Не секрет, что «понаехавшие» бывают разные — говоря шершавым языком революционного плаката, «которые пролетарские, а которые буржуазные». Здесь речь пойдет о вторых. 14 августа английская газета «Дейли Мейл» сообщила, что безымянный русский олигарх купил самый дорогой особняк в Британии: 300-летний замок «Парк Плейс» в Оксфордшире. За всё про всё «понаехавший» заплатил 140 миллионов фунтов.
До этого самая «крутая» недвижимость в Англии (апартаменты в престижном районе Лондона) стоила всего-то 136 миллионов. В советское время пели: «Мы хотим всем рекордам наши громкие дать имена». И пусть не на Олимпиаде, не в космосе, не в науке — но Россия продолжает ставить свои рекорды! Правда, «громкие имена» вслух не произносятся.
Впрочем, и рекордик-то невелик: четыре миллиона туда — четыре миллиона сюда… На фоне общей суммы это пшик, исчезающе малая величина… Да и вообще — что здесь нового? По некоторым источникам, уже в 2003 году русские скупали каждый 15-й дом, проданный в Лондоне. «Понаехали!» С тех пор наши олигархи совсем не обнищали. А обнищали — совсем не олигархи.
Зато мы можем гордиться: «…особняк, имеющий 300-летнюю историю, когда-то принадлежал принцу Уэльскому Фредерику — старшему сыну короля Георга II, правившего Британией с 1727 по 1760 год. К древнему особняку примыкает земельный участок, площадью 200 акров (около 80 гектаров)». Теперь там будет звучать русская речь! Вам гордо? Мне почему-то не гордо. К моему дому «примыкает» только помойка и бывший детсад, закрытый в 90-х — пристанище местной алкашни.
В тех же 90-х любили говаривать про «сытый Запад»: их бедняки, мол, — для нас богачи. Сегодня (особенно после кризиса) даже дешевый лондонский дом не по карману среднему британцу. Что уж говорить о 140-миллионных особняках! Богачи что в Англии, что в России одинаковы. Впрочем, нет. Наши наглей. Именно поэтому, если во время следующего мятежа простой лондонский негр зашвырнет в олигархово окно бутылку с «коктейлем Молотова» — я буду рад. Жаль только, не докинет, через 80 гектаров-то. Тут уличного бунта мало. Впрочем, не будем разжигать социальную рознь. И без нас разгорится. Уже горит.