Современный этап истории Афганистана начался 19 августа 1919 года, когда был подписан мирный договор в Равалпинди между Афганистаном и Великобританией. Договор завершил третью англо-афганскую войну. Англия была вынуждена признать независимость Афганистана, которая была подтверждена Договором 1921 года и установлением в том же году нормальных дипломатических отношений между двумя странами.
Начало модернизации Афганистана положил эмир Аманулла, который опирался на идеи младоафганцев. При его преемниках Надир-хане и Захир-шахе сложился тесный союз консервативно настроенных феодалов-помещиков и носителей либеральных идей крупной торговой национальной буржуазии. Этот союз был закреплен Конституцией 1931 года, которая сохраняла монархическую форму правления. Тенденция развития капитализма в промышленности сохранялась, при сохранении в деревне полуфеодальных отношений.
Следующим этапом развития Афганистана, очень важным для правильного понимания последующих событий, стал социально-экономический кризис, последовавший за окончанием второй мировой войны. Детонатором общеафганского кризиса послужили выступления пуштунских племен юго-востока джадран, мангалов, сафи и моманд, а также многочисленные крестьянские выступления по всей стране. Вспышка народного сопротивления была вызвана тем, что правительство под предлогом затруднений военного и послевоенного периода ввело принудительные поставки государству сельскохозяйственной продукции по сильно заниженным ценам и принудительную трудовую повинность.
В этот период впервые в истории Афганистана широкое недовольство народных, в первую очередь крестьянских, масс налоговыми злоупотреблениями правительства в масштабе всей страны и чиновников на местах получило открытый общественно-политический резонанс в выступлениях депутатов левого оппозиционного крыла Народного Совета, а также на страницах основанных ими частных газет. Все более рельефно ощущались признаки появления классовых столкновений на базе растущего противоречия между крупным торгово-ростовщическим капиталом, связанным с помещичьим землевладением, и широкой массой мелких товаропроизводителей — мелкой буржуазии, ремесленников и крестьян. Вместе с тем именно к 1940-50-ым годам прогрессивная часть афганской интеллигенции стала отчетливо осознавать, что существующие в стране аграрные отношения превратились в тормоз на пути развития сельскохозяйственного производства. Получивший наиболее широкое распространение в деревне капитал в его низших формах, торговой и ростовщической, не создал крупных сельскохозяйственных предприятий капиталистического типа. В то же время существовавшая аграрная система не обеспечивала условий для ведения нормального, достаточного устойчивого, сельскохозяйственного производства не только для лишенного скота и инвентаря бедняка, но и для владеющего ими и потому способного стать арендатором крестьянина-середняка. Новой проблемой для афганской деревни стал избыток трудовых ресурсов. Все больше разорившихся и безземельных крестьян не находили работы в деревне и вынуждены были покидать ее и пополнять ряды городских люмпенов. Вот почему в рассматриваемый период, когда процесс пролетаризации и люмпенизации крестьян, образования аграрного перенаселения и роста нищеты в крупных городах достигли больших размеров и стали действительно заметным явлением, происходит и перелом во взглядах афганского общества на роль и значение аграрных проблем в стране. Активизации общественной мысли в стране способствовала и некоторая либерализация курса правительства. В 1946 году в условиях ухудшающегося экономического положения страны и недовольства народных масс на смену правительству брата убитого эмира Надир-шаха Мухаммеда Хашима, правившего страной 17 лет, пришло правительство другого брата эмира — Ш. Махмуда. Его правительство вынуждено было пойти на некоторые реформы. Так были созданы органы городского самоуправления — муниципалитеты. В 1946 году был принят Закон о труде и рабочих, упразднявший некоторые пережиточные формы добуржуазного характера. Но наиболее значимыми стали Закон о печати, который вышел в 1951 году, и новое положение о выборах в парламент, позволившие впервые в истории страны оппозиционным силам открыто выступить перед страной с критикой существующих порядков.
Незначительные изменения в экономической сфере нисколько не поколебали социальных основ государства, а лишь укрепили блок помещиков и крупных торговцев. В 1946 году был создан департамент хлебозаготовок, основано коммерческое депо со смешанным государственно-частным капиталом, впоследствии реорганизованное в управление госмонополией. Было создано управление по разработке нефтяных месторождений, начались работы по сооружению небольших ирригационных систем. Кроме того, правительство Ш. Махмуда заключило контракт с американской строительной компанией «Моррисон-Надсен» на осуществление крупного ирригационного проекта на р. Гильменд и другие строительные работы в стране. Но как оказалось впоследствии, этот контракт не принес Афганистану желаемых его правительством экономических дивидендов.
Политика правительства Ш. Махмуда, направленная на поддержку помещиков и торговой буржуазии, сильно ухудшала условия жизни и деятельности для мелкой и частично для средней буржуазии. В конце 1940-ых годов около 150 тысяч семей ремесленников и кустарей, находились на грани разорения. Разорившиеся сельские ремесленники и лишенные земли крестьяне покидали деревню и направлялись в города. В этих условиях обострение социальных противоречий неумолимо вело к необходимости глубоких перемен экономического и политического характера. Нарастали оппозиционные настроения. Выразителями этих настроений во второй половине 1940-ых годов стали представители средних городских слоев, как непосредственные носители социального неудовольствия. В Афганистане начался качественно новый этап политической борьбы с новым составом участников и новыми идеями. Усиление оппозиционных настроений привело к возникновению различных политических течений. Они не были прямыми продолжателями дела младоафганцев, от которых их отделяло не только время, но новые социально-экономические условия. Центр тяжести политической борьбы из сферы прямых столкновений уходящего феодализма с формирующимися новыми буржуазными силами все более смещался в сторону социального конфликта внутри развивающегося капиталистического уклада. В 1949 году после выборов в Народный Совет VII созыва в парламенте образовалась серьезная оппозиция курсу короля и его правительства. Широкий общественный резонанс вызвали оглашения оппозицией результатов расследования финансовых расчетов правительства с компанией «Моррисон и Надсон». Разоблачения правительственных махинаций в этом деле позволили оппозиции увеличить свое влияние в обществе. Вышедший в 1951 году закон о печати, разрешивший издавать частные газеты, позволил оппозиции впервые в истории Афганистана, хоть и недолго, выпускать свои печатные органы. Ответственными издателями газет становились, как правило, лидеры политических групп, избранные в 1949 году депутатами парламента. Так, вокруг газеты «Ангар» консолидировались члены политической группы «Виш зальмиян» («Пробудившаяся молодежь»), образовавшейся в 1947 году. Во главе группы стоял мелкий помещик из Кандагара Мухаммад Расул-хан Пуштун. Участники этого движения заявляли о намерении обеспечить прогресс страны и найти пути пробуждения населения и искоренить несправедливость, обострявшую социальные конфликты. Численность группы была менее 100 человек. Наиболее активными членами движения были представители творческой интеллигенции и государственные служащие. В нее входили такие известные впоследствии люди как Нур Мухаммед Тараки, Абдурраф Белава, Абдулхай Хабиби, Гуль Пача Ульфат. Основными требованиями движения стали свободные выборы в парламент, конституционная монархия и разрешение деятельности политических партий. Идеологи «Ваш зальмиян» ограничивались лишь общими лозунгами, не конкретизируя своих взглядов на неоднородный классовый характер различных институтов политической системы государства. Они обходили вопрос о классовой сущности государства, которое, по их мнению, олицетворяла общенациональные интересы всего афганского народа. Более конкретно описывала проблемы страны политическая группа, сформировавшаяся вокруг газеты «Ватан», которая была основана в марте 1951 года в Кабуле. Ее лидером стал Мир Гулям Мухаммад Губар. Наряду с общедемократическими требованиями о введении конституционной монархии, свободной деятельности политических партий, эта группа выступала за изменение отживших и мешавших развитию страны полуфеодальных отношений в сельском хозяйстве. Лидеры движения считали, что незаинтересованность крупного помещика-абсентениста в ускорении развития хозяйства на базе современных способов обработки земли, в сочетании с прочими законсервированными формами эксплуатации крестьян приводили к сокращению сельскохозяйственного производства и не могли обеспечить достаточных возможностей для модернизации страны. Они требовали реформы системы землепользования, создания сельскохозяйственного банка и крестьянских союзов. Также они считали, что проводить реформы необходимо только строго в рамках закона и без ущемления прав собственников земли. Между тем, даже такие умеренно-реформаторские взгляды редакторов газеты «Ватан» вызывали бурную негативную реакцию консерваторов из стана помещиков.
Самую последовательно антипомещичью и продемократическую позицию заняла весной 1951 года буржуазно-демократическое течение, объединенное вокруг газеты «Нидаи хальк» («Голос народа»), а, позднее, организованное в партию «Хальк». Главным идеологом этого течения афганской политико-социальной мысли был доктор Абдурахман Махмуди. Он стал видной фигурой лево-радикального направления. Группа насчитывала более 200 человек. Большинство членов представляли разночинную интеллигенцию, мелкое чиновничество, ремесленников, некоторые прослойки мелкой буржуазии. В 24 пунктах программы партии «Хальк» провозглашались принципы демократии, ислама и реформации. На страницах этой газеты впервые открыто появилась информация о социалистических идеях. Махмуди был яростным противником существующей системы землепользования, но ясной и конкретной программы по выходу из кризисного состояния он не предложил, заложив лишь основы левого радикализма для будущих поколений революционеров. Махмуди считал, что в сельском хозяйстве сложилась ужасное положение, когда наряду с нищими крестьянами, имеющими по одному джарибу (0,2 га) земли на семью из 4-5 человек, «любой государственный деятель имеет тысячи джарибов, а вся плодородная земля находится в руках чиновников и богачей».
Эмир и его правительство не могли и не хотели слушать оппозицию. Консервативный блок помещиков и торговой буржаузии также не хотел никаких экономических изменений и, оправившись от послевоенных потрясений, выступил единым с эмиром фронтом против реформаторов. Боясь ослабления своих позиций среди населения и потери контроля над страной, правительство Ш. Махмуда начало жестко, в духе начала 1930-ых годов, борьбу против инакомыслия. Одна за другой закрывались сами или запрещались властями оппозиционные газеты, а их издатели подвергаться судебным преследованиям. В апреле 1952 года состоялись выборы в новый состав Народного Собрания, в который не попал ни один депутат оппозиционных групп. Тогда члены оппозиционных движений, представители которых не прошли в парламент, устроили первую в истории Афганистана открытую политическую демонстрацию в Кабуле, требуя отмены сфальсифицированных, по их мнению, результатов выборов. После этого под нажимом консерваторов оппозиционные лидеры либо должны были прекратить свою деятельность, либо подвергнуться политическим репрессиям. В тюрьмы на долгие годы попали видные представители оппозиции — Абдурахман Махмуди, Бабрак Кармаль, Мир Акбар Хайбар, Мир Мухаммед Сиддик Фартанг и др.
В то же время нежелание реформ и репрессии против оппозиции не могли остановить кризис, в котором находилась экономика страны. Неэффективные и ограниченные меры правительства по развитию и формированию хозяйства, неумение считаться с теми необходимыми условиями, которые бы благоприятствовали бы строительству национальной экономики, резко сузили социальную базу правительства. Осенью 1953 года произошел правительственный кризис. На смену правительству Ш. Махмуда пришло правительство первого кузена и зятя короля Захир-шаха Мухаммада Дауда. Он провозгласил политику «руководимой экономики». В целом, не выходя за рамки существовавшей экономической модели, М. Дауд делал акцент на увеличение государственного регулирования, повышения продуктивности и расширения масштабов афганской экономики. Так он заявлял, что «владельцы капиталистических и государственных организаций будут обязаны под руководством правительства осуществлять экономические реформы и увеличивать капитал для достижения одной определенной цели — удвоения национального продукта». Таким образом, был определен курс на сотрудничество государственных и частных форм собственности при руководящей роли государства. В 1956 году был принят 5-летний план развития национальной экономики. Были предприняты некоторые мероприятия по усилению контроля над внешней торговлей, расширения кредитной системы путем создания новых банков и кредитных кооперативов. Правительство М Дауда выработало программу увеличения промышленного развития страны, при активном участии государства. Оно также выступала за активное экономическое сотрудничество с СССР. Предложенные меры по оздоровлению кризисной экономики Афганистана принесли некоторые плоды. Темпы развития производительных сил страны заметно выросли. Правительство М. Дауда даже выработало представления о земельной реформе. Оно осознавало необходимость реформы, но путем косметического обновления, не затрагивая глубинных проблем в сельскохозяйственных отношениях. Правительство выделило три главных направления по осуществлению земельной реформы. Первое — ограничение землевладения, второе — урегулирование арендных отношений и третье — необходимость уменьшения отрицательных последствий ростовщичества путем создания системы денежного и товарного кредитования сельхозпроизводителя через специальные банки и сеть кредитных и снабженческих кооперативов. Практические мероприятия правительства М. Дауда касались всех трех аспектов, но были весьма ограниченными. В 1961 году вышло несколько законопроектов о регламентации отношений между арендатором и землевладельцем, установившие арендные платы. В 1954 году создан государственный сельскохозяйственный банк и первый в истории Афганистана кредитно-снабженческий кооператив. Но все эти попытки вскоре провалились, так как банк и кооператив не могли противостоять захлестнувшей деревню ростовщической стихии. А последующее десятилетие после отставки М. Дауда характеризуется явным спадом в развитии официальной идеи аграрной реформы. Была приостановлена разработка арендного законодательства, фактически заморожен переданный в парламент в 1968 году на повторное рассмотрение закон о регистрации земель.
В начале 1960-ых годов в Афганистане усилилась пропаганда против Пакистана, и с новой силой начала культивироваться идея создания Пуштунистана. Ранее в 1955 году разногласия по этому вопросу привели к кратковременному разрыву дипломатических отношений между Афганистаном и Пакистаном, а в 1961 году произошло вооруженное столкновение в районе Баджаура на линии Дюранда между кочевыми пуштунскими племенами, в котором проафганские племена потерпели поражение от ориентировавшихся на Исламабад соплеменников. За этими событиями вновь последовал разрыв дипломатических отношений. В течении двух лет Афганистан не мог через территорию Пакистана вести коммерческие дела, что сильно сказалось на деловой активности в стране. Небеспочвенные опасения эмира по поводу усиливающегося влияния М. Дауда в обществе и просоветский курс премьера, а также ухудшение отношений правительства М. Дауда с восточным соседом Пакистаном, привели к отставке в марте 1963 года М. Дауда с поста главы правительства. Ему на смену в мае 1963 года пришло правительство М. Юсуфа, который не являлся членом королевской семьи. Оно нормализовало отношения с Пакистаном. И разработало новую конституцию, принятую в 1964 году. В стране начался период конституционного правления. По конституции 1964 года король Захир-шах оставался верховным правителем. Он контролировал законодательные, исполнительные и судебные институты страны. Но в новой конституции расширились полномочия нижней палаты (Народная Джирга) в сфере издания законов и контроле над правительством. Она получила право высказываться по вопросу о доверии правительству. Конституция декларировала право на создание и функционирование партий. В этот период появились большое количество политических объединений. Некоторые из них продолжают функционировать и в наше время. В 1965 году был принят новый Избирательный закон, позволивший кандидатам баллотироваться от имени политической партии, а также вводивший тайное голосование при выборах. В 1965 году вышел и новый закон о печати, отменивший обязательное цензурирование публикаций.
Но Афганистан оставался наследственной конституционной монархией с пережитками отсталых феодальных отношений в сельском хозяйстве. В стране имелось всего несколько крупных частных капиталистических с\х предприятий. 85% населения было сосредоточено в сельском хозяйстве. В 1964 году 40 тысяч помещиков, у которых было больше 20 га земель, владели 73% обрабатываемых площадей, а 580 тысяч крестьянских семей всего 27%. Экономика развивалась слабо. Своей промышленности Афганистан почти не имел. Разные части государства не имели устойчивых экономических связей. Не было ни железных, ни даже автомобильных дорог, которые бы соединяли все части страны. Темпы экономического роста по сравнению с началом 1960-ых замедлились. В стране в 1967 году существовало 90 фабрично-заводских предприятий, на которых работало всего 31 тыс. человек, что составляло всего 0,76% населения, 80 тыс. работало в сфере строительства и 30 тыс. на предприятиях связи и на транспорте. Между тем в мелкой и кустарной промышленности было занято до 300 тыс. человек. В середине 1960-ых с помощью Советского Союза были построены Джангалагский ирригационный канал, электростанция в Наглу и первая современная автомобильная трассы Кушка — Термез — Кандагар. Ситуация осложнялась также нерешенными национальным и земельным вопросами. Страна фактически делилась на три части: пуштунский запад и юг, узбекско-таджикский северо-восток, а также хазарейский центр.
Недовольство существующим режимом в период конституционного правления стало значительно большим, и более организованным, чем в прежние годы. В стране прошли крупные стачки и волнения текстильщиков Гульбахара и Пули-Хумри, бастовали рабочие авторемонтных и строительных предприятий Кабула. В Кундузе отстаивали свои права рабочие хлопкоочистительных фабрик. Заметным признаком социально-политического кризиса являлись совместные митинги и демонстрации в 1968-72 годах студентов и рабочих. Наглядно проявлялась неспособность режима изменить ситуацию к лучшему. За 9 лет конституционного правления сменилось 4 состава правительства. В борьбу против режима втягивались все большие слои населения, особенно, в городах. В этот период опредилились и основные идейные предпочтения всех групп и классов, существовавших в Афганистане. Наиболее реакционная часть общества отдавала предпочтения, так называемым, исламским ценностям, правившая элита все больше ориентировалась на страны с капиталистической экономикой, с плавным реформизмом и национализмом, но основная масса недовольного населения все больше воспринимала идеи коренного переустройства афганского общества. Из групп с различной идеологической направленностью в это время появились и организационно оформились политические партии — от исламистов Хекматиара до левых радикалов, сторонников идей Абдурахмана Махмуди. Здесь следует провести сравнительный анализ программ партий и определить их идейные воззрения по наиболее ключевым проблемам афганского социума, таким как земельная реформа, демократизация общества, решение национального вопроса и индустриализация страны.
Самыми многочисленными были организации, стоящие на левых и демократических позициях. Их сторонниками были средние и беднейшие слои афганского общества, которые можно разделить на две большие группы — крестьян и ремесленников, подвергавшихся полуфеодальной и ростовщической эксплуатации и пролетаризированные массы города и деревни, которые входили уже в капиталистический сектор афганской экономики.
Наиболее обездоленными и эксплуатируемыми были безземельные и малоземельные крестьяне (более 1,5 млн. человек). Они, в первую очередь, были заинтересованы в ликвидации помещичьей собственности, перераспределении земли без выкупных платежей, в избавлении от ростовщической кабалы и помощи государства в модернизации сельского хозяйства. Кулаки и зажиточные крестьяне (400 тыс. человек) страдали от неразвитости рыночных отношений в деревне, но были гораздо меньше заинтересованы в кардинальном решении земельного вопроса. В Афганистане существовало 3 млн. кочевников, для беднейших слоев которых вопрос перехода на оседлость в процессе преобразований во всем сельском хозяйстве также мог бы быть перспективным. В стране имелось еще 310 тыс. кустарей и ремесленников, связанных с полуфеодальным сельским хозяйством. Они использовали устаревшую технику и отжившие технологии, и их положение мало чем отличалось от положения беднейших крестьян.
