«Русь! Куда несешься ты!» – так думал молодой повеса и предприниматель Паша Баринов, 25 годов от роду. Впрочем, сказать о нашем герое «думал» значило бы сделать ему комплимент. Весь свой недолгий век Паша провел в приятном безмозглии. Отец его, кругломордый хряк в чине генерала ФСБ, твердой рукой вел сыночка по жизни. Из стен элитной гимназии Паша плавно перетек на факультет экономики престижного ВУЗа. В возрасте 20 лет по нечаянности заимел ребенка и вынужден был жениться, но пару лет спустя, заскучав, бросил семью. На тот момент пора студенчества близилась к завершению, но Пашин папаша в очередной раз избавил родного недоросля от необходимости искать заработок: купил ему диплом, военный билет и устроил в вассальный бизнес, полученный Бариновым-старшим за верную службу самым разным властям и режимам. Паша получил пост исполнительного директора в напрочь фиктивной конторе под звучной вывеской «Инвестиционно-консалтинговое агентство «Мега-Респект». В штате «Мега-Респекта» числилось 25 человек – от генерального директора до охранника – и даже имелся офис в центре города; но живым из них был один Паша. Остальные работники были в полном составе переписаны с 8-й аллеи городского кладбища. Схема бизнеса была не очень понятна Паше, но понимания от него и не требовалось. Не задаваясь вопросами о смысле существования «Мега-Респекта» – отмывание денег? Легальная крыша для менее легальных дел? – Паша наслаждался простыми человеческими радостями: снимал девочек по клубам, менял модные автомобили, выпивал и нюхал кокс с друзьями – словом, обычное времяпрепровождение «золотой молодежи» из низшего слоя правящего класса.
Впрочем, это всё была присказка. Сказка началась с того ужасного утра, когда изящная трель звонка вырвала Пашу из похмельной дремы (и объятий очередной клубной шлюхи). Звонил отец, а значит – надо было брать трубку и отвечать.
– Ы? – просипел Баринов-младший в трубку, обозначая свое присутствие.
– Спишь? – с видимым неудовольствием спросил родитель и, не дожидаясь ответа, припечатал: – Спишь. Еще и с блядью, небось. Впрочем, дело твое, молодое. А вот у меня до тебя важный разговор есть… Копают под меня, Павлуха. Недоброжелатели похоронить хотят. Не любят меня многие, сам знаешь. Уж сам не пойму, за что – казалось бы, никому дороги не перешел, при всех царях порядок стерег. С самим Владимир-Владимировичем бок о бок работал! Но теперь что говорить: Владимир-Владимирович высоко, не достучишься! А завистники рядышком. Вот и решили отыграться за преданность мою, за прямоту солдатскую. Верно?
– Ы! – с готовностью отозвался Паша.
– По служебной-то линии у меня всё чисто, не подкопаются, – продолжал генерал.
– А вот по деловой… Закон я, конечно, блюду, но, сам знаешь, не в Европах живем: у нас тут на всякую хитрую жопу болт с резьбой отыщут… Проверками, аудитами, инспекциями в могилу сведут, как пить дать. Особенно, если с твоей стороны подберутся: ты у нас раздолбай известный…
– Ы! – с горделивой обидой вступился Паша за честное имя.
– Не спорь, не спорь. Фирму свою хоть знаешь? Годовой оборот, дебет-кредит, чистая прибыль? Фонды заработной платы? Ну?
– Ы… – неопределенно выдавил молодой бизнесмен, маскируя растущую тревогу.
– Вот именно. А документы подписывал? Подписывал? То-то. Сам знаешь: лишняя подпись – лишний шаг к тюрьме, хе-хе-хе! – Баринов-старший неприятно посмеялся, потом продолжил. – Значит, так, Павлуха. Завтра жди в своем «Мега-респекте» большую комплексную проверку. Документы у вас там, кажись, в ажуре – мы сами постарались. Но чтоб всё выглядело как настоящая, работающая контора: все на месте и трудятся как папы Карло, понял? Я говорю: понял?! Или завтра же под белы рученьки да в казенный дом, верно? Мошенничество в особых крупных размерах пришьют, к гадалке не ходить. А я тебя защищать не буду, надоело сопли за тобой подтирать. Тем более, что и сам стану в лучшем случае простым военным пенсионером… В общем, я предупредил. Трудись, Павлуха, не подводи батьку.
– Ы..? – не без сомнения просипел Баринов-младший, но генерал уже бросил трубку. Ошалевший Паша вытолкал за дверь шлюху, похмелился коктейлем из остатков виски и текилы, вслед за чем глубоко призадумался. «Куда всё катится? Куда несется?» – думал он. Собственно, за этим делом мы и застали его в начале нашего рассказа.
