили исключительную революционную ситуацию.
Будут ли выборы действительно произведены 1-го марта?... Положение таково, при котором сорвать выборы Беренгера при помощи энергичной тактики бойкота, казалось бы, вполне возможным: в 1905 году нами таким образом сорваны были выборы в законосовещательную думу. Какова в этом вопросе политика коммунистов? Выпускают ли коммунисты на эту тему листки, воззвания, прокламации?
Но если бойкотировать кортесы, то во имя чего? Во имя советов? Такая постановка вопроса была бы по моему неправильна. Объединить массы города и деревни можно сейчас только под лозунгами демократии. Сюда входят учредительные кортесы на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права. Я не думаю, чтоб в нынешнем положении вы могли обойтись без этого лозунга. Советов ведь еще нет. Испанские рабочие не знают -- по крайней мере на собственном опыте, -- что такое советы. О крестьянах нечего и говорить. Между тем борьба из-за кортесов и вокруг кортесов составит в ближайший период содержание политической жизни страны. Противопоставлять в этих условиях лозунг советов лозунгу кортесов было бы неправильно. Наоборот, строить советы можно будет в ближайшее время, повидимому, только мобилизуя массы на основе лозунгов демократии. Это значит: для того, чтоб не дать монархии созвать фальшивые, подтасованные, консервативные кортесы; для того, чтоб обеспечить созыв демократических учредительных кортесов; для того, чтоб эти кортесы могли передать землю крестьянам и пр. и пр., надо строить рабочие, солдатские и крестьянские советы, как укрепленные позиции трудящихся масс.
Лозунг единства коммунистических рядов несомненно будет иметь в Испании в ближайший период огромную притягательную силу, которая будет расти вместе с ростом влияния коммунизма. Масса, даже передовая масса, примет только те расколы, которые вытекут из ее собственного опыта. Вот почему, кажется мне, лозунг единого фронта по отношению к рабочим-синдикалистам и социалистам должен дополняться лозунгом объединения коммунистов (на определенной платформе).
...Я думаю, что вы вряд ли сможете отказаться от лозунга революционных учредительных кортесов. Ведь в Испании свыше 70% крестьян. Как они поймут лозунг "рабочая республика"? Социалисты и республиканцы, с одной стороны, попы -- с другой, скажут крестьянам, что рабочие хотят сесть им на шею и командовать ими. Что вы на это ответите? Я знаю единственный ответ в данных условиях: мы хотим, чтобы рабочие и крестьяне прогнали назначенных сверху чиновников и всяких вообще насильников и угнетателей, и выразили свою свободную волю на основах всеобщего избирательного права. Крестьян можно привести к рабочей республике, т. е. к диктатуре пролетариата, в процессе борьбы за землю и пр. Но невозможно предложить крестьянам диктатуру пролетариата в качестве априорной формулы.
...Коммунисты явно сделали ошибку, не взяв на себя инициативы бойкота. Только коммунисты, во главе революционных рабочих, могли бы придать кампании бойкота смелый и боевой характер. Бойкотистские настроения все же, повидимому, очень широко распространены в оппозиционных партиях и являются отражением и симптомом глубокого клокотания в народных толщах. Последние телеграммы как будто подтверждают, что республиканцы и социалисты высказались за бойкот. Еслиб коммунисты своевременно взяли их под свой кнут, то им гораздо труднее было бы отказаться от бойкота. Между тем Беренгер сильно связал себя и свое правительство с выборами 1-го марта. Еслиб бойкот вынудил Беренгера к тому или другому отступлению, это имело бы гигантские последствия, в смысле повышения революционного самочувствия масс, особенно, еслибы коноводами бойкотистской тактики выступали коммунисты.