Промышленные рабочие, которых к 1978 году было 334 тыс. человек, провели в 1960-70-ых годах ряд крупных стачек и добились принятия правительством М Дауда ряда законов, регламентировавших трудовые отношения (7,5 часовой рабочий день, право на отпуск и получение пенсий). За годы правления М. Дауда было построено более ста новых фабрик и заводов. Численность рабочего класса увеличивалась за счет вынужденного ухода из деревни безземельных крестьян. Но процессом пролетаризации масс были охвачены только Кабульский район и таджико-узбекский север страны. В этих же районах получила распространение особая категория дефеодализированных крестьян — постоянные сельскохозяйственные рабочие, которых было 269 тыс. человек (1975). Помимо фабрично-заводского пролетариата в Афганистане было около 150 тыс. рабочих в добывающей промышленности, в сфере энергетики, строительстве и на транспорте. Все рабочие также были заинтересованы в ликвидации остатков феодализма, дальнейшей демократизации и индустриализации, но влиять на события они могли только в Кабуле и в индустриальных центрах на севере страны. Особо стоит упомянуть о национальной промышленной буржуазии также заинтересованной в расширении внутреннего рынка за счет ограничения помещика и развития капитализма в деревне.
Таким образом, если исходить из того, что в 1978 году в Афганистане в сфере материального производства было занято 3638 тыс. человек, то на долю капиталистического сектора приходилось около 750 тыс. человек или более 20% от общего числа, а на долю отсталого полуфеодального сектора, который включал крестьян, кочевников, ремесленников и помещиков, около 80%, т.е. все остальное население, принимавшее участие в производстве материальных благ. В то время, как в афганском обществе все более актуальной становилась проблема решения земельного вопроса и модернизации экономики страны, начали появляться и попытки идеологического обоснования для разрешения этого вопроса. И если правящие круги в 1960-ые годы через свои организации, такие как «Караван», «Эттэхад мелли», «Афган меллят», «Моссават» пытались решить проблему путем национализма, умеренных реформ, ограниченного введения буржуазных свобод и постепенной капитализации деревни, то леводемократические силы, состоящие из прогрессивной интеллигенции, части радикальной национальной буржуазии, демократически настроенных военных и опиравшиеся на массы беднейшего населения, вырабатывали программы кардинального переустройства общества на основах буржуазной демократии, республики и уничтожения помещичьего класса.
Одной из наиболее крупных и оформившихся партий леводемократической ориентации стала Народно-Демократическая партия Афганистана (НДПА) во главе с известным афганским писателем и переводчиком Нур Мухамедом Тараки. Лидеры партии в начале 1950-ых гг. участвовали в общедемократическом Движении пробуждающейся молодежи (Wikh-i-Zalmaiyan). Целью этой политической группы было низвержение монархического режима и проведения в стране демократических реформ.
НДПА можно рассматривать как элемент антифеодальных и демократических сил внутри афганского общества. Эта партия относилась к левому спектру афганского общества и стояла на антифеодальных, национально-демократических позициях. Афганское общество в силу известной изолированности страны и отсталости собственной идеологической базы черпало идеи у более успешно развивающихся соседних стран, очень вольно их трактуя, когда их нужно было приложить к афганской действительности. КПСС не считала НДПА братской партией. НДПА не участвовала в дискуссии «маоистских» компартий с «ревизионистами» (хрущевцами, брежневистами, еврокоммунистами, ходжаистами). НДПА не входила ни в один из многочисленных коммунистических или социалистических интернационалов. В тоже время лидеры НДПА признавали руководящую роль КПСС в мировом революционном движении. Главным внешнеполитическим партнером для НДПА был международный отдел ЦК КПСС, а также стоящие на просоветских позициях компартии в Иране, Пакистане и Индии. Большим влиянием в стране пользовался опыт построение нового общества в южных районах СССР, где проживали туркмены, узбеки и таджики. Уровень жизни в среднеазиатских республиках СССР был значительно выше, чем в Афганистане. Но монархический режим, поддерживающий отжившие порядки, искусственно тормозил развитие производительных сил, тем самым радикализируя реформистское движение, из которого и выросла НДПА. Она возникла в период т.н. конституционного либерализма 1960-ых гг., когда произошло размежевание основных политических групп на сторонников реформ и их противников. В апреле 1966 года вышла программа партии, в которой рассматривались основные задачи, стоящие перед партией, в данный период развития Афганистана. Был признан антифеодальный характер революционной борьбы под флагом установления национальной демократии. Основными активистами НДПА стали левые интеллигенты — писатели, студенты, чиновники, врачи, учителя, и офицеры армии, многие из которых обучались в СССР. Основными причинами замедленного роста производительных сил и экономической отсталости страны, по мнению лидеров НДПА, являлось экономическое и политическое господство многоземельных помещиков-феодалов, крупных купцов-спекулянтов, компрадорской буржуазии, прогнившей бюрократии, а также влияние представителей международных империалистических монополий, чьи классовые интересы были противоположны народным массам Афганистана. Стратегической целью и средством для разрешения указанных противоречий служит создание национально-демократического правительства, которое опиралось бы на объединенный национальный фронт всех прогрессивных, демократических и патриотических сил, т.е рабочих, крестьян, прогрессивную интеллигенцию, городских и мелких сельских собственников, а также национальную буржуазию, которые борются за национальную независимость, демократизацию общественной жизни, за ликвидацию феодальной системы и влияния международного империализма на принципах защиты территориальной целостности, политической и экономической независимости. Достаточно ясно и конкретно, по сравнению с другими политическими партиями, были изложены основные пункты программы по аграрному вопросу, которые включали в себя 7 перспектив развития: проведение кардинальной земельной реформы в пользу безземельных и малоземельных крестьян при участии всего крестьянства, оказание помощи крестьянам, мелким собственникам, середниками и гарантированное сохранение их частной собственности, кардинальное улучшение арендных отношений, немедленное избавление крестьян от задолжности ростовщической и помещичьей, предоставление крестьянам демократического долгосрочного кредита, создание по всей стране крестьянских кооперативов и перевод кочевников на оседлость. В программе приветствовалось усиление роли государства и государственного сектора в экономике. Государство должно поощрять государственные и частные капиталовложения в развитие легкой промышленности и оказывать всемерную поддержку кустарной промышленности путем предоставления низкопроцентного кредита создание кооперативов, усилить контроль над внешней торговлей, поддерживать мелких и средних торговцев в противовес купцам и помещикам, ввести демократический трудовой кодекс и пенсии. В программе также говорилось, что партия не отказывается в дальнейшем перейти к социалистическому общественному строю. Здесь так подробно описывается программа НДПА, потому что эта партия, придя к власти, на деле пыталась осуществить программные принципы. Из перечисленного выше видно, что эта программа кардинальных буржуазно-демократических преобразований, но не социалистических. Земля лишь перераспределяется и остается в частной собственности, не ясен какой класс или классовая прослойка должны быть гегемоном, основной акцент делается на уничтожение отсталых полуфеодальных отношений как в сельском хозяйстве, так и в промышленности, приветствуется развитие национальной буржуазии, вопрос о сохранение частной собственности на средства производства решается в пользу ее поддержки и усиления. В самой партии, в дальнейшем, существовали два крыла. Правое крыло представляла фракция Парчам (знамя). Левое крыло партии состояло из фракции Хальк (народ). Зарубежные исследователи часто называют членов НДПА коммунистами, что на самом деле не правильно. Программа этой партии была разработана для решения конкретных назревших проблем Афганистана по полной дефеодализации государства и не была и не могла быть программой коммунистической партии.
Парчамисты во главе с Бабраком Кармалем были в меньшинстве и представляли те слои зажиточного афганского общества, в основном национальной буржуазии и выходцев из правящей элиты, которые стремились к радикальным преобразованиям, но боялись открытой борьбы с реакцией и уповали больше на помощь СССР, чем на свои силы. В ее ряды входили представители высшего общества, землевладельцы, национальная буржуазия. Это были своего рода буржуазные демократы с очень слабой поддержкой у большинства населения Афганистана. Показательна, в этом смысле, личность лидера парчамистов Б. Кармаля. Он родился в семье армейского генерала. Предки Б. Кармаля по линии отца были выходцами из индусского Кашмира, которые переехали в Кабул во времена, когда Кашмир принадлежал империи Дуррани. На новом месте они ассимилировались с таджикским сообществом Кабула. Его отец скрывал свое непуштунское происхождение и говорил только на пушту. Мать Б. Кармаля была персиязычная пуштунка из племени Гильзаев. Настоящее имя его было Султан Хуссейн, которое он изменил на похожее на типичные афганские имена. Б. Кармаль учился в кабульском университете, участвовал в начале 1950-ых годов в первой антиправительственной демонстрации и, как активист, был посажен за это на три года в тюрьму. Но также он являлся активным сторонником возглавлявшейся принцем М. Даудом организации «Союз пуштунистана». Выступал за принятие в НДПА всех лиц, не взирая на их классовое происхождение. На временный союз с халькистами в 1977 году парчамисты пошли после того, как М. Дауд обрушил и на них свои репрессии. После апрельской революции они были вытеснены из руководства партией и государством. Они вернулись с советскими войсками и показали полную неспособность к революционной борьбе., а с развалом Советского Союза отказались и от т.н. социалистической ориентации, преобразовав НДПА в партию «Ватан».
Не обременяли себя коммунистической идеологией и представители другой фракции НДПА — Хальк. Кругозор халькистов ограничивался внутренними проблемами. Основная масса халькистов состояла из уроженцев периферийных районов, средних и низших звеньев госаппарата, учебных заведений и армии. Целью борьбы халькистов была антиклерикальная и антифеодальная революция. Халькисты исключали любую коалицию с существующими политическими партиями и отрицали их право на политическую деятельность. В ходе монополизации власти в 1978-79 годах пять групп были объявлены халькистами врагами революции: парчамисты, исламисты, шолаисты, группа Тахира Бадахши и национал-буржуазная «Афган меллят». Лидеры халькистов Тараки и Амин считали движущей силой революции прогрессивно настроенных военных, которые с помощью военного переворота могли бы привести НДПА к власти и защитить революцию от реакции, а не угнетенное крестьянство. Накануне апрельских событий 1978 года в рядах НДПА состояло около 18 тыс. человек, из них 5 тыс. в вооруженных силах, из которых 94% были халькистами и поддерживали курс на скорейшее свержение режима Дауда и проведение в стране кардинальных экономических и политических изменений. Ориентация халькистов только на интеллигентскую часть общества, хоть и настроенную антифеодально не позволила им осуществить задуманное. Халькисты хотели сверху насадить преобразования, не заботясь о политическом воспитании среди рабочих и крестьянских масс. Главной опорой их были офицеры среднего и младшего звена афганской армии, что толкало халькистов на введение военной диктатуры, которая могла бы защитить революцию. Но, как оказалось, силы реакции оказались сильнее революционного потенциала армии. Халькистам потребовалась помощь извне, которой и стала советская армия, уничтожившая и сам халькистский режим.
Другой левой организацией, имевшей определенное влияние в обществе, была Афганская революционная организация (Sazman-i Rihayi Afghanistan (АЛО)), взявшая за основу идеи крестьянской партизанской войны. Активисты партии вышли из Прогрессивной молодежной организации (Sazmanan-e-Jawnan-e-Mutraqi), которая была образована в 1965 году. Организация выпускала газету Shoala-i-javaid (вечный огонь). По названию газеты сторонники этой партии получили название шолаистов. Костяк группы пополнялся за счет вузовской и технической интеллигенции, а среднее звено было меньше связано с госслужбой, что и определяло ее более радикальный характер по сравнению с активистами НДПА. Шолаисты провозглашали идею вооруженной борьбы против феодализма и критиковали НДПА за чисто парламентские методы борьбы. КПСС они считали ревизионистской партией, а СССР — социал-империалистическим государством. Одними из руководителей шолаистов были Хади и Рахим Махмуди, сыновья широко известного в 1950-ые годы лидера оппозиционной партии «Хальк» Абдурахмана Махмуди, его племянник Абдулла Махмуди и инженер Мухаммад Омар (известный, как Осман Ландей). Именно, доктор Осман в программной статье «Анализ современного положения в сфере классовых отношений в нашем обществе» теоретически обосновал идейные установки шолаистов. Наиболее выраженным классом эксплуататоров, по его мнению, был класс землевладельцев, которые делились на две категории: помещиков-бюрократов и крупную компрадорскую торговую буржуазию. К среднему классу он относил промежуточные слои между производителями (крестьяне и рабочие) и эксплуататорами. К среднему классу Осман причислял мелких чиновников, мелких торговцев, интеллигенцию, мелких землевладельцев, ремесленников, а высшей прослойкой этого класса являлась национальная буржуазия. Этот класс он считал друзьями народа. Самих трудящихся Осман делил на три категории: «угнетенных», не владеющих средствами производства (рабочие и батраки), «полуугнетенных», владеющих примитивными средствами производства (ремесленники и мелкие торговцы), и, наконец, крестьянство. Шолаисты считали, что для обеспечения подлинной демократии на основах передовой идеологии эпохи упадка империализма любое движение, желающее служить народу, должно опираться на угнетенных, как на авангард, на полуугнетенных и крестьянство, как на главную движущую силу и главного союзника угнетенных, и на средний класс, как на надежного друга угнетенных. Шолаисты полагали, что эпицентр классовых войн с середины 1950-ых годов переместился в недавно освободившиеся и развивающиеся страны Африки, Азии и Латинской Америки. Они отрицали необходимость усиления госсектора в экономике, так как считали его важнейшим фактором, определявшим зависимость страны от иностранного капитала. Наиболее расплывчатой и размытой в программе шолаистов было их отношение к проблеме крестьянской реформы. Кроме лозунга о переходе средств производства и земли трудящимся, никаких конкретных мер они не выработали. Они не участвовали в парламентской деятельности, а своей тактикой выбрали прямую вооруженную борьбу. В 1975 году шолаисты и «Сетам-е-Милли» (лево-федералистская группировка, состоящая из узбеков и таджиков севера Афганистана) совместно выработали «Салангский протокол», который должен был стать платформой для объединения революционных сил против «фашистской диктатуры режима Дауда» и создания на территории Афганистана федеративного государства, которое должно было состоять из самостоятельных республик, образованных на базе компактно проживающих национальных групп. В 1973 году из наиболее революционных и дисциплинированных шолаистов были организованы Революционные группы народов Афганистана под руководством Фаиза Ахмада. Сторонники партии посылались в деревню для организации вооруженного сопротивления режиму. По признанию самих шолаистов, эта тактика потерпела поражение. В конце 1970-ых годов в организации произошло ряд расколов. Вокруг Маджида Калагани образовалась, более демократическая по составу, Афганская народная освободительная армия (САМА — Sazman-i Azadibakhsh-i Mardom-i Afghanistan), которая в конце 1978 года объединилась с националистическими группами в Национальный Объединенный Фронт Афганистана (НОФА) (Какар). После апрельской революции они враждебно относились к халькистскому режиму. Они считали, что приход к власти НДПА спровоцирован советскими агентами, поэтому они продолжали вооруженную борьбу. Лидер НОФА Маджид Калагани говорил в 1978 году, что «враги Советской России — наши друзья». Тактикой движения стала городская герилья. Программой НОФА служила антисоветская освободительная борьба в сочетании с политическими и социально-экономическими изменениями. «Национальная демократия», на взгляд М. Калагани, должна быть свободной от идеологий15. НОФА также выступал за введения всеобщего избирательного права, равенство женщин и меньшинств, свободу вероисповеданий и федеральное устройство государства с глубокой автономией непуштунских народов. После ареста и казни парчамистами в июне 1980 года М. Калагани НОФА возглавил его брат Каям Рахбар, который был убит исламистами в 1990 году в Пешаваре.
Антихалькистскую позицию заняли и Революционные группы народов Афганистана. Но если САМА пошла на союз с националистами, то они вступили в коалицию с 4 военно-политическими группами умеренных исламистов. 5 августа 1979 года произошло восстанние гарнизона крепости Бала-Хиссар в Кабуле, в которой дислоцировались 26-ой парашютно-десантный полк и батальон «коммандос»16. Против правления НДПА выступили Революционные группы народов Афганистана совместно с вооруженными отрядами умеренных исламистов, которые были объединены в «Афганский фронт бойцов-муджахидинов»17. Они попытались применить похожую тактику, что и НДПА, т.е. опереться на армейские части недовольные режимом. По плану предполагалось поднять восстание в армейских частях в самом Кабуле и в его окрестностях. За день до намеченного дня выступления план был раскрыт министерством безопасности, и восстание пришлось отменить. Только организаторы акции в крепости Бала-Хиссар ничего не знали о происходивших событиях и действовали 5 августа по намеченному плану. Восстание в крепости было подавлено. Впоследствии руководство АЛО считало ошибочным союз с исламистами, но признавало, невозможность поступить иначе в сложившейся тогда ситуации. После оккупации Афганистана группы вели партизанскую войну против советских войск и исламских фундаменталистов. В 1980 году была образована АЛО, которая издала манифест «Маяк освобождения» (Mash'al-i Rihayi), в котором провозглашалась освободительная война против советской агрессии. Одновременно они вели жестокую борьбу с исламскими фундаменталистами. В 1986 году бойцами из исламистского отряда, который находился в подчинении Гульбеддина Хекматьяра, был убит лидер АЛО Фаиз Ахмад. Победа исмламистов в 1992 году показала, что установки АЛО и НОФА на развертывание крестьянской войны в условиях Афганистана оказалось маловыполнимой и малоэффективной. Большинство афганского крестьянства было инертно и находилось под сильным влиянием исламских догм. Отряды АЛО и НОФА были малочислены и потерпели поражение от более сильных отрядов исламистов. Для советских историков характерно замалчивание деятельности этих групп. В Афганистане существовало еще несколько малочисленных групп, ориентировавшихся на угнетенные слои общества и критиковавших режим с левых позиций. В 1968 году стала выходить газета «Седан аваш» (Голос масс). Главным редактором ее был Абдул Карем Фарзан. В ней отстаивались принципы некапиталистического развития Афганистана, проведения аграрной реформы в интересах трудящихся и с опорой на трудящихся. В газете, в самых общих чертах, говорилось об ограничении частной собственности, справедливом распределении материальных благ, кооперации трудящихся.
В программе НДПА мало была затронута тема межнациональных отношений и только, в общих чертах, о возможности национального самоопределения в будущем. Между тем, в Афганистане появилась организация, отстаивающая права национальных меньшинств (таджиков, узбеков, хазарейцев и т.д.) с левых и федералистских позиций. В 1968 году бывший член НДПА Тахир Бадахши создал организацию Sitam-e-Milli (национальный гнет). Организация проповедовали идеи крестьянской войны и совместного выступления узбеков и таджиков севера Афганистана против пуштунского доминирования. В организации было два крыла. Более умеренным крылом руководил Бадахши, а экстремистской, более правой, частью — Абхаруддин Баэс. Во время восстания исламистов и шолаистов весной 1975 года сторонники Баэса захватили приграничный район Дарваз. В 1977 году организация разделилась на Революционную организацию трудящихся Афганистана (РОТА), под руководством Т. Бадахши, которая после Апрельской революции пошла на союз с НДПА. Другая часть, под названием Организация бойцов за освобождение Афганистана А. Баэса, не приняла новой власти и активно боролась против нее. Сторонники Баэса, находившегося в это время в тюрьме, 14 февраля 1979 года похитили американского посла Адольфа Даббса, требуя взамен освободить своего руководителя и троих товарищей по партии. В дальнейшем, эта часть также пошла на союз с парчамистами и даже имела свои отряды милиции в провинциях Бадахшан и Тахар. После вывода советских войск в 1989 году и ослабления режима Наджибуллы и НДПА члены РОТА пошли на союз с умеренной исламистской группировкой таджикского полевого командира Ахмад Шаха Масуда.
