«Сегодня троцкисты вправе обвинять тех, кто некогда, живя с волками, выли по-волчьи и поощряли палачей. Однако, пусть они не забывают, что перед нами у них было огромное преимущество, а именно целостная политическая система, по их мнению, способная заменить сталинизм».
Леопольд Треппер родился 23 февраля 1904 года, в небольшом галицийском городке Новы-Тарг, в Австро-Венгрии, в семье мелкого еврейского торговца. После окончания Первой Мировой войны эти территории вошли в состав независимой Польши. Послевоенные годы в Польше были отмечены ростом антисемитизма: в университетах была введена процентная норма для евреев, был принят закон запрещающий евреям поступать на государственную службу. Будучи евреем и испытывая национальное притеснение, Леопольд примыкает к еврейскому молодежному движению «Хашомер хацаир». Это было левосионистское движение, созданное в 1917 году. В 1918 Треппер был назначен руководителем городской организации в Новы-Тарге. В 1920 году Леопольда выбирают в состав национального руководства «Хашомер хацаир». В 1921 году семья Леопольда Треппера переезжает в промышленный город Домброва в Верхней Силезии. Здесь он сближается с коммунистами, осознавая необходимость классовой борьбы, как единственного способа решить еврейский вопрос. В 1923 году рабочие Кракова подняли восстание, объявив забастовку и заняв город. Кровопролитные столкновения продолжались несколько дней. Леопольд, как активный участник этих событий, был внесен полицией в черные списки. Перед ним стал выбор либо уйти в подполье, либо эмигрировать в Палестину.
В 1924 году вместе с пятнадцатью товарищами Треппер уезжает в Палестину. «В Польше я видел бедность. При первом же соприкосновении с Ближнем Востоком я увидел настоящую нищету…». Леопольд с товарищами нанимается на работу по осушению болот, молодые люди живут коммуной, как и многие другие эмигранты, приехавшие строить социализм на земле Палестины. Здесь он видит все тоже классовое расслоение между евреями. «Молодой иммигрант, я прибыл в Палестину для строительства нового мира, но скоро понял, что сионистская буржуазия, дорожа своими привилегиями, хочет увековечить как раз те социальные отношения, которые мы страстно желали ликвидировать. Под прикрытием разглагольствований о национальном единстве евреев я обнаружил все ту же классовую борьбу…». Именно поэтому он в 1925 году вступает в компартию. «Коммунистом я стал потому, что это учение отвечало моим чаяниям». Коммунистическая партия Палестины была основана Иосифом Бергером в 1919 году, в 1924 году она была официально признана Коминтерном. Большинство ее членов проделала дорогу от левого сионизма к коммунизму. Против партии объединились все реакционные силы, английские колониалисты при активной поддержке сионистских и реакционных арабских организаций вели преследование коммунистов. «Нас было несколько сотен активистов и несколько тысяч сочувствующих. Мы были преданны своему делу, полны отваги и не боялись не подполья, ни лишений. Со всех сторон мы чувствовали противодействие, враждебность». Для привлечения в партию арабское население, Леопольд предлагает руководству компартии — Авербуху, Бергеру и Бирману — создать движение «Ишуд» («Единство»), по-арабски «Иттихад», которое объединит арабов и евреев. Движение, во-первых, должно было содействовать совместным, культурным арабо-еврейским мероприятиям и во-вторых, бороться за принятие арабов в Гистадрут. «Ишуд» почти сразу стало очень популярно среди рабочих, особенно в местах совместного арабо-еврейского проживания. В конце 1926 года состоялась его первая генеральная конференция. Из ста с лишним депутатов, сорок были арабы. В 1927 еврейская полиция, контролируемая англичанами, арестовывает Леопольда. Несколько месяцев он проводит в тюрьме Яффы.
После своего освобождения молодой коммунист назначается секретарем организации в Хайфе, одной из самых крупных организаций в Палестине. «Так я стал освобожденным партийным работником. Я боролся с неукротимой энергией неофита, все могущества моего идеала толкало меня вперед». Треппер живет и работает в подполье, находясь на нелегальном положении. В 1928 году его и еще двадцать три человека арестовывают во время проведения партийного собрания и сажают в тюрьму Хайфы. «Английские власти, не располагая никакими доказательствами нашей партийной принадлежности, не признавали за нами статуса политзаключенных и содержали нас как уголовных преступников». В то время английские колонизаторы депортировали всех заподозренных в коммунистической деятельности лиц на Кипр. После продолжительной голодовки, заключенные смогли добиться своего освобождения. Преследования полиции становятся все настойчивее, скрываться становится все труднее и труднее. В 1929 году английские власти высылают Леопольда Треппера из Палестины. Он отправляется во Францию.
