Венесуэльская революция на перепутье (часть II)

Революция должна замедлиться?

Не без «помощи» своих реформистских советников, президент сделал из референдума некоторые неверные выводы. В телепрограмме „Алло, Президент“ 6 января 2008 г. он сказал:

"Я вынужден сбавить темп. Я задал скорость, превышающую коллективные способности или возможности; я признаю, что это одна из моих ошибок. Авангард не должен терять контакт с массами. Он должен оставаться с массами! Я останусь с вами, и поэтому я должен уменьшить скорость. ¹

"Это не не дух капитуляции или отступления, ничуть. Это – реализм. Реализм! Спокойствие, терпение, революционная основательность. Никто не должен чувствовать себя разбитым или деморализованным ²

«Я предпочитаю сбавить скорость, усиливать ноги, руки, разум, тело, организацию и власть народа. И когда мы будем готовы, мы вновь двинемся вперед.»

Эти слова звучат музыкой в ушах всех тех бюрократов и реформистов, что носят красные рубашки, но решительно возражают против социализма и стремится пустить под откос революцию. Эти люди всегда кричат о «реализме» и необходимости замедлить темпы. Они говорят о социализме XXI века, но, будь их воля, отложили бы его на XXII или XXIII век, а того лучше – в бесконечность.

Президент продолжал:

«Необходимо усовершенствовать нашу союзную стратегию. Мы не можем позволить экстремистским тенденциям сбить нас с пути. Мы не экстремисты, и не можем ими быть. Нет! Мы должны поддерживать союз со средними классами, включая национальную буржуазию. Мы не можем поддержать тезисы, потерпевшие неудачу во всем мире – такие как уничтожение частной собственности. Это не наш тезис»

Мы уже встречали такие рассуждения – в статьях и речах Хайнца Дитриха, экс-марксиста, перебежавшего в буржуазно-реформистский лагерь. Читая эти слова, можно ясно представить, кто теперь заправляет в стенах Мирафлорес. Это та тенденция, которая в течение прошлых нескольких лет кропотливо и систематически интриговала против социализма и революции, стремясь изолировать Чавеса от масс и революционного крыла.

Мы требуем отмены ВСЕЙ частной собственности? Нет, мы против того, чтоб трогать личную собственность подавляющего большинства населения: рабочих, крестьян, лавочников и среднего класса. Мы не предлагаем коллективизации соседского автомобиля, дома или телевизора, уж не говоря о его жене и детях. Это смехотворная ложь, которая использовалась контрреволюционной оппозицией в ее клеветнической кампании против референдума.

В действительности мы требуем исключительно конфискации собственности олигархии: национализации земли, банков и ключевых отраслей промышленности. Это означает меньше чем два процента населения: не средний класс, а сверхбогатые спекулянты и паразиты, не делающие ничего для развития венесуэльской экономики, но постоянно саботирующие производство, создавая искусственный дефицит и рост цен. Дитриху и другим реформистам мы задаем очень простой вопрос: как можно достичь социализма, не конфисковав собственность олигархии?

Валовой внутренний продукт Венесуэлы вырос на 8.4%. Но есть серьезные проблемы. Официально инфляция составляет 22.5 %. Рост цен затрагивает бедняков намного сильнее чем богатых. Продолжается дефицит продовольствия, включая такие основные продукты как молоко, бобы и птица. Отсюда видна полная неэффективность частного сельского хозяйства в Венесуэле. Потенциально богатая и плодородная страна должна импортировать более чем 70 % пищи –скандальная ситуация.

Дефицит основных продовольственных продуктов в результате преднамеренного саботажа капиталистических фермеров и торговцев-монополистов сыграл важную роль в поражении конституционного референдума. Что сделали соответствующие министерства? Сразу после референдума было объявлено, что контроль над молочными ценами отменяется. Немедленно пошли слухи об отмене ценового контроля над другими продуктами. Прекрасная уступка олигархии!

У проблемы продовольственного дефицита есть очень простое решение: экспроприация всех компаний и лиц, участвующих в саботаже поставок пищи. Все экспроприированные земли, здания и оборудование должны передаваться демократическим комитетам, составленным из представителей крестьян и рабочих, чтобы гарантировать распределение пищи для масс. Дополнительно, во всех бедняцких и рабочих районах должны создаваться комитеты по распределению, чтобы проводить революционный контроль за распределением продуктов и вести борьбу против саботажа, коррупции, рэкета, и т.д.

[Zoom]

Эти факты показывают, что рыночная экономика подводит Венесуэлу. Землевладельцы и капиталисты не могут или не желают решать элементарных экономических проблем. Единственный путь положить конец саботажу и гарантировать, что огромный экономический потенциал Венесуэлы будет использован на пользу народа – национализировать собственность олигархии и создать социалистическую плановую экономику, под демократическим управлением рабочего класса.