Разность идейных установок и социального состава леводемократических групп выразилась, в первую очередь, в неодинаковом отношении к установлению в стране вместо конституционо-монархического правления Захир-шаха личной диктатуры «республиканца» М. Дауда, свергнувшего монархию в июле 1973 года. НДПА поддержала приход к власти в Кабуле в 1973 году М. Дауда и установление в Афганистане республики. В то время, как шолаисты участвовали в вооруженном мятеже, организованном исламскими фундаменталистами в 1975 году на севере страны и в Панджшерской долине, и неудачно пытались организовать партизанскую борьбу в других районах страны. НДПА, наоборот, участвовала в борьбе правительства Дауда против реакционной исламской оппозиции и поддерживала намерение Дауда индустриализовать государство. Отсутствие у самого М. Дауда массовой базы, слабость и раздробленность политических группировок местной буржуазии, заставили его искать сотрудничество с организациями НДПА, особенно, среди парчамистского крыла. Впервые в афганской истории некоторый доступ к делам управления получили представители нетрадиционных классовых сил. В составе Центрального Комитета Революции 4 члена ЦК были членами НДПА (3 парчамиста и 1 халькист). Членами фракции Парчам НДПА были 6 губернаторов из 26 и 64 начальников уезда из 140. При Дауде были национализированы все месторождения полезных ископаемых и действующие шахты и рудники, создана афганская национальная нефтяная компания. Принят закон о национализации банков, реорганизована система сбора налогов и таможенных тарифов. Подверглась ликвидации верхушка торгово-промышленного капитала «группа АНБ», национализировались предприятия компании «Спинзар» и ширката «Насазон». Значительные средства выделялись на создание энергетической базы, производство химических удобрений, добычу полезных ископаемых, дорожное строительство. С помощью СССР были построены Джангалакский авторемонтный завод, завод азотных удобрений в Мазари-Шарифе, хлебокомбинат в Кабуле, Джелалабадская оросительная система, ряд электростанций, газопромыслы, газопроводы и др.
Но дальнейшее развитие промышленности упиралось в неспособность феодальной системы воспринять нужды национальной экономики. Нужна была коренная ломка существующих отношений в сельском хозяйстве. Но Дауд не пошел на конфронтацию с феодалами. Были проведены лишь незначительные реформы, неспособные поменять существующее положение. По закону об аграрной реформе предусматривалось наделение землей беднейших крестьян, арендовавших ее при монархическом режиме у помещиков, и ограничение размеров земельной собственности 100 джарибами (20 га). Излишки земли должны были выкупаться у помещиков с рассрочкой платежей на 25 лет. Было распределено всего несколько тысяч гектаров пахотных земель. Поощрялось кооперативное движение. Было создано 66 кооперативов, в которых были объединены 6 тысяч человек. В мае 1976 года правительство приняло постановление о прогрессивном земельном налоге, предусматривавшем дифференцированное обложение налогом в зависимости от количества и качества обрабатываемых земель. Эти мероприятия правительства Дауда не могли обеспечить устойчивое развитие государства. Целью реформ Дауда было стремление подтолкнуть самих феодалов к реформированию своего отсталого хозяйства. М. Дауд, несомненно, вел Афганистан по капиталистическому пути развития, но с сохранением пережитков феодализма как в экономической, так и в идеологической жизни страны. Неслучаен, в этом контексте, интерес Дауда к шахскому Ирану, который шел по аналогичному пути развития. Дауд пошел на сближение с Ираном. США были заинтересованы в скорейшей переориентации Афганистана на союз с капиталистическими странами, поэтому они содействовали предоставлению Афганистану 2 миллиардного кредита от иранского правительства. Дальнейшему сближению с США мешала оппозиция этим устремлениям со сторону левых сил и, главным образом, со стороны НДПА. В 1975 году Дауд вывел из правительства всех членов НДПА и усилил репрессии против левых сил. Осенью 1976 года был принят новый Закон о наказаниях, который ввел смертную казнь за преступления, связанные с антигосударственной деятельностью.
Активизировалась правая и левая оппозиции. Шолаисты и Сетам Мелли в 1975 году приняли совместный «Салангский протокол», который ориентировал эти движения на совместную борьбу против даудовского режима. В декабре 1976 года был раскрыт заговор во главе с генералом Саидом Мир Ахмадом. Репрессивная политика Дауда подтолкнула и халькистов к подготовке вооруженного свержения режима. В июне 1977 года на объединительной конференции в Джелалабаде было принято «Заявление о единстве» и две фракции НДПА объединились. В состав Политбюро ЦК НДПА вошли пять хальковцев и пять парчамистов. Но вооруженные и финансовые секции фракций продолжали деятельность автономно друг от друга. Продолжало существовать и деление на парчамистов и халькистов. Объединяла две группы в НДПА угроза репрессий со стороны даудовского режима. Был принят курс на свержение М. Дауда. Восстание планировалось начать осенью 1978 года. Здесь в очередной раз выявились серьезные межфракционные разногласия. Халькисты предлагали подготовить вооруженный переворот с помощью верных НДПА офицеров афганской армии и в подходящий момент убить М. Дауда. Б. Кармаль, наоборот, выдвинул «идею всенародной стачки». Но события начали развиваться раньше проектируемых планов. В апреле 1978 года в стране сложилась взрывоопасная ситуация. По приказу министра внутренних дел генерала Абдуллы Нуристани был убит член фракции Парчам Мир Акбар Хайбер, бывший редактор парчамистской газеты. Оппозиция ответила 15 000 демонстрацией своих сторонников. Они несли красные флаги и выкрикивали антиправительственные лозунги. Н.М. Тараки выступил перед посольством США и обвинил ЦРУ в причастности к происходящим событиям. Дауд арестовал лидеров НДПА. Он также уволил 200 неблагонадежных офицеров. Хафизулла Амин, оказавшийся под домашним арестом, через связных дал сигнал начать вооруженное восстание. В 6 часов утра 27 апреля в окрестностях кабульского зоопарка состоялось заседание координационной группы по руководству военным переворотом в составе Саида Мухаммеда Гулябзоя (ответственный за ВВС и ПВО), Асадуллы Найяма (ответственный за 4-ю танковую бригаду), Амина Наймаана (ответственный за зенитно-ракетную бригаду) и Мухаммеда Дуста (ответственный за 32-ой полк «командос»). Решено было блокировать части президентской гвардии в местах ее дислокации, а также захватить президентский дворец и убить М. Дауда. В течении 27 апреля восставшие войска захватили президентский дворец и убили М. Дауда. Был создан Военный Революционный Совет (ВРС). 30 апреля 1978 года ВРС объявил Декрет ?1. Он передавал свои полномочия Революционному Совету, который объявлялся высшим органом государственной власти а Афганистане и влился в его состав. Была провозглашено создание Демократической Республики Афганистан (ДРА). Главой государства стал Нур Мухаммед Тараки, его заместителем Бабрак Кармаль, а министром иностранных дел и первым заместителем премьера, по предложению Тараки, был назначен Хафизулла Амин, в дальнейшем, он стал премьер-министром правительства ДРА, а Н.М. Тараки президентом страны. Были сформированы правительство и судебные органы. Назначены новые губернаторы и командиры корпусов и дивизий.
Таким образом, в апреле 1978 года власть в Афганистане перешла от блока торгово-промышленной буржуазии и помещиков к радикально настроенным представителям леводемократического лагеря, состоящего из прогрессивных военных, интеллигенции и госслужащих, поддерживаемых частью национальной буржуазии, рабочими и крестьянами. Перед Афганистаном открывались перспективы леводемократического, антифеодального пути развития общества. Новому правительству предстояло решить аграрный вопрос, дефеодализацию и деклерикализацию общественной жизни, обеспечить равноправие всех наций и народностей, проживающих в стране, а также увеличить экономический рост и провести индустриализацию промышленности.
Сразу после прихода к власти внутри НДПА началась ожесточенная борьба между изначально враждовавшими между собой фракциями парчамистов и халькистов. Обе фракции признавали программу и устав НДПА, но халькисты имели намного более демократический состав участников, для которых революционные преобразования становились главной возможностью улучшить свое материальное и социальное положение в обществе. Халькисты превосходили по численности парчамистов. Наиболее сильные позиции халькисты имели в армии, многие из них занимали средние и младшие должности в госаппарате. Большинство халькистов было пуштунами, а пуштуны являлись государствообразующей нацией, объединяющей вокруг себя все другие народности Афганистана. Халькисты являлись самыми последовательными проводниками революционного курса как среди пуштун, так и среди других народностей. Следует сказать, что к халькистам примыкала фракция Дастагира Панджшери, состоящая из таджиков, но она по многим вопросам была оппозиционной по отношению к курсу халькистского правительства, и после переворота 27 декабря 1979 года сотрудничала с парчамистами. В силу объективных условий раздробленности Афганистана по национальному признаку, радикальные элементы непуштунских народностей предпочитали иметь свои фракционные образования, в то же время, поддерживая революционные мероприятия халькистов в земельном вопросе.
Таким образом, уже на начальном этапе революционных преобразований выявились существенные разногласия внутри леводемократического лагеря. Уже на первом после революции заседании Политбюро ЦК НДПА наметились две линии. Наиболее радикально настроенные элементы группировались вокруг халькистов во главе с Нур Мухаммедом Тараки и Х. Амином. В эту группу входили как пуштуны, так и не пуштуны. Она являлась центром революционных сил, в который входили прогрессивные военные, госслужащие, рабочие и наиболее просвещенная часть крестьянства. Халькисты настаивали на проведении немедленной земельной реформы с конфискацией излишков земли крупных землевладельцев без какой-либо компенсации, ограничении влияния религиозных деятелей и введении светского образования. Более мягкую позицию пыталась отстаивать фракция Парчам во главе с Бабраком Кармалем. Она состояла из состоятельных членов НДПА, теснее связанных с прежним режимом. Около нее сосредоточились демократически настроенные элементы национальной буржуазии, реформистского духовенства и либеральной интеллигенции. Парчамисты не видели необходимости в радикальных изменениях, особенно, в тех, которые касались отношений с мусульманским духовенством. Они не склонны были идти на меры, нарушающие, по их мнению, вековые обычаи населения страны, такие как, отмена колыма за невесту, введения совместного обучения юношей и девушек. Еще более умеренно парчамисты высказывались по поводу масштабов и темпов земельной реформы. Между халькистами и парчамистами началась ожесточенная борьба за власть. Н.М. Тараки и Х. Амин, пользуясь большинством в партии, добились принятия особого постановления Политбюро ЦК НДПА, которое категорически запрещало любую фракционную деятельность. Но лидер парчамистов Б. Кармаль, который был назначен заместителем председателя Революционного Совета ДРА, в июне 1978 года провел съезд парчамистов в Пагмане, на котором была выработана программа взятия ими власти в стране. Но халькисты перехватили инициативу и уже в конце июня 1978 года нанесли сильный удар по позициям парчамистов внутри партии. 1 июля 1978 года Б. Кармаль был отстранен от занимаемой должности и был отправлен послом в ЧССР, на должности послов в другие страны были назначены и другие руководители парчамистов. Оставшиеся в стране парчамисты, совместно с сочувствующей им военной группой министра обороны А. Кадыра, составили т.н. Праздничный заговор в августе 1978 года, который должен был закончиться вооруженным свержением халькистского режима. Заговор был раскрыт, а его руководители министр планирования Султан Али Кештманд, министр общественных работ генерал Мохаммад Рафи, глава генерального штаба Шахпур Ахмадзай и министр обороны Абдул Кадыр были приговорены к смертной казни. Но казнен был только Шахпур Ахмадзай, а остальным смертная казнь была заменена долгим тюремным заключением. Парчамистские послы были отстранены от должностей, а оставшиеся в эмиграции также и лишены афганского гражданства. Члены халькистского Политбюро и правительства осуждали Б. Кармаля как предателя, который оставил свою родину, чтобы жить под «темным зонтиком империализма». Через адъютанта Н.М. Тараки Сайеда Дауда Таруна халькисты получили списки сочувствующих парчамистам офицеров армии. 800 сержантов и офицеров было уволены из армии. Известные парчамисты были заключены в тюрьму. Если на периферии силы парчамистов были окончательно подорваны проводимыми против них репрессиями, то в Кабуле они были еще достаточно сильными, чтобы продолжать сопротивление. Парчамисты не прекратили своей антихалькистской деятельности внутри страны. В марте-апреле 1979 года в Кабуле появилась подпольная парчамистская группа во главе с выпускником Кабульского политехнического института Зераем Размджо. Они распространяли большое количество пропагандистского материала, что помогло халькистам раскрыть 600 членов подпольных парчамистских групп. Ко времени вторжения советских войск парчамисты были настолько ослаблены, что для участия в штурме 27 декабря 1979 года дворца Тадж-бек прибыл только один парчамист, сторонник Б. Кармаля.
На начало 1979 года из 105 членов Политбюро и ЦК НДПА, РевСовета и правительства ДРА парчамистов было всего 15 человек. Революционное крыло НДПА во главе с халькистами одержало полную победу над более реформистской фракцией Парчам, что позволило им более последовательно проводить радикальные реформы в области сельского хозяйства.
9 мая 1978 года Н.М. Тараки на митинге, посвященном победе апрельской революции, озвучил основные мероприятия новой власти, которые на следующий день были опубликованы, как программа из 20 пунктов, включавшая следующие задачи: создание независимой экономики, ускорение экономического роста, повышение уровня жизни, продолжение аграрной реформы, ликвидацию остатков феодализма и господства иностранных торговцев, расширение государственного сектора экономики, помощь мелким ремесленникам, крестьянам-беднякам и середникам, демократизацию политической жизни и государственного аппарата, обеспечение развития национальных языков и культур всех народов, проведение культурной революции и ликвидацию остатков колониализма, неоколониализма и империализма во всех сферах жизни. Но на первом этапе наиболее актуальными должны были стать земельный вопрос и антиклерикальная борьба в деревне. К началу земельных преобразований в Афганистане в 1978 году было 35-40 тыс. крупных и средних помещиков, у которых было сосредоточено 30% лучших по качеству земельных площадей. На другом полюсе афганской деревни существовало огромная армия (до 1,5 млн. человек) безземельных и малоземельных крестьян. Низкая стоимость рабочей силы, постоянное наличие свободных батраков, малая подвижность крестьян на территории способствовали их жестокой эксплуатации со стороны помещиков и ростовщиков. Однако, сильное влияние религии, культ старших, прочные позиции местных авторитетов, неграмотность и забитость крестьян способствовали сдерживанию процесса развития классового сознания афганских крестьян, особенно, в наиболее слаборазвитых районах страны. В силу этих причин в дореволюционном Афганистане не было массовых крестьянских движений, а эпизодическое участие сельскохозяйственного пролетариата в антиправительственных выступлениях имели место в 1960-70-ые годы, главным образом, в наиболее развитых северных районах страны. Малочисленной категории кулаков и зажиточных крестьян (400 тыс. человек) мешали развиваться полуфеодальные пережитки, внеэкономическое давление, засилье крупной торговой буржуазии и помещиков-абсентеистов, отсутствие дешевого кредита, а также надежных юридических основ и гарантий для предпринимательской деятельности. Политическое влияние этого слоя в дореволюционном Афганистане было слабым. Самой многочисленной категорией было малоземельное крестьянство (до 700 тыс. человек). Крошечные участки земли не могли обеспечить их существования. Они были вынуждены приарендовывать земельные участки у купцов и зажиточных крестьян, брать ссуды у местных богатеев, отдавая в залог урожай на корню, землю и имущество. Накануне апрельской революции значительная часть крестьянской собственности была заложена и находилась на грани отчуждения.
Еще в процессе подготовки Закона о Земле выявились первые объективные трудности. Практически полностью отсутствовали надежные сведения о расстановке классовых сил в деревне, о количестве и качестве земель различной категории, не было дифференцированной оценки крестьянства. НДПА не имела прочных позиций в сельской местности. Но халькистское руководство, пытаясь расширить социальную базу своего режима, форсировало подготовку и проведение земельной реформы, считая, что она в кратчайший срок подведет под революцию массовую базу в лице крестьянства.
30 ноября 1978 года Революционный Совет издает Декрет ?8 о Земле. Он круто меняет отношения в сфере собственности на землю. По декрету ?6 от 1 июля 1978 года сокращалась задолжность безземельных и малоземельных крестьян, и ликвидировалось ростовщичество. 11 млн. крестьян были освобождены от ростовщической задолжности. Предполагалось изъять у 35 тыс. землевладельцев 740 тыс. га для бесплатной передачи 296 тыс. семей, 40 тыс. га — государственным фермам и 33,5 тыс. га — общинам. До этого была национализирована собственность короля и одного из самых богатых феодалов Афганистана Гуляма Бача.
Крестьянская реформа в Афганистане была одной из самых радикальных в мировой истории. Максимальный размер земельной собственности не мог превышать 30 джарибов (6 га). Запрещались продажа, дарение, раздел, обмен, сдача в наем полученных участков. Вывод земли из коммерческого оборота отражал леводемократический характер земельной реформы. Происходил процесс социализации земельных отношений. В дальнейшем, предполагалось кооперирование по советскому образцу.
6 января 1979 года ЦК НДПА принимает постановление об организации и политической работе партийных органов в связи с аграрной реформой, в котором обращалось внимание на постепенный характер земельных преобразований. Но уже 17 февраля 1979 года принимается новое решение, направленное на максимальное ускорение темпов перераспределения земель. К 1 июля 1979 года, когда на заседании Совета Министров ДРА было продекламировано, что земельная реформа завершена с опережением плана, 296 тыс. крестьян получили землю. Главным политическим итогом этого этапа демократической революции явилось то, что был в основном ликвидирован паразитический класс крупных помещиков, свыше половины безземельных крестьянских семей стали обладателем земли, большая часть крестьян избавилась от бремени непомерных долгов ростовщиков и смогла возвратить заложенные земли.
Кабульские власти объявили войну засилью церкви. Стали создаваться кружки по ликвидации неграмотности. Женщина была уравнена в правах с мужчиной. 13 октября 1978 года вышел Декрет ?7, отменявший махр — разновидность колыма. Но власть НДПА на местах в большинстве случаев было очень слабой. Главным противников НДПА в деревне стало реакционное духовенство. В ДРА было около 300 тыс. деятелей исламского культа (2% населения). Характерной особенностью Афганистана являлось то, что в стране полностью отсутствовал верховный религиозный глава. Все муллы действовали по своему усмотрению и никому не подчинялись. Если в крупных городах среди духовенства были распространены реформаторские идеи, то в сельской местности оно было проводником промонархических или фундаменталистских установок и крайне враждебно относилось к проводимым реформам. В качестве ответной реакции на преобразования в сфере земельных отношений, а также антиклерикальный характер проводимых социально-экономических реформ, в деревне сложился реакционный союз бывших помещиков и исмламского духовенства. Революционные мероприятия революционного правительства вызвали соответствующую реакцию бывших феодалов и ущемленных церковников. Они перешли к открытой вооруженной борьбе против активистов и членов НДПА, а также крестьян, поддерживающих реформы. Еще до провозглашения земельной реформы произошло восстание в Нуристане. Наиболее серьезным стало выступление оппозиции в марте 1979 года в Герате, когда с помощью иранских спецслужб, исламистам и лояльных к ним командирам афганской армии удалось поднять восстание в военных частях гератского гарнизона и на несколько дней захватить город. В результате этих событий были убиты несколько советских советников и десятки сторонников НДПА. Этот мятеж был подавлен. В дальнейшем, халькисты проводили тактику превентивных ударов по главарям оппозиции. В мае 1979 года была расстреляна группа из 117 фундаменталистов, некоторые из которых были захвачены еще при подавлении М. Даудом их выступлений против республики в середине 1970-ых гг. Ранее, 22 сентября 1978 года, Н.М. Тараки объявил «Братьев-мусульман» врагами государства. Показательные акции были проведены и против высших религиозных руководителей более умеренного, традиционного, толка, как суннитского, так и шиитского направлений. В январе 1979 года были расстреляны по приказу Х. Амина находящиеся в Кабуле члены религиозного клана Моджадиди15. Репрессии проводились также среди шиитского духовенства. С целью обезглавить оппозиционное движение были убиты трое братьев главы исмаилитов Саида Мансура Надери. Но оппозиционное движение все более усиливалось. Число вооруженных отрядов возрастало. Только в течение лета 1979 года от рук контрреволюционеров погибло более 40 работников, занимавшихся осуществлением земельной реформы. Под влиянием исламистской пропаганды крестьяне медлили со вступлением во владение землей, особенно, в тех уездах и волостях, в которых не было сильных парторганизаций и не хватало надежных воинских формирований, способных защитить крестьянскую бедноту. Выход из сложившейся ситуации халькистское руководство видело в привлечении материальной и военной помощи со стороны Советского Союза для организации отпора силам оппозиционеров.
