Двенадцать лет назад рухнула Берлинская стена мир безвозвратно изменился. Волна Восточноевропейских революций, объединение Германии и крах СССР произошли с молниеносной быстротой. Мир изменился, история будто двинулась вспять.
С открытием немецкой границы Восточно-германская революция превратилась в капиталистическую контрреволюцию, спрятавшуюся под обликом национального воссоединения. За течении этих двенадцать лет многое изменилось на Востоке Германии, где прежде по дорогам ездили дешевые «Трабанты» на российском бензине, серые сталинские здания фабрик заполняли собой горизонт. Внушительная работа по обновлению фасадов и появление автомобилей «Мерседес», сразу бросаются в глаза, заводы были переоборудованы или закрыты. Эти и другие изменения происходят почти каждый день. Западногерманские законы и бюрократия заменили восточно-германские законы и бюрократию, большинство капиталистов на Востоке с Запада, большинство бюрократов тоже пришло с Запада, т.к. они знают «как надо работать». После 1 июля 1990 года Немецкий Денежно-кредитный Союз смог увеличить покупательную способность немцев. Однако, в 1989 год жители Восточной Германии не были бедными, что подтверждают статистические данные. Около 25% станков работающих в СССР были изготовлены в ГДР, которая в производстве данного вида продукции имела стандарты на уровне лучших мировых. Все это без владельцев и капиталистов, несмотря на огромную паразитирующую сталинистскую бюрократию. Восточная Германия не была больным человеком Восточной Европы, а являлась самой сильной плановой экономикой в мире. Изготовление станков, «средств производства», не было напрямую связано с массовым потреблением. Хотя дефицит был крайне редок, рынок был очень беден по сравнению с диапазоном потребительских товаров на Западе. Открытие границы сделало этот контраст невыносимым. Во время своих поездок в Западный Берлин немцы думали, что увидели рай на земле. Здесь были товары на все вкусы и все случаи жизни. Можно было подумать, что весь мировой капиталистический рынок разместился здесь, подобно гигантской Лейпцигской Торговой Ярмарке. Сегодня от этих настроений не осталось и следа, есть огромное разочарование капиталистическим экспериментом. Вот почему жители Берлина голосуют за бывших коммунистов из ПДС.
Восточно-германская революция 1989 года была следствием ряда факторов. После подавления протестов на площади Тяньаньмынь в Китае, руководство ГДР оказалось изолированно от большинства руководства «преобразованных» руководителей Польши, Венгрии и прежде всего Горбочевского руководства в СССР. Советские журналы типа «Спутник» в течение предыдущего года освещали историю сталинских фальсификаций, и затрагивал самые чувствительные проблемы. Что встревожило верхушку СЕПГ. В ноябре 1988 года «Спутник» напечатал статью, в котором показал, что перед приходом нацистов к власти, лидеры ГКП, выступали против единого фронта с социал-демократами для того чтобы остановить Гитлера. После событий 4 июня, считая Горбачева предателем, руководство ГДР стало сближаться с китайским руководством. Руководство СЕПГ надеялось, что военный переворот в Москве, придет им на выручку, вернув СССР к прежнему состоянию. Люди готовые протестовать в ГДР, были предупреждены единодушным голосованием в парламенте ГДР, поддержавшего репрессии против демонстрантов на Тяняньмынь в Пекине.
Венгрия открыла свои границы летом 1989 года и многие тысячи восточных немцев увидели в этом свой шанс переправится в ФРГ. Западногерманский закон считал, что любой немец с Востока, является гражданином ФРГ. Эмиграция рабочих на Запад немедленно привела к кризису в Восточной Германии и поездки в Венгрию были запрещены. Также были перекрыты границы с Чехословакией, атмосфера кризиса витала в воздухе. Раздуванию этого способствовали Западногерманское ТВ, радиостанции финансируемые США подобно Радио в Американском Секторе (RIAS), газета «Дэйли Ньюс». В сентябре 1989 года, небольшие протесты вспыхнули в Лейпциге, они проходили под лозунгом Wir wollen raus! («Мы хотим уйти!»). Кризис привел к давлению на интеллектуалов со стороны СЕПГ, что толкало их к нескольким сотням диссидентов работающих через церковь. Они создали Союз, чтобы инициировать общественный диалог и обсуждение, сформированное вокруг т.н. «Нового Форума». «Новый форум» потребовал реформ типа горбачевских, обсуждения велись на встречах в церквях, сначала собирались несколько сотен, затем количество стало превышать тысячи. Тогда они вышли на улицы, сменив лозунг с «Мы Хотим выйти!» на «Wir bleiben Hier!» «Останемся здесь!». Это было началом революции.
В несколько недель общество Восточной Германии было полностью изменилось от почти полной пассивности к столь же общей активности, миллионы людей участвовали в политической жизни воздух был наполнен напряжением. В каждой области, на каждом рабочем месте, каждой фирме и каждой школе, споры которые раньше велись шепотом, звучали все громче, атмосфера застоя уступила место вспыхнувшему протесту. Лозунги, поднятые на демонстрациях и показанные на экранах телевизоров, находили живой отклик в массах. 7 октября, в Берлине на праздновании сорокакалетия образования ГДР, произошел случай который прорвал плотину недовольства. Приехал Горбачев с официальными поздравлениями, это помешало лидерам СЕПГ прибегнуть к репрессиям и послужило запалом к начавшимся демонстрациям в Берлине.