Венесуэле определенно везет на советчиков! Советы поставляются туда ведрами, тоннами, грузовиками и целыми составами. Если бы каждый совет стоил один боливар, то любой гражданин Венесуэлы был бы миллионером. Кажется, что Лукашенко, президент Беларуси, также дал совет Чавесу.

Но, прежде чем принять от кого-то совет, мы должны сначала исследовать его мандат. В конце концов, мы не приняли бы совета о вреде пьянства от хронического алкоголика, или хирургии головного мозга – от мясника. Лукашенко, говорят нам, «засвидетельствовал крах Советского Союза». Да, мало того, что он засвидетельствовал его – он еще несет и частичную ответственность. СССР был разрушен изнутри паразитирующей кастой бюрократов, которые поглощали большую часть прибавочной стоимости, произведенной советскими рабочими.

Эта бюрократическая каста в СССР подорвала достижения национализированной плановой экономики через воровство, путаницу, неумелое руководство и коррупцию. Иначе говоря, они действовали так же как контрреволюционная бюрократия в Венесуэле, удушающая Революцию до ее рождения. Лукашенко был членом этой привилегированной бюрократической касты в старом Советском Союзе.

В старые дни они обычно называли себя «коммунистами» и произносили с первомайских трибун пламенные речи о социализме. Теперь они приобщились к радостям капитализма и рыночной экономики. Они стали бизнесменами и сделали состояния. В Венесуэле такие же бюрократы носят красные рубашки и так же вещают с трибун о социализме. Но с социализмом они имеют столь же мало общего как и Лукашенко.

Какая масса добрых советов! И как удачно, что все они выдержаны в едином духе: «Не будьте глупцом, Чавес! Сбавьте скорость! Забудьте о социализме! Не слушайте рабочих и крестьян: они тупы! Слушайте парней с деньгами! Только убедите их быть хорошими патриотами и вкладывать капитал в Венесуэлу. Тогда все будет в порядке!»

Лукашенко, очевидно, сказал Чавесу: «Предприниматели – это национальная буржуазия. Вы должны сделать так, чтоб они стали патриотами, полюбили Родину и народ, даже если они предприниматели и у них есть деньги. Они должны вложить капитал в страну!»

Все это было бы смешно, когда бы не было столь серьезно. Мы не знаем, какая национальная буржуазия существует в Беларуси. Но мы действительно знаем, что венесуэльская буржуазия не вкладывает капиталов в Венесуэлу. Мы знаем, что есть отток капиталов. Мы знаем, что есть экономический саботаж. Мы знаем, что есть спекуляция, опустошающая магазинные полки и раздувающая цены. Мы знаем, что заводы закрываются и рабочие выбрасываются на улицы. Вот что мы знаем. И мы знаем, кто за это ответственен и почему.

Что предлагает президент Беларуси? Он предлагает, чтобы мы попросили венесуэльских капиталистов вести себя пристойно, прекратить саботаж и стать добрыми патриотами. Это все равно что требовать груш с дуба. Капиталистов не впечатляет патриотическая риторика. Они всегда действуют в соответствии со своими классовыми интересами. Разве в их интересах поддерживать Боливарианскую Революцию? Мы видели их отношение в течение прошлых десяти лет. Только слепец не поймет, что буржуазия резко враждебна Революции и всем ее сторонникам.

Чавес объявил «глубокое реструктурирование» правительства, включая назначение нового вице-президента и сокращение министерств с 27 до 13. За последние десять лет таких реформ было немало. Министерская чехарда кружит голову, но это ничего не решает. Необходимы не беспрестанные перестановки в верхах, а продуманная социалистическая политика.

Президент желает справиться с коррупцией, которая, по его словам – один из опаснейших врагов Революции. Это правда. Но проблему бюрократии не решить бюрократическими средствами. Единственный способ выкорчевать коррупцию и бюрократию – ввести всеобщий рабочий контроль и управление, ограничить зарплаты функционеров уровнем квалифицированного рабочего и автоматически отзывать любого чиновника, министра, губернатора или мэра, который не выполняет волю народа.

[Zoom]

Спустя десять лет после начала Революции, старый государственный аппарат, унаследованный от Четвертой Республики, до сих пор жив. Это проблема! Вся история доказывает, что революцию не произведешь, не ликвидировав старый государственный аппарат, который останется постоянным источником коррупции, бюрократии и угнетения. Но реформисты не желают слышать об этом. Они утверждают, будто массы неспособны управлять. Но кто более пригоден для управления социалистическим обществом: бюрократы с карьеристами или сами рабочие?

