Посмотрел я тут намедни, новый блокбастер от Бортко «Тарас Бульба». Что сказать про этот фильм? Надо признать фильм сделан довольно добротно, сразу видно снимал профессионал, а не какой-нибудь халтурщик, типа Бондарчука-младшего. Многие сцены сняты мастерски. Особенно сильна сцена казни казаков в Варшаве и битва во время дождя. Подбор актеров на главные роли исключительно удачен. Особенно выразительны: Тарас и Янкель, да и все казаки, без исключения. Смотреть его однозначно стоит.
Но вот что хотелось бы отметить. Фильм выпускался к 200-летию Н. В. Гоголя и был финансирован государством. Реклама фильм на телевизионных госканалах превзошла все мыслимые пределы. Иными словами это был госзаказ на некую «национальную идею». Какую же нацидею пропагандирует фильм?
Во время просмотра меня все время не покидало ощущение, что я уже где-то все это слышал, все эти слова, призывы, выводы.
И в какой-то момент я понял: да это же один в один, то, что М. Удугов публикует на своем сайте Кавказцентр. Конечно с поправкой на религиозные и национальные различия. Если заменить слова Православная Русь, смерть бусурменов, за Веру христову, на слова Имарат Кавказ, Смерть кафирам, Аллах Акбар, то казаков можно будет легко спутать с чеченскими боевиками. Вот убит казак и его душа летит в райский сад, словно душа шахида к гуриям. Вот Тарас проклинает ляхов и грозит неверным карой, словно Бен Ладен греховным США.
Вот такую незамысловатую средневековую идейку и подсовывают русскому народу, как объединяющий фактор. Но даже в Чечне, что бы подобные идеи овладели массами и смогли потеснить прежние буржазно-националистические лозунги Дудаева-Масхадова, пришлось разрушить практически всю экономику республики, 10 лет беспрерывной войны, уничтожение все местной культуры и образования.
Наши же власти пытаются внедрить средневековые идеи во все еще высокоразвитое и культурное общество, с развитыми производительными силами и городским населением. Это практически нереальная задача. И поэтому можно с уверенностью сказать, что у них ничего не выйдет.
Тут необходимо отметить, что в первоначальной редакции «Тараса Бульбы» 1835 г. (П.Р) совсем не было ни православного фундаментализма, ни русского национализма, ни антисемитизма, появившихся в редакции 1842 г. (О.Р). Например, первоначально в повести вообще нет слов Россия. Это была повесть о зарождении украинского народа, о тех героических титанах, превыше всего ставивших Волю и свое «лыцарское» братство. Только такие люди могли отстоять в то жестокое время свою свободу и достоинство: «Вечная необходимость Пограничной защиты против трех разнохарактерных наций – всё это придавало какой-то вольный, широкий размер подвигам сынов ее и воспитало упрямство духа. (…) Бульба был упрям страшно. Это был один из тех характеров, которые могли только возникнуть в грубый XV век, и притом на полукочующем Востоке Европы, во время правого и неправого понятия о землях, сделавшихся каким-то спорным, нерешенным владением, к каким принадлежала тогда Украина».(П.Р) Вот как Гоголь описывает Сечь в первом своем варианте: «Бульба пробирался далее сквозь тесную улицу, которая была загромождена мастеровыми, тут же отправлявшими ремесло свое, и людьми всех наций, наполнявших это предместие Сечи, которое было похоже на ярмарку и которое одевало и кормило Сечу, умевшую только гулять да палить из ружей». (П.Р) Казаки Сечи приверженцы православного христианства, но их христианство отнюдь не фанатичное, скорее оно служит им для самоиндификации, во враждебном окружении, они отнюдь не фанатики: «И вся Сеча молилась в одной церкви и готова была защищать ее до последней капли крови, хотя и слышать не хотела о посте и воздержании.(…)Вот сколько лет уже, как, по милости божией, стоит Сеча, а до сих пор, не то уже, чтобы наружность церкви, но даже внутренние образа без всякого убранства».(П.Р) В последующем Гоголь убрал эти строки.