Насчет "рабочей республики". От этого лозунга отказываться никак не приходиться. Но сейчас этот лозунг имеет более пропагандистский, чем агитационный характер. Мы должны разъяснять передовым рабочим, что мы идем к рабочей республике, но что крестьян нужно к этому привести. Привести же крестьян к рабочей республике, т. е. фактически к диктатуре пролетариата, мы вряд-ли сможем иначе, чем через несколько промежуточных "опытов", в том числе и парламентского характера. Крестьянство примет диктатуру пролетариата только исчерпав другие возможности. Правда, в Испании многие возможности были уже исчерпаны в прошлом. Но остается все же, еще "полная", "последовательная", демократия, добытая революционным путем. Это и есть учредительные кортесы. Разумеется, мы этого лозунга не фетишизируем. Если развитие пойдет более быстро, мы успеем своевременно заменить один лозунг другим.
Помнится, я вам писал в виде "мечты", как хорошо было бы, еслибы бойкот вынудил монархию стать на колени, хотя бы на одно колено. Теперь это есть совершившийся факт. Непосредственное политическое значение отставки Беренгера не велико, симптоматическое значение огромно. Бессилие монархии, распад правящих клик, их неуверенность в себе, страх, страх, страх -- перед народом, революцией, завтрашним днем, стремление путем крайних уступок предупредить наиболее страшные последствия, - вот что выступает из отставки Беренгера и полукапитуляции короля. Великолепно! Поистине великолепно! Лучше придумать нельзя. Фетишизм власти в сознании народных масс будет подорван всем этим смертельно. Волна удовлетворения, уверенности, отваги пройдет по сердцам миллионов, согревая их, воодушевляя, толкая вперед.
Общая революционная обстановка, в которой приходится действовать партии пролетариата, сейчас в высшей степени благоприятна. Весь вопрос теперь в самой партии. К сожалению коммунисты не были корифеями в хоре бойкотистов. Они вышли поэтому из кампании последних двух-трех месяцев без больших завоеваний. В периоды бурного революционного прилива авторитет партии возрастает быстро, лихорадочно, -- если партия на поворотных моментах, на новых этапах сразу выдвигает нужный лозунг, который вскоре подтверждается событиями... Кое-что в последние месяцы и недели упущено. Но назад оглядываться не приходится. Нужно глядеть вперед. Революция еще только развертывается. Упущенное можно наверстать сторицей.
Конституционно-парламентская проблема становится в центре официальной политической жизни. Мы не можем пройти мимо этого. Лозунг революционных учредительных кортесов должен, на мой взгляд, быть выдвинут теперь с удвоенной силой. Нужно не "брезгать" точными демократическими формулировками. Например: избирательное право всем мужчинам и женщинам, начиная с 18 лет, без каких-либо ограничений. 18 лет для Испании, как южной страны, пожалуй, даже слишком высокий возраст. Надо ставить ставку на молодежь.
...Вопрос о едином фронте всех коммунистических фракций, в том числе и официальной партии, неизбежно встанет в порядке дня. Массы должны почувствовать в ближайшие недели и месяцы могущественную потребность в едином и серьезном революционном руководстве. Разноголосица коммунистов будет раздражать массы. Они навяжут единство, -- не на всегда, ибо события могут снова развести разные фракции в разные стороны. Но на ближайшее время сближение коммунистических фракций представляется мне совершенно неизбежным. И здесь, как в вопросе бойкота, как во всяком вообще актуальном политическом вопросе, выиграет та фракция, которая возьмет на себя инициативу единства коммунистических рядов. Возможность такой инициативы со стороны коммунистической левой предполагает единство и организованность этой последней. Необходимо создать немедленно правильно организованную, хотя бы и немногочисленную на первых порах фракцию левой коммунистической оппозиции, со своим Бюллетенем и со своим теоретическим органом. Это совершенно не исключает, разумеется, участия левых коммунистов в более широких организациях, наоборот, предполагает такое участие. Но вместе с тем является необходимым условием этого участия.
Несколько слов о солдатских хунтах. Заинтересованы ли мы в том, чтоб они возникли, как самостоятельные организации? Это очень серьезный вопрос, по которому надо с самого начала наметить известную линию поведения, разумеется, оставляя за собою право вносить в нее поправки, в зависимости от опыта.