Спустя несколько дней после своего приезда, Леопольд связался с ФКП. Иммигрантам было очень трудно найти работу, приходилась браться за самую грязную и низкооплачиваемую. Трепперу приходится работать на самых тяжелых работах. ФКП поручает ему работу среди еврейских иммигрантов. Для этого при компартии существует ИРС (Иностранная Рабочая Сила). «Я активно работал в еврейской секции ИРС вместе с товарищами, которые из-за репрессий покинули родные страны. (…) В ту пору среди евреев-коммунистов был широко распространен троцкизм. Поэтому перед нами была поставлена задача „очистить еврейскую среду”(…) Являясь евреями и коммунистами, мы не только участвовали в жизни партии, но и в политической борьбе в целом. Неразрывные нити связывали нас с борьбой рабочего класса». Для иммигрантов участие в политической жизни было сопряжено со многими трудностями, их в любой момент могли депортировать из страны. Треппер так же много работает в профсоюзах. Он принимает участие на первой антифашистской конференции в Париже созванной в 1931 году. Для усиления пропаганды среди евреев ФКП решает начать издавать газету на идиш. Треппер становится редактором «Дер морген». В 1932 году французской полицией был арестован Альтер Штром, друг и товарищ Леопольда Треппера. Он был обвинен в шпионаже в пользу СССР. Буржуазная пресса постаралась раздуть этот скандал, обвинив компартию в шпионаже. И хотя Треппер не имел никакой связи со спецслужбами СССР, было решено отправить его в Москву, что бы полиция, не смогла бы организовать провокации. Шел 1932 год. В Москву Треппер ехал через Германию, здесь он наглядно увидел угрозу нацизма надвигающуюся на Европу. «Однако, отряды СА все более четко, все с большим грохотом отбивали шаг на мостовых города. Уличные стычки стали повседневными, гитлеровские ударные группы уже без всяких колебаний нападали на левых активистов». Сталинисты в этот период потворствовали нацистам, отказываясь создать единый антифашистский фронт, что в дальнейшем привело захвату Гитлером власти практически без боя. Треппер был противником такой тактики, и он с горечью смотрел на происходящее в Германии.
По приезду в Москву Треппер был поражен разницей между тем, что говорила сталинистская пропаганда, и тем, что он увидел собственными глазами. «С первых же часов мне открылась пропасть между пропагандой и реальной жизнью. Огромная пропасть». Треппера направляют на учебу в Коммунистический университет национальных меньшинств Запада имени Ю. Ю. Мархлевского. Среди студентов шли ожесточенные дискуссии по проблемам развития рабочего и коммунистического движения, положения в СССР. «Наши политические дискуссии сплошь и рядом касались тем, которые в самой партии уже никто не обсуждал».
Убежденный коммунист, он был поражен растущим двуличием и лицемерием в партии. «Вот и приходилось выбирать между официальная положением или даже личной безопасностью, с одной стороны, и революционной совестью — с другой.(…) Говорить с открытым сердцем можно было только с надежными друзьями, да и то не всегда!». После 1937 года в стране усиливалась шпиономания и всевластие НКВД. «Затем пошли показательные судебные процессы. Старых большевиков, соратников Ленина, обвиняют в каких-то совершенно немыслимых делах». Террор обрушился на коммунистов-иммигрантов, большинство из них было уничтожено Сталиным. «Но если путь оказывается усеянным трупами рабочих, то он не ведет, он никак не может вести к социализму. Наши товарищи исчезали, лучшие из нас умирали в подвалах НКВД, сталинский режим извратил социализм до полной неузнаваемости. Сталин, этот великий могильщик, ликвидировал в десять, в сто раз больше коммунистов, нежели Гитлер». Студенты однокашники Леопольда жили в постоянном страхе, быть арестованными. По окончании университета им. Мархлевского Треппера направляют в работать в редакцию ежедневной еврейской газеты «Дер Эмес» («Правда»), выходящей на идиш.
Видя растущую угрозу, которую несет миру фашизм, Треппер решает быть в первых рядах борющихся с «коричневой чумой». Он решает стать разведчиком. В то время во главе советской разведки стоял старый большевик Я. К. Берзин, до революции его дважды приговаривали к смертной казни, дважды он бежал из-под стражи. В Гражданскую войну он командовал полком латышских стрелков, который охранял Ленина и советское правительство. В дальнейшем его судьба была трагична, так же как и другие старые большевики, он был расстрелян.
