Прошло более месяца, с тех пор как добывающие платину шахтеры компании «Lonmin» в Марикане, Южная Африка, объявили незаконную забастовку. Они подверглись нападению — 34 шахтера было убито полицией 16 августа. Большинство из них умышленно и хладнокровно. 270 арестованы, их держат в заключении и постоянно подвергают пыткам. Лидеры Национального Союза Горняков (NUM), боссы и государство подписали «мирное соглашение» за спинами шахтеров, в то время, как компания предъявляла им ультиматумы. И все же забастовка продолжается, шахтеры продолжают требовать повышение заработной платы до 12,5 тысяч рандов 1. Стойкость и боевитости рабочих стала примером для других отрядов южноафриканского шахтёрского пролетариата.
12 сентября был марш 5000 шахтеров Мариканы и их сторонников, который обошел все шахтные стволы, чтобы удостовериться, что никто не работает. Согласно заявлению компании лишь 1.8% работников сообщили, что готовы выйти на работу. Невероятно, но шахтеры были представлены в СМИ как пример «жестокости». «Насилие ничего не решает. Оно не входит в чьи-либо интересы», — сказал управляющий шахтой «Лонмин» Ян Тирио, в то время как Министр по взаимодействию президента с правительством Коллинз Чабэйн сказал: «правительство, несет ответственность за обеспечении порядка и, поэтому, не будет терпеть безответственных провокаций какой-либо части нашего общества.»
Это мерзкое лицемерие в свете того, что 34 шахтера были убиты полицией и ещё 78 ранены. Приблизительно 90 из арестованных шахтеров подали жалобы на полицию из-за того, что подвергаются пыткам. Во время марша забастовщики пошли в местную больницу, чтобы выступить против того факта, что администрация больницы сообщала полиции время, когда намерена выписать раненых, и та арестовывала их еще на территории больницы. Вот оно — реальное насилие, насилие осуществленное государством от имени горнозаводчиков и их акционеров. Когда капиталисты и государство применяют силу против угнетённых (используя боеприпасы, бронированные автомобили, вертолеты и лошадей), это классифицируется как «самозащита» или обеспечение порядка, но когда угнетённые смеют сопротивляться (размахивая дубинками, мачете и ножами), то их объявляют преступниками и головорезами.
Забастовщики совершенно верно отказались от так называемого «мирного соглашения», которое означает возвращение на работу без достижения каких-либо реальных уступок администрации, кроме, разве, что, неопределенного обещания провести переговоры. И это после того как 34 их товарища были убиты. Ксолэни Нзуза, член забастовочного комитета, сказал: «Мы не хотим слышать что-либо о мирном соглашении. Мы хотим 12500 рандов и закрытие шахты „Karee K3“». Надо отдать должное лидерам AMCU, которые также отказались подписывать скандальный документ. Другой лидер забастовщиков, Соборуйте Ногванья, сказал: «Наконец-то мы похоронили всех наших павших товарищей. Теперь настало время сделать, то, что мы им обещали — добиться зарплаты в 12500 рандов. Если мы вернемся к работе, не получив 12500 рандов, то наши погибшие товарищи отвернутся от нас.»
В четверг 13 сентября, боссы «Lonmin» наконец-то сделали предложение рабочим, но в действительности его можно рассматривать только как провокацию. То, что они предлагают, всего-лишь увеличением базовой тарифной ставки с 4600 рандов до 5500! Бастующие рабочие уже отклонили это «предложение», сегодня же, объяснив, что, это предложение, всего-лишь часть ранее согласованного плана растянутого на 3 тога повышения заработной платы, которое должного было вступить в силу в октябре.
Один из рабочих представителей, Молизи Фела, сказал журналисту «France Presse» о реакции рабочих: «Они просто сказали — „Не пройдет“ и требуют, чтобы эти парни выложили 12,5 тысяч на стол,(…), Что они (рабочие) говорят, так это то, что их (хозяев) предложение — просто оскорбление. То, что вы положили на стол — просто оскорбление», — подчеркнул он. И многозначительно добавил: «Если они неспособны это сделать, скажем им спасибо и пусть «Lonmin» берёт свои чемоданы и возвращается в Лондон». Ясно, что в умах многих вовлеченных в движение рабочих, национализация не тема абстрактной полемики, а конкретная проблема, связанная с удовлетворением их основных требований.