В 1905 году в России дело до солдатских советов не дошло. Появление солдатских депутатов в рабочих советах имело эпизодический характер. В 1917 году солдатские советы играли гигантскую роль. В Питере солдатский совет был слит с рабочим с самого начала, причем солдаты подавляли рабочих. В Москве рабочие и солдатские советы существовали самостоятельно. Но это, в сущности, вопрос организационной техники. Суть дела б<ы>ла в гигантской армии, включавшей около 10 -- 12 миллионов крестьян. В Испании мы имеем армию мирного времени, незначительную по сравнению с населением, даже по сравнению с пролетариатом. Неизбежно ли при этих условиях возникновение самостоятельных солдатских советов? С точки зрения пролетарской политики мы заинтересованы в том, чтобы втягивать солдатских делегатов в рабочие хунты по мере того, как эти последние будут создаваться. Чисто-солдатские хунты могли бы возникнуть только в период кульминации революции или после ее победы. Рабочие хунты могут (должны!) возникнуть раньше, на основе стачек, бойкота кортесов, затем -- участия в выборах. Вовлекать солдатских делегатов в рабочие хунты можно, следовательно, задолго до того, как могли бы образоваться чисто солдатские хунты. Но я иду дальше: если своевременно проявить инициативу в деле создания рабочих хунт и их воздействия на армию, то можно вообще может-быть избежать в дальнейшем возникновения самостоятельных солдатских хунт, которые могли бы подпасть под влияние карьеристов-офицеров, а не революционных рабочих. Малочисленность испанской армии говорит в пользу такой перспективы. Но, с другой стороны, у этой малочисленной армии имеются свои самостоятельные революционно-политические традиции -- больше, чем в какой бы то было другой стране. Это может до известной степени помешать растворению солдатского представительства в рабочих хунтах.
Вы видите, что я в этом вопросе не решаюсь высказаться категорически; да вряд-ли и товарищи, близко стоящие к делу, могут здесь дать категорическое решение. Я скорее ставлю известный вопрос на обсуждение: чем раньше широкий круг передовых рабочих обсудит известные вопросы, тем легче будет разрешать их в дальнейшем. Курс во всяком случае следовало бы взять на растворение солдатских делегатов среди рабочих. Если это удастся частично -- и то хорошо. Но именно с этой целью надо своевременно и тщательно изучать состояние армии, отдельных родов войск, отдельных частей и пр.
Было бы вообще хорошо попытаться составить коллективно политическую карту Испании с целью более точного определения соотношения сил в каждом районе и взаимоотношений между районами. На такую карту должны быть нанесены рабочие районы, революционные очаги, профессиональные и партийные организации, гарнизоны, соотношение красных и белых частей, районы крестьянского движения и т. д. и т. д. Как ни малочислены оппозиционеры, но они могли бы в разных местах взять на себя инициативу такой разработки вопроса, привлекая лучших представителей других революционных групп. Так создались бы элементы генерального штаба революции. Центральная ячейка сводила бы эту работу к необходимому единству. Эта подготовительная, на первых порах как-будто "академическая" работа получит в дальнейшем громадное, может быть, даже решающее значение. В такую эпоху, какую сейчас переживает Испания, самый большой грех -- это терять время.
Спасибо за цитаты о "народной" революции из речи Тельмана, которую я проглядел. Более нелепой и злостно-путанной постановки вопроса нельзя себе представить! "Народная революция" -- как лозунг, да еще со ссылкой на Ленина. Но ведь в каждом номере газеты фашиста Штрассера красуется лозунг народной революции в противовес марксистскому лозунгу классовой революции. Разумеется, всякая великая революция есть народная или национальная революция, в том смысле, что она объединяет вокруг революционного класса все живые и творческие силы нации, и перестраивает нацию вокруг нового стержня. Но это не лозунг, а социологическое описание революции, притом требующее точных и конкретных пояснений. В качестве же лозунга, это пустышка и шарлатанство, базарная конкуренция с фашистами, оплачиваемая ценою внесения путаницы в головы рабочих.