Разведка СССР, в те времена, отличалась от буржуазных спецслужб, опираясь на добровольцев и убежденных коммунистов. «Эти люди отличались абсолютным бескорыстием. (…) Никогда они не заговаривали о гонорарах, о деньгах. Гражданские по своей сути, они всецело отдавались этому делу точно так же, как при других обстоятельствах столь же безраздельно посвящали бы себя, скажем, профсоюзной работе».
Трепперу поручают поехать во Францию и расследовать там дело, по которому был арестован АльтеР Штром, необходимо было найти провокатора, который выдал его полиции. Леопольд выполняет поручение. В Москву он вернулся в июне 1937 года. По возвращении он окончательно решает связать себя с разведкой.
Вернувшись в Россию, он вместе с Берзиным разрабатывает план шпионской сети в Западной Европе, на случай войны с фашистской Германией. Решено, что под видом канадского бизнесмена он создаст в Бельгии подставную фирму, филиалы, которой раскинутся во многих странах. И вот осенью 1938 была создана фирма по производству плащей. Предприятие успешно работает, к маю 1940 года созданы филиалы в Скандинавских странах, Италии, Германии, Франции и Голландии и даже в Японии.
«Красная капелла»
В Брюсселе Леопольд Треппер встречается со своим старым другом Лео Гроссфогелем. В 1925 году Лео вступил в компартию Палестины, в 1928 году он переехал в Бельгию, где стал коммерческим директором фирмы «Король каучука», принадлежащей его родственникам. Он сразу согласился сотрудничать с Треппером. Он смог создать разведывательную сеть «Красной капеллы» в Скандинавских странах, под крышей экспортного общества (ЭКС) В помощь Трепперу присылают двух офицеров Красной Армии, воевавших в Испании: Виктор Сукулов (Кент) и Михаил Макаров (Аламо). В Бельгии созданием отделений раздведсети занимался Избуцкий (Боб). После оккупации Бельгии, Норвегии и Дании положение «Красной капеллы» осложнилось. Фирма «Король каучука» была конфискована фашистами, так как ее владельцы были евреи. В марте 1941 года в Бельгии было создано новое предприятие «Симэкско». Аналогичное предприятие «Симекс» было создано во Франции. Вскоре Симэкско” смогло добиться положения поставщика немецкой интендантской службы, а „Симекс” — „организации Тодта", это позволило получать военно-экономическую информацию. К разведывательной работе привлекается Гилель Кац (Андре Дюбуа) ставший, наряду с Лео Гроссфогелем близким помощником Треппера. В Германии к группе присоединяются антифашист Харро Шульце-Бойзен занимающий высокий пост в министерстве авиации и Арвид Харнак работающий в министерстве экономики. Они образуют ядро немецкого отделения.
Костяком «Красной капеллы» были коммунисты, многие из них прошли школу подполья и войны в Испании. Многие из них были противниками сталинизма, но, тем не менее, они считали своим долгом выступить на защиту, хоть и деформированного, но рабочего государства. Одним из таких коммунистов был Робинсон (Гарри), бывший член Союза Спартаковцев, привлеченный в разведку Берзиным, он в свое время порвал связь с Центром, из-за начавшихся сталинских репрессий. «В 1938 году я был в Москве и видел, как ликвидировали лучших» — объясняет он свое решение. Теперь он соглашается работать с Треппером.
«Красная капелла» передала массу полезной информации о планах и состоянии фашистской Германии. Это было тем более важно, что «…Сталин запретил своей разведке действовать на германской территории под тем предлогом, что, дескать, там они рискуют поддаться на провокацию» . Всего с 1940 «Красная капелла» передала более полторы тысячи донесений. Среди них были, и предупреждения о планах Гитлера напасть на СССР. Но Сталин не внял этим предупреждениям. «Он предпочитает доверять своему политическому нюху, нежели секретным донесениям, которыми завален его письменный стол. Но похоже Сталин утратил и обоняние». Так на радиограмму Суслопарова, являющимся в то время советским военным атташе в Виши, о переданной ему Треппером информации о том, что 22 июня 1941 года Германия нападет на СССР, Сталин наложил резолюцию: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его».
Вообще сталинские чистки принесли огромный вред советской разведке. После уничтожения Берзина и других старых большевиков, в разведке остро стало не хватать квалифицированных кадров. Именно это стало одной из причин раскрытия и провала «Красной капеллы».