Рабочие выбрали свой собственный комитет, и они создали «военный комитет», через который они пытаются построить связи с другими группами шахтеров, которые также вышли на забастовку
Ещё две забастовки состоялись на золотых шахтах «Золотых приисков KDC». Первая — на шахте «KDC Восток» началась 29 августа, в ней приняли участие 12000 шахтеров, которые вышли протестовать против одностороннего решения местных лидеров NUM, о создании похоронного фонда, путем вычета средств из зарплат рабочих.
Главной темой этой забастовки, как оказалось, стало негодование шахтеров в отношении лидеров местного отделения NUM, которые обвинялись в том, что оторвались от рабочих и действовали против их интересов. Более того, их обвинили в том, что они имеют личные интересы в компании, которая обеспечивает рабочих обедами. Забастовка закончилась 5 сентября, после того, как требования рабочих были удовлетворены, от порочной схемы отказались, все деньги были возмещены и лидеры отделения NUM отстранены от работы на время предстоящего расследования.
Увидев быструю победу их товарищей, 9 сентября еще 15000 шахтеров на шахте «KDC Запад», также вышли на забастовку. К концу дня они представили администрации список требований, включая отставку всего руководства местного отделения NUM, уравнивание зарплаты различных категорий рабочих во всех шахтах и минимальный размер оплаты труда 12500 рандов для всех шахтеров. Рабочие в третьей шахте Золотых приисков, «Беатрикс», также обсуждали возможность забастовки. Руководители NUM попытались обратиться к рабочим c одного из броневиков службы безопасности шахты, но подверглись преследованию забастовщиков.
Тем временем самый большой в мире производитель платины «Англо-Американская Платина» (Amplats) был вынужден, 11 сентября, прекратить свою деятельность в Рустенберге вследствие другой незаконной забастовки тысяч шахтеров.
Рабочие отвергли утверждение, что протестующие были сотрудниками «Amрlats», продемонстрировав свои ID.
«Все вместе, мы собираемся прекратить функционирование шахт, начина с Рюстенбурга. Мы пойдем даже на золотые шахты, чтобы остановить их работу», — заявил один из лидеров забастовщиков «Amplats» Эванс Рэмокга агентству «Рейтер». Он добавил, что 13 сентября у них будет совместное заседание с забастовщиками «Lonmin», для того чтобы объединить силы: «Мы собираемся объединить усилия с бастующими товарищами с шахты «Lonmin». Мы хотим уверить вас, что к началу следующей недели не будет никакой добычи полезных ископаемых в районе Рустенбурга.»
Приблизительно 5000 рабочих Amplats собрались на стадионе около шахты «Bleskop», чтобы обсудить свои требования. Сфамандла Мэхэнья, оператор лебедки, цитируемый в «Daily Maverick», рассказал о требованиях рабочих:
«основной оклад 12000 рандов, субсидия на еду — 500, еще 500 за работу под землёй, 60 рандов в день на транспорт и другие выплаты, все вместе 16070 рандов в месяц… Если компания не может дать нам эти деньги, мы хотим как минимум 12500 рандов в месяц. Если они не могут и этого, то пусть „Anglo“ убирается обратно Америку и правительство должно взять эту шахту» (выделено JM) [1]
«Они не могут сказать, что у них нет денег. Посмотрите, какие прибыли у акционеров, и белые в шахте зарабатывают хорошо», — сказал Лукас Рапай, оператор лебедки, в интервью «Мэйл» и «Гардиан». Инспектор подземных работ Сфана Чок добавил: «Они могут также закрыть эту шахту, если они не хотят давать нам наши деньги. У меня слишком много родных, зависящих от меня. Я нуждаюсь в 12500 рандах. Я не просто хочу их».
Рабочие во втором по величине производителе в мире «Impala Platinum» (который уже прошел серьезный трудовой спор в январе-феврале этого года, когда тысячи рабочих сперва были уволены, а позже снова наняты), также представили требование о новом повышении заработной платы и угрожают забастовкой.
