С запозданием на несколько месяцев мы получили, наконец, Заявление, с которым т.т. Раковский, Муралов, Коссиор, Каспарова обратились к партии незадолго до 16-го с'езда. Вследствие роковой случайности, экземпляры Заявления, посланные нам своевременно, были перехвачены. Несмотря на большое запоздание, печатаемый документ сохраняет полностью свое значение. При всей сжатости формулировок он дает отчетливые оценки экономических и политических процессов, происходящих в стране, называет по имени все опасности, уже не в отдаленном будущем, а в самой непосредственной близости.
Заявление это самым непосредственным образом примыкает к тому Заявлению, которое тов. Раковский сделал в августе прошлого года, в момент, когда левый поворот центризма сохранял еще всю свою свежесть и не был достаточно проверен на опыте. И в то же время эти два документа отличаются друг от друга, как две вехи на разных этапах одного и того же пути. Первое Заявление регистрировало поворот руководства в том направлении, которое оппозиция защищала в течение ряда предшествующих лет. В то же время оно предупреждало о возможных опасностях на новом пути, требовало активности партии для преодоления этих опасностей и предоставляло в распоряжение партии силы оппозиции.
Кое-кому эта постановка вопроса -- в духе политики единого фронта -- показалась капитулянтской, или по крайней мере полукапитулянтской. Разумеется, такого рода обвинения исходили не из очень серьезного источника.*1 Мы уже тогда указывали на то, что политика не состоит в голом повторении формул, пригодных на все случаи жизни. Раковский не делал себе ни малейших иллюзий насчет политической линии центризма в момент левого поворота. Он ясно и отчетливо изложил свою оценку центризма в тезисах, написанных одновременно с первым Заявлением.
Но задача была не в том, чтобы просто повторить в Заявлении то, что сказано в тезисах, а в том, чтобы помочь партии, хотя бы небольшой ее части, усвоить то, или хотя бы небольшую часть того, что изложено в тезисах. При задушенности ВКП(б) очень трудно проверить, каково было непосредственное воздействие первого Заявления на низы партии. Можно, однако, не сомневаться в том, что рецидив бешеной борьбы против левой оппозиции перед с'ездом и несомненное оживление левой оппозиции во время предс'ездовской дискуссии имели одной из своих причин Заявление Раковского, пробивавшее брешь в воздвигнутой сталинцами стене лжи и клеветы. Мы имеем, однако, очень яркую проверку интересующего нас вопроса вне СССР. Тов. Ферочи, один из руководителей новой итальянской оппозиции, рассказал в статье "Веритэ" N 50 о том, какое большое впечатление произвело Заявление Раковского даже на Центральный Комитет итальянской компартии, особенно, конечно, на его левую часть. Заявление Раковского, таким образом, не только никого не склонило к капитуляции, но, наоборот, послужило одним из толчков к возникновению новой итальянской оппозиции.
Новое Заявление, публикуемое теперь впервые, подводило итоги политике поворота влево в момент нового полуповорота вправо. Все эти обстоятельства подвергнуты в документе ясной оценке, к которой не многое можно прибавить и сегодня. Мы считаем необходимым подчеркнуть лишь два момента.
В Заявлении упоминается, что, противодействуя созданию союза бедноты, сталинское руководство терпит, однако, эту организацию на Украине. Нужно лишь прибавить, что, если попытка Сталина-Бухарина-Рыкова-Каменева и др. в 1924-1925 г.г. упразднить организацию украинской бедноты не была доведена до конца, то только благодаря решительному сопротивлению революционного крыла украинской партии, под руководством тов. Раковского.
Второй момент, который мы хотим здесь выделить, касается капитулянтов. Заявление беспощадно и в то же время совершенно правильно устанавливает, что эти люди потеряли "право на какое бы то ни было доверие со стороны партии и рабочего класса". В естественной связи с этим Заявление повторяет, что никакие гонения не помешают ленинской оппозиции выполнить свой долг до конца.
22 октября 1930 г.
*1 Несерьезность этой критики подчеркивается особенно тем, что во главе ее шел Паз, которому обвинение Раковского в капитулянтских тенденциях нужно было только для того, чтобы покинуть ряды революционного движения, в котором он был только случайным гостем. Мы не можем, однако, забыть того, что в блоке с Пазом против Раковского выступал и тов. Трэн, который при всех совершавшихся и совершаемых им ошибках, все же, как мы хотим надеяться, не является случайной фигурой на арене революционной борьбы.