5 декабря 1978 года в Москве был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, который предусматривал применение соответствующих мер в целях обеспечения безопасности, независимости и территориальной целостности обеих стран. Этот договор показал, что халькисты сделали ставку на СССР в своей борьбе против контрреволюции. Не обладая собственной материальной базой, революционный Афганистан не мог в одиночку рассчитывать на успешный исход своей борьбы против внутренней и внешней реакции. В дальнейшем, афганское руководство неоднократно просило советское правительство об оказании как материальной, так и чисто военной помощи в борьбе с контрреволюционерами.
Но несмотря на заверения правительства Советского Союза в дружественных чувствах по отношению к халькистам, советское руководство неоднократно пыталось заменить режим радикальных халькистов на более послушных деятелей парчамистского направления или более либеральных халькистов. С помощью советского посла в Афганистане Пузанова парчамисты пытались устранить Н.М. Тараки и Х. Амина еще летом 1978 года, но тогда потерпели поражение. Новое обострение ситуации возникло летом-осенью 1979 года, когда советскому руководству удалось расколоть халькистов на сторонников Н.М. Тараки и Х. Амина.
Усиление проаминовского крыла внутри халькистского руководства произошло в конце марта 1979 года после неудавшегося мятежа исламистов в Герате. Декретом Революционного Совета был создан Высший Совет Обороны ДРА во главе с Н.М. Тараки, а его заместителем стал Х. Амин. Ранее Х. Амин решением РевСовета был назначен премьер-министром ДРА.
После завершения начального этапа земельной реформы в руководстве НДПА возникли разногласия по поводу дальнейшего развития революции. Х. Амин и его сторонники стремились к завершению земельных преобразований, уничтожению феодально-исламистской оппозиции, к большему вовлечению народных масс в процесс демократизации афганского общества, и К исключению из политической борьбы деятелей прежнего режима. Им противостояли те халькисты, стремившие объединиться вокруг Н.М. Тараки, которые пытались ослабить революционное давление на реакционные круги помещичье-клерикальной оппозиции. Они пытались пойти на союз с парчамистами и выдвинули концепцию расширенного правительства, с привлечением в него как парчамистов, так и деятелей, не состоящих в НДПА. Также ими выдвинута идея создания Национального Отечественного фронта Афганистана (НОФА). На их стороне выступало советское посольство и советские советники. Правительство СССР, осознавая необходимость материальной и военной помощи Афганистану, пыталось делать ставку на более умеренные силы леводемократического движения внутри страны, не доверяя независимой позиции халькистов во главе с Х. Амином. 12 апреля 1979 года состоялось заседание Политбюро ЦК КПСС, посвященное ситуации в Афганистане, на котором был принят план действий из 10 пунктов. Они предусматривали военную и материальную помощь Афганистану, а также рассматривали вопросы расширения политической базы афганского правительства за счет умеренизации курса реформ и сотрудничества с со сторонниками прежнего режима. Ситуацию осложняло существование внутри халькистской фракции еще двух оппозиционных Х. Амину групп — Абдула Карима Заргана и Салеха Мухаммада Зерая, а также Дастагира Панджшери, которые склонялись к поддержке проведения менее радикального курса и концепции расширенного правительства.
Группировка Х. Амина выступала с резкой критикой концепции расширенного правительства и создания НОФА. Х. Амин заявлял, что классы, свергнутые революцией, не имеют право принимать участие в политической борьбе. Он также высказывался против восстановления в стране феодальной системы и превращения Афганистана в «марионетку империализма». По его мнению, НДПА ни с кем не должна была делить политическую власть. Наоборот, вокруг НДПА должны были сплотиться все национально-демократические силы для защиты завоеваний революции. В течении лета 1979 года халькистам-аминовцам удалось отстоять свои позиции и упрочить свое положение в руководстве партией и государством. Сторонники привлечения реакции в правительство теряли свои позиции. Зерай был смещен с поста министра сельского хозяйства и переведен на должность министра общественного здравоохранения. Ватанджар, который сочувствовал парчамистам, оставил пост министра обороны и возглавил министерство внутренних дел. Панджшери был отправлен на лечение в СССР. Но на заседаниях Политбюро и ЦК НДПА Ватанджар и Гулябзой продолжали резко критиковать проводимые мероприятия правительства Х. Амина. В середине августа 1979 года в первичные организации НДПА был послан циркуляр, составленный Х. Амином, в котором говорилось, что в партии зреет заговор против Амина. В циркуляре указывалось, что Н.М. Тараки склоняется на сторону заговорщиков. В конце августа 1979 года с помощью Декрета РевСовета ДРА Н.М. Тараки взял на себя обязанности руководства всеми вопросами, связанными с обороной и командованием вооруженными силами, пытаясь перехватить инициативу из рук приверженцев Х. Амина. Тогда халькисты во главе с Х. Амином потребовавали 13 сентября 1979 года от Н.М. Тараки убрать с государственных постов его ближайших соратников министра внутренних дел Ватанджара, министра связи Гулябзоя, руководителя АГСА (администрации по защите афганских интересов) Сарвари и министра по делам границ Маздурьяра. Х. Амин утверждал, что они хотят сместить его с должности премьер-министра. После отказа Н.М. Тараки выполнить требования Х. Амина, он на следующий день перевел верные ему части кабульского гарнизона в готовность ?1. После вооруженного инцидента в резиденции Н.М. Тараки между охранниками Тараки и Амина днем 14 сентября, начальник Генштаба Якуби, сторонник Х. Амина, приказал войскам войти в город, взять под охрану правительственные объекты и блокировать резиденцию Н.М. Тараки. Утром 15 сентября прошло заседание ЦК НДПА, на котором Н.М. Тараки и его сторонники были сняты со своих постов. Генеральным секретарем ЦК НДПА был назначен Хафизулла Амин.
Таким образом, и в этот раз в руководстве НДПА возобладали наиболее демократически настроенные элементы, настроенные на дальнейшее углубление революционных преобразований и борьбы за необратимость дефеодализации страны. Большинство сторонников НДПА в армии поддерживало Х. Амина. Власть в РевСовете, партии и правительстве также перешла в руки сторонников Х. Амина. Он занял пост президента ДРА, сохранив должность премьер-министра. В его руках сосредоточилась власть над вооруженными силами. Его племянник Асадулла Амин был назначен главой службы безопасности — КАМ (агентства рабочей разведки). Он также возглавил Кабульский горком партии. Родственники Х. Амина заняли посты руководителей МВД (Факир Мухаммад Факир) и Связи (Зариф). На ключевые должности в правительстве были назначены ближайшие сторонники Х. Амина. Министерство финансов возглавил Абдул Карим Мисак, министерство иностранных дел Шах Вали, министерство планирования Мухаммад Сиддик Ашмар и министерство высшего образования Мухмуд Сом.
Как показали дальнейшие события, аминовцы продолжали борьбу против феодально-исламистской оппозиции, но для вооруженного решения этого вопроса им не хватало собственных сил, и они неоднократно просили военной помощи у советского руководства. Х. Амин говорил: «У нас осталось еще 10 тыс. феодалов. Мы уничтожим их и вопрос решен». Он часто повторял советским советникам, что товарищ Сталин показал, как надо строить социализм в отсталой стране: сначала будет больно, а потом будет очень хорошо. При Х. Амине усилились репрессии против феодальной и клерикальной реакции. Об идейных воззрениях Х. Амина в этот период можно судить по его высказываниям на различные политико-экономические темы в беседах с советскими советниками. Василий Саврончук, который был советником Х. Амина по международным вопросам, наиболее полно приводит в своих воспоминаниях характерные мысли о будущем Афганистана Х. Амина во время пребывания его у власти. Амин в разговорах с В. Сафрончуком подчеркивал марксистско-ленинский характер НДПА. Он часто повторял мысль В.И. Ленина, что с помощью пролетариата промышленно развитых стран отсталые страны смогут перейти к социалистическому строю минуя стадию капитализма. Но Х. Амин шел дальше Ленина, заявляя В. Сафрончуку, что Афганистан с помощью социалистических стран сможет перейти от феодализма к коммунизму, минуя капитализм и социализм, и тем самым внесет свой вклад в марксистско-ленинскую теорию национально-освободительного движения. По мнению Х. Амина, будущая конституция должна закрепить политическое и государственное устройство Афганистана как социалистического государства. В его рамках все национальности получат право на самоопределение с созданием на их базе афганских социалистических республик (пуштунистана, узбекистана, хазаристана и т.д.).
Вместо выдвигавшейся ранее идеи создания НОФА халькисты пытались объединить вокруг НДПА все политические силы, без условий поддерживающие реформы и экономико-политические изменения. В середине июля 1979 года на заседании Политбюро ЦК НДПА было принято постановление о создании Национальной организации защиты революции, в которую должны были объединиться все прогрессивные и патриотические силы народа независимо от партийной, религиозной, национальной и социальной принадлежности. В эту организацию должны были войти НДПА, профсоюзы, народные крестьянские комитеты, комитеты защиты революции, народные организации молодежи, народные организации женщин, союз журналистов, творческие союзы интеллигенции и общественные организации. Уже в начале декабря 1979 года работа на местах по созданию провинциальных, городских и уездных комитетов была завершена и было проведено всеобщее собрание делегатов от всех входящих в нее организаций, на котором был избран Центральный Совет.
Таким образом, халькистам-аминовцам удалось объединить вокруг НДПА последовательно революционные силы. Халькистским правительством была разработана 10-летняя программа развития экономики и 5-летний план, на осуществление которого 66% средств выделял Советский Союз и другие социалистические страны. Разрабатывался новый проект Конституции Афганистана, которая должна была закрепить произошедшие изменения. Реформированная с помощью советских советников афганская армия успешно боролась с отрядами исламистской оппозиции в провинциях Пактия и Пактика на востоке Афганистана. Для успешного продолжения начатых преобразований требовалась материальная и военная помощь Советского Союза, с которым у аминовского руководства складывались противоречивые отношения. С одной стороны, СССР помогал ДРА в материальном и военном плане, с другой, советское руководство хотело иметь в Афганистане более умеренное и зависимое руководство.
Перед советским руководством встал вопрос, что делать с новым руководством Афганистана. В Политбюро ЦК КПСС возобладало мнение, что вводить войска надо, но вопрос о руководстве Афганистана оставался открытым. Глава КГБ Ю.В. Андропов настаивал на том, что Х. Амин неблагонадежен. Именно им выдвинуты обвинения в адрес Х. Амина в сговоре с США, антисоветизме, в установление в стране личной диктатуры. Именно он выдвинул идею о замене Х. Амина на более благонадежного Бабрака Кармаля. Этот черный пиар против Х. Амина понадобился для оправдания будущих агрессивных действий советского руководства против революционного правительства Афганистана. Политбюро ЦК КПСС во главе с Л.И. Брежневым отрицательно относилось к Х. Амину. Оно крайне отрицательно отнеслось к приходу его к власти, но было вынуждено сотрудничать с ним. Проводя дружественную и добрососедскую политику по отношению к СССР, правительство халькистского Афганистана подчеркивало независимый статус своего государства. Например, на встрече с послами социалистических стран 8 октября 1979 года глава МИДа Афганистана Шах Вали озвучил афганскую версию событий 14 сентября того же года в резиденции Н.М. Тараки, обвинив советского посла Пузанова в подготовке убийства Х. Амина. Сам Х. Амин неоднократно высказывался за скорейший отзыв посла Пузанова. Существовали и другие разногласия в отношениях двух стран. Так, цена природного газа, который СССР импортировал с территории Афганистана с 1968 года была ниже мировых рыночных цен на это сырье. По этому поводу, осенью 1979 года в Совет Министров СССР было послано письмо трех афганских министров с пожеланием пересмотреть существующую цену на природный газ. Но сам Х. Амин, понимая, что в сложившейся ситуации Афганистан и материальном, и в военном плане зависит от СССР, обращался к советским руководителям с просьбами о военной и материальной помощи. Последняя просьба о военной помощи датируется 17 декабря 1979 годом с предложением разместить советские войска в гарнизонах на севере страны. Х. Амин хотел с помощью советских войск усилить военные действия против оппозиционных группировок. Советские войска должны были, по замыслу афганских властей, охранять стратегические объекты и объекты советско-афганского экономического сотрудничества и не вмешиваться во внутренние дела Афганистана. Но на момент ввода советских войск никаких двухсторонних договоров об их пребывании в Афганистане подписано не было. Не было и постановления Президиума Верховного Совета СССР. Решение о вводе войск и устранении Х. Амина окончательно было принято на встрече Л.И. Брежнева с членами Политбюро ЦК КПСС М.А. Сусловым, Ю.В. Андроповым, А.А. Громыко и Д.Ф. Устиновым. На заседание Политбюро ЦК КПСС 12 декабря 1979 года все присутствовавшие поставили свои подписи под этим решением. Враждебное отношение со стороны советских властей толкала Х. Амина на поиск новых союзников, но эти поиски оказались тщетными. Режим Х. Амина оказался в полной изоляции на международной арене. Пакистан был озабочен углублением революционного процесса в Афганистане, так как он мог повлиять на положение пуштунских племен, находящихся на территории страны, и усилившимся потоком афганских беженцев. Также вызывало беспокойство пакистанских властей, заявления халькистов о непризнании линии Дюранда. Иран после прихода к власти в начале 1979 года клерикальной исламистской реакции крайне враждебно относился к правительству Х. Амина. Госдеп США после гибели своего посла Даббса настороженно относился к халькистскому режиму и так и не наладил отношений с режимом Х. Амина. Судьба афганской революции оказалась в руках руководителей КПСС. Они решились на открытую интервенцию и грубое вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Ставка делалась на антиаминовские силы в НДПА, в первую очередь, на парчамистов во главе с Бабраком Кармалем, а также на халькистов, сторонников свергнутого и убитого Н.М. Тараки. Все они занимали просоветскую позицию и находились на территории СССР, готовясь с помощью советских войск убрать Х. Амина. Устранение Х. Амина, которое не удалось осуществить в сентябре 1979 года с помощью просоветских элементов внутри афганского руководства, планировалось осуществить советскими военными подразделениями для маскировки переодетыми в афганскую униформу.
27 декабря 1979 года 2 спецгруппы КГБ и т.н. мусульманский батальон, в который были набраны выходцы из советских среднеазиатских республик, штурмуют резиденцию главы ДРА в Дар-уль-Амане и убивают Х. Амина под видом «здоровых сил в НДПА и Революционном совете». Бойцы 103 и 345 парашютно-десантных полков ВДВ штурмом занимают министерство обороны, МВД, КАМ, центральный узел связи и генштаб — главный оплот халькистов. Была захвачена радиостанция и все жизненно важные объекты столицы Афганистана. Одновременно на территорию Афганистана начали вводиться крупные воинские соединения советской армии для контроля над городами, дорогами и другими стратегическими объектами страны. На следующий день по кабульскому радио было зачитано обращение Б. Кармаля, нового руководителя Афганистана, к народу. В обращении провозглашался новый этап Апрельской революции, основным содержанием которого должно было стать сплочение народа на путях осуществления национально-демократических задач.
К власти в Афганистане пришли силы больше не заинтересованные в продолжение революционных мероприятий. Наиболее демократические элементы в НДПА были отстранены от руководства. Беспомощный режим «второй фазы Апрельской революции», обреченный с самого начала на унизительное выживание при помощи советских войск и советской экономической подпитки, не мог быть силой способной ликвидировать острый классовый конфликт, охвативший в тот период Демократическую Республику Афганистан.
Рассматриваемый период нахождения парчамистов у власти в Афганистане укладывается в годы правления их лидеров, Бабрака Кармаля и Наджибуллы. Первый олицетворяет начальную стадию омертвения парчамистского управления, а второй ее окончательное умерщвление. Ликвидация НДПА и создание аморфной партии «Ватан» означал отход парчамистов от курса Саурской революции и превращение их правления во второе издание республики Дауда. При поддержке советского государства Наджибулла правил до 1992 года. Лишь проамериканская позиция нового российского руководства после развала СССР позволила лидерам исламской оппозиции захватить в апреле 1992 года власть в Кабуле. Позднее этих «патриотов», растерзавших Афганистан на удельные кишлаки, сменили исламоиезуиты муллы Омара, которые превратили пуштунский Афганистан в рассадник фундаменталистского мракобесия.
2 января 1980 года Политбюро ЦК КПСС официально подтвердило факт ввода войск в Демократическую Республику Афганистан. ЦК КПСС своим распоряжением установил численность контингента в 50 тыс. военнослужащих, включая 2 тыс. человек гражданского персонала и 1 тыс. сотрудников КГБ.
Бабрак Кармаль проинформировал прессу социалистических стран о произошедшей смене власти 3 января. В своем выступлении он обвинил Хафизуллу Амина в том, что он был агентом ЦРУ и убил от 1 до 1,5 млн. человек. На самом деле, общее количество заключенных в тюрьмы во время правления Х. Амина составляло 2700 человек. 600 парчамистов были выпущены в первые дни советского вторжения, 2000 заключенных было освобождено 8 января 1980 года, а 100 человек осталось в тюрьме. Кроме того, после прихода Х. Амина к власти он опубликовал список 12000 казненных к этому времени контрреволюционеров.