В ноябре 1941 в Бельгии в доме по улице Атребатов 101, фашистам удается запеленговать один из передатчиков. Гестапо арестовывает радиста Макарова (Аламо), шифровальщицу Софи Познанскую. По следу «Красной капеллы» зондеркоманда под руководством гестаповца Гиринга, одного из организаторов «заговора» Тухачевского. В июле, арестовывают 1942 Ефремова и Венцеля, они соглашаются передавать информацию под немецким контролем . На радиограммы Треппера о провале бельгийской группы, аресте Ефремова Центр не обращает внимания. «Вашу июньскую информацию о положении Германа считаю несерьезной, а поэтому вредной» — радируют, ему из Москвы. 20 августа 1942 в Голландии арестовывают Винтеринка.
К осени 1942 кольцо вокруг французского отделения «Красной капеллы» начинает сужаться. 9 ноября в Марселе арестовывают Сукулова (Кента) который почти сразу начинает давать показания. Начинаются аресты по всей Франции. 24 ноября 1942 года арестовывают Треппера, 30 ноября Гроссфогеля, 1 декабря Кац, 21 декабря Робинсон. В результате гестапо шесть из восьми захваченных радиостанций удалось «повернуть» используя их для радиоигры с Москвой.
Большинство арестованных разведчиков вели себя мужественно и не выдали товарищей. Им пришлось пережить жесточайшие пытки, но они ничего не сказали. Члены «Красной капеллы» содержались в форте Бреендок. Из двадцати семи членов «Красной капеллы», прошедших через форт Бреендок, шестнадцать были приговорены к смертной казни. Остальных отправили в концентрационный лагерь. Настоящие коммунисты многие из них умирали с верой в неизбежную победу коммунизма. Как, например, Кете Фелькнер, которая встретила свой приговор словами: «Я счастлива, что внесла свой маленький вклад в дело коммунизма!».
«Большая игра»
Обрадованные своим успехом гестаповцы решают вести радиоигру с Центром, посылаю в Москву дезинформацию. С ее помощью они надеялись выявлять советских агентов в Западной Европе, дезинформировать СССР относительно положения немецких войск и, наконец, попытаться вбить клин между союзниками по антигитлеровской коалиции. В такой ситуации Треппер решает помешать планам фашистов, он делает вид, что готов сотрудничать с гестапо. Он внушает немцам, что хоть он и остается убежденным противником фашизма, но выступает за сепаратные переговоры и Гиринг клюет на эту удочку. Находясь постоянно под наблюдением, Трепперу удается написать письмо и передать его через ФКП в Москву. В нем он сообщает о провале резидентуры, и том, что передатчики работают под немецким контролем, и им известны шифры и коды. После этого сообщения Центр смог повести свою контригру. Леопольд Треппер, таким образом, смог сорвать планы немецкой контразведки. В дальнейшем с его помощью удается завербовать Паннвица, сменившего на посту руководителя зондеркаманды, Гиринга. Считая, что он искренне сотрудничает с ними, гестапо ослабевает контроль, над Треппером, режим содержания становится более свободным. В сентябре 1943 года Треппер удается совершить побег. Он скрывается в Париже до его освобождения в ходе восстания парижан, в котором он также принимает участие.
После освобождения Парижа Треппер возвращается в СССР. Здесь он снова попадает в тюрьму. Его отвозят на Лубянку, где начинают требовать признания о своем предательстве, ему ставят в вину, то, что он вместе с Берзиным готовил заговор против Советской власти, так же следователи ставили ему в вину наличия большого количества евреев в его группе. В тюрьме он подвергается пытками, ему не дают спать неделями, постоянно допрашивая его. Но он отвечает палачам, что никогда не был противником СССР. Такая же судьба постигла и многих других разведчиков. Клаузен — бывший радист Рихарда Зорге, после возвращения из Японии, так же оказывается в тюрьме. Такая же судьба постигла и Радо, возглавляющему советскую разведывательную сеть в Швейцарии. Леопольд Треппер был обвинен и осужден на десять лет лагерей. Только смерть Сталина, позволила ему выйти на свободу. В последствии он был полностью реабилитирован. После своего освобождения Треппер переезжает на свою родину в Польшу. Видя окружающую действительность он вынужден признать, что «Революция выродилась, и мы присутствовали при этом». И тем не менее, он до конца жизни оставался твердым коммунистом. «Я знаю — молодежь добьется успеха, там, где мы потерпели неудачу, что социализм восторжествует, и что он не будет окрашен в цвета русских танков, введенных в Прагу».