Франция: всеобщая забастовка

29 января и повторно 19 марта во Франции прошли массовые мобилизации, по более, чем 2.5 млн. человек. На фоне разрастающегося экономического кризиса капитализма, роста безработицы, снижения уровня жизни трудящихся, рабочие организации снова показали свою силу.

Правые партии находятся у власти с 2002 г. В 2007 г. Саркози и правые смогли победить на выборах из-за отсутствия реальной левой альтернативы. В своей демагогической предвыборной кампании, при полной поддержке СМИ Саркози, обещал гарантировать экономический рост и достижение полной занятости. Он обещал защитить бедных и безработных, бороться с «работодателями-жуликами», уменьшить социальное неравенство и несправедливость.

Те наивные рабочие, которые поверили в эту ложь, скоро смогли обнаружить, как же они жестоко ошиблись. Политика Саркози и Союза промышленников (MEDEF) служит интересам богачей и капиталистов. На права и завоевания рабочих, уже был произведен ряд нападений. От «реформы» до «реформы» – на самом деле антиреформам – капиталисты и прислужники из правительства, повели наступления на все прошлые завоевания трудящихся: пенсии, зарплату, соцобеспечение, коммунальные услуги, права профсоюзов. Правительство Саркози – самое реакционное правительство со времен правительства Виши.

Снова и снова в последние годы, рабочие поднимались на борьбу, пытаясь сопротивляться наступлению капитала. Однако, лидеры главных профконфедераций противились единым действиям. Один из лидеров правого профсоюза CFDT Франсуа Шерек (François Chérèque), рассматривает себя как неофициального советника правительства, и предупредил Саркози, что если «откроет одновременно слишком много фронтов», то будет очень трудно помешать объединению трудящихся в едином фронте.

[Zoom]

Шерек, как и другие профбоссы, ограничивает свои требования, «проведением консультаций», по вопросу антиреформ. Например, во время забастовки железнодорожников, борющихся за сохранения пенсионного законодательства, руководители CGT, призывали прекратить забастовку, под обещание правительства начать переговоры. Переговоры прошли, но пенсионная антиреформа была принята.

Это политика «дружбы» между правительством и профсоюзами, привела рабочих к поражению вместо победы. Но это также привело, к требованию рядовых активистов проведения совместных антиправительственных акций. С началом кризиса у профбоссов не осталось другого выбора, кроме как уступить давлению низов. Мобилизация 29 января имела огромный успех. В этот день, только в Париже, на улицы вышло более 300 000 человек. По всей стране протестовало 2.5 млн. трудящихся. В этом же месяце, безработица выросла (по лживым официальным данным) на 90 000 человек, после декабрьского 50 000 роста. Еще перед началом кризиса, 7 млн. французов находились за чертой бедности. Промышленное производство и инвестиции падают. Еженедельно закрываются новые предприятия, а рабочие оказываются на улице. Капиталисты вывозят производство за рубеж, в погони за дешевой рабочей силой.

Президент MEDEF, Лоран Паризо (Laurence Parisot) нагло заявил, что капиталисты «не несут ответственности за нынешний кризис» и что лучшая возможность сохранить рабочие места – «облегчить процедуру увольнений». Это была циничная и реакционная провокация против рабочих.

Профлидеры – включая Бернара Тюбо (Bernard Thibault) из CGT – не предлагают реальной перспективы борьбы, и не выдвигают серьезных требований властям. После 29 января Тюбо призвал рабочих подождать реакции Саркози, и снова призвал к переговорам. В ответ Саркози просто объявил о продолжение антиреформ, снизив налоги на капиталистов, и призвал профсоюзы к переговорам 18 февраля.

[Zoom]

Тюбо и другие профбоссы приняли это приглашение и призвали к новой демонстрации 19 марта. Переговоры не дали никакого результата, правительство заявило, что ни на какие уступки не пойдет, независимо от массовости предстоящей демонстрации.

Всеобщая забастовка на Гваделупе и Мартинике продемонстрировала, как должна вестись борьба. Местная экономика была полностью парализована всеобщей забастовкой, которая временами принимала практически повстанческий характер. Здесь никто не проводил переговоров в роскошных кабинетах, вместо этого шла самая жестокая уличная борьба. Протестующие требовали повышения зарплаты на 200 евро, и они добились своего. Эта победа стала хорошим уроком, для трудящихся остальной Франции.

Разница между настроем боевым рабочих и примиренческой позиции профбюрократии становится все более очевидной. Перед мобилизацией 19 марта, орган марксистского крыла ФКП, газета La Riposte выразила эти боевые настроения рабочего класса следующим образом: «Новый День действий был назначен на 19 марта. Что будет после? В лучшем случае телевизионной выступление президента, в котором он заявит, что понимает чувства рабочего класса, но что он не будет менять свою политику. Что мы будем делать после этого? Очередной День действий? Этот метод ни к чему не приведет, кроме истощения боевого настроя и деморализации трудящихся. Сколько еще можно проводить консультаций с правительством? Правительство сидит на жерле вулкана. Необходимо брать пример с рабочих карибских территорий.

Демонстранты просто, время от времени, грозя кулаком капиталистам, не заставят их пойти на уступки. Необходимо схватить капиталистов за горло. Необходимо начать бессрочную всеобщую забастовку.

В любом случае, если профлидеры не сменят свой курс, если будут продолжать надеяться на «переговоры», то рано или поздно, движение выйдет из-под их контроля. То, что произошло в Гваделупе, произойдет и во Франции. В ходе развития этого движения неизбежно встанет вопрос о собственности фабрик и всей экономики вообще. В этих условиях, программа, выдвинутая La Riposte, с требованием экспроприации банков, промышленности и торговли и передачи их под демократический рабочий контроль, будет востребована значительной частью рабочего класса».