Бабрак Кармаль характеризовал новый период как вторую фазу Апрельской революции. Министр иностранных дел Афганистана Ш.М. Дост на встрече с главой МИД СССР А.А. Громыко заявил об образовании Национального фронта под руководством НДПА. Этими заявлениями высших руководителей Афганистана была выявлена стратегическая линия нового руководства НДПА на отход от бескомпромиссной политики халькистов и переход к более умеренным формам правления. Основную опору они искали среди тех, кто подвергся репрессиям во времена Амина. В феврале и марте 1980 года парчамисты издали указы о возврате подвергшимся репрессиям их земельных участков. Парчамисты делали ставку на тех феодалов и церковников, которые были лояльны к правительству. Среди халькистов Бабрак Кармаль пытался наладить связь с теми из них, которые были в оппозиции к Х. Амину или подвергались репрессиям наравне с парчамистами. В Политбюро ЦК НДПА входило в начале 1980 года 7 парчамистов и 3 халькиста, которые представляли три антиаминовские группировки халькистов. Асадулла Сарвари представлял халькистов, сторонников Н.М. Тараки, а Салех Мохаммад Зерай и Дастагир Панджшери — свои группы. Сторонники Х. Амина были удалены со всех высших постов, некоторые из них расстреляны, а часть посажена в тюрьмы или под домашний арест. Большая часть халькистов, занимавшая средние и младшие должности в армии и госаппарате, вынуждена была согласиться на сотрудничество с парчамистами. Некоторая часть халькистов, настроенная националистически, ушла к полевым командирам исламской оппозиции. Руководство НДПА сосредоточилось в руках триумвирата: Бабрак Кармаль, Нур Ахмед Нур (оба парчамисты) и Салех Мохаммад Зерай, как представитель антиаминовских групп халькистов. Позднее Политбюро ЦК НДПА было расширенно за счет членов других фракций, представителей нового поколения обученных советскими советниками должностных лиц и представителей парчамистов, которые оставались в Афганистане при халькистских президентах — Зерая Размджо и Наджмуддина Кавиани. З. Размджо стал первым секретарем Кабульского горкома партии и набирал свою команду из выпускников Кабульского политехнического университета. В начале 1980-ых годов халькисты и фракция З. Размджо, поддерживаемая Нур Ахмед Нуром, составляла определенную угрозу лидерству Бабрака Кармаля в партии.
Советская сторона пыталась по мере возможности ослабить фракционную борьбу в партии, но та не прекращалась. Продолжалось заполнение государственных и партийных структур парчамистами. После поражения халькисты сохраняли значительные позиции в армии, так как к этой фракции принадлежали многие военные, особенно, среднего и младшего звена. Халькисты более или менее открыто саботировали курс Кармаля. В 1982 бригадир Ахмад Али, например, запретил в своем округе Хост выборы делегатов на партийную конференцию НДПА. Недовольных парчамистским правлением военных удавалось держать под контролем, вернув на пост министра обороны внефракционного генерала А.Кадыра, активного участника апрельского восстания 1978 года. Были приняты декреты, которыми отменялись проведенные при халькистах «незаконные» конфискации и повышались заработная плата рабочих и довольствие офицеров. Среди крестьян распределялись посевной материал и удобрения, а также предоставлялась техническая помощь и дополнительные кредиты. В дальнейшем, земельное законодательство все дальше и дальше отходило от принципов, провозглашенных Саурской революцией. 9 августа 1981 года было объявлено Дополнение ?1 к Декрету ?8 (о радикальном переделе собственности на землю), которое исключало из сферы его деятельности церковные земли, бывшие капиталистические фермы, а также земли старейшин племен. 21 февраля 1984 года была унифицирована земельно-водная реформа. Признавалась частная собственность на землю в отпущенных пределах, сохранялось церковное и помещичье землевладение.
Кармаль заявил о намерение разрешить деятельность прогрессивных «патриотических» партий и расширить социальную базу режима, вовлекая в нее все слои населения. К участию в руководстве страной привлекались как деятели умеренно-буржуазного направления (Абдураф Бенава, Абдулхай Хабиби), так и левонастроенные интеллигенты старшего поколения, такие, как Мир Мохаммад Сиддик Фартанг, Мохаммад Омар, Асиф Аханг и др.
Период до 27 декабря 1979 года характеризовался как «черный этап ошибок и искажений». Приверженцы Амина были удалены со всех уровней руководства и отчасти заключены в тюрьмы. Предпринимались меры с целью избежания расколов в будущем. Тысячи бойцов сопротивления, в том числе представители пуштунских племен, сложили оружие, выразив тем самым доверие Б. Кармалю.
Конституционное устройство ДРА было заявлено в апреле 1980 года в «Основных принципах ДРА», многие статьи которых были подготовленных еще при халькистах. В статьях этой своеобразной конституции ДРА гарантировались некоторые демократические права граждан — жизнь и безопасность, свобода выражения, мирные ассоциации и демонстрации. НДПА объявлялась единственной законной партией. Революционный Совет провозглашался высшей государственной властью и должен был собираться два раза в год для легитимизации решений Политбюро ЦК НДПА. Разрешались три формы собственности: государственная, кооперативная и частная. Государство контролировало природные ресурсы, а также декларировалось стремление создать государство без эксплуатации человека человеком. Красный флаг халькистов был заменен на зелено-черно-красный. Следующим шагом стала попытка создания национально-патриотического фронта осенью 1980 года.
Одновременно Кармаль столкнулся с проблемой создания новой партии, т.к. парчамисты в НДПА составляли враждебное халькистам меньшинство. Б. Кармаль пытался усилить как гражданский, так и военный аппарат партии. Процесс увеличения числа партийцев шло за счет гражданского населения Кабула и других крупных городов, а также за счет вовлечения в ряды партии всех высших и средних командиров афганской армии. Таким образом, в партию вовлекались антиреволюционные и недемократические элементы афганского общества. Количество членов партии увеличилось с 40 тыс. в конце 1980 года до 140 тыс. в конце 1986 года. На национальной конференции НДПА в октябре 1987 года генсек Наджиб дал следующее число членов партии — 185 тыс. человек. Но мало надеясь на партийные структуры, Кармаль объявил о создании Национального фронта и провозгласил реакционную программу из пяти пунктов, включавшую освобождение политзаключенных, прекращение произвола, уважение к исламу, восстановление безопасности личности и демократических свобод, т.е. пытался пойти на сговор с умеренной феодально-клерикальной оппозицией. Основой его новых вооруженных сил стали «ограниченный» контингент советских войск, а также обновленная армия, где всем заправляли советские советники. По сведениям зарубежных авторов, афганская армия в начале 1980 года насчитывала около 50 тыс. человек. Советских войск в тот же период в Афганистане находилось до 85 тыс. человек.
Первый этап войны советских войск в ДРА продолжался с момента ввода войск и до февраля 1980 года. Он охватывал ввод войск и размещение их в гарнизонах, организацию защиты мест дислокации и ряда других объектов. С марта 1980 года по апрель 1985 года длился второй этап, в течении которого велись боевые действия совместно с афганскими подразделениями против отрядов исламской оппозиции. Армия ДРА была реорганизована и усилена.
После ввода войск поворотным моментом стали дни 20 и 22 февраля 1980 года, когда в Кабуле разразилось восстание, подготовленное движением исламского сопротивления. С марта 1980 года по сентябрь 1982 года разгорелась настоящая партизанская война. Хотя советские войска и достигали успехов, но были не в состоянии закрепить их. С октября 1982 года по февраль 1984 года советские войска взяли стратегическую паузу для реорганизации. Восстанавливались афганские правительственные войска. Были начаты локальные и региональные переговоры между советскими военоначальниками и группировками сил сопротивления и заключены соглашения о перемирии. Советская разведка развивала свою информационную сеть.
После ввода советских войск и устранение Амина положение в Афганистане не стало спокойней, а еще больше обострилось. Феодальная реакция, видя слабость нового руководства, перешло в наступление. Среди населения распространялись антидемократические листовки с призывом к народу сопротивляться советским войскам и бороться против неверных и кабульских властей. В начале февраля политические и религиозные акции протеста резко возросли. Первые акции гражданского неповиновения (закрытие магазинов, демонстративная молитва жителей на крышах своих домов, демонстрации протеста на городских кладбищах) прошли в Кандагаре и Герате. Кульминацией антипарчамистских выступлений стали события в Кабуле 21-23 февраля. Вечером 21 февраля в Кабуле закрылись магазины и над всем городом пелись азаны (призывы к богу). Утром 22 февраля произошли массовые демонстрации. На улицы вышли тысячи жителей Кабула, скандировавших лозунги антикармалистского и антисоветского содержания. Число их участников доходило до 400 тысяч. Доступ к административным зданиям был заблокирован, советское посольство подверглось обстрелу, в результате которого погибло несколько граждан СССР. Генералы — руководители Оперативной Группы Министерства Обороны С.Ф. Ахромеев, С.Л. Соколов и В.А. Меримский посетили министра обороны ДРА М. Рафи, который не знал, что делать. Вслед за этим штаб советских военных советников приказал командующему 40-й армией Тухаринову перекрыть подъездные пути к Кабулу. По рекомендации Соколова в Кабуле было введено чрезвычайное положение. Было арестовано более 500 человек.
Эти выступления продемонстрировали, что шоковое состояние у населения закончилось. Активизировалась открытое сопротивление. Резко возросла религиозная пропаганда. Правительство открыто клеймили как агента коммунизма. Несколько дней спустя начался обстрел советских автоколонн на автомагистралях Термез-Кабул и Кушка-Кандагар. Предпринимались попытки штурма малых гарнизонов. С.Л. Соколов решил предпринять адекватные меры против группировок сопротивления. Но как оказалось в последствии, бороться против них 40-й армии пришлось в одиночку. Ни царандой (народная милиция), ни правительственные войска ДРА не могли вести успешные действия против исламистов без привлечения 40-й армии. Советские войска были вынуждены ввязаться в партизанскую войну. Советскому командованию не удалось спрятать головы в песок. Оппозиция навязала им свой план военных действий, решить который в свою пользу 40-я армия так и не смогла. Из Пакистана и Ирана проникали все новые бойцы сопротивления. Границы не удалось закрыть полностью.
В начале марта 1980 года советское командование предприняло первое крупное наступление против сил сопротивления на востоке страны, целью которого было воспрепятствовать дальнейшему проникновению противника из Пакистана и очистить провинцию Бадахшан на северо-востоке. Эта операция вошла в историю как «кунарское наступление». За двухдневной артиллерийской подготовкой при массированной авиационной поддержке последовал удар механизированных частей. Оппозиционные группировки уклонялись от боя, практикуя молниеносные нападения из засады. Наступление стало поводом к переосмыслению тактики использования войск.
В июне начались операции под Хостом и Гардезом. Подразделению моджахедов удалось изолировать и уничтожить целый батальон советских войск. Сопротивление постепенно расширялось. В апреле-июне 1980 года в Кабуле прошли волнения учащихся школ и лицеев, бойкотировавших занятия. Они также носили антикармалистский и антисоветский характер. Летом беспорядки приняли такие формы, что на ночь пришлось ввести комендантский час. Кармаль едва показывался на публике. В июне-июле, как и позже, в октябре, а затем в феврале 1981 года, были раскрыты направленные против Кармаля заговоры офицеров-халькистов. В сентябре 1980 года было предпринято новое наступление с целью обеспечения транспортной связи между Кабулом и Джелалабадом. Результат оказался скромным. Две другие операции были проведены в октябре в провинции Пактия и завершились через 14 дней большими потерями. С наступлением зимы крупные операции были прекращены. Так как внутриполитическое положение ухудшалось, Кармалю приходилось идти на компромиссы. В их число входило восстановление позиций духовенства и религиозной духовной жизни по всей стране. Поощрялась религиозная символика. Было создано Главное управление по делам религиозной жизни при Совете Министров ДРА. В Кабуле было построено 30 и отремонтировано 800 мечетей. Государство представляло также средства для паломнических поездок. По случаю второй годовщины Апрельской революции в 1980 году были сформулированы некоторые представления относительно Народного фронта. Он должен был состоять из союза рабочего класса, крестьянства и прогрессивной интеллигенции. На всех государственных и полугосударственных предприятиях в Кабуле и в провинциях создавались профсоюзы. В сентябре 1980 года более 600 делегатов участвовали в первой встрече Союза молодежи, организованного по советской модели комсомольских организаций. В октябре был основан Союз писателей, а в декабре — Союз женщин Афганистана. В декабре был создан Центральный Совет по вопросам сельского хозяйства, представлявший 190 тыс. крестьян. 27 декабря 1980 года из этих искусственных организаций бала создана конференция «афганских национальных и патриотических сил». Из нее возник Национально-освободительный фронт Афганистана, новое базисное образование, на которое должен был опереться Бабрак Кармаль. Следующими шагами должны были стать «свободные парламентские выборы», но они не состоялись.
После зимнего перерыва начала 1981 года интенсивность боев возросла самым драматическим образом. Моджахеды все более переходили к тактике нанесения противнику ударов в подходящий момент с последующим быстрым отходом. А 1982 году последовали два основных наступления (в Панджшерской долине и в районе Герата) и несколько акций меньшего масштаба. С середины 1983 года советские акции все более принимали карательный характер. Операции по поиску и уничтожению вооруженных отрядов оппозиции, проводившиеся с помощью вертолетов, стали главным способом применения советских вооруженных сил. В 1983 года 40-я армия временно не производила никаких операций на уровне дивизий. Центр тяжести боевых действий перемещался в воздух. Эскалация окончательно стала фактом в 1984 году, когда была проведена седьмая Панджшерская операция.
Но все операции советских войск не могли нейтрализовать исламскую вооруженную оппозицию, получившую дополнительный импульс с вводом советских войск. Теперь они вели войну не просто с атеистическим правительством, а вели войну с оккупантами. На территории Афганистана и Пакистана на американские и пакистанские деньги строились учебные центры по подготовке бойцов сопротивления. В течении 1980 года мятежное движение развернулось на 90% территории. В 1981 году из 290 уездов только 70% контролировалось правительством, а в 74 уездах власть принадлежала полевым командирам исламской оппозиции, наиболее известными из которых были Исмаил Хан (Туран Исмаил) (район Герата), Ахмад Шах Масуд (Панджшерская долина), Саид Али Бехешти (Хазаристан) и др. В 1981-83 годах число бандформирований достигло 45 тысяч.
В 1982 году стало ясно, что Национально-освободительный фронт, созданный кабульским режимом, в провинциях потерпел поражение. Так как желаемого укоренения политики Кармаля в народе не состоялось, он снова восстановил афганскую традицию Лоя Джирги. В апреле 1985 года это собрание представителей племен постановило, что советское военное присутствие должно быть сохранено, и призвало беженцев вернуться домой. В армии был введен институт полевых мулл.
С приходом к власти в КПСС М.С. Горбачева положение Бабрака Кармаля резко изменилось. После непродолжительной борьбы в верхах партийного руководства КПСС возобладала линия на скорейший вывод советских войск без окончательной победы над моджахедами. Исламская оппозиция, наоборот, получала щедрую помощь от США и других стран. Только от США в 1986 году она получила 250-300 млн. долларов на покупку оружия.
Режим НДПА все более уступал место реакционным силам. В январе 1986 года министерские посты получили девять лиц, не входивших в НДПА.
Генсек КПСС М.С. Горбачев был недоволен Кармалем, который сопротивлялся выводу войск, и искал ему подходящую замену. «Кармаль выделывает кренделя» — сказал Горбачев на Политбюро ЦК КПСС. 4 мая 1986 года т.Наджиб, бывший до этого главой секретной службы ХАД, сменил Кармаля на посту Генсека ЦК НДПА. Генсек ЦК КПСС М.С. Горбачев и его сторонники в руководстве партии в результате «перестроечных» процессов постепенно дрейфовали к позициям реставрации капитализма в СССР. В этот момент Афганистан стал удобным полигоном для идеологической борьбы. Брежневское руководство КПСС обвинялось в вводе войск. Общественное мнение все больше склонялось к осуждению афганской войны и присутствия в Афганистане ограниченного контингента советских войск. Соответствующая политика проводилась в отношении афганского руководства. Во время визита Генсека ЦК НДПА Наджибуллы в Москву в декабре 1986 года ему было заявлено о намерении вывести советские войска из Афганистана через 2 года.
Наджиб стал преемником Кармаля, согласившись с выводом советских войск. Целью нового руководства было провозглашено вовлечение оппозиционных кругов в политику НДПА. Был расширен Революционный Совет. Представители племен включались в решение повседневных проблем. Чрезвычайный пленум ЦК НДПА в декабре 1986 года провозгласил курс национального примирения и прекращения братоубийственной войны. Началась Политика Национального Примирения (ПНП). В сложившейся ситуации руководство Афганистана пошло по пути примирения с оппозицией. 3 января 1987 года в Кабуле состоялось учредительное заседание комиссии национального примирения, на которой был разработан детальный план кампании и избраны 35 членов президиума этой комиссии. Её председателем стал глава Национального отечественного фронта Абдоррахим Хатеф. Конкретные шаги излагались в декларации Революционного Совета от 15 января 1987 года. После того как Наджиб заявил о перемирии, вступившем в силу 15 января 1987 года, было освобождено несколько тысяч политических заключенных. В своей речи он подчеркнул, что принципы национального примирения представляют собой путь к переосмыслению демократии, базирующийся на следующих исходных положениях: перемирие, переход от вооруженной борьбы к решению проблем Афганистана сегодня и в будущем, сохранение политических и экономических структур, всеобщая амнистия, защита и консолидация исторических, национальных и культурных традиций, уважение к священной религии ислама и соблюдение ее принципов.
С началом политики национального примирения экстремистские круги сопротивления испытывали все большие трудности. Моджахеды отвергали концепцию национального примирения, заявляя, что эта программа подчеркивала необратимость Апрельской революции. Лидеры семи оппозиционных группировок встретились в январе в Пешаваре, чтобы согласовать и подчеркнуть свою отрицательную позицию.
В июле 1987 года Наджиб заявил о возможности создания политических партий при определенных условиях. Революционный Совет не только принял новый закон о партиях, но и предложил оппозиционерам многочисленные министерские посты. В подтверждение доброй воли к переменам в середине июля 1987 года был опубликован новый проект конституции страны. 2 июля 1987 года был утвержден «Закон о партиях», который вводил в стране многопартийную систему. В ноябре того же года были легализованы Революционные организации трудящихся Афганистана (РОТА), состоящие из бывших членов «Сетаме Мелли» и представлявшие непуштунские национальности, Исламская народная партия Афганистана (ИНПА), включавшая реформаторски настроенное духовенство, Крестьянская партия справедливости Афганистана (КПСА), в которую входили лояльные к правительству помещики и среднее крестьянство, и другие партии. Уже в сентябре 1987 года, благодаря политике национального примирения в страну вернулось 90 тыс. беженцев, 30 тыс. мятежников, входивших в 174 группы сопротивления, сложили оружие. На следующей Лоя Джирге в ноябре 1987 года ДРА была переименована в Республику Афганистан, а Наджиб избран президентом на семь лет. «Основные принципы ДРА» 1980 года заменил новый Основной закон, включавший 149 статей. 25 мая 1987 года был издан «Закон об урегулировании земельных отношений», по которому потолок максимального владения поднимался с 6 га до 20 га. Провозглашался буржуазный принцип хозяйствования. Разрешалась частная собственность с правом продажи, дарения и т.д. Впоследствии афганские власти пошли на полную амнистию бывших хозяев. 28 марта 1990 года было объявлено о возвращении бывшим владельцам конфискованной недвижимости, включая и землю.
Непримиримые моджахеды, видя слабость и уступчивость новой советской власти, совершили 8-9 марта 1987 года нападение на советский погранпост и советскую деревню Пяндж. В ответ на это последовали бои в Панджерской долине в апреле-мае 1987 года. С апреля по август того же года в провинциях Логар и Пактия проходила операция «Залп», а с мая по август в провинции Кунар — операция «Юг — 87». Осенью происходили ожесточенные бои за провинциальный центр Хост.
Наконец, после многих раундов переговоров 14 апреля 1988 года в Женеве был подписан пакет соглашений, включающий афгано-пакистанские соглашения о невмешательстве в дела Афганистана, соглашение о возвращении афганских беженцев из Пакистана, документы о взаимоотношениях, об элементах политического регулирования и договора о создании контрольного механизма. Начался полномерный вывод советский войск, который завершился 15 февраля 1989 года.