Остаток Пашиного дня прошел в смятении. Он бросился в кадровое агентство «Мега-Action», подбиравшее персонал фирмы, но там ему удивленно напомнили, что весь штат «Мега-Респекта» сладко спит в кладбищенских могилах. «А вам что, живые требовались? Так вы бы хоть предупредили», – с некоторой даже обидой заметил кадровый менеджер. «Дык, если б знал…» – хмуро ответствовал Паша. Переукомплектовать штат за несколько часов было немыслимо – тем более, что гендиректор, главбух и прочие ответственные лица (исключая Пашу) квартировали там же, где и рядовые работники. Под вечер наш герой пребывал в состоянии, близком к панике. Подавив самоубийственное желание послать всё подальше и закатиться в клуб, к текиле, коксу и шлюхам, он зачем-то поехал в вечнопустой офис «Мега-Респекта». Там было жутко. Еле слышно, но зловеще гудели лампы, заливая пространство мертвенным светом. Ни разу не включавшиеся компьютеры молча глядели Паше в душу черными очами мониторов. Столы напоминали массивные надгробия. Ощущение безжизненности полностью парализовало молодого бизнесмена.
Резкая трель, смертельно испугав, разбила злые чары. Звонил генерал Баринов. Выслушав смятенный отчет отпрыска, он резюмировал:
– Значит, бери лопату и езжай раскапывать аллею номер 8 – вся ночь твоя. Но завтра у тебя будет солидная компания, понял? И учти, паршивец, если ко мне с твоей стороны подберутся… Ты у меня самое слабое звено. А со слабыми звеньями знаешь, что бывает? Так что вертись как хочешь, из-под земли людей доставай – но чтоб утром был ажур. Понял?
– Да я-то что? Я б им всем из своего кармана по десять окладов выплатил, лишь бы они завтра хоть на день вышли, клянусь! Я…
В этот момент за окном грянул гром, сверкнула молния и связь оборвалась. По лицу Баринова-младшего покатились слезы. Он очень мало знал о жизни и был уверен, что завтра весь его мир безвозвратно погибнет. Содрогаясь от рыданий, Паша опустился на кожаный диван в приемной «Мега-респекта», свернулся клубочком и скоро заснул. Во сне он видел тюрьму, суму, холеру и чуму.
Тем временем, на 8-й аллее городского кладбища зашевелилась земля…
Проснулся Паша от непонятных и пугающих звуков: за дверью кто-то шаркал, тупо возился и тыкался в стены. Мало того: этот «кто-то» явно жаждал проникнуть в офис, но повернуть дверную ручку не догадывался. «Кто там?!» – крикнул Паша, скрывая дрожь в голосе. – «Проверка?» За дверью молчали, но упрямо перли внутрь. Паша продрал глаза и пошел навстречу судьбе.
Отворив зеркальную входную дверь, он с трудом сдержал крик: это была не проверка, это не могла быть проверка… В коридоре теснились кошмарные фигуры в похоронно-черных костюмах, перепачканных свежей землей: иные безобразно раздутые от трупных газов, другие – иссохшие до костей как мумии, пожелтевшие, позеленевшие, с бессмысленно вылупленными незрячими глазами – они испускали жуткий смрад разрытой могилы и перли, перли прямо на Пашу. Это были живые мертвецы. Тихонько поскуливая от ужаса, наш герой изо всех сил вжался в косяк, но – странное дело! – зомби будто не замечали его, ковыляли мимо и расползались по кабинетам, занимая рабочие места. Фантастическая догадка озарила мрак Пашиного сознания. «Явились, голубчики!» – пробормотал он удовлетворенно. И верно – уже к девяти утра в офисе «Мега-Респекта» не пустовало ни одно кресло. Последним приполз безногий труп солдата в побуревшем камуфляже и занял будку охранника.
Утробно ворча, зомби включали компьютеры, запускали «Башорг» и кучковались у кофейного автомата. Паше остались сущие мелочи: побрызгать особо зловонных работников дорогим парфюмом, подклеить скотчем выкатывающиеся глазные яблоки да укрепить степлером отваливающиеся челюсти. Но вот беда! Зомби есть зомби. Челюсти всё равно предательски отвисали, а глаза таращились слепо и бездумно. «Ничего», – утешал себя Паша, – «быстренько проведу проверяющих в кабинет, угощу коньячком, никто и не прочухает! Ну, тормознутые, ну, тупые – скажу, мол, коллектив от корпоратива еще не оправился».