Несколько активистов крошечного десидентского движения призвали на демонстрацию на Александр плац. Где сотни молодых людей собрались заранее чтобы увидеть происходящее. Полицейские были построены чтобы остановить демонстрантов, но они не имели ни какого опыта и явно не знали, что им делать. Они стояли перед мостом защищая парламент, к этому времени собралось уже примерно 2 000 демонстрантов которые бросали мелкие монеты под ноги полицейским, показывая тем свое к ним презрение. Сознание людей стоящих в метрах от Парламента и в полумиле от стены быстро менялось. Демонстранты, пошли старой дорогой Розы Люксембург, в традиционно красные рабочие районы, называемых Prenzlauerberg. По ходу движения колонны к не й присоединялись люди из окружающих домов, чувство собственной силы постоянно росло. Передние ряды состояли из Свободной Немецкой Молодежи (FDJ) (Официальная государственная организация молодежи), которые пытались упорядочить движение. Они шли в 15-ти тысячных колоннах — подняв руки и крича как один: «Keine Gewalt!, Keine Gewalt! Keine Gewalt!» («Никакого Насилия!»). Около Высокого холма, тайная полиция, STASI, начала разгонять демонстрацию, некоторые смогли убежать через переулки, другие были избиты, а 1047 человек были арестованы.
Двумя днями позже 9 октября, уже Лейпциг находился на пороге взрыва. Темные детали тех событий остаются тайной до сих пор. (Несмотря на все требования звучавшие в эти годы нам так и не дают подробное объяснение тех событий). Нам известно следующее: лидеры СЕПГ приказали армии сложить автоматы в почтовом отделение Лейпцига. Они так же послали посыльных к фабричным рабочим, сообщить о возможных столкновениях в городском центре этой ночью и просили их оставаться в вдалеке от центра. Речь шла о вероятности китайского варианта. При слушание этого на заводах Лейпцига, рабочие обсудили это обращение, и решили идти в центр. Приблизительно 50 000 из них присоединились к протестам. Отказ СЕПГ, от решительных действий, показал внутренний крах бюрократического государственного аппарата. Больше не было никаких попыток использовать силу.
Вся инициатива, которая выплеснулась на улицу, общее празднование было отражено на гигантских демонстрациях, которые проходили каждый понедельник в течение осени 1989. Главные площади всех городов, были заполнены людьми, часто на них выходили до половины всего населения города. Ораторы выступали против правящей элиты, все ошибки бюрократического планирования были выставлены и подвергнуты бичеванию:неумелое руководство, искажения и диктатура. В начале сентября Марксистская тенденция в престижном Университете Гумбольта в Берлине подняла лозунг «Управление Избранными Советами». Создалась группа поддерживающая взгляды Марксистской тенденции. Она созвала массовый митинг студентов в Университете и собрала огромное большинство, чтобы выбрать студенческих представителей от каждого класса, и основать первую независимую газету страны. Власть официальной FDJ, испарилась. Подобно пожару в саванне, каждый университет Восточной Германии, поступал также, даже Колледж Офицеров установил Солдатский Совет, подражая действиям студентов.
Ноябрь... события развиваются стремительно, подобно грибам после дождя возникают новые партии и движения. Почти все организации и партии выступали за плановую экономику, социализм и демократию. Демонстранты пели Internationale и требовали «демократического социализма». Они говорили: «Маркс поворачивается в могиле виде, что вы сделали от его имени». До начала ноября 1989 года ни один человек не требовал рыночной экономики или слома Берлинской стены. Лидеры СЕПГ решили действовать, Хонекер был смещен, его сменил Егон Кренц, сталинист и сторонник китайского решения, но его время было ограничено неделями.
Власть валяющаяся на улице может быть поднята, сознающем это руководством, как показала история. Полумиллионная демонстрация 4 ноября прошедшая через Берлин, рисовала людям новое общество.
Согласно товарищам внутри восточногерманской армии, армия готовилась присоединится к демонстрантам. Фактически это означало, что восстание могло быть успешно. Солдаты приняли решение если от них потребуют подавления восстания они откажутся. Лидеры демонстрации потребовали времени на ТВ, радио. Мирная политическая революция встала на повестку дня.
На следующий день 5 ноября, массовые митинги созывались лидерами СЕПГ, чтобы распространить это настроение. Перед Берлинской ратушей, старый социалист получил громкие аплодисменты, говоря: «Ленин сказал революция происходит тогда, когда верхи не могут управлять, а низы не хотят жить по старому». Вставший на подиум рабочий впервые произнес: «мы должны разобрать Берлинскую стену», и получил довольно жидкие аплодисменты и затем поправился: «мы можем заменить ее забором». Причина большинства собравшихся поднимать эту проблему, и ломать стену, было понимания людей, что это принесет капитализм. Массы в этот период не хотели этого.
Руководство СЕПГ было в полном смятение, они знали, что гнев не может сдерживаться вечно и они знали историю других антисталинистских восстаний. Китайское решение стало теперь невозможно, и что бы спасти свои жизни они решили убрать Берлинскую стену и открыть дорогу капитализму.