После вывода советских войск афганская армия, численностью около 130 тыс. человек противостояла 4530 вооруженным оппозиционным отрядам, насчитывавшим 175 тыс. человек. Режим Наджибуллы (так он стал себя именовать после избрания президентом) получал значительную военную и экономическую поддержку СССР. Но с приходом к власти первого президента РФ Б.Н.Ельцина и образованием СНГ такая помощь была прекращена.
Наджибулла смог продержатся более трех лет после вывода советских войск. Это можно объяснить многими причинами. Во-первых, силам сопротивления не удалось договориться о проведении единой стратегии и тактики против Наджибуллы. Им не удалось разбить афганскую армию. Во-вторых, Москва поставляла значительные количества оружия, снабжения и вспомогательных материалов. Только в 1989 году была поставлена военная техника на сумму 2,6 млрд. рублей, а в следующем году — не менее чем на 1,4 млрд. рублей. К тому же, как выяснилось, партизанские отряды оппозиции не смогли взять ни один крупный город. Первым весной 1989 года подвергся нападению Джелалабад, но силам оппозиции не удалось овладеть им. Лишь в 1991 году оппозиции удалось захватить небольшой город Хост в провинции Пактия на востоке страны и провинцию Тахар на севере.
Кроме нажима исламистов, Наджибуллу беспокоили и внутрипартийные разногласия в НДПА. После того, как на XXVI пленуме ЦК НДПА в октябре 1988 года из 163 членов ЦК НДПА 70 были выведены из его состава, а 17 арестованы, в партии сложился новый расклад политических сил. Из состава ЦК были выведены сторонники Б. Кармаля (А. Ратебзад, Н.А. Нур, М. Рафи, Н. Олюми и др.), пропарчамистские халькисты (Гулябзой и Зерай), а также группа З. Размджо и Н. Кавиани, которые все вместе были недовольны политикой национального примирения. Новый генсек Наджибулла пошел на союз с проаминовскими халькистами, находившимися до этого в тюрьме или под домашним арестом. Также он сплотил вокруг себя пуштунскую и антикармалистскую часть парчамистов во главе с Сулейманом Лаеком. Главой министерства обороны стал халькист Шах Наваз Танай. В дальнейшем, Наджибулла все больше привлекал к высшей государственной работе беспартийные кадры.
ПНП привела на самом деле не к примирению с оппозицией, а к размежеванию по национальному признаку внутри самого кабульского режима. Если национальные меньшинства поддерживали курс Наджибуллы, то часть партийных и военных кадров, пуштун по происхождению, усилилось недовольство «федерализмом» «кармалиста» Наджибулы и созрели планы его отстранения с целью распространения большего пуштунского «халькистского» влияния в стране. Но в марте 1990 года попытка путча против Наджибуллы, организованная министром обороны Ш.Н. Танаем, провалилась. С этого времени в руководстве НДПА пуштуны-сторонники линии Наджибуллы и выходцы из северных, этнических, районов. Стали создаваться национальные милиции взамен вооруженных сил, которые должны были стать опорой режиму Наджибуллы в национальных районах. Таким образом была, например, создана узбекская милиция в Джаузджане, руководимая Абдур Рашидом Дустумом.
27-28 июня 1990 года в Кабуле прошел второй съезд НДПА. Партия была переименована в Партию отечества — «Ватан», а членство в ней стало зависеть от приверженности исламу. Прежние идеологические установки были отвергнуты. Политика партии все больше приспосабливалась к ПНП. 8 мая 1990 года было образовано правительство во главе с беспартийным премьер-министром Ф. Халекьяром. Непримиримая оппозиция, приглашенная к участию в правительстве, отвергла это приглашение. Но и в самой новообразованной партии и в правительстве РА складывалось отрицательное отношение к ПНП. На июньском пленуме 1991 года под давлением группы во главе с М. Барьялаем. Наджиб согласился на возвращение в страну Б. Кармаля, который продолжал выступать против ПНП. Но усилению сторонников жесткой линии по отношению к непримиримой оппозиции помешало изменение политической ситуации в СССР после поражения ГКЧП в августе 1991 года. После развала СССР положение режима Наджибуллы стало критическим. Прекращение со стороны нового российского руководства какой-либо материальной помощи Афганистану способствовало быстрой смене власти в Кабуле. Наджибулла согласился на передачу власти временному правительству под патронажем ООН. Но в середине апреля 1992 года в Кабуле был создан «Временный Военный Совет», сместивший Наджиба с поста президента РА. Но эти события были скорее вызваны разногласиями между группировками моджахедов (Раббани-Масуда и Хекматиара), к этому времени уже полностью контролировавшим положение в стране. Руководителем ВВС стал министр иностранных дел Абдул Вакиль. Этот мятеж против Наджибуллы внутри руководства РА открыл новый этап гражданской войны в Афганистане. Проамериканские решения ельцинского руководства позволили укрепиться в Афганистане бывшим моджахедам. 27 апреля 1992 года отряды непримиримой оппозиции вошли в Кабул. На этом закончился период прогрессивного развития Афганистана.
Революционные изменения в Афганистане в период правления НДПА была наиболее последовательной попыткой ускорить социально-экономическое развитие страны. При халькистских правительствах решительно проводились радикальные реформы и велась упорная борьба с отжившими общественными отношениями. Эти меры вызвали ответную враждебную реакцию со стороны традиционных слоев афганского общества. В стране разгорелась долголетняя гражданская война. На ход конфликта большое влияние оказывали иностранные государства. Со стороны СССР попытки влиять на политическую жизнь Афганистана имели характер военной агрессии и грубого вмешательства во внутренние дела суверенного государства. С приходом к власти парчамистского крыла НДПА, которое материально и идеологически зависело от советского руководства, гражданская война стала хронической болезнью режима. Отказ от проведения дальнейших реформ сильно сузил социальную базу парчамистов. Инициатива постепенно перешла в руки исламской оппозиции. С прекращением материальной помощи со стороны РФ НДПА (партия «Ватан») не смогла удержаться у власти. Стагнация реформаторского курса привела к власти реакционные силы. Страна была поделена на сферы влияния различных этно-исламистских, традиционалистских и шиитских вооруженных формирований бывшей непримиримой оппозиции, а также отрядов этнической милиции, лояльных ранее правительству Наджибуллы.
В Афганистане в течение апреля 1992 года произошло падение режима Наджибуллы и партии «Ватан». В результате борьбы за наследство кабульского режима и гегемонию в стране произошла своеобразная дефеодализация Афганистана. Вооруженная борьба афганских военно-политических группировок друг против друга закрепила раскол страны.
История зарождения фундаментализма в Афганистане начинается в 1960-ые годы, когда в стране произошла политическая поляризация на сторонников реформ и их противников. Большое число консервативно настроенных исламских богословов, боясь потерять влияние в стране, начали создавать свои политические организации для отпора леводемократическим и либеральным группировкам. Наиболее образованной частью духовенства были городские муллы, которые во многом определяли настроение большей части богословов и обладали мощными рычагами воздействия на сельских, а также на армейских мулл. Большое количество традиционной исламской интеллигенции работало в системе судопроизводства, исполняя функции судей (кади), в шариатских судах, кроме того, они были попечителями мазаров (гробниц), существовала также многочисленная группа сеидов. Во второй половине 1960-ых годов ранее единая общность мусульманских богословов оказалась расколотой.
Часть городских мулл — выходцев из средних слоев осознавала необходимость перемен и стремилась приспособиться к новым быстро меняющимся социально-экономическим условиям. Они разработали «концепцию исламского социализма». Отдельные положения этой концепции использовались при разработке программы партии «Мосават», вокруг которой объединились часть либерально-демократической элиты правящего класса и реформаторское духовенство.
Консервативная верхушка духовенства, пользовавшаяся до этого определенной поддержкой правящих кругов, почувствовала ослабление своих позиций в государственно-политическом устройстве страны. Они были не только противниками формировавшегося леводемократического движения, но и оказывали противодействие буржуазно-демократическим преобразованиям, на которые вынуждена была пойти правящая верхушка Афганистана. Эта часть богословов была тесно связана с крупными помещиками и ханами кочевых племен, крупной торговой буржуазией, армейским генералитетом и консервативной верхушкой чиновников госаппарата. Они проповедовали т.н. исламский путь развития и группировались вокруг газеты «Газис» (Утро), основанной в январе 1969 году, главным редактором которой был Менхадж уд-Дин Тахиз. Они пытались обосновать большую роль исламской религии в укреплении социально-экономических и правовых основ государства, выступали за парламентские формы правления, критиковали социализм и призывали к борьбе с безбожием. Они считали, что все беды исходят от двух мировых систем, как капитализма, так и социализма. Они выступали за третий путь развития, который они называли исламским. Они призывали к равновесию между частным и общественными формами собственности, чтобы частная собственность не переросла в капитал и не стала оружием гнета и эксплуатации. Таким образом, программа консервативных богословов (традиционалистов) ориентировалась на наиболее реакционную часть крупных землевладельцев-помещиков, которые не хотели превращаться в капиталистов, а пытались приостановить капитализацию страны. Эти установки разделяли многие представители имущих классов, стоящих на правых и реакционных позициях сохранения феодализированного экономического уклада. Наиболее правые круги мусульманских богословов в 1959 году выступили с критикой преобразований, проводимых правительством М. Дауда. Поводом для подобной конфронтации послужило постановление правительства об отмене обязательного ношения женщинами чадры. В ответ на этот экстремистский демарш правительство применило репрессии. Был ликвидирован Совет Улемов, который возглавлял Себгатулла Моджаддиди. Кроме реформаторских и традиционалистских направлений, стоящих на умеренных позициях, среди мусульманского духовенства Афганистана в середине 1960-ых годов появляется экстремистское крыло, идеологией которого стал т.н. исламский фундаментализм. Исламисты были меньше связаны с государственными структурами и меньше зависели от государства и были более воинственными по отношению к светскому государству. Основателем исламистского движения в Афганистане считается профессор теологии Гулям Мохаммад Ниязи. Движение начиналось в 1957 году, когда Г.М. Ниязи сформировал маленькую ячейку своих сторонников в семинарии Абу Ханефа в Пагмане. Движение особо быстро стало развиваться после смещения М. Дауда в 1963 году. Г.М. Ниязи являлся главой исламистов и их официальным лидером. К началу 1973 года тайная организация исламистских профессоров структурно оформила свою организацию, которая стала называться «Братья-мусульмане». Они избрали шуру (совет) под руководством Бурхануддина Раббани. В Кабульском университете при содействии «Братьев-мусульман» начала действовать правая религиозно-политическая группа «Мусульманская молодежь», в руководящий состав которой вошли Гульбеддин Хекматьяр, Абдуррахим Ниязи, Абдуррасул Саяф и Раббани Пагмани. Многие члены этих группировок, в отличие от деятелей реформистских и традиционалистских религиозных группировок, не имели базового религиозного образования и были далеки от верхушки исламского общества. Большинство членов учились в светских учебных заведениях. Афганские исламисты находились под сильным влиянием трех мусульманских мыслителей-фундаменталистов: индийского мусульманина Абул Хассана Али Надави, основателя пакистанского «Джамите-ислами», руководителя движения за более исламский Пакистан Абул Али Маддуди и основателя исламистской экстремистской организации «Братья-мусульмане» в Египте Сайеда Кутба. Большую помощь в создании этих организаций оказывали богословы Саудовской Аравии. Для обоснования своих мракобесных установок идеологи фундаменталистов обращались непосредственно к первоосновам ислама, отвергая все позднейшие интерпретации. Базируясь на коране, исламисты пытались охватить все аспекты государственной и общественной жизни. Светские понятия национализма, либерализма, демократии, капитализма, социализма, коммунизма были отклонены. По воззрениям Кутба, ислам выбрал собственный уникальный и отличительный путь и представил человечеству полное лечение от всех его бед. Эти предписания от болезней человечества должны исполняться носителями учения истинного ислама без опоры на массы и, несмотря на угрозы со стороны врагов ислама. Исламисты оправдывали проведение фундаменталистской линии тем, что народное религиозное невежество преобладало до возвышения ислама. Государство они хотели использовать как инструмент для достижения своих целей. Они определяли роль государства, как преобладающую в жизни человека. Государство, по их мнению, необходимо для установления идеологических основ на принципах ислама, которыми являются коран и сунна. Маддуди утверждал, что государство должно управляться только теми, кто верит в идеологию ислама, пр осто веры в бога недостаточно, чтобы управлять государством. Руководителями исламского государства должны быть те, чья жизнь полностью посвящена соблюдению и осуществлению законом ислама, которые не только соглашаются с программой исламского мироустройства, но и постигает его дух и познает его детали. Ими могут стать все люди, независимо от нации, расы, места жительства. Немусульманские элементы в истинном исламском государстве должны быть исключены или являться второразрядными. Женщины не имеют права управлять исламским государством. Маддуди называл такое государство теодемократией, где все мусульманское население управляется исламским государством в соответствии с Кораном и практикой его пророка и где мусульмане под руководством божественного демократического правительства получают ограниченный народный суверенитет под управлением бога. Ограничивают суверенитет деятели мусульманского права по законам шариата. Государство, по мнению исламистов, это продолжение политики бога другими средствами. Они отвергали реформистские принципы. Исламисты признавали только постоянную политическую борьбу против неверных и атеистов — джихад, конечной целью которого являлся захват политической власти.
Фундаменталистами становились в основном выходцы из семей средних и мелких землевладельцев, которые видели в установлении в стране исламистской диктатуры гарантии их дальнейшего существования и защиты от революции. Основными объектами нападок для фундаменталистов стали активисты леводемократического лагеря и прогрессивная интеллигенция. Они вели пропаганду среди студентов Кабульского университета и семинарии Аби Ханефа. Исламисты перевели некоторые произведения Кутба на языки народов Афганистана. Они также выпустили антиреволюционное воззвание «Трактат джихада», направленное против леводемократического движения, и распространяли его среди студентов.
Активные акции протеста против модернизации страны фундаменталисты начали проводить в период политического кризиса начала 1970-ых годов. В мае 1970 года ультраправые собрали в Кабуле более полутора тысяч мулл, требуя запрета деятельности прогрессивных и леводемократических организаций. По всей стране проходили выступления фундаменталистов. Лишь насильственная высылка всех приехавших мулл из Кабула и подавление с помощью войск восстаний на периферии позволило правительству удержать ситуацию под контролем. После установления в Афганистане диктатуры М. Дауда фундаменталисты перешли к вооруженному сопротивлению капиталистическим реформам. К этому времени Г.М. Ниязи был арестован, Б. Раббани и Г. Хекматьяр оказались в эмиграции в Пакистане. В это время из бывших членов «Братьев-мусульман» и «Мусульманской молодежи» была создано Исламское общество Афганистана (ИОА) во главе с Бурхануддином Раббани. 22 июля 1975 года исламисты атаковали государственные учреждения в провинциях Бадахшан, Лагман, Логар и в Панджшерском ущелье. Восстание было быстро подавлено. 93 исламиста попали под уголовное преследование, трое из которых были казнены. После восстания в рядах исламистов, эмигрировавших в Пакистан, начинается раскол между суннитской и шиитской ветвями фундаментализма, который окончательно оформился после прихода к власти шиитского духовенства в Иране в 1979 году. Раскол произошел и в рядах суннитских лидеров. ИОА разделилось. Г. Хекматьяр и Кази Мохаммад Амин сформировали новую организацию Исламскую партию Афганистана (ИПА). Группировка Б. Раббани оставила прежнее название ИОА. В 1978 году была предпринята попытка вновь объединить эти партии под названием Движения исламской революции под руководством К.М. Амина, но это объединение не было успешным, потому что после поражения 1975 года Б. Раббани стал более умеренным, а деятельность Г. Хекматьяр, наоборот, приобрела более экстремистский характер. В дальнейшем, этнические и региональные факторы стали играть определяющую роль в рядах исламистской оппозиции, тем самым значительно подрывая основы исламистской идеологии. До апрельской революции 1978 года ультраправые находились в перманентной оппозиции к режиму, но активных действий больше не проводили.
После прихода к власти НДПА и начала проведения радикальной земельной реформы активисты ИПА и ИОА, используя прежнюю тактику вовлечения в антиреволюционную борьбу самых отсталых представителей крестьянства, начали создавать партизанские отряды по всей стране. В это время были созданы еще две исламистские группы: Исламская Партия Халеса (ИПХ), отколовшаяся от ИПА, и Исламский Союз за Освобождение Афганистана (ИСОА) Абдул Расул Саяфа. Отряды исламистов убивали активистов земельной реформы и мешали крестьянам брать землю и эффективно использовать ее в новых условиях. В некоторых районах страны они стали серьезной силой, угрожавшей сорвать планы революционного правительства. Отряды фундаменталистов еще более усилились, когда пакистанский военный диктатор Зия уль-Хак решил поддержать оппозиционное движение против халькистского режима. К концу 1978 года началась массовая засылка в ДРА, подготовленных в Пакистане, вооруженных отрядов и диверсионных групп. После неудачных восстаний в Герате, Джелалабаде и в других крупных городах, которые были быстро подавлены верными Н.М. Тараки войсками, исламисты решили отказаться от быстрого захвата власти и перешли к затяжной партизанской войне. Активное сопротивление партизанских отрядов фундаменталистов проведению земельной реформы снижало темпы и качество ее проведения. В течение весны-лета 1979 года в связи с обострением классовой борьбы в ряде провинций (Багдис, Бамиан, Вардак, Пактия, Саманган и др.) экспроприация земли у помещиков была частично или полностью прекращена6.
В начальный период вооруженной борьбы оппозиции против режима НДПА фундаменталисты не могли найти общий язык с исламскими группами традиционалистского типа, которые объединились в несколько политических организаций. Кроме того, по мере развития мятежного движения и вовлечения в него крестьянских масс, которые воевали в основном под руководством местных мулл, придерживавшихся традиционалистских воззрений, два направления исламской оппозиции все больше расходились в понимании дальнейшего пути развития афганского общества.
Традиционалисты выступали против новых толкований ислама фундаменталистами, считая их отклонением от истинного ислама. На этой основе возникла партия «Слуги Корана». Во второй половине 1978 года была предпринята попытка объединить все эти партии в единую организацию под руководством религиозного авторитета Мохаммада Наби Мохаммади, которая потерпела неудачу. В 1979 году в Пакистане на традиционалистской основе создаются несколько партий и организаций: Национальный исламский фронт Афганистана (НИФА) лидера (пира) духовного ордена «Кадирийи Суфи» С.А. Гелани, Движение исламской революции Афганистана (ДИРА) М.Н. Мухаммади, в основном, из активистов «Слуг Корана» и Национальный фронт спасения Афганистана (НФСА) С. Моджаддиди.