На захваченном рабочими заводе «Инвевал» введен рабочий контроль, и каждый – от уборщицы до директора – получает одинаковую зарплату. Недавно Чавес сказал, что это модель, которой надо следовать, и он прав. Мы не хотим повторить опыт бюрократической тоталитарной карикатуры на „социализм“, потерпевшей крах в СССР. Что требуется – так это возвратиться к демократической программе, выдвинутой Ленином и Троцким – программе рабочей демократии.

Революция потерпела поражение на конституционном референдуме. Но это еще не окончательный разгром. Есть множество факторов, способных перевернуть положение даже в ближайшие месяцы. В 2008 году вся страна будет избирать губернаторов и мэров. Ясно, что контрреволюционная оппозиция, поощренная результатом референдума, напряжет все силы, чтобы отвоевать позиции. Вопрос: смогут ли боливарианцы мобилизовать массы, чтобы победить ее?

Чавес настаивает, что контрреволюции нельзя уступить ни пяди:

«Давайте готовиться, потому что в конце года пройдут выборы,» – сказал он. – „Контрреволюция без устали будет стараться вернуть свои места. Вообразите на секунду, что ей это удастся“. Президент требует консолидации новой Единой Социалистической Партии Венесуэлы ЕСПВ. Он объявил, что учредительный съезд партии пройдет 12 января, и что прежний вице-президент Хорхе Родригес теперь станет главой Национального Комитета ЕСПВ. Хорхе Родригес известен как представитель левого крыла.

«Я прошу всякого проявить энергию и волю к созданию новой партии, так как скоро нам понадобится большое единство,» - сказал он. Съезд, как ожидается, продлится один месяц и утвердит политическую программу, структуру и устав новой партии.

Основание ЕСПВ было очень важным шагом, но она достигнет успеха только если твердо выступит за социализм. Чавес упоминал пять «двигателей» революции – его план привести страну к так называемому социализму XXI века – и настаивал, что его правительство продолжит выполнение этого плана, однако пожаловался, что многие перемены теперь невозможны из-за провала конституционной реформы. «Мы не можем провернуть их, потому что они зависели от конституционной реформы,» – сказал он.

Но почему Революция должна позволить оппозиции диктовать, что она может и не может, на основании крошечного большинства на референдуме? С чего хвост должен вертеть собакой? Это – вернейший способ разочаровать народные массы, и так недовольные слишком тугим ходом перемен. Это приведет к апатии и дальнейшему неучастию в выборах. Оппозиции только того и надо.

Чавес призвал к союзу «патриотических сил» в следующем раунде региональных выборов в октябре сего года, который включал бы ЕСПВ, „Родина Для Всех“ (РДВ) и Коммунистическую партию Венесуэлы. ЕСПВ - массовая партия с миллионами членов и сторонников, желающих бороться за социализм. Зачем ей объединяться с РДВ – крошечной оппортунистической группой? Можно утверждать, что один плюс один равно двум – но двое в лодке, гребущие в противоположные стороны, означает паралич.

Венесуэльские марксисты поддержат ЕСПВ и будут бороться на съезде за социалистическую программу и политику. Мы против союзов с партиями и организациями, не борющимися последовательно за социализм. Мы против союзов и блоков с буржуазией. Мы предупреждаем, что политика примирения с силами реакции, предложенная реформистами, не приведет к национальному согласию и миру. Напротив, политика классового сотрудничества обескуражит и разочарует активистов Боливарианского движения – боевую силу Революции. Она поощрит контрреволюционные силы, которые на каждое отступление потребуют еще десять. Это верный способ проиграть выборы.

Президент также сказал: «Мы должны найти союзников, чтобы усилить новый исторический блок, как это называл Грамши. Только год назад мы выиграли выборы с 63% голосов, более чем 7 миллионов избирателей. У нас очень сильная основа.»

Да, год назад более семи миллионов проголосовали за Чавес, и это действительно очень сильная основа. Но зададимся вопросом: почему почти три миллиона из этих избирателей не голосуют на конституционном референдуме? Дитрих говорит: потому что Чавес зашел слишком далеко, слишком быстро и поэтому должен сбавить темп. Но этот довод попросту лжив.

[Zoom]

Оппозиция не выиграла конституционный референдум: его проиграли боливарианцы. После сверхчеловеческих усилий, оппозиция увеличила свои голоса примерно на 200 000, тогда как чависты потеряли примерно три миллиона. Это доказывает не то, что есть колебание в сторону «центра», а напротив – что есть огромная и растущая поляризация между классами. Это также доказывает, что народные массы, являющиеся фундаментом боливарианского движения начинают ощущать усталость и разочарование.