Поразительна эволюция лозунгов Коминтерна как раз в этом вопросе. Со времени III-го конгресса Коминтерна лозунг "класс против класса" стал популярным выражением политики единого пролетарского фронта. Это было вполне правильно: все рабочие должны сплачиваться против буржуазии. Это превратили затем в союз с реформистами-бюрократами против рабочих (опыт английской всеобщей стачки). Потом перешли в проти<во>положную крайность: никаких соглашений с реформистами, "класс против класса". Тот самый лозунг, который должен был служить для сближения рабочих социал-демократов с рабочими коммунистами, стал во время "третьего периода" означать борьбу против рабочих -- социал-демократов, как против другого класса. Теперь новый поворот: народная революция вместо пролетарской. Фашист Штрассор говорит: 95% народа заинтересованы в революции, следовательно это революция не классовая, а народная. Тельман подпевает ему. На самом же деле рабочий коммунист должен был сказать рабочему фашисту: конечно, 95% населения, если не 98%, эксплоатируются финансовым капиталом. Но эта эксплоатация организована иерархически: есть эксплоататоры, есть суб-эксплоататоры, суб-суб-эксплоататоры и т. д. Только благодаря этой иерархии сверх-эксплоататоры держат в подчинении себе большинство нации. Чтобы нация могла на деле перестроиться вокруг нового классового стерженя, она должна идейно перестроиться, а этого можно достигнуть лишь в том случае, если пролетариат, не растворяясь в "народе", в "нации", наоборот, развернет программу своей, пролетарской революции, и заставит мелкую буржуазию выбирать между двумя режимами. Лозунг народной революции убаюкивает мелкую буржуазию, как и широкие массы рабочих, примиряет их с буржуазно-иерархической структурой "народа", замедляет их освобождение. В нынешних же условиях Германии лозунг "народной революции" стирает идеологические грани между марксизмом и фашизмом, примиряет часть рабочих и мелкую буржуазию с идеологией фашизма, позволяя им думать, что нет необходимости делать выбор, ибо там и здесь дело идет о народной революции. Эти горе-революционеры при столкновении с каждым серьезным врагом думают прежде всего о том, как бы подделаться под него, перекраситься в его цвет и путем ловкого трюка, а не революционной борьбы завоевать массы. Поистине постыдная постановка вопроса! Если бы слабые испанские коммунисты усвоили эту формулу, они пришли бы к политике испанского Гоминдана.
Многие черты сходства между февральским режимом в России и нынешним республиканским режимом в Испании бьют в глаза. Но есть и глубокие различия: а) Испания не ведет войны, и у вас нет острого лозунга борьбы за мир; б) у вас еще нет рабочих советов, не говоря о солдатских. Из прессы я не вижу даже, чтоб этот лозунг был брошен в массу; в) республиканское правительство с самого начала применяет репрессии против левого пролетарского крыла, чего у нас в феврале не было, ибо штыки были в распоряжении рабочих и солдатских советов, а не в руках либерального правительства. Последнее обстоятельство имеет огромное значение для нашей агитации. Февральский режим в политической области сразу осуществил полную, в своем роде абсолютную демократию. Буржуазия держалась только доверчивостью рабочих и солдатских масс. У вас буржуазия держится не только доверчивостью, но и организованным насилием, которое она переняла у старого режима. У вас нет полной и безусловной свободы собраний, речи, печати и пр. Избирательные основы ваших новых муниципалитетов очень далеки от демократизма. Между тем в революционную эпоху массы особенно чувствительны <к>о всякому правовому неравенству, ко всяким видам полицейщины. Это нужно использовать. Другими словами, коммунистам необходимо сейчас выступать, как самой последовательной, решительной и непримиримой демократической партии.
С другой стороны, надо немедленно же приступить к строительству рабочих советов. Борьба за демократию является прекрасной для этого точкой отправления. У них есть свой муниципалитет; нам, рабочим, нужна своя городская хунта, для защиты наших прав и наших интересов.
23 апреля 1931 г. (из письма в Барселону).