Новый импульс развитию и усилению оппозиционного исламистского движения дал ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 года. Значительно усилилась помощь оппозиции со стороны Пакистана, США и Ирана. Внутри страны активность антиправительственных группировок резко возросла. Среди лидеров исламистов и традиционалистов, находящихся в Пакистане, возник вопрос об объединении сил для более эффективной борьбы против советских войск и слабого кабульского правительства. Под знаменем ислама стали выступать и представители националистических кругов афганского общества. Они образовали национал-консервативное крыло оппозиции, в которое вошли националисты из Афган Меллят, некоторые старейшины племен и высшие государственные функционеры королевских и даудовских времен. Они отличались от исламистов и традиционалистов более светским характеров состава участников и стремлением к сплочению всех антикармалистских сил. Надо сказать, что лагерь буржуазных националистов собрал к тому времени многих представителей существовавших ранее группировок, видевших выход из кризиса в Афганистане в 1960-70-ые годы в проведении буржуазных реформ сверху. В «конституционный период» существовало несколько таких групп. Самой крупной была организация Афган Меллят (Афганская нация), основателем которой был президент департамента энергетики Гулям Мухаммад Фархад. Целью группы было достижение объединения всех народов и племен страны в единую нацию и создания «Великого Афганистана». В идеи национализма руководители Афган Меллят видели решение всех проблем. Они отрицали наличие противоречий внутри афганского общества и проповедовали национальное единство. Экономические проблемы страны они старались разрешить в русле умеренных рыночных реформ в области сельского хозяйства. Более последовательную линию в вопросе проведения либерально-буржуазных преобразований в стране занимала группа «Караван». Существовали и другие националистические группировки буржуазнонастроенных демократов, такие как «Эттэхаде Мелли» (Национальный Союз), «Меллят» (Нация), «Мардом» (Народ). Большим недостатком всех националистов была слабая поддержка их идей в обществе, так как большинство функционеров этих групп являлись высшими и средними госслужащими. Они надеялись на возможность проведения реформ сверху. Клановость и национальная раздробленность афганского общества и ее правящей элиты не позволяла националистам объединится в одну организацию. Диктаторскими методами это пытался сделать М. Дауд в 1977 году. М. Даудом была создана Партия Национальной Революции, в которую должны были войти все сторонники капиталистических реформ. Апрельская революция помешала этим планам. Националисты сначала ушли в оппозицию к правительству Н.М. Тараки и Х.Амина, а после ввода советских войск пошли на сближение с своими бывшими врагами исламистами и традиционалистами.
Первую попытку объединиться оппозиция предприняла в феврале-мае 1980 года, когда на созванной в Пешаваре Лойя Джирге были предприняты усилия для объединения различных группировок в одну организацию. В феврале были приняты 34 пункта, которые определяли политику оппозиции к новому кабульскому правительству. Они предусматривали создание правительства в изгнании, бойкот афганского правительства в Кабуле и просьба к зажиточным афганцам оказывать помощь оппозиционному движению. Но оппозиции не удалось создать единого правительства в изгнании. 3 исламистские и 3 традиционалистские группировки создали Революционный Совет Исламского Союза Освобождения Афганистана (РСИСОА), а националисты Национальный Исламский Революционный Совет под руководством Асадуллы Сафая. Они различались в характере их отношения к будущей афганской республике без советских войск и режима НДПА. Первые выступали за образование исламистской республики, а вторые за национальную исламскую демократическую республику со светской формой правления. Вскоре РСИСОА распался. В июне 1981 году исламисты и традиционалисты сделали попытку очереднего объединения, которая также потерпела поражение. Тогда исламисты создали «Союз 7», в который вошли ИПА, ИОА, ИПХ, ИСОА и три небольшие группы, отколовшиеся от традиционалистов. В свою очередь, последними был создан «Союз 3» в составе ДИРА, НФСА и НИФА. Коалиции состояли из суннитских групп, базировавшихся в Пакистане. Материальную помощь им оказывал Пакистан и другие страны-доноры (Саудовская Аравия, США и др). Главным спонсором исламистов был Пакистан, а традиционалистов поддерживала Саудовская Аравия, которая стремилась к объединению этих коалиций. В мае 1985 году в Пешаваре под нажимом короля Саудовской Аравии Фатха была образована широкая коалиция традиционалистов и исламистов — Исламский Союз Афганских Муджахеддинов, в который вошли 4 главных исламистских (ИПА, ИОА, ИПХ, ИСОА) и 3 традиционалистских (ДИРА, НИФА и НФСА) группировки. Этот Пешаварский альянс существовал до 1989 года, когда под нажимом Пакистана и Саудовской Аравии было организовано Афганское Правительство в изгнании в пакистанском городе Равалпинди.
Не все оппозиционные партизанские группы были включены в состав этих коалиций исламистов и традиционалистов. Шиитские и националистические группы, союзы племен и антисоветские левые группы действовали самостоятельно. Давний суннито-шиитский раскол не был преодолен. Наоборот, начал оформляться раскол и по этническому признаку. Вначале после ввода советских войск Иран решил поддерживать все шиитские группировки без исключения, несмотря на то, что многочисленные шиитские партизанские отряды больше воевали друг против друга, чем с советскими войсками. Но, как показала практика, шиитские группы не смогли прекратить военных действий друг против друга. Лишь в декабре 1987 года был создан «Союз 8» из наиболее проирански настроенных партизан-шиитов. В «Союз 8» входили партии Наср (Победа) и отколовшиеся от нее группы, Хезбалла (Партия Аллаха), Корпус Стражей исламской революции Афганистана, Совет Исламского Согласия и др. Эти группировки действовали в западных частях Афганистана среди хазарейского населения, а их базы находились на территории Ирана. В напряженных отношениях с Ираном находились группировки, действовавшие среди восточных хазарейцев в районе Кабула и окрестностей, в этническом плане отличном от хазарейцев запада Афганистана. Крупнейшими их них были Исламское Движение аятоллы Мохсини, основанное в 1978 году, и Исламское Единство под руководством Абдул Али Мазари, отколовшейся от партии Наср. Они признавали аятоллу Хомейни только, как религиозного деятеля, но не как политического руководителя своих групп.
Националисты собрали новую Лойя Джиргу в сентябре 1981 года в Пишине, близ Кветты, на которую они пригласили улемов, племенных старейшин, политических и военных деятелей бывшего режима, с целью избрания общего руководства во главе с бывшим королем М. Захиром. Лойя Джиргу проигнорировали как исламисты, так и традиционалисты. Сбор националистов не приветствовало и пакистанское правительство Зия уль-Хака. На Лойя Джиргу прибыло более 3000 делегатов, среди которых были Абдул Рахман Пажвак (член Афган Меллят), пуштунский племенной лидер Абдула Васифи, создавший Исламский Национальный Объединенный Фронт, который придерживался националистических позиций, влиятельные деятели свергнутого режима Абдул Кадус и Абдул Алад Карзай. Националисты хотели объединить сопротивление на основе национальной идеи, олицетворением которой они считали М. Захира. Они также заявляли, что, так как, политика оппозиции разъединила афганцев, нужно оставить свои политические амбиции для достижения национального согласия путем созыва Лойя Джирги, на которой их предки решали национальные проблемы. Они стремились к ликвидации режима НДПА и выводу советских войск с целью установления в Афганистане светского государства и проведения свободных выборов. Среди беженцев в Пакистане бывший король пользовался большей популярностью, чем лидеры исламистов и традиционалистов. Но он не имел ни организации, ни независимых финансовых или военных сил. В Риме, где М. Захир жил в изгнании, он существовал за счет помощи от короля Саудовской Аравии. Сама националистическая оппозиция также не имела достаточных средств для организации борьбы против советских войск и кабульского режима. Пакистан и другие страны-доноры не оказывали ей поддержку. Внутри Афганистана их позиции также были слабыми, а без поддержки извне они не могли организовать вооруженное сопротивление. У них не было партизанских отрядов, и их не поддерживал ни один влиятельный полевой командир. Лойя Джирга в Пишине показала всю слабость националистического движения в Афганистане. М. Захир, под давлением исламистов, не приехал на заседания Лойя Джирги. Националисты потерпели поражение. В дальнейшем, большинство лидеров националистов эмигрировало на Запад, так как они все больше и больше теряли свои позиции среди афганских беженцев в Пакистане.
Таким образом, оппозиционное движение недовольных режимом НДПА и присутствием советских войск в Афганистане не было единым. Главную роль среди оппозиционеров занимали исламисты и традиционалисты, которые щедро субсидировались из-за рубежа. Но они также были разделены по этническому и религиозному признаку, что делало движение сопротивления еще более фрагментарным.
Затяжная партизанская война требовала больших финансовых затрат, которые не могли быть восполнены без иностранной помощи. До ввода советских войск помощь оппозиционным группам поступала только из Пакистана и Ирана. Халькистскому правительству удавалось контролировать большую часть территории страны и успешно бороться с немногочисленными отрядами исламистов. После 27 декабря положение кардинально поменялось. В больших количествах помощь вооруженной оппозиции стали оказывать США и Саудовская Аравия. В течении 1980 года партизанское движение развернулось на 80% территории Афганистана. В 1981 году из 290 уездов только 70% контролировалось парчамистским правительством. Главными факторами усиления исламистов и традиционалистов стали изменение курса парчамистов в вопросе революционных преобразований и присутствие советских войск, которых большинство населения, особенно крестьяне, считало оккупантами. С момента ввода советских войск политику в Афганистане стали определять не внутренние факторы развития, а вооруженное вмешательство во внутриафганские дела иностранных государств, в, первую очередь, СССР, США и Пакистана. Вооруженные отряды исламистов и традиционалистов к концу 1987 года контролировали уже 80% территории в сельской местности и 40% городов. В ответ на Политику Национального Примирения, проводимую президентом Наджибуллой, исламисты провозгласили своей целью полный вывод советских войск, уничтожение атеистического режима в Кабуле и создание исламского государства в Афганистане. В этот период в рядах антипарчамистской оппозиции в Пакистане усилились разногласия между шиитами и исламистами-суннитами. Шииты были окончательно исключены из формирования нового правительство, которое должно было быть сформировано на Лойя Джирге в феврале 1989 года. На ней присутствовало 434 делегата от 7 основных группировок исламистов и традиционалистов. На этой Лойя Джирге перевеса в свою пользу добились традиционалисты, которые требовали создания нового правительства, взамен старого, возглавляемого сторонником исламистов генералом Хамидом Гулем. Президентом был избран Себгатулла Моджаддиди, за которого проголосовало 174 делегата, а премьер-министром стал А. Сайяф, получивший 173 голоса. После Лойя Джирги разногласия между исламской и светской, не приглашенной на джиргу, частями оппозиции усилились. Исламисты убивали активистов националистических групп или вынуждали их уезжать из Пакистана. Победу исламского крыла оппозиции закрепил и бывший король М. Захир, перешедший на их сторону. В 1990 году националисты, эмигрировавшие на Запад, пытались создать альтернативное правительство в изгнании без исламистов, традиционалистов и членов НДПА, но эта инициатива потерпела поражение. Таким образом, к моменту вывода советских войск в рядах оппозиции произошла перегруппировка сил. Ведущее место в правительстве в изгнании заняли деятели, настроенные наиболее непримиримо по отношению к кабульским властям. Они боролись за свержение режима НДПА и установление в стране исламских порядков. Главенствующее место среди оппозиции им обеспечила материальная и военная помощь Пакистана, Саудовской Аравии и США.
Сразу после вывода советских войск вооруженная исламская оппозиция активизировала свои действия на территории Афганистана. Они попытались захватить крупные городские центры, такие как, Джелалабад. Но им не удалось этого сделать. Наоборот, в рядах самих исламистов началась борьба за лидерство. Еще более усилился раскол по этническому принципу. Произошли столкновения между отрядами Раббани и Хекматьяра. С этого времени начинаются поиски решения проблемы свержения Наджибуллы путем сближения оппозиционных групп внутри кабульского руководства и исламских вооруженных групп, в первую очередь, на этнической основе. Стали создаваться национальные милиции взамен вооруженных сил. Афганистан стремительно распадался по этническому признаку. С распадом СССР и прекращением какой-либо помощи кабульскому режиму со стороны нового российского руководства положение Наджибуллы стало критическим. В январе 1992 года против кабульского правительства восстала узбекская милиция А. Дустума. В это время происходит консолидация непуштунских вооруженных формирований вокруг А.Ш. Масуда. Масуд, входивший в ИОА, занимал более умеренные позиции, чем лидер ИОА Б. Раббани. А.Ш Масуд имел сильные позиции внутри страны и меньше зависел от иностранной помощи, часто заключал перемирия с советским командованием. В последний период существования НДПА и партии «Ватан» члены этих партий из этнических таджиков искали сотрудничества с отрядами Масуда, а вооруженные отряды левых националистов из РОТА в июне 1991 года в провинции Тахар открыто перешли на сторону Масуда. Объединение непуштунов в альянс с А.Ш. Масудом, т.н. Коалиция Севера, закрепилось после встречи 22 марта 1992 года А. Дустума, А.Ш. Масуда, лидера исмаилитов Мансура Надери и лидера влиятельной шиитской группировки Абдул Али Мазари из Партии Исламского Единства Афганистана (ПИЕА). На этой встречи было принято решение свергнуть Наджибуллу, захватить власть в Кабуле и создать новое правительство. А.Ш. Масуд должен был стать главой государства, А.А. Мазари — премьер-министром, а А. Дустум — министром обороны. Главной целью альянса было недопущение к руководству страной исламистов из ИПА Г. Хекматьяра и ИСОА А.Р. Саяфа. Более того, это решение входило в противоречие с планом Генерального Секретаря ООН Переса де Куэльяра по созданию временного правительства Афганистана и проведению свободных и демократических выборов, который было поддержан в принципе всеми сторонами конфликта, а также Пакистаном, РФ и США. Наджибулла согласился передать свои полномочия временному правительству 28 апреля 1992 года. Коалиция Севера, состоящая из представителей непуштунских народностей, не пошла на союз с пуштунами и тем самым начала новый виток гражданской войны, в результате которой произошел этнический раскол страны.
Переброска узбекской милиции в Кабул спровоцировала начало переговоров и других функционеров наджибовского режима с вооруженной оппозицией. Более того, сам Наджибулла был смешен с поста президента РА. Пуштунская часть партии «Ватан» и государственных служащих присоединилась к Г. Хекматьяру. Началась фрагментация вооруженных сил РА на пуштун и не пуштун. Таким образом, власть в стране и в Кабуле оказалась разделенной по этническому принципу. Бывшие парчамисты-кармалисты и государственные служащие-непуштуны присоединились к отрядам А.Ш. Масуда, а бывшие халькисты и пронаджибовские парчамисты пошли на союз с Г. Хекматьяром. Власть плавно перешла из рук функционеров партии «Ватан» в руки исламистов и традиционалистов. Отряды А.Ш. Масуда вошли в Кабул 16 апреля и заняли северную и западную части города. Милиция А. Дустума контролировала аэропорт и индустриальную, восточную, часть Кабула. В районе Дар-уль-Амана расположились шиитские отряды из ПИЕА. Под руководством А.Ш. Масуда был создан «Совет Джихада Кабула». Исламистские вооруженные группы, подконтрольные Г. Хекматьяру, вступили в Кабул с юга и заняли южную часть столицы. Таким образом, Коалиции Севера не удалось единолично овладеть Кабулом. Возникла реальная угроза вооруженного столкновения враждующих группировок в городе. 24 апреля 1992 года премьер-министр Пакистана Наваз Шариф пригласил глав вооруженных исламских групп исламистов и традиционалистов в Пешавар для решения вопроса создания временного правительства. Лишь Г. Хекматьяр не присутствовал на встрече, а его представитель Кутбуддин Хелаль покинул ее в связи с возникшими разногласиями по поводу назначения на пост министра обороны А.Ш. Масуда. Но форма переходного периода все же была найдена. Комиссия из 51 члена, возглавляемая С. Моджаддиди, должна была взять полномочия от кабульского режима. С. Моджаддиди должен был представлять государство как президент в течении 2 месяцев, а затем передать руководство Б. Раббани. Последний должен был занимать свой пост 4 месяца, в течении которых шура должна составить новое правительство, которое должно управлять государством следующие два года. На пост премьер-министра должен был назначаться представитель ИПА, а министерские посты занять представители других исламистских и традиционалистских групп, но не их лидеры. Лидеры группировок должны были составить Совет Лидерства (shura-e-qiyadi), над которым Б. Раббани должен был осуществлять контроль в течении 4 месяцев. Эти договоренности известны как Пешаварские Соглашения.
28 апреля 1992 года Себгатулла Моджаддиди прибыл в Кабул и в присутствии иностранных дипломатов получил власть из рук вице-президента несуществующей уже РА. Он стал президентом Исламского Государства Афганистан (ИГА), а также главой Совета Джихада (комиссии из 51 члена, назначенных в соответствии с Пешаварскими Соглашениями). Первым делом, С. Моджаддиди объявил всеобщую амнистию. Тем самым, продемонстрировав преемственность власти и отказ от преследования бывших функционеров прежнего режима. Мировое сообщество признало новые власти Афганистана и обещало материальную и денежную помощь. Первые декреты выпушенные Советом Лидерства (СЛ) указывали на установление в стране исламской диктатуры. Все законы, противоречащие исламу, объявлялись потерявшими силу. 6 мая 1992 года на первом заседании СЛ было принято решение о роспуске прежнего кабинета министров, возглавляемого Ф. Халекьяром. Партия «Ватан» была запрещена, а ее имущество конфисковано. Парламент был распущен. Новые власти закрыли университет и запретили все антирелигиозные книги. Женщина обязывалась носить паранджу. Женщин также уволили из радио и телевидения и ряда других государственных учреждений. Кинотеатры закрывались, а алкоголь запрещался. В госучреждениях вводились обязательные молитвы.
События апреля 1992 года свидетельствую о том, что в Афганистане к власти пришли исламисты и традиционалисты. Здесь стоит сказать, что социально-экономическая политика, как исламистов, так и традиционалистов, мало чем отличалась друг от друга. Новые власти стремились к установлению прежних дореволюционных порядков. В декабре 1993 году декретом президента Раббани были отменены все законы о Земле, изданные правительством Тараки, Кармаля и Наджибуллы. Революционные преобразования в сельском хозяйстве были окончательно приостановлены. Прежние владельцы возвращали себе ранее конфискованные земельные участки и пытались наладить прежние дореволюционные экономические отношения. Таким образом, у власти в Афганистане оказалась наиболее реакционная часть феодализированных земельных собственников, полностью подчинивших экономику Афганистана своим целям. В дальнейшем, в ходе десятилетней гражданской войны экономика страны, особенно, промышленность, оказалась полностью разрушенной.
В течении 1992-94-ых гг. в Афганистане продолжалась кровопролитная гражданская война. По накалу и интенсивности боев она не уступала войне против советского присутствия. К концу 1994 год авторитет Б. Раббани как общенационального лидера настолько ослаб, что правительство Раббани прекратило практически свое существование, поскольку оно не имело ни офисов, ни служащих. Даже слабая видимость централизованного руководства исчезла. Страна по-прежнему была поделена по этническому принципу. Существовала полная децентрализация государственного управления. Экономические связи отсутствовали. Наблюдалась классическая картина феодальных междоусобиц. Вот в такой ситуации на политическую арену Афганистана вышла новая исламистская группировка «Талибан» под руководством Моххамада Омара.
Главной целью группировки «Талибан» стало объединение Афганистана на основе исламистских догматов и пуштунском доминировании. Большинство членов движения Талибан не имели устойчивых социальных и политических связей в Афганистане. Они вербовались из 3 млн. афганских беженцев в Пакистане. На момент появления движения Талибан на афганской политической сцене осенью 1994 года, большинство его политических и военных руководителей состояло из бывших бойцов отрядов исламской оппозиции или бывших функционеров режима НДПА, перешедших на сторону исламистов или традиционалистов.
