16-го мая.
Два каменских товарища Денсов и Столовский, переведенные в Нарым, в наказание за твердое поведение, неделю жили в Томске в "фабрично-заводской и сельск.-хозяйственной трудовой закрытой колонии": такова официальная вывеска на изоляторе, где "живет" Лев Семенович Сосновский. Им удалось два раза мельком его повидать. Он очень похудел, поседел и все время болеет. Держат его в исключительно тяжелых условиях, в которых даже в царское время не держали смертников. К нему приставлен специальный надзиратель и на прогулку водит специальный сотрудник ГПУ. Книги и газеты получает. Передач не разрешают никаких. Товарищи успели с ним перекликнуться, сообщили об обращении Х. Г. Раковского к партии. Настроение у Л. С. хорошее, бодрое. Он написал работу об аграрной политике центризма, но у него произведен был обыск и работа эта у него была отобрана.
...Весьма лаконическое сообщение о верхне-уральском изоляторе получил, пишут, что все ребята живут "чрезвычайно интенсивной умственной жизнью: настоящий университет, языки изучают почти все, дискуссии не прекращаются". Это все.
Получил недавно открытку от капитулянта, жившего в нашей колонии. Он пишет: "меня держат в черном теле. Работаю хотя на заводе, но заработок около 50 руб. Окр. КК дважды мне отказала в приеме в партию. Мотивы: недоверие к искренности отхода. Бывшие товарищи по оппозиции бегают как от чумы и не узнают. Отношение партийцев тоже скверное. Пытался выступить с критикой, говорят: "рецидив"; констатировал успехи, говорят: "замазывание своего лица, попытка взорвать изнутри". Теперь молчу, и это трактуется, как "порицание всего, нежелание брать на себя ответственность". Откровенно говоря, настроение не важное. Пишу об этом всем Ярославскому". От второго нашего капитулянта получил аналогичную открытку. Тот прямо пишет: "по детски у меня все это как то вышло" (это относительно своего отхода). Этот второй прислал, очевидно для "утешения", местную газету, где сообщалось о выступлении так называемых "осколков" на заводе.
Вам вероятно сообщали уже, что у Христиана Георгиевича (Раковского) в конце февраля во время особо свирепого обыска -- семь часов, пять человек! -- отобрали "все". Он подвергнут жестокой блокаде, отрезан от внешнего мира больше всех... О Рафаиле и Окуджава пишут, что они уже месяца два назад подали заявление, но оно было найдено "недостаточным" (?). Сообщают с другой стороны, что идет перекличка между Окуджавой, Мдивани, Кавтарадзе. Выявилось якобы, что разногласий между ними и руководством больше нет, "за исключением национального вопроса". Отходы к 16-му с'езду, разумеется, будут. Отходят те, которые испытали острое "головокружение" в разгар колхозных иллюзий, а сейчас не решаются отступить от уже сделанных капитулянтских шагов, чтоб не показаться смешными. Партийная печать об отходах отдельных оппозиционеров не печатает, чтоб иметь возможность преподнести к с'езду более "внушительный" список сразу. Но актив наш несравненно значительнее пассива. Вы об этом можете судить и по официальной печати, которая опять развернула кампанию против левой оппозиции, точно в 1927 году, и по... числу арестов.
Замечательно еще вот что: ряд выдающихся капитулянтов оправдывается так: "вы хотите сохранить свои ризы белоснежными, -- не выйдет, придется и вам запачкаться". Буквально! Таким образом они, по крайней мере, с глазу на глаз, признают, что "запачкались".