Интересно, что требование было представлено не через официальные структуры профсоюза, а скорее через созданные по случаю комитеты рабочих, в которые вошли как члены NUM, так и члены и AMCU. Шахтеры, вовлеченные в это движение, возвращаются к прежним боевым традициям, на которых были основаны NUM и другие входящие COSATU профсоюзы: массовые митинги, избранные представители и решительные действия для достижения требований.
Исключенные из АНК, бывший лидер Молодёжной Лиги АНК Джулиус Мэлема систематически посещал шахтеров и предлагал помощь и поддержку. Он раскритиковал лидеров NUM за то, что они не имели представления об условиях жизни обычных шахтеров, и пошел еще дальше, указывая, что у многих руководителей АНК есть акции тех самых горнорудных компаний, против которых сражаются забастовщики, и именно по этой причине они не хотят и не могут представлять интересы рабочих. Бывший пресс-атташе Молодежной Лиги АНК Флойд Шивэмбу объяснял ситуацию, указывая, что «индюки не могут голосовать за Рождество».
Малема призвал к «шахтёрской революции» и к национальной забастовки шахтёров с требованием отставки всего руководства NUM. «Как Франс Бэлени может знать ваши проблемы, если он не общается с вами, и слышит о ваших проблемах только по телевизору?», — спросил он рабочих на массовом митинге забастовщиков из шахты «Золотые Поля», принадлежащей «KDC-Запад». «Необходима общенациональная забастовка по всей стране, с требованием, немедленной отставки Франса Бэлени и всего руководства NUM… Проблема не с NUM, а с её лидерами, которые берут деньги у млунгу (mlungu — белых)», — сказал он и добавил, что «наши руководители распродали Южную Африку!», «Наши руководители спят с капиталом!». Как Malema правильно указал, говоря с рабочими ликвидированной шахты «Авроре», Сирил Рамафоса (бывший генеральный секретарь NUM и член национального исполнительного комитета АНК) является совладельцем компании «Lonmin», той самой, против которой борются забастовщики Мариканы.
Руководители NUM в этом конфликте сыграли самую позорную роль. После бойни на Марикане, они, в основном, обеспокоились не справедливостью и выполнением требованиями рабочих, а выражением беспокойство о том, что действия шахтеров (требование более высокой заработной платы) могут отпугнуть зарубежных инвесторов!. Генеральный секретарь NUM Франс Бэлени стал многих для шахтеров олицетворением зла. Ему платят годовой оклад в 1,4 миллиона рандов (после 40% повышения в этом году), что означает, что он делает получает денег в месяц, чем рабочий с перфоратором приносит домой в течении года! Вдобавок к этому он сидит в совете Банка Развития Южной Африки, что по данным «Businessweek» означает дополнительные 285000 долларов в год.
Политолог Уильям Гумед процитированный в статье в «Мэйл и Гардиан», описывает ситуацию таким образом: Лидеры NUM входят теперь в топ менеджмент. Они занимают важные места в руководстве АНК, бизнесе и правительстве. После 1994 года NUM сменила свои позиции. Она начала заниматься инвестиционной деятельностью [Инвестиционную компанию Горнорабочих, стоит сейчас 2,8 миллиардов рандов], банк и его члены входят в советы директоров крупнейших компаний». В той же самой статье цитируется бывший лидер NUM, объясняющей, как «члены профсоюза смотрят на роскошную жизнь своих лидеров. Мы обсуждали подтекст увеличения наших зарплат раньше. Мы представляем сектор, который является самым низкооплачиваемым и наименее квалифицированным. Но у нас есть лидеры, которые идут домой с зарплатой примерно в 1,4 миллиона реалов [примерно столько же получает спикер парламента]. Когда они [рабочие] видят это, то члены профсоюза спрашивают, не платят ли руководители зарплату себе профсоюзными деньгами. Они [профсоюзные руководители] начинают конкурировать с капиталистами.[2]
Ситуация такова, что движение неизбежно начинает оказывать влияние на саму NUM. Многие из вовлеченных в забастовки являются членами профсоюза, и лозунг отставки руководства NUM выражает их чувства. В региональном отделении NUM Хайвелда в Мпумаланге уже назначено собрание. Будут рассмотрены «проблемы, стоящие перед шахтерами» и вопросы руководства NUM, «которое, с некоторых пор, пренебрегает шахтерами и рабочими энергетического и строительного секторов, и только занималось вместе с АНК фракционной политикой и коммерческими сделками.»
