Эта хрестоматийная фраза российского императора, прервавшая один из петербургских балов середины 19 века, как нельзя более точно описывает отношение традиционно авторитарных обществ к гражданским волеизъявлениям в любой их форме. При этом, правящую элиту пугает не только сама революция, но и возможность распространения этой «чумы». Следуя этой логике, стоит признать: европейским авторитариям пришла пора бояться. Оранжевая революционная «чума» перекинулась из Украины в Восточную Европу.
Румынский сценарий не отличался от украинского ни новизной, ни оригинальностью. Президентские выборы — второй тур — примерно равное количество голосов у двух претендентов. И даже статус соискателей почти тот же: кандидат «от власти» действующий премьер-министр Румынии Адриан Настасе и представитель оппозиционной коалиции «Справедливость и правда» мэр Бухареста Траян Башеску. Не дожидаясь объявления окончательного результата подсчета голосов избирателей, и Настасе, и Башеску объявили себя победителями, немедлено мобилизовав своих сторонников на улицы румынской столицы. Цветовые пристрастия соперников были столь же узнаваемы. Оппозиционные «полки» размахивали оранжевыми лозунгами, потрясали оранжевыми флагами и украшали себя всевозможными аксессуарами того же цвета. Сам Башеску предстал перед митингующими в оранжевом пиджаке. Проправительственные силы отдали предпочтение комбинации из белого и голубого. Не блистали разнообразием и лозунги противников. Так, если оппозиционеры открыто говорили о массовых подтасовках и о возможности повторения «украинских» событий в том случае, если власть не признает победу их кандидата, то союзники премьера вещали о поддержке оппозиции из-за рубежа, не оставляя у слушающих никаких сомнений о каком именно рубеже идет речь.
В целом, совпадений было так много, что впору было говорить об экспорте не только самих идей, но и общего стиля мероприятий, словно всем этим действом руководил один человек, некий пламенный революционер, мечтающий об «оранжевой республике» во всей Восточной Европе. Однако было одно, но главное отличие.
В происходящем на территории Румынии не были серьезно заинтересованы ни «глобализаторы» с Запада, ни строители «вертикали власти» с Востока. А, следовательно, все происходящее там было лишь своеобразным образчиком провинциальной самодеятельности, которая, как известно, хочет, чтоб было «как у людей», но крайне ограничена в средствах.
Уже во второй половине сегодняшнего дня румынский ЦИК объявил о завершении подсчета 99 процентов бюллетеней, в результате чего выяснилось, что оппозиционный кандидат одержал убедительную победу, набрав 51,23 процента, против 48,25, поданых за действующего премьера. Адриан Настасе признал свое поражение во втором туре президентских выборов и отдал пальму первенства Траяну Башеску. Революции не случилось. Однако в этом несколько опереточном противостоянии проявилось главное — тенденция. А вот она-то как раз и может представлять для европейских авторитариев, позиционирующих себя истинными радетелями демократических ценностей, серьезную опасность. Украинским политтехнологам и их естественным иностранным союзникам удалось создать крайне живучий брэнд, который смог эффективно противостоять прямому давлению со стороны. Таким образом, притихшая на родине «радетелей» оппозиция получила важное для нее подтверждение возможности организованного сопротивления власти, использующей весь имеющийся у нее в наличии административный ресурс.
В России «оранжевая Фронда» действует уже сейчас. Так, многие участники открывшегося в воскресенье в Москве Всероссийского гражданского конгресса пришли в оранжевом, или, по крайней мере, с оранжевыми ленточками на рукавах и лацканах. Конгрессмены и их боевые подруги, среди которых преобладали представители правых партий, потерпевших поражение на последних выборах в парламент, подписали декларацию о совместных действиях, в которой утверждается, что оппозиция «готова к жестким действиям, вплоть до организации массовых акций гражданского неповиновения». Безусловно, пока это лишь слабая попытка реанимации после тяжелого нокаута, но, кто знает, может, после завершения кризиса на родине Тараса Шевченко украинские политтехнологи придут на помощь своим «большим братьям»? И тогда фраза императора Николая I перестанет быть лишь историческим афоризмом.