Крах конституционного референдума стал тревожным звонком, что массы устают от ситуации, когда бесконечная болтовня о социализме и революции не ведет к фундаментальным переменам в их жизненных условиях. Массы были очень терпеливы, но их терпение истощается. Мысль будто они всегда будут следовать за лидерами – ложная и опасная идея революционного фатализма – совершенно ложна.

Поражение неизбежно? Разумеется, нет. Революция может победить, но только при условии, что крыло сталиниста-реформиста Дитриха будет разоблачено и политически раздавлено. Движение необходимо очистить от бюрократов, карьеристов и буржуазных элементов и твердо поставить на социалистическую почву. В этом случае оно победит. Иначе – нет.

Когда Симон Боливар впервые поднял знамя восстания против испанского владычества, многие сочли это немыслимым безумством. Без сомнения, если бы Хайнц Дитрих жил в те времена – он бы излил на Либертадора не меньше презрения чем сегодня на марксистов. Однако Боливар, начав с маленькой горстки сторонников, в конечном счете одержал победу, так же как Чавес – дело, которое сначала казалась безнадежным, победило, потому что он мобилизовал массы на борьбу против олигархии. Сражение еще не завершено и победа не гарантирована. Ее никогда нельзя гарантировать. Но одна вещь ясна: единственный путь к успеху состоит в том, чтобы пробудить массы к революционной борьбе.

Или величайшая из побед или страшнейшее из поражений: вот единственная альтернатива, стоящая перед Боливарианской революцией. Те, кто сулит легкий путь – путь классового компромисса – на деле играют реакционную роль, порождая ложные надежды и иллюзии и разоружая массы перед лицом контрреволюционных сил, которые таких иллюзий не имеют и готовы свергнуть Чавеса, лишь только представится случай. Единственный способ предотвратить это – ликвидировать экономическую власть олигархии, экспроприировать землевладельцев, банкиров и капиталистов и утвердить социалистическую плановую экономику.

Дитрих и реформисты утверждают, что поступить таким образом означало бы провоцировать империалистов и реакционеров. Это абсурд. Империалисты и реакционеры на деле показали, что они не нуждаются ни в какой провокации, чтобы действовать. Они непрерывно действуют, чтобы разрушить революцию. Идея, что они прекратят контрреволюционную активность, если мы «сбросим скорость» и примиримся с реакционерами, глупа и крайне опасна. Напротив, такое поведение лишь подхлестнет и поощрит их.

Конечно, в изоляции венесуэльской революции не одержать окончательной победы. Но она и не могла бы долгое время быть изолированной. Революционная Венесуэла должна призвать рабочих и крестьян остальной Латинской Америки последовать ее примеру. Учитывая условия, существующие на континенте, такой призыв не пройдет незамеченным. Пример демократического рабочего государства в Венесуэле окажет еще большее действие чем Россия 1917 г.

Учитывая огромную силу рабочего класса и повсеместный тупик капитализма, буржуазные режимы в Латинской Америке быстро падут, создав почву для Социалистической Федерации Латинской Америки и, наконец, мирового социализма. На основе общего плана производства и национализации банков и монополий под демократическим рабочим контролем и управлением, возможно действительно объединить производительные силы целого континента, таким образом мобилизовав колоссальную производительную силу. Безработица и нищета отойдут во вчерашний день.

Рабочее время можно немедленно сократить до 30 часов в неделю без уменьшения заработной платы. Как реформа, демонстрирующая превосходство социалистических методов, это имело бы огромные последствия во всем мире. Но гораздо более важно, как объяснял Ленин, это даст рабочим необходимое время для управления промышленностью и государством. Тогда социалистическая плановая экономика, сверху донизу управляемая рабочим классом, приведет к огромному росту производства, несмотря на уменьшение рабочего времени. Наука и техника, освобожденная от цепей частной спекуляции, получат неслыханное развитие.

Демократия больше не будет иметь нынешнего ограниченного характера – обществом действительно будет управлять весь народ. Будет заложен фундамент для огромного расцвета искусства, науки и культуры, включающего богатое культурное наследие всех народов американского континента. Это то, что Энгельс называл прыжком человечества из царства необходимости в царство свободы. Вот подлинный социализм XXI века: единственно верный путь для венесуэльской Революции.

Лондон, 11-ого января 2008

Мы экстремисты? Нет, мы – революционные социалисты, марксисты. Только землевладельцы, банкиры и капиталисты могут считать социализм «экстремистским». Но это ничтожное меньшинство общества. Подавляющее большинство народа видит социализм как нечто весьма нормальное, и ничуть не экстремистское. Президент неоднократно утверждал, что капитализм – это рабство. „Экстремизм“ ли – желать отмены рабства? Только с точки зрения рабовладельцев.