Листовка, ссылается на незаконную приостановку членства в профсоюзе и предупреждает руководителей: «шахтеры, рабочие в энергетическом и строительном секторе и их подлинные лидеры никогда не будут расслабляться и смотреть, как их мнение искажено боссами профсоюза, которые сидят в кондиционированных офисах, пока рабочие подвергнуты опасным и трудным условиям труда». Любая программа направленная на борьбу в бюрократизацией руководства NUM должна включать такие требования как право выбирать и немедленно отзывать руководителей, чиновников и представителей на всех уровнях союза. И прежде всего идет требование, что никакой профсоюзный чиновник не должен зарабатывать больше, чем рабочие, которых он представляет. Такое требование было бы встречено с энтузиазмом рабочими всех отраслей.
Правое крыло руководства АНК, NUM и КПЮА — все они обвиняют Малему в развивающемся движении шахтёров. Введена цензура государственных СМИ на любое упоминание или интервью с Malema. Даже профсоюз работников телерадиовещания, электронных СМИ смежных отраслей («Bemawu»), подтвердил, что такие инструкции существуют, уточняя, что: «Инструкция дошла до того, что требует не сообщать в том случае, если бы Малема находился при смерти или умер, пока не поступит дальнейших инструкций от правительства».
Некоторые забастовщики Мариканы заявили, что их пытали пытаясь выяснить, играл ли Малема роль в их забастовке, и когда Малема объявил, что собирается встретиться с группой недовольных солдат, министр обороны Нозивайва Мэписа-Нкэкула (который по иронии судьбы был в это время в Соединенных Штатах, получая «орден чести» от Государственного Департамента США), осудил его как вовлечённого в «контрреволюционные действия» и перевёл все военные базы в стране в состояние повышенной боевой готовности.
Солдаты, к которым Малема обратился 12 сентября, были уволены за то, что они участвовали в забастовке с требованием повышения заработной платы в 2009 году, которая была организована их профсоюзом — SANDU, который не признан Южноафриканскими Силами Национальной Обороны. Несмотря на то, что они выиграли дело в суде, еще в 2009 году, этих солдат все еще не вернули на службу. Один из организаторов встречи, бывший рядовой Сифо Свелинкомо сказал: «Мы боролись за освобождение, не для того, чтобы продолжить страдать».
Представители капитала справедливо волнуются, поскольку они видят, как идеи, выдвигаемые Малемой, находят готовую аудиторию. «Люди, которые полагают, что Малема не представляет опасность для Южной Африки, заблуждаются», — сказал Ричард Фарбер, трейдер Йоханнесбургской брокерской конторы «Worldwide Capita», агентству Рейтер: «Его идеология представляет опасность и он пользуется моментом.» Президент Зума уже готовится использовать репрессии, чтобы предотвратить распространение забастовок и защитить интересы капиталистических горнозаводчиков. Южноафриканская ежедневная газета «Тайм» сообщает, что: «Будет объявлено о введении особых мер безопасности в платиновом поясе Рустенбурга, включая возможные аресты высокопоставленных подстрекателей». Отчет также упоминает, что: «специальная полицейская группа, усиленная армейскими частями… была готова к переброске в область в эти выходные». В ответ на теорию «внешних агитаторов» и заговора, Флойд Шивэмбу сказал: «Джейкоб Зума и те, кто находится вокруг него, должны понять, что шахтеры — люди и могут думать и действовать самостоятельно, без какой-либо формы агитации. Если есть какое-либо действие, которое надо предпринять, оно должно быть направлено против боссов шахт, которые игнорируют положения Хартии Горняков и недоплачивают шахтерам».
Министр юстиции Джефф Рэдеб, выпустил суровое предупреждение, что государство будет, снова, использовать репрессии против шахтеров. «Это не чрезвычайное положение», — сказал Рэдеб репортерам в Претории. «Однако, те, кто собирается незаконно, будут „иметь дело“ с нами… Мы хотим восстановить общественный порядок в этих областях, чтобы экономика могла продолжать своё обычное существование. Мы будет действовать быстро и решительно, без каких-либо дальнейших задержек», — сказал Рэдеб. «Наше правительство не будет терпеть эти действия дальше.» Однако, правительство играет с огнем. Любая попытка подавить движение насилием только вызовет больший взрыв гнева.