Талибов можно рассматривать, как очередную вооруженную исламистскую группировку, поддерживаемую Пакистаном, центром деятельности которой являлся район Кандагара. Идеология талибов и методы достижения своих целей мало, чем отличались от других исламистских группировок. Группировка Талибан не была чем-то из ряда вон выходящим в исламистской политике Афганистана. Их социальной базой были те же феодализированные крупные землевладельцы, они проводили ту же, что и правительство Б. Раббани, мракобесную социальную политику, также не были способны развивать экономику, как и прежние исламистские правители. Главной задачей талибов и их отличительной чертой стали стремления к полному захвату всей территории страны и подчинению национальных меньшинств пуштунской диктатуре талибов. По своим идейным установкам в вопросе нацменьшинств талибы занимали более реакционные позиции, чем другие пуштунские исламские группировки. Получая помощь от Пакистана, который, в свою очередь, прекратил помощь другим группировкам страны, талибы быстро занимают главенствующее положение внутри афганского общества. Талибы сумели быстро подчинить себе юг страны и захватить район Герата, также, в основном, населенный пуштунами. Уничтожение самостоятельности нацменьшинств было главной задачей, вставшей перед талибами. Другой важной проблемой стала централизация управления пуштунскими районами, поделенными бывшими полевыми командирами на удельные вотчины. В процессе усиления талибов бывшие полевые командиры присоединялись к талибам и воспринимали их методы управления.
В Афганистане на момент появления движения Талибан в 1994 году практически полностью отсутствовали институты централизованного государства. Движение Талибан сравнительно легко захватило город Кандагар, ставший его столицей, и южные районы Афганистана с преимущественно пуштунским населением. Все пуштунские партии бывшего пешаварского альянса: Хекматиара, Халеса, Гейлани, Сайяфа, Наби Мохаммади, Моджадедди, выступили против движения Талибан. Но централизаторским усилиям талибов они не могли препятствовать. Борьба талибов против удельной раздробленности пуштунской части Афганистана оказалась успешной. Они вытеснили бывших полевых командиров с занимаемых ими территорий или заставили служить на себя. В занятых движением Талибан к 1994 году южных и юго-западных районах Афганистана пуштунские сообщества приняли по отношению к нему зависимое положение. Однако, совершенно иная ситуация сложилась, когда движение Талибан столкнулось с военно-политическими объединениями, организованными на основе этнической солидарности национальных меньшинств Афганистана.
Высокая степень этнической солидарности была характерна для национальных меньшинств узбеков, таджиков, шиитов-хазарейцев. Их интересы, соответственно, представляли политические организации Джумбиш-Милли (Национальное исламское действие Афганистана, НИДА), во главе с генералом А. Дустумом, Исламское общество Афганистана (ИОА) во главе с Б. Раббани и А.Ш. Масудом, Хезбе и-Вахдат (Партия исламского единства Афганистана, ПИЕА), возглавляемая Халили. Кроме того, к партии Раббани и Масуда принадлежал и губернатор Герата, в окрестностях которого проживало много этнических таджиков, Исмаил-хан.
Угроза талибского господства сплотила ранее враждовавшие между собой группировки. А. Дустум, А.Ш. Масуд и Г. Хекматьяр объединились. Главные противники времен гражданской войны 1992-94 годов объединились, чтобы создать единый антиталибский фронт с участием, как политических организаций национальных меньшинств, так и этнических пуштунов. После взятия талибами Кабула 24 сентября 1996 года, А. Дустум уже не мог быть сторонним наблюдателем разворачивающихся на территории Афганистана событий. В результате стало возможным сформировать антиталибский альянс из многочисленных оппозиционных движению Талибан афганских военно-политических группировок. В октябре 1996 года на севере был организован Высший Совет обороны, председателем которого стал лидер Джумбиш и-Милли генерал А. Дустум. А. Ш. Масуд при поддержке отрядов Хекматиара перешел в наступление из Панджшерского ущелья в направлении на Кабул. Однако войска А.Ш. Масуда были остановлены на северных подступах к столице Афганистана, где в октябре-ноябре 1996 года продолжались позиционные бои. Было ясно, что без поддержки армии А. Дустума отряды А.Ш. Масуда и Г. Хекматиара не смогут взять Кабул. В то же время, ни узбеки А. Дустума, ни шииты-хазарейцы из партии Хезбе и-Вахдат, активного участия в штурме столицы так и не приняли. Внутренние противоречия среди членов вновь образованной коалиции оказались сильнее стремления к победе над общим врагом — талибами.
Положение в Афганистане кардинально поменялось после двойного мятежа генерала А. Малика. 24 мая 1997 года генерал Абдул Малик, командующий узбекскими формированиями движения НИДА в провинции Фарьяб, поднял восстание против генерала А. Дустума, лидера движения НИДА и узбекской общины Северного Афганистана. Войска А. Малика открыли талибам западный фронт в провинциях Бадгис и Фарьяб, вынудив к капитуляции формирования, верные генералу А. Дустуму.
25 мая Пакистан официально признал движение Талибан в качестве правительства Афганистана. Через некоторое время к Пакистану присоединились Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.
Но антиталибская позиция РФ, Ирана и Узбекистана вынудила генерала А. Малика изменить свою точку зрения. Совместными усилиями узбекской милиции и шиитов-хазарейцев 27-28 мая группировка талибов в Мазари-Шарифе была полностью разгромлена.
Как показали дальнейшие события, это были последние успехи антиталибского альянса. В период между сентябрем 1996 года, временем захвата талибами Кабула и маем 1997 года, ознаменовавшимся двойным мятежом узбекской милиции, большинство пуштунов, примкнувших к северной коалиции, придерживалось выжидательной тактики, стараясь не участвовать в активных боевых действиях талибов с отрядами религиозных и национальных меньшинств. Активные действия таджиков А.Ш. Масуда, хазарейцев К. Халили и узбеков А. Дустума на фронте позволяли полевым командирам (преимущественно пуштунам) в тыловых северных провинциях Кундуз, Талукан и Баглан сохранять высокую степень автономности на контролируемых ими территориях и избегать вовлеченности в активные боевые действия. В какой-то мере, на севере Афганистана продолжала существовать модель организации афганского общества, установившаяся после падения режима Наджибуллы в 1992 году и основанная на принципах существования множества автономных владений.
В течение июня 1997 года, к движению Талибан присоединились многие местные полевые командиры-пуштуны, преимущественно из партий Г. Хекматиара, Халеса и С. Моджадедди. Это позволило изолированному отряду талибов не только удержаться в северных провинциях страны во враждебном окружении, но и частично установить контроль над провинциями Баглан, Кундуз и Талукан. В результате, под давлением талибов в союзе с отрядами части северных пуштунов свою временную столицу город Талукан в середине июня всего через две недели после разгрома талибов на севере, был вынужден покинуть даже президент Афганистана Б. Раббани, который перенес свою резиденцию в город Мазари-Шариф.
Произошедшие изменения в расстановке сил внутри антиталибского альянса нашли свое отражение в форме произошедшей реорганизации. В качестве верховного органа антиталибского альянса снова стало выступать правительство Афганистана, сформированное при президенте Б. Раббани. В отличие от Высшего Совета Обороны, председателем которого был генерал А. Дустум, правительство Афганистана Б. Раббани пользовалось международным признанием и занимало место Афганистана в Организации Объединенных Наций. Генерал А. Малик занял пост министра иностранных дел, что означало заметное снижение значения узбекской общины в Северном антиталибском альянсе по сравнению со временами генерала А. Дустума. Пост министра обороны занял А.Ш. Масуд, премьер-министром был назначен Абдур Рахим Гафурзаи, видный политик из партии Исламское общество Афганистана, этнический пуштун по происхождению. Вице-президентом стал Карим Халили, лидер партии шиитов-хазарейцев из ПИЕА.Таким образом, в конце лета 1997 года приоритеты антиталибского альянса на ближайшую перспективу были определены. Ставка была сделана на активизацию усилий альянса в южном направлении. На момент совещания в середине августа, войска А.Ш. Масуда стояли в 20 км. к северу от Кабула. Следуя достигнутым договоренностям, двадцатого августа 1997 года войска, лояльные А.Ш. Масуду, предприняли наступление на Кабул, закончившееся неудачей. На следующий день, 21 августа в авиакатастрофе в горном Хазарджате погиб вновь избранный премьер-министр правительства Афганистана Абдур Рахим Гафурзаи. Гибель Гафурзаи, нанесла серьезный удар по планам антиталибской коалиции. Еще более снизили обороноспособность альянса межузбекские столкновения в Мазари-Шарифе в сентябре 1997 года. Победа генерала А. Дустума не помогла отстоять узбекам Мазари-Шарифа при наступлении талибов. В середине августа талибы заняли город Мазари-Шариф. Сопротивление узбеков было сломлено. Капитуляция узбеков предопределила крах исмаилитов. Талибы захватили провинцию Баглан, населенную исмаилитами. В результате поражений узбеков и исмаилитов не смогли удержаться в провинции Бамиан и шииты-хазарейцы, игравшие ранее ключевую роль в антиталибском альянсе. Единственной организованной силой, выступающей против движения Талибан, в Северном Афганистане к октябрю 1998 года остались только формирования таджиков А.Ш. Масуда. А.Ш. Масуд оставался наиболее авторитетным лидером антиталибанского Афганистана вплоть до своей гибели в сентябре 2001 года. Масудовские отряды вели упорные бои в провинции Тахар, за ее главный город Талукан, который в сентябре 2000 года все же был захвачен талибами, но полностью уничтожить отряды Масуда они так и не смогли. К октябрю 2001 года, когда началась натовская операция против талибов, масудовские отряды продолжали контролировать север и восток провинции Тахар, север провинции Кундуз, где шли ожесточенные бои за речной порт на Амударье Шерхан, горную восточную часть провинции Баглан, Панджшерское ущелье в провинции Каписа, некоторые территории в провинциях Парван, Лагман и Кунар, а также провинцию Бадахшан. Столицей масудовцев был город Фейзабад, где располагалось правительство Б. Раббани. Очаги сопротивления оставались в районах, населенных хазарейцами, в провинциях Гур, Урузган, Бамиан, Саманган, Джаузджан, а также в районе расселения белуджей на юге страны, в провинциях Нимроз и Гильменд. В апреле и мае 2001 года отряды верные генералу А. Дустуму и Исмаил Хану провели ряд партизанских акций на севере и северо-западе Афганистана. Таджики оказывали сопротивление талибскому правительству вплоть до англо-американской интервенции в Афганистан в 2001 году и стали одними из главных сторонников нового правительства Х. Карзая, в котором они заняли многие важные министерские посты.
Как оказалось, реакционное объединение Афганистана на основе исламистских идей талибов и под главенством пуштун не могло обеспечить устойчивое развитие страны. Талибы получили в наследство от полевых командиров разрушительные последствия гражданской войны, продолжавшейся более 15 лет. Разрушенные промышленные предприятия, уничтоженная ирригационная система, ослабленные внутриафганские торговые и экономические связи. Но и им также не удалось наладить нормальной деловой жизни. Планы строительства газопровода из Туркменистана в Пакистан так и остались на бумаге. В промышленности удалось восстановить только незначительные предприятия легкой и пищевой промышленности, и они работали с перебоями. Сельское хозяйство переживало застой. В аграрных отношениях талибы продолжали политику правительства Раббани на дефеодализацию Афганистана. Запрет на обучение и работу женской части населения также сильно ударил по экономике страны. Свертывание процессов модернизации сельскохозяйственных отношений привело к регрессу экономического потенциала страны. Режим талибов еще более усилил его проявления.
К 2001 году международные отношения с режимом талибов поддерживали Пакистан, ОАЭ. Саудовская Аравия отозвала своего посла в знак протеста против нахождения на территории Афганистана Бен Ладена. Уничтожение культурных ценностей, поддержка мирового исламистского терроризма в мире все больше приводили к изоляции талибского режима на мировой арене. Усилилось проникновение исламистов в соседние страны. События 11 сентября 2001 года позволили США открыто вмешаться во внутренние дела Исламских Эмиратов Афганистана (официальное название территории страны, занятой талибами) и оттеснить талибов от руководства государством. Режим талибов не смог обеспечить устойчивого развития Афганистана. Он, наоборот, стал помехой на пути дальнейшего развития страны. Установив в стране исламистскую диктатуру с пуштунским доминированием и угнетением национальных меньшинств, талибы не смогли найти выход из затянувшегося кризиса. Они оказались изолированными от мирового сообщества. Экономическая политика талибов не могла вывести страну из феодальной нищеты. Воинствующий исламизм порождал новые войны и приводил к большему обнищанию населения. Режим талибов был реакционной попыткой решения афганской проблемы и потерпел полный крах. Таким образом, приход к власти в Афганистане реакционной исламской оппозиции лишь усугубил социально-политический кризис. Полностью отказавшись от реформ, которые проводило НДПА, правительство Б. Раббани и талибов пытались стабилизировать общество на основе сохранения отживших экономических отношений и реакционной политики в социальной сфере. Эта политика потерпела полный крах. Страна оказалась разделенной по этническому и религиозному признаку. Экономическое положение страны в результате гражданской войны находилось в кризисном состоянии. Ситуацию не стабилизировал и приход к власти группировки «Талибан», которая установила жестокую исламистскую диктатуру, как среди пуштунов, так и на территории национальных меньшинств. Непризнанный режим талибов проводил политику национального и социального террора против населения. Реакционное объединение страны на основе пуштунского национализма еще больше тормозило развитие Афганистана.
После спровоцированных спецслужбами США «самолетных» терактов 11 сентября в Нью-Йорке у администрации Буша появились «законные» причины для вмешательства во внутренние дела Афганистана под лозунгами борьбы с «международным терроризмом». И правительство Буша максимально принялось использовать колониальные сказки о плохих странах и диктатарах, как в XIX веке Великобритания с теми же намерениями использовала борьбу «с рабством».
Натовская коалиция под руководством США без особых проблем с помощью умеренных пуштунских исламистов, оппозиционных талибам, и так и не опуштуненных узбеков, таджиков и хазарейцев ликвидировала режим талибов и установила в Кабуле марионеточный режим Хамида Карзая. Полностью подчинив своим экспансионистским империалистическим интересам внутреннюю и внешнюю политику Афганистана, американские империалисты покровительствуют пролонгированию отживших феодальных порядков, которые нисколько не изменились с приходом натовских войск.
Выборы т.н. президента в октябре 2004 года показали, что страна продолжает быть расколотой по этническому признаку. Слабоуправляемая страна в условиях феодальной реакции продолжает оставаться отсталой как в экономическом, так и социальном аспекте.
Агромович Р.Т. Об этапах исторического развития Афганистана в новейшее время
Вестник МГУ. Серия 13. Востоковедение. 1985, ?1.
Акимбеков С.М. Афганский узел и проблемы безопасности Центральной Азии. Алматы. 2003. Режим доступа к изд.: www.continent.kz/library/KN-soderjanie.html Аллан П., Клей Д. Афганский капкан. М., 1999.
Афганистан: история, экономика, культура. М., 1989.
Афганистан: проблемы войны и мира. М., 1996.
Афганистан: экономика, политика, история. М., 1984.
Басов В.В., Поляков Г.А. Афганистан: трудные судьбы революции. М., 1988. Богданов В.Как принималось решение
Военно-исторический журнал. 1991,?7. Бойко В. Контуры государственной политики талибов
Азия и Африка сегодня. 2000, ?9.
Вестад О.А. Накануне ввода советских войск в Афганистан
Новая и новейшая история. 1994, ?2.
Гай Д., Снегирев В. Вторжение. М., 1991.
Ганковский Ю. В бой вступают талибы
Азия и Африка сегодня. 1995, ?7 Гареев М. Афганская проблема — три года без советских войск
Международная жизнь. 1992, ?2.
Громов Б.В. Ограниченный контингент. М., 1994.
Гульбинский Н., Шакина М. Афганистан, Кремль, Лефортово...? Эпизоды политической биографии Александра Руцкого. М., 1994.
Давыдов А.Д. Аграрное законодательство ДРА. М., 1984.
Давыдов А.Д. Войны могло и не быть. Крестьянство и реформы. М., 1993. Давыдов А.Д. Куда ведут страну талибы
Азия и Африка сегодня. 2000, ?6. Давыдов А.Д. Проблемы восстановления экономики
Азия и Африка сегодня. 2000, ?4.
Давыдов А.Д. Талибы стремятся к власти
Азия и Африка сегодня. 1997, ?7. Добаев И.П. Исламский радикализм. М., 2002.
Документы Советского руководства о положении в Афганистане 1979-80 гг. Из архива президента РФ
Новая и новейшая история. 1996, ?3.
ДРА: справочник. М., 1981.
История Афганистана. М., 1982.
Князев А.А. Афганский конфликт и радикальный ислам в Центральной Азии. Бишкек. 2001. Режим доступа к изд.: http://www.auditorium.ru/books/6025/ . Коргун В.Г. Интеллигенция в политической жизни Афганистана. М., 1983. Коргун В.Г. Ислам и национализм в Афганистане
Ислам и проблемы национализма в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1986.
Коргун В.Г. Страна, уставшая от войн
Азия и африка сегодня. 1995, ?10. Ляховский А.А. Трагедия и доблесть Афгана. М., 1995.
Милославский Г.В. Центральная Азия в евразийской перспективе
Восток. 1996, ?5.
Миронов А., Спольников В.Н. Афганистан. Накануне. 1989, ?12. Мукимджанова Р.М. Государства Центральной Азии и их южные соседи
Восток. 1996, ?5. Олимов М. Из заметок переводчика
Восток. 1991, ?3.
Пикулин М.Г., Рашидов Р.Т. Промышленность и рабочий класс Афганистана (1973-1978 гг.). Ташкент, 1984.
Поляков Г.А. Афганистан революционный. М., 1981.
Пуляркин В.А. Афганистан. М., 1964.
Республика Афганистан: опыт и тенденции развития. Ташкент, 1990. Сафрончук В.С. Афганистан времен Амина
Международная жизнь.1991, ?1. Сафрончук В.С. Афганистан времен Тараки
Международная жизнь.1990, ?12. Сафрончук В.С. Афганистан при Б. Кармале и Наджибулле
Азия и Африка сегодня. 1996, ?6; 1997, ?1.
Секоев Р. Шариатское законодательство в действии
Азия и Африка сегодня. 2000, ?3.
Спольников В.Н. Афганистан: исламская оппозиция. М., 1990.
Страны мира. Краткий полит.-экон. Справочник. М., 1977.
Страны мира: Краткий полит.-экон. Справочник. М., 1987.
Теплинский Л.Б. СССР и Афганистан. М., 1982.
Ульяновский Р.А. Развитие революционного процесса в Афганистане
Мировая экономика и международные отношения. 1983, ?8.
Хашимбеков Х. Расцвет преступного бизнеса
Азия и Африка сегодня. 2000, ?2.
Цаголов К.М. Афганская война. Взгляд из сегодняшнего дня
Восток. 1991 Шумов С., Андреев А. История Афганистана. М., 2002.
Dixon, Norm: Revolution and counter-revolution in Afghanistan
Green Left Weekly(Australia). — December 5, 2001. — Режим доступа к изд.: http://www.greenleft.org.au/. 13030/ft3p30056w/.
Halliday, Fred; Tanin Zahir: The communist regime in Afghanistan 1978-1992: institutions and conflicts. — Режим доступа к изд.: http://www.findarticles.com/.
Kakar, M. Hassan: Afghanistan: The Soviet Invasion and the Afghan Response. 1979-1982. Berkeley University of California Press. — 1995. — Режим доступа к изд.: http://ark.cdlib.org/ark:/13030/ft7b69p12h/.
Khan, Adil: Revolution can never succeed without mass support. Interview with Adil Khan is a central leader of Sazman-e-Inqlabi Kargaran-e-Afghanistan (Afghan Labour Revolutionary Organisation-ALRO). Farooq Sulehria interviewed Adil Khan in November 2000 for Weekly Workers Struggle (WS). — Режим доступа к изд.: http://www.redflag.org.uk/news/s11/afghanleft.html