Каталанская Федерация должна стремиться войти в обще-испанскую коммунистическую организацию. Каталония есть авангард. Но если этот авангард не будет итти в ногу с пролетариатом, а далее с крестьянством всей Испании, то каталанское движение в лучшем случае разрешится грандиозным эпизодом в стиле Парижской коммуны. В этом направлении толкает особое положение Каталонии. Национальный конфликт может так разогреть пары, что каталанский взрыв произойдет задолго до того, как обстановка в Испании созреет для второй революции. Величайшим историческим несчастьем было б, еслиб каталанский пролетариат, под влиянием обще-национального кипения и брожения, дал себя увлечь на путь решающей борьбы прежде, чем он успеет сплотиться с пролетариатом всей Испании. Сила левой оппозиции в Барселоне, как и в Мадриде, могла бы и должна бы состоять в том, чтобы поднимать все вопросы на историческую высоту.
О так называемом "национализме" каталанской Федерации. Это очень важный и острый вопрос. Ошибки в нем могут иметь фатальные последствия.
Революция пробудила в Испании с новой силой все вопросы, в том числе и национальный. Носительницей национальных тенденций и иллюзий является в первую голову мелко-буржуазная интеллигенция, стремящаяся найти опору в крестьянстве против денационализующей роли крупного капитала и государственной бюрократии. Руководящая -- на данной стадии -- роль мелкой буржуазии в национально-освободительном движении, как и во всем вообще революционно-демократическом движении, неизбежно вносит в это последнее множество всяких предрассудков. Из этой среды национальные иллюзии проникают также и в среду рабочих. Таково, вероятно, в общем и целом сейчас положение в Каталонии вообще, до некоторой степени, может быть, и в каталанской Федерации. Но сказанное вовсе не умаляет прогрессивного, революционно-демократического характера каталанской национальной борьбы, -- против испанского великодержавия, буржуазного империализма и бюрократического централизма.
Нельзя ни на минуту упускать из виду, что Испанией в целом и Каталонией, как ее частью, управляют сейчас не каталанские национал-демократы, а испанские буржуа-империалисты, в союзе с помещиками, старыми бюрократами и генералами, при поддержке испанских национал-социалистов. Вся эта братия стоит, с одной стороны, за дальнейшее закабаление испанских колоний, а с другой -- за максимальную бюрократическую централизацию самой Испании, т. е. за подавление испанской буржуазией каталанцев, басков и пр. На данной стадии развития, при данном сочетании классовых сил, каталанский национализм является прогрессивно-революционным фактором. Испанский национализм является реакционно-империалистским фактором. Тот испанский коммунист, который не понимает этого различия, игнорирует его, не выдвигает его на передний план, а, наоборот, смазывает его значение, рискует стать бессознательным агентом испанской буржуазии и погибнуть для дела пролетарской революции.
В чем состоит опасность мелко-буржуазных национальных иллюзий? В том, что они способны разъединить пролетариат Испании по национальным линиям. Это очень серьезная опасность. Но испанские коммунисты могут с успехом бороться против этой опасности только одним путем: беспощадно разоблачая насилия буржуазии господствующей нации и завоевывая этим доверие пролетариата угнетенных национальностей. Всякая другая политика была бы равносильна поддержке реакционного национализма империалистской буржуазии господствующей нации против революционно-демократического национализма мелкой буржуазии угнетенной нации.
Вы пишете, что ложь "Юманитэ" вызывает в Каталонии возмущение. Легко себе это представить. Но одного возмущения мало. Не обходимо, чтобы оппозиционная печать давала систематическую картину того, что происходит в Испании. Этот вопрос имеет огромное значение. На живом опыте испанской революции должно произойти перевоспитание кадров международного коммунизма. Систематические корреспонденции из Барселоны и Мадрида -- это не просто корреспонденции, а политические документы первостепенного значения. Без этого сталинцы способны создать вокруг каталанской Федерации такую атмосферу отчуждения и вражды, которая сама по себе может толкнуть передовых каталанских рабочих на путь авантюры и катастрофы.