Несмотря на всю истерию, Малема лишь высказывает понятные опасения самих шахтеров. Шахтеры работают в самых трудных и опасных условиях в промышленности, которая дает ее боссам огромную прибыль. Тем временем сами рабочие получают очень низкую заработную плату, во многих случаях живут в лачугах или в общежитиях барачного типа с туалетами на улице, без электричества, часто они — единственные кормильцы в больших семьях, которых они оставили дома в других провинциях или странах. Добавьте сюда тот факт, что многие непосредственно даже не наняты горнорудными компаниями, а работают через компании предоставляющие рабочую силу (некоторые из них связанный с семьей Зумы, его деловыми партнерами и с другими известными руководителями АНК). В то же самое время, они видят, как лидеры профсоюза и лидеры их собственного движения, которые находятся теперь в правительстве, ведут роскошный образ жизни. Некоторые из них присоединились к капиталистическому классу, в то время как их собственные условия жизни остались, более или менее, теми же самыми со времен победы над апартеидом, которая был результатом революционной борьбы, в которой шахтеры играли важную роль.
Однако, подобная история может быть рассказана про любой отряд рабочих, молодёжи или бедноты, которые составляют избирательную базу АНК, COSATU и КПЮА. 18 лет, прошедшие, с 1994 года были полны несбывшихся ожиданий, нарушенных обещаний и рассеянных иллюзий. Было много всеобщих забастовок, острых трудовых конфликтов, расколов и внутренней борьбы в рамках КПЮА, МКЛ, МЛ АНК и сосбственно АНК, так же как и постоянно повторяющихся протестов местных сообществ из-за нехватки элементарных коммунальных благ. Снова и снова рабочие массы попытались достичь соблюдения прав на жилье, образование, доступ к воде и электричеству, приличную заработную плату и организацию профсоюза. В процессе они попытались сдвинуть свои собственные организации влево. Выявились пределы капиталистической демократии и, вместе с ними, пределы мирного урегулирования 1994 года. Это движение, которое росло и набирало силу в течение 18 лет, теперь достигло ключевой части южноафриканского пролетариата, у которого есть потенциал, чтобы сломать весь старый порядок.
Поэтому борьба шахтеров лежит в сердце классовых и расовых противоречий постапартеидной Южной Африки и того характера мирного урегулирования, которым закончился режим апартеида. Главным образом белый, правящий класс признал формальные демократические права, главным образом, африканского большинства, в страхе перед революционной борьбой рабочих, доверяя и уверенный в способности прокапиталистических руководителей АНК сдержать движение в безопасных пределах буржуазной демократии. Это доверие и уверенность были зафиксированы в так называемых «пунктах заката», которые вставили в Конституцию сильные гарантии частной собственности, противопоставив их идеям национализации, которые содержалась в Хартии Свободы.
Революционная борьба против апартеида в Южной Африке объединила демократические и национальные элементы с социальным содержанием, которое вышло за пределы капитализма. Прокапиталистическому руководству АНК при поддержке сталинистских лидеров КПЮА, которые заявили: «сначала демократия, потом социализм» (Сталинистский стадиализм для реформистского градуализма «сильного развивающегося государства»), удалось удержать движение в рамках капиталистической демократии. Демократические права получило большинство, в то время как экономическая мощь и политическая власть остались в руках капиталистического класса (который остался в основном неизменным, с добавлением нескольких символических африканцев, связанных, чаще, с прежним освободительным движением). Но для большинства рабочих, которые участвовали в той борьбе, ничего фундаментально не изменилось. Во всяком случае, их условия жизни скорее ухудшились.
Единственный путь вперед состоит в том, чтобы принять подлинную социалистическую программу, начинающуюся с национализации горной промышленности, банковского дела и всех ключевых секторов южноафриканской экономики под контролем рабочих, чтобы позволить демократическое планирование экономики так, чтобы все люди могли участвовать в распределении богатств страны.