Само собой, как бывает всегда, когда мы в чем-то твердо уверены, всё пошло вопреки ожиданиям. Проверка началась с традиционного налета пятнистых людей в черных масках, которые традиционно поставили Пашу врастопырку у стены и ласково постукивали по почкам при любой попытке сменить позу. Видимо, Баринов-старший и впрямь имел серьезных недоброжелателей. Следом явились строгие люди в строгих костюмах: не удостоив распятого Пашу вниманием, они принялись ворошить документы в шкафах и на столах, а самый суровый и лощеный направился прямиком в кабинет главного бухгалтера. Спугнутые с мест мертвяки неверным шагом бродили от курилки к кофейному автомату и невнятно урчали. Суровый вышел от главбуха и скрылся за дверью генерального директора. Спустя несколько миллионов лет (так почудилось Паше) он снова показался в холле. Повинуясь незримому знаку, налетчики мгновенно покинули офис «Мега-Респекта».
Паша отклеился от стены и искательно заглянул в суровые глаза:
– Исполнительный директор Баринов, хе-хе… Могу узнать, как прошла проверка? У «Мега-Респекта» есть надежда?
– Документация в порядке, – сухо ответил проверяющий.
– Может быть, вас удивило поведение персонала… Они, конечно, не гении, но, понимаете ли…
Суровые очи оглядели бессмысленно сгрудившихся у курилки зомби.
– Я такой персонал каждый день вижу. Клерки как клерки, что тут удивительного. Офисный планктон… Всего доброго. Можете возвращаться к работе.
Паша глянул в окно: смеркалось. Почки ныли, но душа пела. «Закачусь в клубешник», – размечтался он. – «Вот обзвоню сейчас корешей, отожжем по полной, с коксом, с девками!.. Эх! Живем!»
Он обернулся к зомби. Те, как ни странно, смотрели прямо на него.
– Ну, что зенки вылупили, покойнички? Всем спасибо, все свободны, гы-ы! Топайте на свою восьмую аллею, вся ночь ваша… Что?
Из двадцати с лишним прогнивших глоток вырвался дружный гул. Вытянув руки, зомби двинулись к Паше, всё более отчетливо хрипя: «Зхрр… Зрр… прр… Заррплата-а…»
– Нет! – взвизгнул Паша. – Нет! Изыдите! Уволены! Все уволены!
Оттолкнув тянущиеся руки, он прыгнул к выходу… И сбежал бы, непременно бы сбежал… не споткнись о безногого охранника, который выполз из будки и преградил Паше единственный путь на волю. Паша Баринов, 25-летний повеса и предприниматель, рухнул на пол, попытался вскочить, но в него уже вцепились мертвые руки. Над ухом клацнули зубы, пахнуло гнилью, затем кто-то вгрызся ему в шею… И мир канул во мрак.
Пашу вернул к жизни телефонный звонок. «Приснится же такое», – мелькнуло в голове, пока он нашаривал телефон непослушными пальцами. Звонил отец, а значит – надо было отвечать.
– Э, – промямлил Паша в трубку, обозначая свое присутствие. Его тело покоилось на диванчике в холле «Мега-Респекта». Следов зомби не наблюдалось.
– А ты молодцом, Павлуха! По чести скажу: не ожидал! – прогудел Баринов-старший. – Знаю, знаю, всё уже знаю: обделались твои проверяющие, ушли не солоно хлебавши, да и поделом! На кого замахнулись – на генерала Баринова! Да я с Владимир-Владимировичем бок о бок!.. Но и ты хитер оказался: где людишек-то набрал? А? Открой старику секрет?
– Э… – замялся Паша, путаясь в снах и яви. Отец хохотнул.
– Ну, храни свои тайны, Мальчиш-Кибальчиш! Короче, наше дело правое, победа за нами, враг разбит и улепетывает. Сейчас мы с ребятами собираемся в «Лютеции» – знаешь, конечно, такой ресторанчик? – подъезжай, посидим… Раз уж ты такой сталинский сокол, пора тебя к делу пристраивать, верно?
– Э…
– Ве-ерно. Значит, ждем!
Подняться Паше удалось не сразу. Тело (видимо, онемевшее за время диванного сна) слушалось плохо. С грехом пополам балансируя на негнущихся конечностях, он проковылял к зеркальной двери…
Та отразила всё: и полуобглоданную шею, и окровавленный ворот, и трупные пятна, и желто-серую кожу… и бессмысленные мертвые глаза. Паша не закричал от ужаса лишь потому, что зомби не ведают ужаса и не умеют кричать. Он просто толкнул дверь и вышел вон.
Но никто из его родных и близких не почуял неладного. Пошел Паша Баринов далеко. Ручаюсь вам: мы еще о нем услышим.