Да и сама Сеча это интернациональная республика лихих людей, а не форпост русского царя в Малороссии. «Сильные кожевники сидели под навесом крылец на улице и мяли своими дюжими руками бычачьи кожи. Крамари под ятками сидели с кучами кремней, огнивами и порохом. Армянин развесил дорогие платки. Татарин ворочал на рожнах бараньи катки с тестом. Жид, выставив вперед свою голову, точил из бочки горелку. (…) И витязи, собравшиеся со всего разгульного мира восточной России, целовались взаимно (…) Здесь было много офицеров из польских войск; впрочем, из какой нации здесь не было народа?» (П.Р) Интересно, что в поздней редакции, последнее предложение звучит, совсем по-другому: «Тут было много тех офицеров, которые потом отличались в королевских войсках…» (О.Р) Да и сам Тарас Бульба совсем еще недавно вместе с поляками ходил на басурмен, под началом поляков: «Когда Баторий устроил полки в Малороссии и вовлек ее в ту воинственную арматуру, которою сперва означены были одни обитатели порогов, он 1 был из числа Первых полковников. Но при первом случае перессорился со всеми другими за то, что добыча, приобретенная от татар соединенными польскими и козацкими войсками, была разделена между ими не поровно и польские войска получили более преимущества». (П.Р) Т.е. причиной его нелюбви к ляхам были первоначально сугубо меркантильны – несправедливый дележ награбленного. Никакой религиозной или национальной подоплеки за ней не лежало.
Перед нами типичны атаман того неспокойного времени, именно тогда на море процветало пиратство (Сеча даже чем-то похоже на пиратскую столицу Поле-Рояль), те народы, которые были далеки от морей и океанов вели себя точно также, но только на суше: «Вообще он был большой охотник до набегов и бунтов; он носом слышал, где и в каком месте вспыхивало возмущение, и уже, как снег на голову, являлся на коне своем. «Ну, дети! что и как? кого и за что нужно бить?» – обыкновенно говорил он и вмешивался в дело». (П.Р) Интересно, что в првоначальном варианте Тарас с Остапом хоронят Андрия, а не оставляют его тело на поругание: «Они взяли тело и понесли на плечах в обгорелый лес, стоявший в тылу запорожских войск, и вырыли саблями и копьями яму. (…)Труп опустили, засыпали землею». (П.Р) В новом варианте вероотступнику Андрию уже нет никакого прощения! «– Погребут его и без нас! – сказал Тарас, – будут у него плакальщики и утешницы». (О.Р) Никаких панроссийских идей Гоголь первоначально не вкладывал в свое произведение, перед своей смертью Тарас не вспоминает ни русского царя: «Прощайте, паны-браты, товарищи! – говорил он им сверху, – вспоминайте иной час обо мне! Об участи же моей не заботьтесь! я знаю свою участь: я знаю, что меня заживо разнимут по кускам, и что кусочка моего тела не оставят на земле – да то уже мое дело… Будьте здоровы, паны-браты, товарищи! Да глядите, прибывайте на следующее лето опять, да погуляйте, хорошенько!…» (П.Р) В последующем Гоголь вставит, в его уста своего героя, совсем другие слова: «Что, взяли, чертовы ляхи? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!…» Их всего этого видно, что первоначально Гоголь задумывал совершенно другое произведение. Это была повесть об зарождении Украины, о ее легендарных героях, о временах Воли и Мести, о широте и безудержности людей того времени. В дальнейшем Гоголь полностью пересмотрел концепцию своего произведения, придав ему более православно фундаменталистский и пророссийский вид. С чем это было связано? Не знаю, скорее всего, из-за перемен в его мировоззрении, его обращение к православию и монархизму. И не это ли заставило его сжечь свои рукописи?